КОВАЛЁВ Александр Николаевич,
Член СП СССР с 1991 г.,
родился 1949,
поэт, прозаик, публицист,
автор 15 книг поэзии, в том числе 6 книг изданы в советские годы с 1982- 1990 г.г. .
Лауреат премии Ленкомсомола (1988) и
Всероссийской литературной премии им. Б.Корнилова (2008).
Живет и работает в Санкт-Петербурге
* * *
Окна настежь, пахнет мятой,
ходиков негромкий ход.
Пес спросонок виновато
звякнет цепью у ворот.
Колыхнет неслышко ветер
под окном листву рябин...
Господи, откуда это,
из каких еще глубин?
Вниз лицом - к подушке смятой –
чьи приснились голоса?
Я забыл, как пахнет мятой.
Я забыл, как звали пса.
Окна настежь - торопливо –
ни подеказки, ни следа:
тянет сыростью с залива,
светит электрозвезда.
ПРОМАШКА
Снова в жизни случилась промашка –
перепутан с подъемом уклон.
Шел я к людям – душа нараспашку,
да не тот оказался сезон.
Подивился народ на дурашку.
да по избам – из мерзлых сеней.
Эка невидаль – весь нараспашку
посередке зимы дуралей.
Ну а я повздыхал, да – под горку,
восвояси сквозь холод и глушь.
Знать, и вправду,
в стране моей горькой
не сезон для распахнутых душ.
Знать, и вправду,
не след суетиться,
и себе приказать есть резон:
пережить,
переждать,
перебиться
до иных, подходящих времен.
Так я шел через мрак снегопада,
воротник подымал до ушей.
И себе объяснял все, как надо,
и с собой соглашался уже.
Но щемило и жгло под рубашкой,
билось в ребра у левой руки,
словно что-то рвалось нараспашку
всем сезонам земным вопреки.
* * *
Ветер листья перетасует
и небрежно швырнет во дворе.
Он, похоже, один не рискует
в этой самой последней игре.
Отшумели зеленые страсти,
и не важно, кто ставил всерьез -
одинаково битые масти
на руках у осин и берез.
А под небом, сырым и косматым,
одинаков и вечен исход -
заплатить увядающим златом
за еще один прожитый год.
ПРОВИНЦИЯ
Провинция - великая провидица
всех завтрашних парламентских забот -
когда в столицах грозы лишь предвидятся,
провинция уже шинели шьет.
Провинция - привычная провидица,
ей все всегда известно наперед -
когда в столицах голод лишь предвидится,
провинция уже с сумой бредет.
Провинция - бесстрашная провидица.
Когда в страну грядет недобрый гость,
когда в столицах мор едва предвидится,
провинция уже кроит погост.
Провинция - сердечная провидица -
в беде не поскупится, не предаст,
когда в нужде столица выжить силится,
с себя рубашку снимет и отдаст.
Провинция - тишайшая провидица.
Когда ее награда обойдет,
не шикнет на столицу, не обидится,
а дружно стольной славе подпоет.
ПОБЕДА, ЧТО БЫЛА НЕ С НАМИ
Время вымывает имена,
память поколений гложет плавно,
и уже Великая война
кажется далекой и не главной.
До конца дописана глава,
до седин торжественна окрестность,
и еще так правильны слова,
но фальшивят чуточку оркестры.
А над миром новая весна
пишет жизнь своими письменами...
И уже Великая война,
а за ней Великая страна,
что-то, вроде дня Бородина -
кажется, была совсем не с нами.
ПРОЗРАЧНОЕ
Вот и пришло опять
время пустых скворешен.
Листья сгребает мать,
пилит отец черешню.
Ходит в руке пила,
точит кору сухую -
жалко, а все ж пора,
время сажать другую.
Где-то сквозь листопад
плачет чуть слышно птица.
Ветер летит сквозь сад -
не за что зацепиться.
* * *
Нам пора отвыкать друг от друга
с белозубой игрой на лице.
Чем очерченней замкнутость круга,
тем больней расставанье в конце.
В нашем мире, предельно гуманном,
наши судьбы за нас решены.
В этом нет никакого обмана,
нет ничьей персональной вины.
Скоро-скоро полночная вьюга
Нам пора отвыкать друг от друга,
но скажи мне, пожалуйста, как?
* * *
Не прощусь, уйду до срока,
попрошу один билет.
Ветер с северо-востока
под крыло ударит вслед.
И, стремительно заверчен
леденящею струей,
пристегнусь ремнями крепче
между небом и землей.
Проплыву в прощальном крене
перед тем, как взмыть в зенит,
выше всех твоих сомнений,
выше всех своих обид.
Но внезапно, острой болью
разорвав невзгод кольцо,
там, внизу в квадрате поля
промелькнет твое лицо.
И уже через мгновенье,
высотой по горло сыт,
захочу земных сомнений,
захочу земных обйд.
* * *
Пора грустить, пора печалиться -
теперь уж в точности проверено:
увы, ничто не возвращается,
ни времена,
ни вдохновение.
А на подмостках пена пенится -
имен без счета напророчено.
Но век серебряный не сменится,
ни золотым,
ни позолоченным.
* * *
Вот и славно, что все-таки дожили,
что теперь уже точно - к весне.
Что снега и долги подытожены
и оплачены нами вполне.
Что в саду за чугунной оградою
пахнет прелью и талой водой.
Что в кармане нежданно-негаданно
завалялся червонец шальной.
Что ушанки сменились на кепочки.
Что синица свистит под окном.
Что такие нехитрые мелочи
без стеснения водят пером.