Торговые отношения.
Происхождение денег, денежного отношения,
образование монетарной и меркантильной системы.
Я пришёл к выводу, что к торговым отношениям применим такой же принцип, какой сопровождает организацию брачных отношений и образованную ими систему родства. Различие заключается лишь в том, что здесь речь идёт о происхождении денег, денежного отношения и образование денежным отношением монетарной финансовой системы. Чтобы понять этот принцип изложения, надо, конечно, знать, как брачные отношения формируют родственные отношения и соответственно систему родства. Я напомню, что начало брачных отношений в истории организации общества формируют не братья и сёстры, а мужчины и женщины, кровного родства между которыми нет. Дело в том, что не родственные отношения формируют брачные отношения, а, наоборот, брачные отношения формируют родственные отношения. Поэтому у меня в самом начале и записано: «мужчины и женщины вступают в брак». Таким подходом устраняются терминологические противоречия. Другое дело, что при этом остаётся вопрос: откуда взялись эти неродственные друг другу мужчины и женщины? Можно только предположить, что было начало объединения для взаимной защиты различных стадных орд. Но это уже вопросы к философии, истории и к другим общественным наукам. Моя задача заключалась в том, чтобы не допустить терминологическое противоречие.
Происхождение денег и денежного отношения.
К. Маркс гениально показал происхождение денег и денежного отношения, показал так, что ни один из современных экономистов-адвокатов капитала и экономистов противоположного класса, стоящих на защите трудового населения, не может сравниться с ним. Он также показал намечающееся различие между бумажными деньгами и монетами, которые сформировали монетарную систему. Мне придётся показать логику Маркса лишь фрагментарно, поскольку не вижу причины повторять всё то, что уже повторено многократно.
Деньги и денежное отношение обнаруживается в «газообразном состоянии» уже в первом попавшемся торговом отношении между двумя товаровладельцами в самом начале меновой торговли. Так что в любом первоначальном торговом отношении каждый товар попеременно играет роль меры стоимости. Тот товар, который играет роль меры стоимости, является деньгами, а владелец этого товара – покупателем, владелец противоположного товара выступает продавцом. Поскольку товары в процессе торга попеременно становятся мерой стоимости, постольку владельцы товаров попеременно в процессе торга становятся покупателями и продавцами. Таким образом, каждый товар в процессе торга является, с одной стороны, предметом потребления и, с другой стороны, деньгами, то есть денежным товаром.
Здесь по сравнению с развитыми товарно-денежными отношениями обнаруживается явное противоречие, суть которого заключается в том, что продукт труда должен быть первоначально предметом потребления, затем превратиться в товар и только после этого превратиться в денежный товар. Таков естественный исторический процесс. Не то в отношениях товаровладельцев: здесь все три фактора бытия продукта связаны воедино, что обнаруживается лишь в меновом отношении. Вся трудность понимания денежного отношения заключается в том, что оно проявляется не в прямом, а в обратном отношении. Возьмём двух товаровладельцев: владельца бронзы и владельца вина. Пусть владелец бронзы будет покупателем, а владелец вина продавцом. Продавец назначает цену! Но каким образом, что фигурирует в качестве цены? Количество бронзы! Таким способом обратного отношения бронза становится денежным товаром. Именно поэтому владелец бронзы является покупателем, а владелец вина становится продавцом. Если покупатель вина – владелец бронзы – не согласен с ценой, то он должен вступить в торг с владельцем вина. Но для этого должен произойти метаморфоз: покупатель вина должен превратиться в продавца бронзы, а владелец вина в покупателя этой бронзы. Тогда вино превращается в денежный товар, так как владелец бронзы должен обозначить оценку своей бронзы в количестве вина.
Именно по этой причине денежный товар, который играет роль меры стоимости, является для формалиста, каковым является юрист и бюрократ, знающих только формальную логику и не понимающих диалектики, неразрешимым и необъяснимым делом. Чтобы понимать такие вещи, надо знать, что такое отношение! Только в отношениях друг к другу лиц проявляется общество!
Далее, неуловимое обратное отношение, в котором один из товаров выступает как денежный товар, Маркс выразил как уравнение двух товаров, которое надо уметь читать не только слева направо, но и справа налево. В этом и заключается вся сложность логики Маркса, если сказать упрощённо.
Торг между владельцем бронзы и владельцем вина в их меновом отношении, следовательно, метаморфоз превращения покупателя в продавца и наоборот происходит до тех пор, пока не установится взаимовыгодная количественная пропорция их товаров, или пока не будет установлено уравнение количества одного товара в обмен на количество другого товара. По мере увеличения товаров на рынке, где происходит меновая торговля, выделяется особый продукт, который при установившейся количественной пропорциональной зависимости товаров, становится денежным товаром.
Надо особо отметить, что развитие рынка происходит гораздо быстрее, чем понимание самими агентами этого рынка действительного положения дел. Давно известно, что люди крепки задним умом, когда дело приняло оборот, требующий детального исследования. Так обстоит дело и с брачными отношениями, которые формируют систему родства. Брачные отношения подвижны, а система родства консервативна, именно поэтому система родства радикально изменяется только тогда, когда брачные отношения уже радикально изменились, пережили систему родства и вступили в противоречие с ней. К. Маркс именно на этом простом понимании доступном для простых людей и недоступном для бюрократов и юристов сделал вывод о том, что не сознание определяет бытие, а бытие определяет сознание. Бюрократы и юристы до сей поры злятся за это на Маркса, дескать, как же так, мы управляем обществом, и мы всё видим. Но, оказывается, недостаточно только видеть, надо ещё и понимать. Если бы не это обстоятельство, то не было и науки, достаточно было бы одной лишь религии. Однако вернёмся к торговым отношениям.
Вот как явление рынка зафиксировал Гомер в своей «Илиаде»:
«С тех пор длинноволосые греки стали покупать вино:
Одни за бронзу, другие за блестящее железо,
Третьи за шкуры быков, четвёртые за самих быков,
Пятые за рабов». «Илиада»
Маркс к этому добавляет:
Бронза III эквивалентная форма, и вино = бронза или
Железо где вино = деньги; железо или шкуры
шкуры = вино или быки (II эквива-
быки лентная форма).
рабы
Маркс К., Энгельс Ф., 45 том, с. 265.
Как видим, наглядно показано, что вино уже особый денежный товар, а носители бронзы, железа, шкур и водители быков всё ещё покупают вино в то время, когда состоявшимся покупателем является владелец вина. Так что сама история показывает, что не сознание определяет бытие. Здесь сознание фиксирует только то, что уже изменилось, но ещё не осмысленно. К тому же надо отметить, что здесь не показаны количественные пропорции, но с качественной стороны торговые отношения являются уже состоявшимися, следовательно, устойчивая количественная зависимость уже существует. В том торговом отношении, в котором все товары приравнены к вину, они в то же время приравнены друг к другу. В стоимостном отношении все товары точь-в-точь как вино. Таким образом, здесь вино становится отделённой и самостоятельной мерой стоимости для всех других товаров. Процесс развития торговых отношений показан, а цель этого развития дана совершившейся историей. Поэтому можно переходить ближе к делу конца золотых веков.
Деньги.
«Во время парламентских прений по поводу банковских актов сэра Роберта Пиля 1844 и 1845 гг. Гладстон заметил, что даже любовь не сделала большего числа людей дураками, чем мудрствования по поводу сущности денег. Он говорил о британцах и обращался к британцам. Напротив, голландцы, эти люди, которые издавна обладали, вопреки сомнениям Пети, «небесным остроумием» в денежных спекуляциях, никогда не теряли своего остроумия в спекулятивных размышлениях по поводу денег.
Главная трудность в анализе денег преодолена с того момента, когда понято происхождение их из самого товара. При этой предпосылке дело заключается только лишь в том, чтобы понять в их чистом виде своеобразные, присущие деньгам определённости формы, а это в известной мере затрудняется благодаря тому, что все буржуазные отношения выступают позолоченными или посеребренными, как денежные отношения, и поэтому кажется, что денежная форма обладает бесконечно многообразным содержанием, которое ей само чуждо.
При дальнейшем исследовании необходимо иметь в виду, что речь идёт только о тех формах денег, которые вырастают непосредственно из обмена товаров, но не об их формах, принадлежащих высшей ступени процесса производства, как, например, кредитные деньги. В целях упрощения в качестве денежного товара везде предполагается золото». К.Маркс, «К критике политической экономии», стр. 53. (Выпуск книжки в 1950 году).
Смышлёные бизнесмены говорят: «время – деньги». Следует конкретизировать это высказывание: рабочее время – деньги! Это определение проистекает из того, что денежный товар, во-первых, является мерой стоимости постольку, поскольку выступает как материализация конкретного рабочего времени и, во-вторых, обладает масштабом цен как определённый продукт природы. Так, например, вино требует для своего производства времени труда и оно как предмет потребления, как особый продукт труда может делиться на капли и т. д.; чтобы вырастить скотину, надо её кормить месяц, год, несколько лет, и всё это требует времени труда, а по сути особого времени жизни. Металл делится по весу и т. д.
Роль меры стоимости, в конечном счёте, закрепляется за золотом, поэтому золото и становится мерой стоимости.
«Мерой стоимости золото является как овеществлённое рабочее время, масштабом цен – как определённый вес металла. Мерой стоимости золото становится благодаря тому, что оно как меновая стоимость относится к товарам как к меновым стоимостям; в качестве же масштаба цен определённое количество золота служит единицею для других количеств золота. Мерою стоимости золото является потому, что оно фиксировано в виде неизменной весовой единицы. Здесь, как и при всяких определениях меры одноимённых величин, устойчивость и определённость отношений меры становятся решающим моментом». Там же, стр. 60 – 61. Таким образом, масштаб цен, представленный весом металла золота содержит в каждом делении застывшее конкретное рабочее время.
Образование монетарной системы и меркантилизм.
Ум человека крепок задним числом: явление стало пережитком прошлого, а его понимание приходит на ум только «сейчас». Если в прошлом непонимание действительности облекалось в религиозную форму, мракобесие которой давным-давно доказано, то непонимание меновой стоимости или просто «стоимости» в экономической «науке» превратилось в орудие эксплуатации народов небольшой кучкой мировых проходимцев с громкими именами лидеров и подпольных тузов, которые, наоборот, прекрасно понимают всю эту нелепость действительности. Понимают, но продолжают творить «зло во имя добра», якобы не понимая этого.
Современный банкир относится к клочку бумаги, на котором составлен договор между кредитором и должником, как к телу договора. Если внимательно присмотреться, то этим телом оказывается сам банкир. Что современная финансовая система пришла к своему конечному пункту, в тупик, пожалуй, не хочет знать только ленивый, которому наплевать и на банковскую систему и на самого себя. Сейчас ищут выход из этого тупика бюрократы, юристы и экономисты. Лучше бы обратили внимание на самих себя! Монетарная система и её денежный отросток меркантилизм действуют в полную силу и в настоящее время, хотя были полностью изобличены ещё в XIX веке Марксом. Про Россию даже и говорить нечего, она от «социализма» сходу шагнула д в XIX век. Фетиш и религия оказались близнецы и братья. «Делай деньги сегодня, а то потеряешь завтра» стало лозунгом дня. Осталось недалеко и до потопа, а перемещение во времени уже существует. Ещё немного и меновую стоимость обнаружат в генах, поскольку в генах начали находить всё: радость и печаль, и немного счастья. Эй, Лысенко, вставай, хватит мёртвым валяться, настало твоё золотое время, заработаешь столько, что и умирать не захочется. Просыпайся и сразу в петровскую академию, примут с большими почестями, там предостаточно таких после «90-х».
С тех пор как появились бумажные деньги, стала понятна монетарная и меркантильная система взглядов на буржуазные отношения. Все эти отношения смотрятся только со стороны стоимости, стоимость это благородный фетиш для «умных», а для остальных предмет потребления – для «обжорства». Та последовательность работы Маркса, которая прослеживается в его трудах, естественным образом противоположна обратной последовательности, благодаря которой он занимался изучением своего предмета. Восхождение – это уже продуманная работа, которой предшествовало изучение настоящего и обращение к прошлому. Так вот, сейчас наоборот, требуется понять бумажные деньги, чтобы понять и монетаризм и его «аппендикс» меркантилизм и, главное, современность.
«Сколько стоп бумаги, разрезанной на билеты, может обращаться в качестве денег? В такой постановке вопрос был бы нелеп. Знаки, не имеющие стоимости, суть знаки стоимости, лишь поскольку они замещают внутри процесса обращения золото, а они замещают золото лишь постольку, поскольку оно само входило бы в процесс обращения в виде монет, -- это количество определяется его собственной стоимостью, если даны меновые стоимости товаров и скорость их метаморфоз». Там же, стр. 113—114.
Согласно Марксу бумажные деньги, во-первых, знаки стоимости, то есть знаки абстрактно-всеобщего труда. Во-вторых, они суть знаки золота и знаки цены: «Знак стоимости, функционирующий как монета, например бумажка, есть знак количества золота, выраженного в его монетном названии, следовательно знак золота. Как определённое количество золота само по себе не выражает отношения стоимости, так не выражает его и знак, замещающий золото. Поскольку определённое количество золота, как овеществлённое рабочее время, имеет стоимость определённой величины, постольку знак золота есть представитель стоимости. Но величина стоимости, представляемая этим знаком, зависит каждый раз от стоимости представляемого им количества золота. По отношению к товарам знак стоимости представляет реальное существование их цены, он есть знак цены (signum pretii) и знак их стоимости только потому, что стоимость товаров выражена в их цене». И далее: «Знак стоимости непосредственно есть только знак цены, следовательно знак золота, и лишь окольным путём он – знак стоимости товара. Золото не продало своей тени, подобно Петру Шлемилю; оно, наоборот, покупает своей тенью. Поэтому знак стоимости действует лишь постольку, поскольку он внутри процесса обращения представляет цену одного товара по отношению к другому товару или поскольку он по отношению к каждому товаровладельцу представляет золото». Там же, стр. 110 -111.
Крах золотого стандарта.
Золото, функционирующее в международной торговле в качестве меры стоимости, ограничивает свободу развития мирового рынка. Не каждое государство способно постоянно покупать средства производства и предметы потребления, оплачивая золотом. И не каждое государство может постоянно продавать, если спрос ограничен наличием золота. Это ограничение свободы развития мировой торговли необходимо было снять, и оно было снято: в 1971 году из-за большого количества долларов, скопившихся у государств, пришлось отказаться от обеспечения золотом мировой валюты – доллара. Золотое обеспечение бумажных денег исчезло, монетарное отношение к бумажным знакам осталось. Что в этих условиях делали экономисты как защитники капитала – это дело экономистов и трудового населения планеты оно не касается. А вот что касается работников производства и торговли, так это, прежде всего, их рабочего времени.
Бумажные деньги являлись знаками золота, следовательно, знаками рабочего времени застывшего в весовом количестве золота, и только окольным путём, через золото, они касались рабочего времени, овеществлённого во всех других товарах. А что теперь? Сейчас бумажные денежные знаки, бывшие в прошлом знаками золота, становятся уже непосредственно знаками рабочего времени застывшего в продуктах труда; знаками основной меры труда – рабочего времени. Основной вопрос теперь звучит так: сколько времени труда стоит производство данного конкретного продукта? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо рабочее время всех фирм, производящих продукт этого рода, первоначально сложить, а затем разделить на количество этих фирм. Этим самым будет дано конкретное рабочее время, которого требуется для производства данного рода продукта. Что касается техники подсчёта, то надо исходить из того, что складывается не только рабочее время работников «цеха», но и работников управления, за исключением владельца предприятия, который живёт за счёт прибыли.
Дело в том, что не бывает производства без управления, как не бывает армии без командующего и его штаба – стратега. Чтобы не было недоразумений, необходимо напомнить, что в данном случае речь идёт не о распределении денег внутри предприятия между работниками, а о конкретном рабочим времени самих работников. Вот взгляд Маркса на тему конкретного рабочего времени в производстве: «Пусть рабочий день одного человека продолжается, например, двенадцать часов. Тогда рабочий день двенадцати одновременно занятых рабочих составляет совокупный рабочий день в 144 часа; и хотя труд каждого из этой дюжины рабочих более или менее отклоняется от среднего общественного труда, хотя каждый отдельный рабочий употребляет поэтому на одно и то же дело несколько больше или несколько меньше времени, тем не менее рабочий день отдельного рабочего, рассматриваемый как одна двенадцатая совокупного рабочего дня в 144 часа, обладает средним общественным качеством». Капитал, Т. I, с. 334.
Современная бизнес – структура, каковой является, например, товарная биржа, могла бы с лёгкостью справиться с такой задачей. Но, увы, этого в настоящее время не произойдёт, ибо отношение к меновой стоимости, или монетарное отношение скрывает слишком серьёзные тайны эксплуатации простого трудового населения денежными воротилами и их близкими друзьями бюрократами, которые занимают руководящие посты в современном обществе. Адвокаты—экономисты сделали всё для сохранения этой тайны. Что касается закона бумажных представителей рабочего времени при данной скорости их оборота, то этот закон слишком очевиден, и говорить о нём нет необходимости.
22 мая 2012 года.