романа «Опавшие листья».
Юг России, Мелитополь, первое десятилетие ХХ века…
Торжественный въезд первого «Опеля» в Мелитополь не получился: братья добрались до города поздним вечером. Уставшие, запыленные, измученные,
но … счастли-вы-е-е!
Ворота им открыла мама Тина.
Утром, пока Гейнрик и Яков еще спали с дороги, весть об автомобиле уже разнеслась по городу. Знакомые Зудерманнов с нетерпением ждали приглашения на «смотрины», незнакомые любопытные глазели на машину сквозь щели в заборе.
Как же хорошо в родном доме после долгого отсутствия! Как милы родные улыбчивые лица! Как вкусны мамины булочки к завтраку, как свеж и ароматен обычный кофе!
- Что за кофе ты заварила, мама? – спрашивает Яков.
- Тот, что покупаем обычно, - с улыбкой отвечает мама Тина.
- Ты знаешь, в Германии я себе заваривал такой же, а вкус у него был совсем другой.
- Может, здесь вода другая? – высказывает свое предположение Катя, не сводя с брата зачарованных глаз.
- Здесь все другое, - уточняет отец.
- Да, здесь мой дом, моя семья и другого такого места в целом мире нет, - соглашается Яков.
Полдня семья провела во дворе возле автомобиля. Его ощупали, обмыли, очистили до последнего винтика – и он предстал в достойном себя виде, словно ведущий экспонат международного автосалона.
Пришел приглашенный фотограф. В разных комбинациях все снимались в автомобиле, возле автомобиля, рядом с ним. Наконец был сделан главный снимок на фоне открытого гаража: за рулем автомобиля – Франц Яковлевич, рядом слева его сын Яков.
Вместе с ними и «Опелем» трое других сыновей составили первый план, на заднем плане расположились четыре дочери.
Не было только мамы Тины: последнее время она чувствовала себя неважно и не хотела фотографироваться. Тем более что дома нужно было заняться приготовлением обеда, так как к вечеру ожидалось много гостей. Девушки вскоре отправились помогать ей.
А мужская половина семьи выехала на машине в город, к своему магазину. И смотрины первого в Мелитополе «Опеля» при широком стечении народа продолжились.
Вечером восхищенные гости, обстоятельно обсудив покупку Зудерманнов, попробовав ее, как говорится, своими руками, постепенно покидали широкий двор дома. Яков как опытный консультант обстоятельно отвечал на все вопросы мужчин, галантно подавал руку всем женщинам, примерявшим себя на роль пассажирок.
В числе последних уходили Клаассены. Яков усадил Хелену на место рядом с водителем, сам сел за руль и негромко окликнул брата:
- Вилли, открой ворота!
Проезжая мимо него, восторженный и счастливый, Яков пояснил:
- Мы немного прокатимся…
Яков включил фары, разгоняя светом толпу мальчишек, словно мошки, вьющихся на улице, и покатил к центру.
Поездка длилась недолго. Еще не возникли по этому поводу пересуды у оставшихся во дворе гостей, как послушный «Опель», сопровождаемый галдящей оравой детворы, вернулся обратно.
На лице Хелены застыла маска удивленного восхищения.
- Осталось ждать совсем недолго, - шепнул ей Яков, помогая выйти из автомобиля.
Она окинула его понимающим взглядом и скромно ответила: «Я подожду…»
… Настали веселые денечки. Братья Зудерманны подолгу пропадали в степи: Яков обучал их вождению автомобиля. А оставшееся время все проводили в гараже за изучением устройства удачного приобретения.