Мы сидели с ним на крыше, прижавшись спинами к друг другу. Теплый ветер шелестел моими светло-русыми волосам, спутывая их между собой. Мы молчали.
Солнце медленно садилось, оставляя нас наедине с бесконечным серо-синим небом. Погрузившись практически в сон,я не заметила как он встал и подошел к самому к краю. Его голос вывел меня из транса и я обернулась:
- Как ты думаешь, что меня останавливает? - его теплые карие глаза смотрели на меня в упор.
Думая что ответить, я стала мысленно перебирать то дорогое его сердцу, что не позволило бы ему прыгнуть. Реальность была далека от этого человека. Они существовали с ней порознь. Он жил лишь мечтами, причем, они не коем образом не касались его будущего. Все, о чем он мне рассказывал долгими нашими совместными прогулками, касалось лишь неудовлетворенного, несбывшегося прошлого. Тоскуя о том, чего он не сделал, он довольно часто впадал в депрессию, разделяя ее со мной, лучшим другом. Каждый раз, думая о том, чем бы я могла помочь, я ощущала этот застывший навечно вопрос на его глазах. Он отрицал возможность исполнения несбывшейся мечты когда-то потом. «Поезд ушел» - не уставал повторять.
Мальчик был странным с самого детства . Маленького, его никогда не интересовали сверстники или игрушки. Он часто забирался на дерево и просто смотрел в низ. Он мог сидеть так, застыв как кубик льда, часами. Он много читал. В книгах он находил новую почву для мечтаний. Он там жил.
Мы познакомились с этим милым и очень молчаливым мальчиком, когда мне стукнуло 14, а ему 12. С тех пор он нашел даже не столь друга, сколько пространство для обсуждения всего, что происходит, могло бы произойти или произойдет когда-нибудь.
Он потрясающе рисовал. Но картины его состояли лишь из разлинованной бумаги и графита. Они всегда были черными и отражали его неспокойную и неудовлетворенную душу. Родители, увидев что именно рисует их ребенок, тут же повели его к психологу. На первом же приеме, от нескончаемых попыток залезть и что-то перестроить в его крохотной душе со стороны не очень опытного психолога, мальчик навсегда закрылся от внешнего мира. Именно в этот момент он нарисовал себе непроницаемую маску и пришил ее к своему юному лицу.
У него никогда не было девушки, он любил один единственный образ неземной красоты: не только внешней, но и внутренней. Конечно, в жизни он не смог найти даже немного похожую на его богиню, которая так часто ему снилась.
Все дальше углубляясь в его прошлое, я искала ответ на его растворившийся в воздухе вопрос. Печаль , словно тиски, сжала мою душу. Еле слышно я ответила:
- Я не знаю.
Он постоял еще минуту, смотря на заходящее солнце.
- Я тоже. - произнес он и сделал единственный шаг с четырнадцатого этажа.