Приехав на дачу весной, Тамара с огорчением увидела, что столб, держащий провода, совсем покосился. Вот уже семь лет ей обещали его заменить. Предыдущий председатель садового товарищества благоустраивал дачный посёлок исключительно до своего дома, и, чтобы это никому не бросалась в глаза, немного дальше, поэтому опоры электропередач на его линии были бетонные, высокие, как в городе, а два последних участка так и остались с подгнившими покосившимися столбами, которые попеременно долбил дятел.
Председателей выбирали и переизбирали; но всё оставалась по-прежнему, только столбы совсем наклонились, обветшали и как будто плясали, приседая в разные стороны. И в этом году много раз данное обещание оставалось невыполненным.
– А вы писали заявление? – удивлённо и строго спросил Тамару председатель.
Заявление она писала. Он его не нашёл. Она тут же написала новое, и он удивлён был тем, что она попросила расписаться на копии, указав, что заявление принято. Его белёсые, пустые глаза выражали недовольство.
И вот новая весна. А подгнивший, разбитый клювами дятлов столб ещё более наклонился на дорогу и соседний садовый участок. В очередной раз, оплачивая членские взносы, Тамара заплатила и так называемые «целевые» деньги на благоустройство посёлка. Зачем? – спросите вы. Она наивно полагала, что это как-то поможет ей, одинокой и уже немолодой женщине, сохранить свою маленькую дачу – крошечный участок земли, который обкорнали соседи после смерти её отца.
Прошёл ещё год. Опять весна. Председатель, подъехав на скутере, сообщил, что у правления (это с километр от её дома) лежат два столба и надо их самостоятельно доставить на участки.
–… это всего восемьдесят килограммов! Попросите кого-нибудь. – Он привяжет столб к бамперу автомобиля и дотащит. Все так делают. Мы с вас денег не берём, а все платят, – говорил он, игриво улыбаясь.
Понимая нелепость этого предложения, Тамара заказала грузовое такси, сговорилась с грузчиком магазина строительных материалов и приехала забирать эту опору. Она оказалась сырым неотёсанным брусом. Когда они втроём поднимали его в кузов, что-то лопнуло у неё внутри, и она стала медленно оседать на землю. Подошёл небольшой коренастый мужичёк, похожий на медведя, и подхватил этот непосильный для неё груз.
Довезли. Бросили в сад, примяв цветы.
Председатель выдал полведра краски, чтобы Тамара сама покрасила этот брус. Краска оказалась отработанным машинным маслом. Дважды она смазывала его этой липкой грязной жидкостью, переворачивая его с помощью лома.
Но вот он высох, зарос цветами и сорной травой, и всё так и лежал в саду. В очередной приёмный день Тамара пришла в правление с вопросом: «Когда будут менять опоры электропередач?»
– Всё готово? – строго спросил председатель и назначил день и время, записав что-то на клочке бумаги.
В назначенный день с опозданием на два часа к тамариной даче подошли шесть мужиков.
– А где ваш муж?! – возмутился председатель, – Кто будет работать?
Вопрос поразил Тамару своей неожиданностью: вот уже более тридцати лет она была разведена и жила одна. Водянистые глаза председателя опять налились злобой:
– А кто всё это будет делать?! – указал он на живую изгородь у покосившегося столба. Вырубайте всё это!
Мужики стояли молча. Дважды пришлось ей просить их срубить колючие ветки цветущего шиповника, обещая хорошо заплатить.
Крупный чернявый мужик начал заговаривать с Тамарой:
– Вы не художник? Я один живу,.. с собакой…
Появился электрик. Им оказался тот коренастый, похожий на медведя человек, подхвативший падающий из рук Тамары брус.
– Я на этот столб не полезу, – заявил он, - вон тот, – указал он на соседний участок, – висит на проводах, если его отстегнуть, он рухнет.
Решили убирать сначала соседний, что «висел на проводах». Ушли. Вернулись.
– Там столб мокрый – работать нельзя, – сказал электрик Тамаре. – Давайте, мы возьмём ваш столб, а тот принесём вам.
– Зачем мне в сад бросать ещё один промасляный стоб?! – взмолилась она, - Пусть он там и сохнет.
Четыре мужика, подсунув под брус верёвки и перекинув их через плечо, медленно потащили брус на соседний участок. Оттуда раздавались возмущённые крики соседки:
– Я свой столб сама красила! Зачем мне другой?! Не нужен мне другой!
Её чрезвычайно полное корытообразное тело колыхалось и вибрировало на крыльце.
– Какой же у нас гадкий народ! – возмущался чернявый мужчина, – я где только не был, нигде не видел такого народа, хоть сам я – местный; но хуже наших людей нет… Работать не хочется!
Он всё говорил и говорил, впадая в раж и пересыпая свою речь матерными выражениями. Не выдержав, Тамара, сказала:
– Не хотите не работайте. Хватит!
Мужики ушли. Через несколько часов на участке соседей опора для проводов была заменена.
В заборе у Тамары осталась большая дырка. Прошло несколько дней, ветки, которыми она пыталась замаскировать её, завяли, и она стала опять явно видна. Кончался май. Наступало лето. Отцвели нарциссы и незабудки, распустились пионы и лилии, на розах стали заметны зленные бутоны.