Предисловие.
«Недавно пришлось натолкнуться на одного заносчивого писателя, выступающего в просторах проза.ру под именем Анатолий Аргунов. Пишет он сносно. Обычно. Но мнит из себя, что-то великое, и пишет всем гадостливые отзывы, приносит вредные советы, и оскорбительные хорохорки о былых своих наградах в недрах проза.ру, полученных зачем-то на конкурсах. Все это хорошо, но неужели никогда здравость не возобладает над глупостью. Вот ценз…»
***
Аноболий Тархунов счел быть именитым и заслуженным писателем - в смачной братии некоторой шайки - одной из достопочтимых леек.
Ему приснился сон такой, что он писатель золотой.
Написал Анаболий несколько «нефильтровых» рассказиков сразу, как проснулся и дунул где-то бродить под дверьми дома иных литераторов, что на самой Плисетной площади во дворе за неясным забором.
Там обещали за монету дать членство в обществе и устроить пожизненно вахтером, - но для этого нужно было «притаранить» свои образцы писанины конечно.
Дождь этим днем не хаживал, ветер улетел в командировку, солнце, позевывая, дремало за стойкой облаков. Другими словами погода паразитировала сознание всех уличных провожатых и «провожак», и превращало любое сточное действо в праздничный концерт.
Меж тем: Анаболий Тархунов крепко сжимал свой акселерат материала и поглядывал на истасканные в тряпку часы.
- Должны вот-вот открыться, - не унимался будущий писатель.
Но в это время, как раз около и недалеко, «шарились» некоторые из числа бездельников, а именно озорная шпана из банды сусек.
Они сытно наелись зеленых жердёл с полупившегося дерева и искали приют, где можно примоститься и отвалить с душой «труднопереворимую» фрукту.
Место подходящее загораживал грудью сам Анаболий Тархунов, и бумага, которую он крепко сжимал - тоже загораживала проход.
Озорная шпана не стерпела на месте, и с кругооборота внесла в закрытые двери Анаболия Тархунова, вместе с дверью и бумагой.
Когда же все попадало на мраморный пол в лице Анаболий Тархунова, то озорная шпана похватали: каждый по паре листков из рукописей важных. И побежали в сортирные залы вываливать искреннюю отходчивость отважных дел.
Собственно говоря, литература, использованная по назначению, стала сиять во великих ведрах до вечера.
Потом уборщица Игнесса Тихоновна выкинула всё конечно, и пошла выгонять какого-то настойчего посетителя, лазающего под стульями в поисках как важных бумаг.
Всё!