Предисловие
Однажды в хижину мудреца, живущего на вершине самой высокой в округе горы, постучали.
Старец сам открыл дверь, впустил уставшего путника и пригласил его разделить завтрак.
Когда нехитрая трапеза была окончена, гость нетерпеливо посмотрел на хозяина жилища и промолвил:
- Говорят, что Вы – умнейший из ныне живущих людей. Ходят слухи, что познав мудрость вселенной, Вы уединились в труднодоступном уголке земли, но поклялись отвечать на три любых вопроса каждого человека, сумевшего отыскать Ваш дом.
- Это правда. Спрашивай всё, что угодно, только не потрать все три возможности на несущественные мелочи.
- О великий учитель, подобного не случится со мной, ибо долгие месяцы пребывал в пути я, день и ночь обдумывая и взвешивая каждое слово.
- Речь твоя рассудительна и поступок твой достоин уважение. Преступай, - сказал мудрец, с характерным треском подбрасывая в маленький камин дрова.
- Вот мои вопросы: Как познать мудрость? Что такое на самом деле наш мир? Как достичь мечты?
Погладил себя по бороде сенсей, после чего улыбнулся в усы и мягко спросил:
- Скажи, молодой человек, легко ли тебе было найти мою далёкую обитель?
- Очень тяжело, учитель.
- Как же ты сделал это?
- Покинув свой родной городок, отправился я в это большое путешествие. И каждый новый день приносил мне радости и печали, коих не познал бы я, оставшись на месте. Жизнь удивляла меня. Долго находился я в пути, и каждый раз, когда уже отчаяние просачивалось в душу, встречались люди, которые помогали мне кто куском хлеба, а кто советом.
- Благодарил ли ты своих помощников.
- Конечно, учитель. Если встречный давал мне надежду, я делился с ним своими знаниями. Каждую тарелку супа я старался отработать у радушных хозяев помощью по хозяйству. Однажды я встретил многодетную мать, чада которой голодали, и отдал ей все свои 10 серебряных монет. Уже через неделю, за сотни километров от деревни той женщины, мне повстречался человек, который проникся моими идеями, указал дорогу к этой горе и одарил 20 золотыми.
- Что я могу сказать тебе? Теперь ты сам знаешь, чтобы познать мудрость – нужно всегда смотреть на жизнь удивлёнными глазами. Ты понял, что мир – это не узкий горизонт, не деньги и не дома, а люди, которые нас окружают, и мы в их жизнях. Осознал, чтобы найти мечту – необходимо не стоять на месте. Нужно двигаться к цели. А главное - помнить, что сама дорога зачастую является воплощением идеалов и приносит такое желанное счастье. Страна грёз - это не конечная цель прибытия, а стезя, по которой мы идём. И люди, которых мы встречаем в пути.
Помрачнел юноша.
- Теперь я знаю, что такое счастье, как познать мудрость, каков наш мир, но я не ведаю своего места в этом мире.
Снова улыбнулся старец:
- Видишь дорогу? Следуй по ней, и она приведёт тебя ко всем ответам. Что же ты стоишь? Иди…
Глава 1
- Значит, Вы хотите таким образом получить прибавку к жалованию? – Фёдор Сергеевич потупил взгляд и крутил в руках именную ручку Parker , явно выдавая свою нервозность.
- Ещё раз повторяю Вам, что нет.
- Ага! Выходит, что нашли себе местечко подоходнее? – глаза генерального директора просияли, словно у закоренелого уфолога, который всю свою жизнь верил в четырёхглавых пришельцев с Альфа-Центавры, и вдруг воочию встретился с одним из них.
Глеб спокойно покачал головой.
Виду он не подавал, но данная ситуация его невероятно веселила. Первое лицо крупной, по меркам их областного центра, компании битый час пытается выяснить причину его желания уволиться с такого престижного места работы, которое занимал наш герой. И дело вовсе не в том, что этот офисный мышонок был так необходим фирме или незаменим в целом. Сам Глеб смутно подозревал, что босс ещё 60 минут назад и не догадывался о том, как зовут его подчинённого и что он у них делает, да и справляется ли вообще со своими обязанностями. Просто Фёдор Сергеевич всю жизнь считал себя великим чтецом чужих душ, непревзойдённым гроссмейстером, умеющим просчитывать десятки ходов соперников наперёд, смесью Фрейда и Мессинга, способным если не читать, то уж точно предугадывать чужие мысли. И вдруг, впервые за столько лет, раздутый мыльный пузырь его непомерного самомнения лопнул, наткнувшись на маленькую упрямую иголочку, да к тому же ещё и в обличии собственного подчинённого.
Глеб внимательно осмотрел стену за спиной начальника. Вся она была обвешана яркими, цветастыми картинами и фотографиями, которых связывало только одно – на всех были изображены песчаные пляжи и экзотичные побережья.
- Вы любите море?
- Какое это имеет зна…
- Когда в последний раз там отдыхали?
- Года три назад, а какая разн…
- Если такой обеспеченный человек, как Вы, не может позволить себе познавать радости жизни в полной мере, то что говорить о простых смертных, вроде меня? Сейчас мне 28 лет. Последние 7 из них я работаю здесь. И практически каждый день, услышьте меня, - КАЖДЫЙ ДЕНЬ, я могу точно вспомнить и описать до мелочей. Вы счастливый человек, у Вас есть согревающая, светящая, пусть и со стен, мечта. А я уже потерял свой маяк и если задержусь ещё хоть на день, то шансов снова увидеть его свет не останется вовсе. – Глеб привстал со стула, выхватил паркер из рук директора. - Поэтому Вы должны… ВЫ ПОДПИШИТЕ моё заявление!
Ошеломлённый Фёдор Сергеевич молча повиновался.
Бывший работник забрал свою бумажку и поспешил откланяться.
- Спасибо за понимание. До свидания. Нет, прощайте. Успехов Вам во всём…
Дубовая дверь легко закрылась, характерно крякнув. Генеральный бесформенно расплылся в кресле, ненадолго задумавшись.
- Меня окружают сумасшедшие, - пробурчал он, достал из принтера листок бумаги формата А4, и принялся писать заявление на две недели отпуска, представляя уже, как тёплые волны смывают усталость с тела и очищают сознание. Дописал. Сам же одобрил и завизировал. После чего встал со своего массивного кожаного трона и вышел из кабинета, напевая в полный рассинхрон с оригиналом песню Антонова «Море, море». Это был первый и последний случай, когда подчинённые фирмы «Евросоттранс» видели своего начальника поющим.
Глава 2
Глеб тем временем уже направлялся к выходу, попутно прощаясь и пожимая руки всем своим теперь уже экс-коллегам: до свидания, человек-калькулятор; был рад знакомству, человек-ксерокс; приятно было с тобой работать, человек-квартальный отчёт. Если бы всех их собрать вместе, то получилось бы некое подразделение абсолютно бесполезных супергероев. «Люди-овощи» - смотрите во всех офисах своего города. Вроде всё? Ах да, прощайте, Мистер цокающие перед шефом каблучки, успехов Вам в карьере подлизы.
Перекинулся парой слов с охранником, а потом со странным трепетом в душе толкнул от себя старые, замызганные, залапанные офисные двери, которые сегодня вдруг, непостижимым образом, стали обрамлёнными ореолом света вратами в новую жизнь. Своего рода магия. Воистину, всё на свете - не более чем условности. То, что для одних людей чудо, для других – всего лишь серая повседневность.
Яркий свет ударил в глаза, и воздух был особенно свеж и нежен.
Что теперь? Наверняка Глеб не знал. Оставалось только верить, что удача пошлёт ему свой небесный поцелуй в виде определённого знака. И он верил. Нужно было только не проворонить.
- Извините, не подскажете, как мне отсюда побыстрее попасть на ж/д вокзал?
Повернувшись, наш герой увидел молодую, симпатичную девушку, держащую в руках не в меру тяжёлые сумки. Она стояла через дорогу от него, а потому не говорила, а скорее кричала, боясь упустить этого человека, поскольку в разгар рабочего дня никого в улочке больше не было.
- Здесь есть короткая дорога дворами. Я сейчас как раз на вокзал и направляюсь. Могу проводить, если не боитесь.
- Я больше боюсь на свой рейс опоздать, чем пасть безневинной жертвой городского маньяка.
Дальше они зашагали вместе. Глеб поспешил помочь ей с тяжёлой ношей. Девушка согласилась. Познакомились. Её звали Наташей. По дороге они вели непринуждённый разговор ни о чём, как обычно бывает в таких случаях. Про себя парень отметил, что у девушки очень красивая, искренняя улыбка.
Так подошли к этому удивительному, гудящему причалу поездов.
Встали в очередь за билетами.
- Какое странное место, - сказала Наташа.
- Почему?
- Ну как же? Вот в цирке – всем весело. А на кладбище все грустят. Мир – как тюбики с акварелью. Каждое место, так или иначе, вызывает у нас определённо окрашенные эмоции. Вокзалы – едва ли не самые значимые и сильные из таких мест. Вот только любой художник сошёл бы с ума, подбирая подходящие краски для передачи настроение этого седьмого чуда света.
Неподалёку стояла молодая парочка. У него в руках были чемоданы, на спине рюкзак. Она прильнула к нему, не отступая ни на шаг. Так маленькие девочки держат в руках воздушный шарик, купленный родителями. Крепко-крепко! Чтобы не улетел навсегда в лохматое облако вечности. Но что есть вечность – мгновение. А иногда и мгновение – вечно.
В ту же минуту к перрону пришвартовался ещё один сухопутный корабль на своей тысяче железных колёс. Словно раненое животное, издал он протяжный вой и окончательно замер. Из зелёного чрева металлической змеи один за другим стали шумно вываливаться люди. Многих из них тут же подхватывали родные и близкие, радостно улыбаясь и обнимая друг друга. Здесь царил дух счастливых встреч. И во всём этом море улыбок радости, невзрачным серым буйком виднелась та самая парочка расстающихся надолго людей. Глеб вдруг заметил, что Наталия смотрит на то же место, что и он. Когда их взгляды пересеклись, она указала на них и задумчиво прошептала на самое ухо:
- Можно ли соизмерять радости сотни людей печалям двоих? Да и стоит ли?
Тем временем подошла их очередь. В окошке показалась толстая злая тётка-кассирша с безобразной гримасой отвращения к клиентам, которое бывает только у людей её профессии, да у продавщиц сельских магазинчиков старой закалки. Кажется порою, что им эти маски при трудоустройстве выдают. Собственно говоря, лицезреть можно было только кривые губы и необъятный подбородок, так как для полного просмотра этой рожицы необходимо было бы вывалить половину стены.
- Один до Заречья, пожалуйста, – улыбнулась подбородку Наташа.
Глеб решил не пугать девушку, поэтому взял билет до конечной станции – Малого-Комышанска.
Вместе они погрузились в рядом стоящую «муху». Маленький вагончик начал медленно раскачиваться на трапеции рельс, постепенно набирая ход и заводя свою размеренную песенку.
Кроме них в этом подвижном сарайчике с окнами передвигались ещё несколько бабушек с тюками, женщина с маленьким ребёнком, да поддатый мужичок в потёртой робе. Последний несколько раз пытался подбить попутчиков на беседу, но никто эту идею не поддержал.
- А вот и Заречье. До свидания, Глеб. Было приятно познакомиться.
- Разрешишь помочь тебе с выгрузкой?
- Спасибо, отказать джентльмену – значит нанести ему смертельную обиду.
Глеб сбросил с плеча свою барсетку и залихвацки принялся помогать новой знакомой.
Дотащил вещи до проезжей части.
- Спасибо Вам, Натали, за приятную беседу, - пыхтя и шумно опуская сумки на пыльную дорогу, сказал он.
- И Вам спасибо, Глеб …
- Дмитриевич.
- Спасибо за всё…
- А красивая у Вас весна в Заречье. Так бы и остался здесь.
Так они стояли, и какое-то время смотрели в глаза друг другу, как будто страшась расставания.
- Кстати, имеете все шансы остаться. Время стоянки - не более 5 минут.
Как издевательское подтверждение её словам, прозвучал отзвук отправляющегося вагона.
Глеб метнулся к перрону, но было уже слишком поздно. Даже заправский стайер не угнался бы за этой коварной машиной.
- Да, плохи дела. Следующий рейс только завтра.
- Дело не в рейсе. В вагоне остались мои деньги и документы.
- Ну, денег на билет я тебе могу дать. А документы…может вернут?
- Надеюсь. Где тут зал ожидания?
Девушка виновато улыбнулась.
- Ты ещё гостиницу пятизвёздочную спроси. Сам же хотел остаться…
- Верно люди говорят, что нужно быть осторожнее с желаниями.
- В таком случае, официально приглашаю тебя в гости. И с папой познакомлю.
- Так сразу и с папой?
- А чего тянуть? – она звонко расхохоталась на весь вокзальчик. Одна проходящая мимо бабушка даже обернулась на этот звук.
А может быть ещё один знак? – подумалось Глебу. Поэтому предложение он без особых колебаний принял. Да и выбора особого не было.
По дороге он решил рассказать Наташе суть своей поездки и мотивы поступков. Вопреки ожиданию, девушка не стала смеяться над его убеждениями, а наоборот выслушала всё серьёзно и вдумчиво.
- И что, вот так? Вдруг! Ни с того, ни с сего всё бросил и купил билет в никуда?
- Как ты сказала? Вдруг? Очень хорошее слово. Все великие поступки и значимые открытия совершаются именно «вдруг». Ни с того, ни с сего. Все самые большие события в нашей жизни свершаются именно так.
- Может в этом всём и есть рациональный росток, - наконец произнесла она. – Что планируешь из этого вырастить?
- Волею судьбы я здесь. Денег у меня нет, а так как я слишком хорошо знаю свою страну, чтобы наивно полагать, что их вернут, то собираюсь искать временную работу. Жаль только, без документов с этим делом будет ой как сложно.
- У нас с отцом фермерское хозяйство не маленькое по меркам района. Ему как раз сезонные работники нужны на лето. Хочешь - оставайся. Я, так и быть, воспользуюсь своими связями в руководстве предприятия. Считай, что работа у тебя есть.
«Из огня да в полымя» - подумал Глеб, но вслух сказал:
- Буду рад, если всё получится.
Через час Глеба вкусно накормили, позволили умыться, а потом отвели в директорский кабинет, в котором всё было обустроено куда проще и практичнее, чем в привычных ему подобных комнатах.
Сергей Петрович – человек с типичной для здешних мест округлой внешностью и явно напускной солидностью, предложил ему сесть. Потом прищурил глаз, сомневаясь с чего начать.
- Запоями не страдаешь?
- Нет, – ответил Глеб, понимая, что тут правильный ответ на этот вопрос не просто является основным критерием при трудоустройстве, а и успешно заменяет пару-тройку серьёзных дипломов и рекомендательных писем.
- Что умеешь делать?
- ПК в совершенстве знаю. Word, Excel. Программы: «Парус предприятие», «Favorite-economics», «1С». Английским свободно владею…
- Значит так, - не дослушав список навыков своего нового сотрудника, перебил его шеф, - сейчас пойдёшь на склад. Там тебе выдадут совковую лопату – поможешь мужикам стойла чистить, потом скот перегоните в другой сарай. Да и крыша совсем прохудилась в амбаре. Нужно будет перекрыть. Присмотримся пока друг к другу. Деньгами не обижу…Свободен….Эй, дочка, проводи студента к Николаичу. Познакомишь заодно.
Глава 3
Николаич – местный управляющий. Администрирующий супервайзер, как сказали бы современные любители коверкать язык непонятными названиями. Впрочем, ему самому было абсолютно всё равно, как его называют. Имел он характер мягкий и весёлый. Знал много поговорок и пословиц, мог запросто ввернуть в разговор самую, что ни наесть развесёлую, но уместную шутку, зачастую неприличную. При всём при этом, работники уважали его, а некоторые и побаивались. Потому как и прикрикнуть мог, и слова не выбирал, когда следовало. Терпеть не мог пьяниц. Сам не употреблял даже под благовидным предлогом «для согреву», а коли кого поймает - тут же с работы гонит без выходного пособия.
Наталия рассказывала, что появился он у них словно ниоткуда. Худой, с впалыми щеками и опухшими глазами заявился спозаранку и попросился на самую тяжёлую и грязную физическую работу, которая только была по хозяйству. Все задания исполнял прилежно, но даже когда дослужился фактически до чина правой руки хозяина, с себя черновой работы не сбросил. Вставал чуть свет, ложился за полночь. С утра до вечера кланялся каждому кусту картошки и всем животным фермы. Когда же Сергей Петрович завёл разговор о прибавке к зарплате, ответил, что и эти деньги ему кроме сигарет тратить некуда. Категорически ото всего отшутился, сказав: «Для жизни у меня всё есть, а коль помру, то уже не до денег мне будет». Так как уже не первый год жил бок о бок с Наташей и её отцом, то единственным его пожеланием было на праздники позволять хоть часик с ними за столом сидеть. Впрочем, хозяева только рады были остроумному и уже практически родному гостю. Грустнел этот весельчак только когда его спрашивали о семье. Глеб однажды имел неосторожность поинтересоваться этим вопросом, на что ответом послужила незамедлительная «ссылка» на сенокос: с глаз подальше.
Николаич – яркий пример того, что нищета физическая и нищета духовная – разные вещи. Самые весёлые люди в мире – бедняки. Возможно потому, что им не нужно усиленно думать, как заработать второй миллион, ведь у них нет и первого.
Как бы там ни было, своего управляющего подчинённые неизменно видели в старых штопаных спортивках Adidas заправленных в калоши или валенки. Из-под советского покрова пиджака всегда выглядывала кислотного цвета футболка с надписью: «Who wants to party», а также нарисованным на ней человечком, который толи танцует, толи получает удар током по электрической дуге силой в пять тысяч вольт.
Кроме того, человеком он был очень набожным. Утром и вечером всегда молился. Перед едой, и приступая к делу, просил благословения у небес. Не брался за лопату не перекрестившись. Как-то Глеб повстречался с ним на кухне, тот как раз закончил ритуал.
- Не помешаю? – поинтересовался Глеб
- Нет. Я уже помолился. Налью нам чаю, а ты сделай сухарей своей адской машинкой.
- Молитва…это помогает?
- Да. Не важно, кому ты молишься. Дело не в религии.
- Тогда в чём? Как это работает?
-Твой тостер?
- ???
- Ты знаешь, как он работает?
- В общих чертах…
- Объяснить до мелочей принцип действия сможешь?
- Нет.
- Вот и с ЭТИМ так же. Некоторые вещи не нужно понимать, достаточно просто знать, что они существуют.
Таких вечеров и подобных разговоров было великое множество.
Так как Глеб постоянно жил в доме хозяев, ему выделили место в комнате Николаича. Это было неплохо, поскольку тот не был конфликтным человеком, более того, знал, когда можно завести интересный разговор, порой пошутить, а иногда и промолчать. Немногие люди в наш передозированный информацией век на такое способны.
За тот увесистый промежуток времени, пока они жили бок о бок, брюзгливая бабка Ссора только раз посетила их комнату. Однажды Глеб выпросил у Сергея Петровича радио на батарейках. Он заметил, что соседу это сразу не понравилось, но виду не подал. Решив найти нейтральную волну, которая не резала бы ухо никому из слушающих, наш герой долго крутил колёсико настройки. Звук в аппарате становился то громче, то тише, а то и вовсе превращался в змеиное шипение. Не зря частоты радиоэфира называют волнами. Создавалось интересное впечатление, что дрейфуешь по неспокойному морю, проплывая различные города и страны в поисках места, где, наконец, обретёшь уют.
На очередной станции громко и чисто играла композиция оркестра Гленна Миллера из старой доброй «Серенады Солнечной долины». Плавно и звонко сладкоголосые инструменты уносили слушателей в те далёкие времена, когда музыка писалась сердцем, а не желанием наживы, а игралась живыми людьми, а не компьютерными программами. Хотелось закрыть глаза и самозабвенно кружиться вместе с героиней старого фильма на коньках по льду огромного, отражающего небо озера штата Айдахо, позабыв обо всём. Глеб на секунду сомкнул веки, и вот он уже в царстве чёрно-белого кино. Вместе с Карен Бенсон. Душа в такие моменты становится невесомой.
Внезапно он услышал редкие, но чёткие всхлипы со стороны кровати Николаича. Подойдя поближе, заметил, что тот отвернулся к стенке, спрятал лицо в ладоши, и очень неровно дышал. Неужели заболел?
- Что с Вами? – тронул коллегу за плечо Глеб.
Такой бурной реакции он явно не ожидал. Ещё час назад шутивший и улыбавшийся сосед, резко подскочил. Лицо его стало отражать всю боль и горечь земли. Ещё минута - и приёмник схвачен сильными руками, секунда - и последние нотки песни резко обрываются, а сам нехитрый механизм с силой ударяется об стенку, издаёт предсмертное шипение, и рассыпается по комнате на сотню безжизненных кусочков пластмассы. Глебу показалось, что сейчас ударят и его, но потом он увидел крупные капли слёз, катившихся по бугристому лицу Николаича. Они не были горячими, они представляли собой кипяток, поскольку оставляли за собой длинные красные борозды-ожоги через всё лицо. Нет ничего страшнее, чем увидеть сильного мужчину плачущим. Всё горе мира умещается в такие моменты в этих людях и струится наружу, словно лава из сопла давно дремавшего, повидавшего на своём веку всякого, вулкана.
На том всё и закончилось. Сосед ухватил сигареты. Два часа курил на крыльце, а когда вернулся, то не спал до утра. Глеб ясно слышал, как тот ворочался в кровати и время от времени судорожно проглатывал вязкий ком слюны, по-видимому, мешающий дышать…
Наступила календарная весна. Снега ещё не успели покинуть нашу землю, но в воздухе уже витал терпкий запах перемен. Глеб жил на новом месте уже почти год. За это время он завязал поистине дружеские отношения с трудягами фермы, заслужил доверие начальства, а самое главное - их прогулки с Наташей приобрели регулярную основу. Да и физическая работа приносила радость, которую может испытать только тот, на чьих глазах телёнок впивается в вымя матери, или посаженный тобой росток пробивается наружу и устремляется к свету.
Шумела Масленица. От места гуляний отделилась парочка и пошла прогуливаться по окрестности, весело хохоча и бросаясь друг друга мягким, податливым снегом.
Неожиданно им навстречу выскочила толпа детишек. Они нервно махали руками и что-то кричали гуляющим.
- Что случилось? - спросила девушка.
- Тётя Наташа, там…там …
- Успокойся, объясни по порядку.
- Мы на реке гуляли…
- И что?
- Сашка…провалился…подо льдом….
Вместе с детворой пара побежала к месту событий. Благо, оно находилось недалеко. Лёд на реке уже успел разойтись, а местами и утонуть.
- Где это случилось?
- Вон, где шапка валяется…
Глеб сбросил тяжёлую куртку и прыгнул на тонкий слой замёрзшего водоема, который тут же сломался под ним, и вода тысячей мелких иголок пронзила всё тело. Осмотревшись по сторонам, парень понял, насколько угрожающа ситуация. Неужели опоздали? Эта мысль знобила сильнее, чем, находящаяся ещё в плену зимы, река. В полнейшей тишине, ближе к противоположному берегу, показались круги на воде, на мгновение выглянула маленькая голова и снова скрылась из виду. Спасатель мгновенно нырнул, проплыл несколько метров, ухватился за темнеющий кусочек пальто, которое, вместе с владельцем, медленно опускалось на самое дно. Когда вспыли, мальчик сразу начал хватать воздух синими губами.
- Дыши, Сашка, дыши. Всё будет хорошо. Всё позади! - твердил Глеб, но силы покидали его, а судороги уже парализовали ноги и подбирались ледяными змеями прямо к горлу. Неужели это конец? В глазах потемнело. Дыхание сбилось. Как и все люди в таких ситуациях, он стал взывать к небу. Ухватится было не за что. Вдруг, словно помощь свыше, прямо у них над головой появилась макушка молодого дерева. Это Наталия вместе с подоспевшими людьми наклонила топольку. Оставалось только ухватиться за неё и выбраться на берег.
Испуганные и дрожащие принесли мальчика в дом Глеб и Наташа. Хорошо, что Николаич был на кухне Ничего не спрашивая, укутал он Сашку в шубу. Подсадил ближе к печке.
- Глеб, у меня в шкафу спирт для растираний. Принеси быстренько.
- С ним всё будет…
- Ничего страшного не случилось. Умнее станет в следующий раз, а то ишь чего вздумал. Неси скорее.
Уже выскакивая из комнаты, наш герой обратил внимание, что кожа мальчика порозовела. Только теперь от сердца отлегло.
Вбежав в комнату, он тут же бросился к шкафчику Николаича. Бутылочка нашлась не сразу, когда достал её, то с верхней полки выпал паспорт, из него выглядывала старая фотография. На ней изображался сосед по комнате. Только ещё молодой. На нём была непривычно чистая и гладкая белая рубашка. Сзади обнимала красивая женщина, а на коленях сидел младенец, явно капризничавший и ни в какую не желающий фотографироваться.
Открыв документ на странице «прописка» Глеб прочёл: улица Машиностроительная, дом 5, квартира 43.
Глава 4
И снова поезд. Глеб взял один день отпуска, сгрёб в карман всё жалование за эти месяцы, и отправился по указанному в документах адресу.
Улица нашлась подозрительно быстро. Как будто кто-то вёл его в это место. А вот нужный номер дома никак не находился. Странным было то, что среди неровных, натыканных, словно овощи на грядке у плохой хозяйки, построек можно было разглядеть номера 4 и 6, а вот пятого нигде не было. Между вышеуказанными цифрами было только детская песочница да железные ракушки гаражей. На длинной лавочке у одного из подъездов сидело спасение. Местные бабушки. Старый-добрый, проверенный временем GPS-навигатор, Яндекс, Гугл, архив, и глубоко законспирированный шпион в одном лице. Вот уж кто поможет.
- Доброе утро.
- Здравствуйте, молодой человек... - с плохо скрываемым любопытством нараспев ответили бабушки.
- У меня тут незадача. Как мне найти дом № 5?
Женщины переглянулись. Было в этом что-то недоброе и даже зловещие.
- А зачем тебе, мил человек?
- Друг у меня здесь один жил. Семенюк Алексей Николаевич.
- Лёшка? Так он жив ещё? Мы его 7 лет уже не видали.
- Восемь, - поправила её вторая бабка, - с того самого случая…
- Бабушки, милые, что там за случай такой?
- Да что говорить, он на работу как всегда ушёл. Как сейчас вижу: выглаженный, чистенький, с кофром в руках. А когда вернулся... словом, голые стены да пепелище застал. В квартире этажом ниже утечка газа случилась. Бабахнуло так, что даже у нас окна повылетали. Мне вон зять потом их месяц вставить не мог…
- Да хватит тебе, Матвеевна, о своём зяте. - вовремя перебила её вторая старушка. - В общем, так не стало ни жены, ни ребёнка у Алексея. На похороны он не явился. Пропал. Говорили, что спился или повесился. Кто теперь поймёт. А дом восстанавливать не стали. Вон - машины теперь ставят. Кому и горе чужое в пользу. Тьфу на них.
- Ясно. А что Вы про кофр говорили? Он играл на чём-то?
- Играл? Да он в местной филармонии первой скрипкой был. А вежливый какой. И сумку поднести и слово доброе молвить. Кристальной души человека потеряли.
- Почему же потеряли? Жив он.
- Как жив? Так зайди хоть сестру его жены обрадуй. Она в первом подъезде живёт. Квартира 15.
- Спасибо.
Уже через полчаса Глеб вышел из пятнадцатой квартиры, сжимая в руках цветную картонную карточку, и поспешил в торговый центр. Нужно было всё успеть до отправки рейса.
Глава 5
- Наташа, сделай милость, пойди на наше место на холме. Сядь на пеньки и жди. Я скоро приду.
- Что случилось?
- Просто поверь мне.
Глеб выскочил из кухни, помчался в свою комнату.
- О, отпускник вернулся. Спустил зарплату на ветер - и снова у нас заметен? - как всегда острил сосед.
- Николаич, ты мне друг?
- Хочется верить. Тебе денег позаимствовать? Так бери хоть и без отдачи.
- Нет. Просто поверь мне.
- Хорошо.
Глеб вывел его на улицу.
- Закрой глаза.
- Глеб, что за сюрпризы? Мне всегда казалось, что ты предложение Наташке делать собираешься, а не мне. К чему эта романтика?
- Скоро узнаешь.
Они пошли по весеннему полю. Алексей Николаевич прекрасно понимал, что его ведут в сторону старой мельницы. Последние островки снега кое-где хрустели под ногами.
- Осторожно, ступеньки.
Не отворяя век, с помощью Глеба, поднялся удивленный человек на третий ярус. Там находился просторный балкон, на который поднимали зерно верёвками.
- Открывай глаза.
Так и есть. Они на этом балконе. Только что это? По всему полю на тюках прошлогоднего сена и принесённых табуретках сидят их работники и жители местных сёл. Всего около двухсот человек. В полнейшей тишине. С видом заправских посетителей лучших мировых театров. А перед ним самим стоит на своих трёх ногах пюпитр с разложенными на нём нотами, открытыми на «Временах года» Вивальди.
- Глеб, что это?
- Ну как же, Алексей Николаевич, это Весна в ритме Allegro. Зал уж полон. Ложа блещут. Не огорчайте достойную публику! - невозмутимо произнёс Глеб, положил на нотный стан фотографию, протянул скрипку и смычок товарищу, и удалился с поклоном.
Николаич внимательно посмотрел на карточку. Там были изображены его жена и дочь. Такие радостные, такие светлые. Это фото они когда-то, много лет назад, дарили Оленьке – сестре Надежды.
И случилась музыка. Звонкая, пронзительная, чистая, вырывающая свободолюбивые души из мрачных, сырых застенков телесных тюрем. И не было сейчас в мире ни смерти, ни слёз, ни болезней, ни страданий. Только мелодия. Сладкая мелодия неминуемой радости весны.
Глеб со всех ног бежал на место встречи с любимой. Холм был совсем рядом и казался ему ложей в театре. Оттуда открывался великолепный вид на сцену.
В снежном бугорке от спешно отрыл кусочек чего-то холодного. Побежал дальше, и всё это время думал.
О том, что нужно слушать сердце. Даже если его голос слаб и заглушается децибелами разума. Мозг подсказывает нам что логично, а сердце – что нужно. Оно – своего рода компас, ведущий нас к цели.
О том, что мы и только мы, решаем свою судьбу. Быть унылым или весёлым, богатым или бедным, знаменитым или бесславным. Прожить жизнь полную приключений и с улыбкой встретится с неизбежным, или влачить унылое существование, коря и виноватя всех и вся в своих бедах и несчастьях. Не понимая, что виновника своих проблем ты ежедневно кормишь, поешь, одеваешь, умываешь, раз в три дня бреешь, и регулярно видишь в зеркале.
О том, что иногда нам не понятны пути, по которым нас ведёт мечта. Но это лишь оттого, что с земли нам не видно всего маршрута. Да и Бог – проводник с весьма оригинальным чувством юмора…
В вышине парили невесомые облака. Казалось, что Господь смеётся с осеннего неба, а воздух из его губ превращается в этот лёгкий, воздушный конденсат. Видимо, Создатель всегда искренне и безудержно радуется, когда мы усваиваем его великие уроки.
Глебу всегда казалось, что по-настоящему счастливые и успешные люди, познавшие суть бытия, живут на небесах. Но теперь он понимал, что наоборот - небо живёт в этих людях.
Прибежал. Молча взял руку Наташи, вложил в неё маленький, красивый цветочек.
- Я сам вырезал его из последних кусочков зимы, которую мы провели вместе.
Она рассмеялась. Как тогда. При первой встрече.
На её ладони медленно таяла роза изо льда. А когда последние нотки мелодии доиграли, восторженные аплодисменты разнеслись по округе. Скрипач кланялся и улыбался, зная, что никогда ещё так вдохновенно не играл. Даже молодое солнце, казалось, заслушалось и дарило несмелые тёплые прикосновения всем собравшимся. И когда девушка посмотрела на свою ладошку, то увидела на ней вместо ледяного цветка только лужицу чистой воды и золотое обручальное кольцо, лежащие в этой прозрачной жидкости.
- Мой цветок…он растаял…
- Ничто не вечно в этом мире, Родная. Ничто, кроме любви…