Край солнечного диска едва показался над лесом, а Рего уже была на ногах. Последние несколько дней она, несгибаемая начальница, воплощение разума уверенности и долга, не находила себе места. В комнате было душно, и Рего открыла окно. С минуту она стояла, вдыхая влажный, чуть горьковатый воздух, а потом с новыми силами принялась за работу. На столе Рего разлеглась груда документов, кристаллов с видеозаписями, папок с отчетами, вздохнув, она принялась снова перечитывать и просматривать документы. Инспектор на должен был задать ей вопроса, на который она не сможет ответить.
Инспектор был самый обыкновенный, таких направляют на полигоны сотнями, но почему-то у Рего возникло давно забытое чувство, присущее опоздавшей на урок школьнице. Тем паче, что чувство это казалось совершенно беспочвенным, инспектор ни с кем не разговаривал, непосредственно о работе полигона . Он ограничивался лишь вопросами «что это?» или « кто это?» и в первый же день взял у Рего толстенную папку с отчетом, сунул ее в старомодный портфель, справился о погоде, здоровье и исчез. Три дня он где-то пропадал, его видели то там, то здесь и вот вчера инспектор сообщил Рего, что хочет с ней встретиться после обеда.
Мир за окном жилого блока приходил в движение. Очищенные от растительности площадки заполнялись персоналом, а лес за пределами базы наполнялся шелестом листьев и криками утренних птиц. Еще немного и сотни сотрудников растворяться в этом шуме. Обязанностей по руководству полигоном и базой с Рего никто не снимал и до похода к инспектору ей нужно было раздать множество распоряжений, но, как на зло, все валилось из рук.
Среди сваленных на столе документов тут и там попадались заявки от начальников групп и отделов, которые Рего, увлеченная подготовкой к инспекции, невольно проигнорировала. Теперь все эти заявки следовало рассмотреть, прежде чем работы на полигоне окончательно выйдут из-под контроля или, что еще хуже, встанут.
Рего разбиралась с воцарившимся в области снабжения хаосом до самого обеда. Эта работа на некоторое время отвлекла ее от инспекции, но часовая стрелка двигалась с неумолимостью меча. Наступил полдень.
Поправив волосы и приколов на китель значок с символикой отдела планетарных исследований, придающий как ей казалось большую официальность, Рего вышла из кабинета навстречу с инспектором.
В отличие от своих предшественников, инспектор отказался от положенного ему по статусу кабинета и предпочел встретиться с начальницей полигона на открытой террасе главного здания. Она находилась на самом верху сверкающей пирамиды возвышавшейся над ковром леса. Отсюда открывался прекраснейший вид, а прозрачный навес защищал от ночного ветра не хуже чем от палящего полуденного солнца. По периметру были расставлены лавочки и небольшие столики. Персонал часто собирался здесь для праздников, взрывая округу восторженным шумом. Или для отдыха после работы и тогда здесь играла спокойная музыка. На космических крейсерах в такие часы обычно включали звуки природы, но здесь люди предпочитали классическую музыку, звуков природы им хватало и так.
Но сейчас, в начале рабочего дня терраса была совершенно пуста. Рего поднялась на террасу и, по-кошачьи осторожно, осмотрелась. Вопреки ожиданиям никто на нее не бросился, инспектор сидел на самой дальней лавочке, откинувшись на спинку и потягивая сок из высокого стакана. Папка отчетов небрежно валялась на стеклянном парапете террасы. Рего с минуту стояла поодаль, стараясь внимательней рассмотреть его - при первой встрече она не успела этого сделать из-за его спешки и собственного волнения. В первый день эта спешка и небрежность показались ей оскорбительными и повлияли на подсознательный негативный образ этого человека, возможно на это он и рассчитывал.
Теперь, при внимательном рассмотрении, он оказался молодым человеком едва ли старше самой начальницы. Крепкое телосложение совершенно не скрывало элегантности, присущей любому интеллектуалу. Заметив Рего, он поднялся и привычным движением быстро застегнул небрежно накинутый на плечи форменный китель, пригласил ее к столу и присел напротив.
Официант по его сигналу подал обед и удалился к стойке.
- Я решил, что наша беседа «за обедом», будет конструктивней беседы «вместо обеда», - улыбнулся инспектор, усаживаясь напротив Рего. – Не знаю ваших вкусов, потому сделал заказ, опираясь на свой.
- Вы очень любезны…
- Меро, - представился инспектор. - Прошу вас называть меня так, терпеть не могу эти официальные титулы.
- В таком случае вы тоже можете называть меня по имени, - ответила Рего, и, обратив внимание на висящий на шее у Меро жетон, продолжила. – Вы ведь не так давно стали инспектором?
- Да, Рего, до этого я почти всю жизнь прослужил на космических кораблях. Пару раз был в планетарных партиях. Вот теперь перевелся на инспекторскую работу.
- Полагаете, что у вас достаточно опыта для такой работы? - уколола его Рего, его дружелюбие подкупило ее лишь на миг.
- На самом деле эта работа не так сложна, как может показаться, - не заметив колкости, ответил Меро. – Замечать чужие ошибки намного проще, чем свои.
- Это да, - не найдя, что ответить процедила Рего.
- Ну да дело не в этом, - сменил тему Меро, выбирая, что наколоть на вилку. – Я смотрел ваш отчет, многое мне понравилось, но есть вопросы.
- Вот теперь я узнаю инспектора, - улыбнулась Рего, переход к делу всегда бодрил ее. – С чего начнем, разбирательство?
- Меня интересуют Информационно Независимые Комплексы, ИНК, - деловым тоном произнес инспектор, - Я знаю, что вы лично настояли на их включении в исследования.
- Совершенно верно, - кивнула Рего. – Я специально летала в центр и отстаивала свою позицию по ИНК.
- Не совсем понимаю, зачем они вам понадобились? – инспектор откинулся на спинку лавочки и с лукавым прищуром склонил голов. - В программу работ полигона такое направление не входило. Ваше основное направление экология. Я заметил, что на третьем кольце это стало традицией активизировать ИНК везде, где можно.
- Это верно. Злоупотребления подобного рода имеют место в других областях планеты, – невозмутимо ответила Рего. – Но лично я сочла необходимым введение в работу ИНК, для расширения нашей области исследований. Кроме того, подобные объекты работают на других полигонах, так что ничего лишнего я не потребовала.
- Но ведь вы же понимаете, что исходя из условий полигона, его климатических и географических особенностей исследования в направлении ИНК малоперспективны.
- Именно поэтому я и настояла на ИНК, – твердо ответила Рего.- Мне важно понять, как ИНК станут вести себя. С нашим экологическим направлением, присутствие ИНК гармонично соотноситься. А в дальнейшем этот опыт поможет сделать прогноз по поводу всего дальнейшего развития третьего кольца.
- Фокус группа, - понимающе кивнул инспектор. – Но в вашем случае снижена чистота эксперимента. Ваша группа ИНК, на мой взгляд, подвержена более интенсивному воздействию с вашей стороны, нежели на других полигонах. Если вы и получите результаты, они будут искажены.
- Не думаю, - парировала Рего. – Мы не делаем ничего лишнего, чтобы ускорить или замедлить адаптацию ИНК. Никаких генетических изменений мы не вносим.
- Позволю себе не согласиться, - возразил инспектор. – Бог с ними с генами. Вы вмешиваетесь в процесс адаптации, направляете ИНК в нужное вам русло. Я сомневаюсь в объективности ваших действий. Как -то это мало похоже на эксперимент, скорее на игру в куклы.
Это был удар ниже пояса, Рего ожидала чего-то подобного, но не думала, что инспектор будет так трактовать работу с ИНК.
- Повторяю, - твердо и настойчиво сказала Рего,– наша группа ИНК является тестовой. А по тому я сочла допустимым чуть ускорить процесс адаптации к среде.
- Но вы не можете ручаться за чистоту результатов, - настойчиво давил ее инспектор. – Как вы сможете сохранить объективность при подведении итогов работы? Все слишком сжато во времени, многие процессы могут быть просто проигнорированы, из-за того что пройдут слишком быстро.
- На этот случай нами разработана система поправок к данным, - ответила Рего. – Благодаря им, мы сможем описать процесс с точностью до 99.999 %
- Все-таки я с вами не согласен, - неожиданно отрешенно, словно переключившись, сказал инспектор, - тем самым давая Рего поверить в свое поражение. – На мой взгляд, подобное вмешательство в работу фокус группы неприемлемо. А с точки зрения результата вообще весьма сомнительно. Ваша группа существует в отрыве от других групп. В ближайшее время её контакт с другими группами не возможен. Ее внутриконтинентальное деление, даже если оно произойдет, не принесет ничего нового. Взаимосвязи и генетическая устойчивость будут иметь замкнутый характер и держаться исключительно на численности ИНК и размере полигона.
- Но мы не ставим целью ничего из вами перечисленного, социальное развитие нам не важно, - ответила Рего. – Я активировала ИНК с целью создания долгосрочного прогноза. Меня интересует способность ИНК к адаптации в среде и не более.
- Ну да бог с ними, - отмахнулся инспектор.
Этот жест заставил Рего встрепенуться. Она окончательно запуталась, не понимая, чего ради инспектор затеял этот спор. Ей показалось, что Меро с ней играет, упиваясь своей силой.
- Кроме судьбы ИНК как таковых, меня интересует расход ресурсов выделяемых полигону, – невозмутимым канцелярским голосом продолжил Меро. - В отчете вы указали явно не все. В частности вами построены крупные техногенные объекты. Поясните мне назначение этих объектов.
- Какие конкретно объекты вас интересуют, - напряглась Рего.
- Города! – ответил Меро. – С какой целью вы их возвели. Причем в среде населенной ИНК. Кто их строил и чем оправдан подобный расход ресурсов. И вопрос экологии в данном случае тоже важен.
- Возведение городов имеет исключительно научный характер, – как можно спокойнее сказала Рего. – Мы стараемся поместить ИНК в измененную среду. Таким образом, мы не стали дожидаться, когда они сами построят города, это слишком долго и нам не нужно. Теперь мы наблюдаем, как они приспосабливаются.
- Но ведь это чистой воды абсурд, вы строите своим ИНК города, чуть ли не селите их туда и ждете, что будет. У них в сознании возникнет разрыв причинно следственной связи. На других полигонах ИНК были поставлены в условия, когда были вынуждены сами обустраивать окружающую природу. Вы просто дали им измененную среду. Не поместили их в нее изначально, а именно дали, когда они уже были активизированы. Думаю у них сложиться неверное впечатление о себе и своем месте в мире.
- Намекаете, что я демонстрирую ИНК нашу божественность, - прищурилась Рего.
- Говорю открыто, - наклонился вперед инспектор. – Вы же знаете, что подобное направление не приветствуется. Мы здесь проводим социально-эволюционный эксперимент, а не в куклы играем.
- По-вашему деятельность остальных полигонов чем-то отличается от нашей? – из последних сил стараясь сохранять самообладание, процедила Рего.
- Конечно, - откинулся назад инспектор.
- Везде делают тоже самое, - теперь Рего нависала над ним. – Ни на одном полигоне не соблюдается чистота эксперимента. Везде предприняты попытки модернизации среды. Все хотят поиграть в богов, им мало того, что они создали ИНК, живые куклы с правом свободы воли. Я тоже читала отчеты с других полигонов, они есть в свободном доступе.
- Вот здесь вы правы, - почесав подбородок, а затем театрально оперев его на руки, скучающим голосом, печально ответил инспектор. – Подобные случаи отмечены на всех полигонах. Некоторые ваши коллеги даже позволили себе виллу со всеми удобствами. Правда эта деятельность носит эпизодический характер, и мы можем закрыть на это глаза, слишком мал объем вмешательства. Эти явления бессистемны и не имеют большого социального отклика у ИНК. Они открываются, так сказать, по ходу освоения среды. По этому ИНК воспринимают их вполне предсказуемо. Но дело, собственно говоря, не в этом.
Инспектор снова словно переключился, его лицо стало совершенно спокойным и умиротворенным. Не осталось и следа от эмоций недавнего спора. Голос стал ровным и мягким. Рего не знала какой он был инспектор и какой космонавт, но то, что в нем пропадал прекрасный актер, было несомненно.
Он взял стоявший у ножки стола портфель, порылся в нем и протянул Рего пакет со старомодной сургучной печатью. Подобные пакеты отправлялись на самом высоком уровне, и Рего отстранилась от него как от змеи. Но в отличии от примитивного пресмыкающегося от пакета нельзя было убежать его нельзя было сжечь бластером, противоядия от него тоже не было.
- Что там? – стараясь не показывать, накатившего на нее страха спросила Рего.
- Вас закрывают, - бесстрастно произнес инспектор и, не дожидаясь пока начальница решиться взять пакет, просто положил его на стол .
Рего показалось, что каждое его слово было ударом тяжелого молота. Перед ней пронеслась вся ее жизнь. Все, что было до пакета, перестало иметь смысл. Его появление перед ней, означало конец всего. Все ее чаяния, надежды, мысли и решения исчезали как брошенный в воду камень. Ее работа прекращалась, а значит и прекращалась она сама. Найдя в себе силы, она открыла пакет и достала предписание.
На обычном листе бумаги старинной пишущей машинкой было набрано: «Все эксперименты прекратить. Базы свернуть. Покинуть сектор».
- Базы? – вскинула брови Рего.
- Да! – ответил инспектор. – Все базы на третьем кольце должны быть свернуты.
- Но я не понимаю, - засуетилась начальница, заглядывая в конверт в надежде найти еще что-то, комментарий или приписку, но к таким документам пояснений не прилагалось.
Пока Рего читала, инспектор встал из-за стола, отошел к парапету и, скрестив руки на груди, стал всматриваться в бескрайнее зеленое море полигона. С высоты смотровой площадки детали этого мира были почти неразличимы, все сливалось в единое полотно, бесконечно плывущее по реке времени. Все то, что могла рассказать об этом мире Рего, было ему неведомо. Вся эта муравьиная возня у подножья пирамиды не имела для него значения. Он всего лишь делал то, что должен, и его личное отношение к происходящему сейчас отходило на второй план. Он знал только одно, через несколько дней полигон свернет свою работу и брошенный мир станет принадлежать самому себе.
- Должны ли мы деактивировать ИНК? - смиренно спросила Рего, становясь рядом.
- Нет, - ответил инспектор. – Использованные ресурсы и фонды приказано оставить. Их утилизация слишком затратна.
- Могу я узнать, в чем причина подобного решения?
- Я не знаю всего, но комитет поставил под сомнение этическую составляющую. Экономические причины, конечно, тоже сыграли роль, но я думаю, комиссия больше ориентировалась именно на этику. Слишком много вы тут наворотили. Заигрались.
- Заигрались? - огрызнулась Рего, так резко, что инспектор невольно отшатнулся. – Здесь не игровая комната. Это полигон, где проводятся важнейшие исследования. Мы изучаем мир, хотим понять законы, по которым ин строится и развивается.
- В центре полагают, что эксперимент утратил свой смысл, - инспектор был снова спокоен, словно выпад Рего нисколько его не удивил. – Мы не просто бросаем начатое, скорее наоборот. Если вы читали отчеты с других полигонов, то знаете что полигон «Центр» достиг больших успехов с ИНК чем остальные. Принято решение свернуть бесперспективные направления, а «Центр» оставить под наблюдением без вмешательства.
- Не спорю, там действительно есть перспектива. Географически он обширнее, соприкасается с полигоном «Восток». Там есть перспектива эволюционного разрастания.
- Сможете найти работу в этом направлении.
- Но это означает понижение.
- Не все же могут быть богами.
Инспектор сделал все, что должен был и не видел причин задерживаться на смотровой площадке. Не было таких причин и у Рего.
- Сколько у меня времени?- бросила она через плечо собирающемуся уходить Меро.
- Орбитальный лифт будет запущен через двое суток, - деловито сказал инспектор, перебирая что-то в недрах своего портфеля. – Вы успеете подготовить порталы. Транспорты для вашего полигона прибудут через сутки после запуска лифта. Справитесь за столь сжатые сроки?
- Нам некуда деваться, - отрезала Рего. – Прощайте, инспектор.
- До свидания, - ответил Меро.
Рего постояла на смотровой площадке еще немного. Собираясь с мыслями. Теперь никакие научные и, тем более, этические соображения по поводу произошедшего, ее не волновали. Предстояло решить совершенно прагматичные вопросы. Нужно было оповестить всех начальников партий и отделов. Составить план свертывания и переброски полутора тысяч людей и сотен тысяч тон оборудования. Бригаде транспортного отдела отдать команды на монтаж порталов. Биологам, команду на зачистку территории. Свернуть коммуникации, свернуть здания. Определить что оставить, что забрать. Она понимала - больше вот так полюбоваться на этот пейзаж ей не удастся. Окинув его взглядом в последний раз, она развернулась и уверенно зашагала в свой кабинет.
Утро медленно, но неотвратимо и уверено продиралось сквозь сырую листву леса. Здесь, под бурым, душным пологом еще висел горьковатый липкий туман. Казалось, что в этом тумане все застыло словно муха в янтаре.
Но Уалпа вряд ли мог описать этот туман такими словами. Ему было не до этого. Он прислушивался и потягивал носом воздух, стараясь каким-то звериным чувством уловить присутствие своего врага. Он чувствовал запах влажной шерсти огромной черной кошки, но где точно она притаилась, он мог только догадываться. Уалпа замер на полусогнутых ногах выставив вперед заточенную палку и готовясь сделать выпад, едва уловив шорох или хруст ветки. Но кошка не торопилась двигаться, то ли что-то спугнуло ее, то ли поманил запах более легкой добычи. С минуту она еще понаблюдала за ним, а потом, распрямившись как пружина, черной тенью вскочила на дерево и удалилась. Уалпа понял, что пантера ушла, опустил копье, но тут же вновь прислушался в лесу. Где-то в дали за непроглядной зеленой стеной что-то едва слышно постукивало и шипело.
Источник шума оказался дальше, чем он предполагал и когда он добрался до края леса, все уже кончилось. Прежде никто из его соплеменников не осмеливался заходить так далеко. Неведомый страх поражал любого, кто пытался приблизиться к краю леса. Говорили, что там живут боги. Но теперь ничего там не было, на поросшей низкой травой поляне возвышались точно такие же каменные пирамиды, такие же какие были в других местах. Из пустых глазниц порталов на Уалпу смотрела только темнота. Никаких богов там уже не было. На всем третьем кольце не было никого кроме ИНК, кукол наделенных свободой воли и активированных с грубыми злоупотреблениями.