На кофетайме на обычное капитанское: «Все о’кей?»,
ответил: «Плохо».
Перед этим я застал кэпа, замеряющего фланцы ди-
намочного воздушного холодильника. Рядом был ХрИ-
стос. Разговаривали они на греческом и в их разговор
я решил не встревать. Но почувствовал себя неуютно.
Очень не люблю, когда в мои дела суются. Хоть бы и
капитан. Хотя бы и хозяин.
Огня подбросил и чиф, передав мне разговор грече-
ского триумвирата: кэпа, Янниса и ХрИстоса. Обсужда-
ли и жаловались на меня мои подопечные. Потом кэп им
выдал: приказ есть приказ. Чиф энджинер есть чиф энджинер.
Потом я объяснился с кэпом, как я собираюсь на вто-
рой динамке работать без холодильника и другие про-
блемы в машине. Кэп поднял обе руки: сдаюсь! Я тут же
ХрИстосу и заявил: После кофетайма разбираем воздуш-
ный холодильник. Все работы отставить.
Они еще не знают, как я умею командовать. Те-
перь почувствуют. А то все по мелочам второй механик
скачет, а от больших проблем уходит. Правда сделать
много не успеем. Завтра у филипков день Бонифация-
освободителя, а послезавтра — воскресенье. Тем не ме-
нее — начнем. И сразу полегчало.
Чарли на обеде ляпнул, что едет смена из Гондураса,
а не русские. Я, конечно, не поверил, но у кэпа спросил,
кто едет и когда. Тот в свою очередь поинтересовался, с
кем лучше работать: с русскими или с греками? Понятно,
с русскими, отвечаю. А почему? Я не нашелся, что отве-
тить. Лучше, да и все тут. Вы сами, мол, понимаете. Он
вступился за ХрИстоса, что вот, мол, человек уже сорок
дней, как не может списаться, а дома молодая жена ждет
не дождется. Поговорили по душам. У кэпа дурная при-
вычка подмигивать. «Кто мигает глазами, тот причиняет
досаду, а глупый устами преткнется» — (Притчи 10:10)
Бывалый уже давно вычитал мое мнение о себе в
моих глазах. Не спрятать моего молчаливого злословия.
Я и не стараюсь, единственное, стараюсь его перевести
на юмор.
А Соломон по этому поводу сказал: не бойся злосло-
вия, исчезнет, как моль.
Побывали с чифом в городе Оха. В порту — уду-
шающая рыбная вонь. В городе одна длинная, главная
улица. Посредине — лента асфальта Открытые лавки.
Собаки спят. Где попало бродят коровы и быки, тощие
до невозможности. Ложатся, где попало, кому где по-
нравится. Кругом лепехи, все напоминает нашу деревню
летом. Кое-где за одно-двухэтажными постройками уга-
дывается пыльная, желтая зелень. Травы нет. Торгуют
одни мужики, женщин не видно, где они? Часа хватило
на осмотр. Теперь уже и калачом не заманишь.
ВЕТЕР
По утрам кружит меня иногда. Надо бы давление
проверить.
Сегодня с моря дует хороший парусный ветер. Очень
хорошо! Ворон и чаек бросает из стороны в сторону. По-
любовался умницами-воронами, терпеливо трудящими-
ся на нашей мусорной свалке на корме, в мешках, ящи-
ках, баках.
Наши греки в экстазе от здешних цен. Лафа — да и
только. Они бы все здесь скупили и отвезли бы к себе в
Грецию. Особенно Бывалый. Его индусы называют Биг
Кук и показывают большой живот.
Бывалый грозился чифу, что он кому-то деньги даст
на открытие греческого интерклуба для моряков.
— То-то, — говорю, — он дел в Америке наоткры-
вал, еле ноги унёс.
Сегодня рыбачки (лодки и баркасы) танцуют шейк
или брейк. До этого — вальс. В зависимости от ветра и
волны. Иногда они кружат гирляндой на одном пятачке в
бухте, пока кому-нибудь не удастся выскользнуть из этой
цепочки и уйти в море. Остальные вальсируют, пока не
привяжутся к пирсу. А сегодня всеобщий шейк — волну
гонит из залива.
Чтоб вчерашние вытянуть сети,
Рыбачок наш кирует на ветер.
За ним пыль водяная клубится.
Он идет, ничего не боится.