Сказ о том, как я Чубайсу звонил……
В июне одна тысяча девятьсот девяносто седьмого года от Рождества Христова, почти через год после переизбрания Ельцина, жаркое солнце стремительным домкратом обрушивалось с небес и, разбиваясь вдребезги об улицы Балтийска и корабли с лопающейся краской, с шипением тонуло в Гданьском заливе. Зелень жухла и земля превращалась в пыль, носящийся повсюду и проникающий куда угодно. Шёл седьмой месяц жизни без каких-либо денежных выплат со стороны капиталистической России. Настроение было в таком глубоком минусе, что его синус давно пересёк определённую законами математики отрицательную единицу, устремившись в бесконечность. В это время, очевидно, в целях поддержания боевого духа и демонстрации собственной незаменимости, политработники, которые, как бы их не называли, всегда таковыми оставались, затеяли очередную борьбу с неуставными взаимоотношениями в армии и на флоте. В связи с этим везде были расклеены объявления с длинными и горбатыми номерами пресс-центра Министерства Обороны с предложением бесплатно, что было очень актуально, звонить по любому поводу, связанному с этим вопросом. Как обычно, расклеив бумажки, замполиты посчитали свою миссию выполненной и забыли о ней. А пожелтевшие бумажки продолжали висеть, храня в себе страшный «геморрой» всему Балтийскому Флоту…..
В один из таких душных дней, а точнее, в пятницу, после тринадцати часов, когда весь экипаж спал, в ожидании послеобеденного построения, дежурный по БПК «Адмирал Чабаненко» капитан-лейтенант Сотник, предварительно раздевшись до трусов, но, не снимая снаряжения с пистолетом и повязки, загорал, сидя в кресле на правом юте. Полуоткрытые глаза лениво смотрели в никуда. Через четыре часа была смена и «сход» до утра понедельника. На субботу у нас с командиром зенитно-ракетного дивизиона Генкой Бречка было запланировано рытьё дренажа какому-то ново-русскому жуку, поэтому немного подремать было не грех.
Взгляд упёрся в творение замполитов.
- Море, тащи телефон! – крикнул я рассыльному, сидящему в рубке дежурного.
На корабль со стенки было заведено два телефонных номера, командиру и старпому, запараллеленных с дежурным. Именно по этому телефону я и решил позвонить в Москву. Ответили на удивление быстро. Дежурному по пресс-центру капитану в течение нескольких минут рассказал всё, что я думаю о Министерстве Обороны, Военно-Морском флоте, жаре и отсутствии денег. А также, сделал несколько антропологических открытий, связанных с происхождением правительства и командования Вооружённых Сил. Как ни странно, меня спокойно выслушали, не вешая трубку. Наверное, заняться в арбатском военном округе было нечем. После чего капитан объяснил, что вопрос не по окладу и предложил коммутировать с Министерством Финансов.
- А чего, валяй, - ответил я.
Прошло несколько минут ожидания и приятный женский голосок, мгновенно вызвавший к жизни среди раскалённого воздуха образы героев Бунина, Мопассана и прошлогоднего «Плейбоя», отобранного накануне у матросов в посту «Дозор», произнёс:
- Приёмная министра финансов господина Чубайса…….
- Да ну, только и смог сказать я... Это, который рыжий?
- Ну рыжий, волосы такие, сам-то какой? – ворвался в сказку грубый мужской голос.
- Брюнет, наверное, а ты кто?
- Не ты, а Вы. Чубайс Анатолий Борисович, министр финансов Российской Федерации.
Не знаю, может быть, звёзды в этот день светили в мою сторону и во всех гороскопах выпал джокер с моей физиономией, но министр заинтересовался моим звонком. Я ему рассказал всё и про всех. Этот монолог невозможно передать, а тем более, изложить на бумаге. Сейчас, спустя много лет, понимаю, что во время великих чисток меня не стали бы даже расстреливать, а просто утопили бы у стенки семьдесят пятого причала. Но тогда всё прокатило. Чубайс выслушал меня, потом сказал:
- В понедельник деньги будут. Не знал, что вы, флотские, такие борзые. Запиши номер, звонок за счёт министерства. Не заплатят, звони, – и повесил трубку.
А я сидел и не понимал: то ли я звонил, то ли мне всё привиделось от дикой жары и постоянных раздумий, где взять денег... И только пожелтевший лист бумаги длинным горбатым номером ехидно скалился в мою сторону...
На следующий день, в субботу, отработав почти целый день, мы с Генкой балдели, попивая пиво в открытой кафешке около дома, благо были соседями. Всё тело ныло и замирало от счастья, представляя завтрашний выходной…..
Всю идиллию разрушила жена, увидевшая нас из окна и прибежавшая с сообщением, что меня срочно вызывают в штаб бригады. Это было благословенное, безмобильное время, и выловить человека было весьма проблематично.
- Пусть идут они в ж… Пусть сначала заплатят, мгновенно, - ответил я и продолжил пить пиво.
Дома меня встретил очередной звонок, дежурный предупредил, что комбриг с замполитом собираются ехать ко мне и ждут уазика. И, вообще, с обеда творится какой-то бардак и суета... Постоянно всплывает моя фамилия, обвешанная разннообразными «лестными» эпитетами, очевидно, характеризующими мою уникальность для Военно-Морского Флота, планеты Земля и Вселенной в целом. Дело начинало принимать нехороший оборот… Жена причитала и спрашивала, что я натворил в этот раз. Именно в этот момент я и вспомнил про телефонный звонок и всё выложил.
- Да ну? Ну всё, Сотник, тебя выгонят из армии и будешь ты всю жизнь ямы копать…
- За ямы хотя бы платят. Не реви. Надо…..нажраться!
- Это как?
- Как-как. Ротом. У меня всё равно выходной, что хочу, то и делаю.
Проникнувшись суровой необходимостью, жена пошла на кухню готовить закуску, я позвонил Бречке, и мы пошли в магазин……
Приехавший через час капитан I ранга Нистрян застал двух пьяных каплеев, плюнул и сказал, что завтра пришлёт за мной комендантский взвод…
Весь следующий день я скрывался уже от вызовов в штаб флота, ломая голову, чем умудрился я насолить Балтийскому Флоту и что же такое смог натворить Чубайс, чтобы заварилась такая каша… В голове прокручивались картинки с иллюстрациями дантевского ада, и увольнение из Вооружённых Сил казалось неизбежным. Слишком многим за семь лет своей, почти непорочной службы успел насолить и попортить крови. Наступала расплата…
Утром понедельника, заходя на территорию военно-морской базы мы подивились скоплению «Волг», расталкивающих нас своими сигналами и едущими к крайним причалам.
- За тобой, Андрюха. Вот ты и дорумынился, нафига звонил. Нужны мы этому Чубайсу….
- Да, Гендос, как-то так… А что я ещё мог сказать?
К кораблю уже пришлось пробиваться сквозь частокол капдва и капразов. Все чего-то ждали. Со своей гадливой улыбкой, в стороне от всех стоял командир Балтийской военно-морской базы вице-адмирал Татаринов и, не теряя времени, кого-то отчитывал. На меня показывали пальцами и шушукались. У трапа метался комбриг, постоянно вытирая пот, а солнце хохотало в белоснежном от жаркого марева небе и бросало вниз солнечные удары. Я шёл к своей Голгофе, размышляя, сколько «голов» смогу унести с собой, когда меня начнут «убивать»……
Как раз в момент моих философских размышлений, когда Нистрян, размахивая руками, бросился ко мне, а Татаринов попытался испепелить взглядом, сзади завизжали тормоза и, обдав меня горячим смрадом, застыл новенький «Опель Фронтера», очень крутой и дорогой по тем временам джип. Из автомобиля медленно вылез типичный бандит середины девяностых, с которыми мне довелось пообщаться. На мощной «бычьей» шее была намотана золотая цепь, способная сдержать среднего волкодава. Из расстегнутой, чуть ли не до пупа, рубахи вылезала густая поросль, а на пальце левой руки сверкнула «гайка», больше похожая на кастет. Правда, тело было упаковано в пагоны генерал майора и представляло из себя начальника финансового управления флота, генерал-майора Леонова.
- Что, сынок, плохо без денег? – тяжёлая волосатая лапа чуть не вдавила меня в асфальт, а в глазах читалось такое, что великие инквизиторы прошлого обмочились бы от страха и трусливо жались бы по углам. Примерно то же самое начал ощущать и я, особенно, когда уши стали воспринимать бессвязные и торопливые вопли комбрига…
Спас меня командир… Выйдя к трапу, он крикнул мне: «Румын, быстро переодеваться, через десять минут построение». А когда я взлетел по трапу, слегка подтолкнул, словно ободряя. Корабль ждал Командующего Флотом, адмирала Егорова… Надевая форму, думал, в каком виде меня начнут изничтожать и, вообще, стоит ли идти, может просто забить на всё, не зря же такую свору нагнали. Сейчас и судовой комитет припомнят…….
Построенным на вертолётке офицерам Командующий рассказывал о том, как тяжело страна переживает наследие коммунистического режима и что трудно всем. Хорошо, что есть смелые офицеры, которые не боятся «прорываться» со своими проблемами на самый верх, хотя так делать не нужно, да и нельзя. Поэтому, на первый раз будем считать, что это были (тут он замялся) непонимание и молодость. «А для экипажа у меня радостная весть. Командование ВМФ, учитывая, что экипаж уже четыре года находится в отрыве от постоянного места базирования, города Североморска, и ваш корабль единственный новостроящийся в России, приняло решение выплатить вам денежное содержание с декабря прошлого года по текущее время. Даже в такое трудное время страна заботится о своих героях…»
Стоя в строю, я просто обалдевал. Смертную казнь отменили, и рыдающий царь привёл мне в жёны собственную дочь…….
- Сука ты везучая, румын, - толкнул меня локтем стоящий рядом Хайдуков.
- А вы иждивенцы, сидите на моей шее, - только и успел сказать я…
Не успев зайти в шестьдесят девятый тамбур, услышали по корабельной трансляции: «Офицерскому составу корабля получать денежное довольствие в кают-компании, мичманам – в кают-компании мичманов.
- Ну и дела, за это надо выпить, - только и сказал мой сосед по каюте, штурман Андрюха Иванцов.
- Ага, и ставите вы…
- А то!
В кают-компанию я пришёл со спортивной сумкой, именуемой в те далёкие годы «мечта оккупанта». Как-то так получилось, что никто не подходил к финансисту, все ждали меня. И я пошёл первым… Обалдевший финик стал накладывать в сумку пачки денег, а Нистрян подскочил и начал орать, что я опозорил весь офицерский корпус и с рук мне это не сойдёт. Но утренние страхи уже улетучились, достав из кармана первую попавшуюся бумажку, я помахал ею перед собой и сказал:
- Это телефон Анатолия Борисовича Чубайса. Деньги у меня есть, сейчас пойду и позвоню. Расскажу, как меня за правду гнобят. Вас куда начнут вызывать? В Главкомат или сразу в Министерство Обороны?
- Ненавижу, - смог прошептать комбриг и бросился из кают-компании. А деньги всё сыпались и сыпались в сумку, доказывая своим присутствием, что дважды два иногда равно пяти…
Экипаж проставился, тогда над нами здорово отыгрались, но что делать, сами виноваты. А с тех пор никто и никогда не видел никаких бумажек с длинными кривыми номерами………