романа «Опавшие листья».
Германия, Земля Гессен, Дармштадт…
Помолвка Фридриха и Луизы проходила в Дармштадте, в доме ее родителей, которые оказались милейшими людьми.
Встреча Якова с Байерами после долгого перерыва прошла, как обычно, сердечно. Так, как будто этого перерыва вовсе и не было. Фрау Байер, правда, шутливо попеняла Якову за долгое отсутствие. Герр Байер же по своему обыкновению был важен и молчалив. Мария похорошела.
Яков обрадовался встрече с девушкой гораздо больше, чем ожидал. Мария напомнила ему о забытом им ангеле в белой коробочке.
-Эта куколка тебе понравилась? Возьми ее себе, - просто ответил Яков.
Помолвка прошла торжественно.
На следующий день Фридрих с невестой, фрау Байер, Мария и Яков пошли на прогулку по городу, в центре которого располагался дворец герцогов Гессен-Дармштадтских.
Наслаждаясь погодой и красивыми видами, они миновали дворец и неспешно подошли к знаменитому парку Розенхёэ (нем. Park Rosenh;he — розовый холм) – популярному месту отдыха горожан и месту встреч любителей роз. Помимо розария, давшего ему имя, парк славился своими лугами, фруктовым садом и коллекцией редких деревьев. Здесь каждый мог найти растение себе по душе.
Яков отстал от своих спутников и на склоне у озера любовался кустом дикого шиповника, который цепкими колючками словно притянул сердце Якова в родной мелитопольский сад. Там, на качелях, он видел Хелену в светлом платье, с цветком шиповника в руке.
Яков сорвал розовый цветок с куста и в самозабвении прижал его к своим губам. Ах, как бы хотелось ему сейчас прижать к себе прекрасную Хелену!
Мария, идущая рядом с матерью, первой заметила отсутствие Якова.
- Мы можем потерять его в парке! – воскликнула она.
- Не беда: Яков не маленький, найдет дорогу домой, - успокоила ее мать.
- Я боюсь его потерять даже на миг, - серьезно сказала девушка.
- Мария, - грустно заметила мать, - ничем нельзя привязать человека к себе.
- Только любовью… - отозвалась Мария, продолжая глазами поиски.
Фрау Байер тяжело вздохнула.
- В том случае, если он сам тебя любит…
- Может, полюбит…. Мама, давай спустимся к озеру!
Они спустились по едва заметной тропинке и оказались прямо перед Яковом, целующим цветок шиповника. Яков очнулся от своих грез. Возникла минута смущения.
- Ты, видно, стихи сочинял? – спросила Мария, чтобы разрядить ситуацию.
- Стихи? ... Да, конечно. Вот они:
В красавицу розу влюблен мотылек,
Он долго кружит над ней,
А жаркое солнце его самого
Ласкает в неге лучей.
Но кто же, хотел бы я знать, любим
Царицей розой самой?
Певец-соловей иль она увлеклась
Вечерней звездой немой?
Яков все вертел в руках веточку с цветком шиповника. Ну не мог он бросить цветок под ноги! И нашел-таки ему место: он закрепил цветок в волосах Марии.
Не знаю, кого она любит, - продолжил Яков, - но всех
Люблю одинаково я:
Солнечный свет, мотылька, звезду,
И розу, и соловья.
«Еще полюби и меня!» - безмолвно кричало все существо Марии. Но Яков замолчал.
- Это твои стихи? – спросила Мария, пытаясь скрыть теперь уже свое смущение.
- Да.
- Боюсь, что это стихи Гейне, - с легкой иронией заметила фрау Байер.
Яков рассмеялся.
- Конечно! Слова – Гейне, но чувства – мои.
- Ах, вот вы где! Мы еле вас нашли! – сказал Фридрих, появившийся с Луизой на тропинке.
- Мы чуть вас не потеряли, - добавила Луиза.
- К счастью, мы по-прежнему вместе, - ответил Яков, улыбаясь.
Обратно шли парами. Яков, будучи один, примкнул к Фридриху и Луизе. Они оживленно о чем-то разговаривали. Мария и фрау Байер замыкали шествие.
- Видишь, мама, он сказал «мы по-прежнему вместе», - продолжила прервавшийся было разговор с матерью Мария.
- Да, но любит он всех одинаково – «солнечный свет, мотылька, звезду, и розу, и соловья». О тебе ничего нет.
- Но розу он все же подарил мне, - убеждала, скорее всего себя, девушка.
- Это случайный жест, - вздохнула мать. – Боюсь, дитя мое, что ты снова принимаешь желаемое за действительное.
- Ах, мамочка! Как же мне завоевать его сердце?!