Итак. Что у нас получается? С одной стороны, я точно знаю, что Энди живёт через дверь от меня. То есть, через крыльцо. То есть через сад. То есть через две живые изгороди. То есть… да точно! По всему выходит, что я сижу под его окнами (как последняя идиотка, между нами говоря). Но. Во-первых, я знаю это только с его собственных слов. И точно так же по всему выходит, что ничего подобного – никтошеньки тут не живёт!
Я повернула голову влево, но там живут только милые старички, и никакого Энди. Я горестно вздохнула и от досады стукнула головой о стену. По милой случайности удар пришёлся сразу на два свежих прокола в моём несчастном многострадальном левом ухе, и я взвыла от боли и метнулась резко в сторону, уперевшись тут же во что-то мягкое и твёрдое одновременно. Совсем потеряв нить реальности, я решила на всякий случай замереть, но перестать подвывать от боли в ухе я не смогла.
Через минуту ухо стало болеть поменьше, и мне стало себя уже не так жаль. Вообще глупо получилось… сижу тут в кустах, в чужом саду. Шпионка Харриет… Я ещё немного посидела с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене, а потом поняла, что пора уже и честь знать, отправляться к себе.
Открыла глаза и чуть не умерла от разрыва сердца.
- Нет, ты меня точно решил до инфаркта довести!!!
- Ха, да нет, как раз наоборот! Ты никогда не играла в американский футбол? А что? Не смотри так, у тебя бы отлично вышло… ты с такой силой врезалась в мои ноги, что у меня коленки теперь назад развёрнуты! Да-да, посмотри!
Энди развернулся ко мне задницей и стал тыкать пальцем в область под коленями.
- Видно?
Я фыркнула. Да уж, обзор тылов с этой позиции открылся великолепный…
- А ты знала, что ни в одном языке мира нет слова, которое бы обозначало место колена сзади? Удивительно, правда? Нет… в самом деле…
Он задумался и даже замолчал на пару секунд.
- Избушка-избушка, повернись ко мне передом, а к саду задом…
- Что? Это что за фраза такая?
Я стала объяснять, что в сказках моей родины бывают такие дома на куриных ногах и их часто приходится просить развернуться.
- А что, разве нельзя просто обойти и войти с нужной стороны?
Этот вопрос поставил меня в тупик. Я не могла объяснить, почему главному герою непременно нужно ждать, пока домик развернётся… а потом решила списать всё на менталитет.
- Ну, понимаешь, Энди, сказки многому учат. В том числе и элементарной вежливости…
- Огооо. Как интересно! А ты можешь рассказать мне эти ваши сказки? Или их нельзя рассказывать чужеземцам?
Пришлось пообещать, что в один из вечеров я расскажу ему все фольклорные сказки, какие смогу вспомнить…
- Ну, раз уж мы у моих окон, пошли в гости!
Пока я собиралась с мыслями, он уже втащил меня в дом и принялся пичкать вкуснятиной. Такими темпами меня скоро разнесёт до размеров молодого кита… А потом меня прямо разорвало от внезапной мысли – что? Где мы? У ЭНДИ ДОМА?! Я огляделась.
Мы сидели в большой комнате, которая, видимо, играла роль гостиной и комнаты для игр с собакой одновременно. Мебель была явно дорогая и, когда-то, красивая. Теперь же повсюду валялись собачьи игрушки, кресла и диван были покрыты шерстью, газетами и журналами…
И никаких признаков того, что я видела в окно. Такое ощущение, что я смотрела в другой дом… Я соскочила с кресла и подбежала к окну. Нет же… то же самое старое дерево в саду, даже вмятина от моей пятой точки на траве… Ничего не понимаю.
- Что с лицом?
Я обернулась на голос и угодила лицом во что-то липкое. От неожиданности взмахнула руками, ударилась обо что-то, поскользнулась и упала, сопровождаемая диким смехом Энди.
Проковыряв глаза (иначе не скажешь), я оценила дьявольский план по достоинству… это ж надо было додуматься! Взять кремовый торт, подойти сзади и ждать, пока я обернусь и врежусь в него лицом… разумеется, от неожиданности я выбила его из рук, поскользнулась на креме и рухнула на пол вместе с этим чокнутым иезуитом…
Ну всё. Ты меня достал.
С громким криком я разбежалась и со всего маху упала сверху на Энди. И понеслось… так я не дралась даже в детстве… вы доломали то, что было не доломанным, подпортили то, что было не тронутым, через 10 минут вся комната, коридор и кухня были заляпаны кремом, покрыты перьями и осколками кофейника.
… Мы лежали на полу буквой «Т». Энди на спине, а я, так же на спине, перпендикулярно, головой на его животе. Я пыталась пальцами наощупь определить, насколько сильным был ущерб, нанесённый моей внешности. Уши даже не чувствовались. Я боялась о них думать. Лицо горело, на щеке явно ссадина… синяки, уже начавшие проявляться, покрывали ноги и руки. Я украдкой задрала футболку – на правом боку огромный круглый намечающийся синяк (головой он его ставил что ли?!), а на запястье огромная пятерня…
- Ооо…
Руки бессильно упали на пол. Я чувствовала себя так, будто только что разгрузила вагон угля… одна. Потом снова посмотрела на пятерню, отпечатавшуюся у меня на руке. Надо же… большая…
Я перевернулась на живот. Энди лежал с закрытыми глазами и ровно дышал. Наверное, задремал… Я взяла его руку и стала рассматривать.
Так интересно устроены некоторые люди! Вот, вроде, кажется, Энди такой миниатюрный… а ростом выше меня, в плечах тем более. Мышцы дай бог всякому. Руки вроде маленькие, как у девушки, а я приложила к своей ладошке и оказалось, что и руки большие, и пальцы длинные…
На глаза попался ботинок. Я натянула на свою ногу и опять удивилась. В таком ботинке можно спрятать дом… а с виду и не скажешь…
Я резко легла обратно и череп чуть не раскололся об пол. Стены задрожали от заразительного смеха.
- Ха-ха-хааа!!! Ты и правда не заметила, что я отодвинулся?! Ну ты даёшь!
Я считала звёздочки и думала, что вот мы знакомы всего три дня, а я так уже устала.
Я резко села. Что такое? Ведь Тея уже должна была вернуться! Я так увлеклась сплошным весельем, что не обратила внимание – Теи нет больше, чем планировалось.
- Эм? Ты чего? Ну извини… я не думал, что ты ударишься… ну… думал, конечно, но… ну это же я!
Он так обезоруживающе улыбнулся, что я забыла, о чём думала. А потом вспомнила…
- Энди, ты говорил, вы с Теей друзья.
- Ммм… да.
- Ты знаешь, чем она занимается?
- То есть?
- То и есть, Энди! Где она сейчас?!
Он неуловимо переменился. Не осталось и следа той залихватской бестолковости и шутливости. Глаза стали почти чёрными, взгляд – пронзительным. Длилось это не дольше секунды, но у меня глаз-ватерпас на такие вещи… потом он рассмеялся и сказал:
- Ну… на работе! Она агент по продажам, часто ездит в другие города… да не переживай, пойдём поедим!
Я не стала его донимать, но теперь подмечала каждую странность. Больше всего меня смущало (на считая жилой не жилой квартиры), что по дому раскиданы вещи для собаки, разные щёточки, мячики… а собаки-то и нет.
- Энди… а где твоя собака?
- Собака?
- Да, Энди. Собака. Здесь ведь жила собака.
- Э… да… я уезжал и сдавал этот дом. Вернулся я всего неделю назад, так что… не знаю… собака, наверное, с хозяевами…
Я не видела, что он лжет, но я знала – среди его слов правдивыми были только междометия и предлоги… Настроение пропало. Энди почувствовал, что я только притворяюсь весёлой. Он старался изо всех сил сделать атмосферу такой же беззаботной, как в эти три дня, потому что он не мог терпеть, когда в радиусе километра вокруг него кто-то не счастлив, но это был не мой случай…
Кое-как попрощавшись, я ушла домой. Энди хотел пойти со мной, но мне надо было собраться с мыслями. А в его обществе ни одна мысль на собрание бы не пришла…
***
Я вошла в дом, закрыла за собой дверь и, пожалуй, впервые за эти дни, огляделась вокруг. Что-то изменилось. Нет, не мебель или предметы… а что-то поменялось в воздухе…
Да… так и есть… дом пах покинутым местом… Он понял раньше то, что я не поняла – его бросили. Он покинут. Узоры на стенах больше не выглядели живыми, от них не пахло магией.
Я включила свет. Он больше не был тёплым и уютным.
День пролетел так же быстро, как и все предыдущие, я не заметила, как наступил вечер… я вообще ничего не заметила… Чтобы спастись от гнетущей атмосферы, я выбежала из дома и села на крыльцо. А потом побежала так быстро, как только могла… но уже через минуту я поняла, что кто-то смотрит мне в след. Я обернулась, но мне в след смотрели только пустые окна даже мной покинутого дома. Я почти чувствовала его тоску по людям. Хоть в нём ещё жили другие семьи, Энди… та часть его, которой жили и которую бросили мы с Теей… эта часть будто была живым существом, которое смотрело мне в след, не в силах попросить вернуться.
Я развернулась и медленно пошла к дому. Посчитала ступеньки, поднимаясь к двери. Я погладила дверь, прислонилась к ней щекой и сказала, что с нами всё будет хорошо. Что мы не пропадём. И пообещала найти заблудшую Тею, взамен того, что дом больше не будет грустить и мы подружимся. Не знаю, на что я рассчитывала, ведя себя, как сумасшедшая, но… когда я коснулась дверной ручки, она была тёплой… и я с удивлением поняла, что дом меня услышал…
Войдя в холл, я увидела, что узоры на стенах блестят золотым, хотя света нет. Ступени больше не скрипели, перила не втыкались в бока… Это странно. Это пугало меня. Но в ту ночь я спала лучше, чем во все ночи моей жизни.