Фершал

Борис Ящук
                «Ф Е Р Ш А Л»
                моему другу посвящаю
    Мы    с Анатолием  познакомились в юности. Слегка  заикающийся  мальчишка привлек   моё внимание  тем, что ни разу   не видел его без книги.  Я  и сам  не  расставался с нею.  На  этом и познакомились на автобусной остановке. Оба   с книжками в руках  и оба любопытно  поглядывали   друг на друга. И жили неподалёку, а познакомившись  стали неразлучны  несколько  лет. За это время  я  окончил десятилетку, а Толя  поступил  в акушерско-фельдшерское  училище.  О его выборе   я  рассказал отцу и  папа  сказал:  «Молодец  Толька!  Внимательный и заботливый, - уверен и «фершалом» будет отличным.»  Так с папиного  шутливого «фершала» - на всю жизнь  за ним  сохранилась эта  кличка.   Однако все, кто его знал ,  даже  прозвище  произносили с большим уважением. Тогда, в молодости, наши дороги  разошлись. Но вести  о Толе  всегда  держали меня в курсе его жизни. Когда  я учился в военном училище – он  поступил в медицинский институт и окончил его  с красным  дипломом. Потом я мотался  по армейским полигонам, а Толя  практиковал   на Херсонщине  и   под  полесским  городком Овруч.   Через десяток лет  я узнал, что Анатолий  защитил  докторскую  диссертацию  и       вскоре   ему   присвоено звание  «Народный    врач  СССР». Вот  тебе и Толька!   А когда только познакомились, он был  совсем  малограмотным  любителем  книг,  но жадно тянулся  к знаниям.  Несмотря на  годы,  на его эрудицию  и музыкальность(он самостоятельно научился и виртуозно играл на мандолине и гитаре), Толя так  и не отвык от   неправильного слова:  много лет вместо  слова «Сейчас», он упрямо  произносил «Щичас».  Эта малость никак  не испортила  этого мудрого целителя, который всюду   снискал глубокое  уважение  и признательность людей.
        Прошли годы и ушло в небытие наше  государство. Ни разу  не  был я больше  в нашем посёлке Соляные  , но иногда  перезваниваемся  с друзьями  и одноклассниками. От них  я узнал, что наш «фершал»  несколько лет  работал  где-то в Африке. Там  его прихватила  какая-то    неизвестная  болячка, с которой  он, вернувшись на  Украину, много  лет борется.  Врачебную  практику  оставил  и живёт  в   Полесье. А  потом   пришло  коротенькое  письмецо  от Толиной  сестры   Оксаны. Она рассказала, что братец после Африки тяжко  болел, была нарушена координация движений и он  требовал, чтобы  его увезли в   полесское село  в глухих лесах.  Там   похоронена  его жена Христинка, которая попала  по  зову  души  в  ликвидаторы  в  Припяти.  Многим  тогда  помогла, а себя не сберегла.   Пришлось Толю уважить.  Там он лечился, вроде бы помогло ,и в последние годы  он работает в местном лесничестве. К письму  прилагалась  его последняя  фотография, где на обороте  был Толин адрес и схемка  дороги  к  его жилью….
           С   цветной  фотографии  на меня смотрел   лукаво  и с вызовом  худющий   дедок  с метельчатой  бородёнкой    в   телогреечке. Из-за плеча  выглядывал приклад  ружьишка, а о ноги тёрся   лохматый  пёс.  На Толю , того Толю, дедок совсем не смахивал…. В то же время  глянул на себя: ну и рожа!  Где тот улыбчивый  мальчишка?  Время безжалостно.
Но дух – то  прежний: « А ну-ка  мы номер отмочим,- съездим к «фершалу» в гости, чай не выгонит?  Есть в жизни  такая   неброская  поговорка: « Дуракам везёт!»  На этот раз примерил её  на себя.  Нежданно-негаданно  младший сын   поменял  место работы. В но -вой ипостаси  ему приходится   мотаться  по всей Украине в командировках. В его распоряжении  микроавтобус  «Хонда» - не новый, но безотказный  вид транспорта. Очередная  командировка  сына  пролегла по дорогам Киевщины, Житомирщины , далее на  Львов.  Своё  чадо  упрашивать не пришлось, долго  не мудрствуя, налегке  и без долгих сборов для  молодёжи я оказался   попутчиком. Двое  суток молча  рассматривал  встречные  городки и сёла. Мелькали места, где проходила служба, учёба. Поэтому скучать  было некогда.  Единственным  багажным  моим местом  был  небольшой  планшетик  с бумагою, кисти и акварельные  краски. Смолоду  с этим  хозяйством  не могу  расстаться , пусть всевышний  простит мне эту слабость… Тайком  от попутчиков  умудрился  довезти  двухлитровую  бутылку  из-под «Моршинской»  минералки. Если бы пацаны   знали, что везу  Толе  чистейшей   слезы  пшеничной самогонки своего производства – точно «ограбили» бы,  я  их повадки  знаю!  Правда  поползновения  были, но я твёрдо  говорил, что другу именно «Моршинская»  хорошо помогает. Слабо, но поверили и отстали….
        Когда  миновали  гранитный  карьер  и   второй  поворот  с  трассы,  я расстался  с попутчиками, и, следуя  Оксанкиной  легенде, вступил  на дорогу, петляющую  в  могучем  сосновом  лесу.   Местность  незнакомая и  очень  холмистая, скучать не пришлось:  вверх- вниз, вверх –вниз, и так  километров двадцать отмахал . На последнем  пригорке устроил  себе привал. Осмотрелся.   Лес синел вдали и никаких тебе полей, перелесков. Только кое-где  среди  лесов  обнажались обрывистые  каменные  скалы. Судя  по всему, скоро  выйду   к   человеческому  жилью -  слышались  собачий лай, мычание  коров и  в  чистом  воздухе явно   заливался  петух.   Путь  мне  преградил   неглубокий  и   чистый   ручей.  Перейти  его  в  обуви  было  нельзя.  Решая   дилемму, пошёл  по ручью  в  поисках  узкого места  или  удобного перехода. Метрах  в  десяти- пятнадцати  увидел   на  песчаном  дне  ручья   фонтанчики  из  песчаных  крупинок -  верный признак  того, что  здесь бьют ключи  подземной  воды. Как говорит Толя,- «щичас»  попробуем. Наклонился  к водице  и испил.  Вода  была ледяной  и очень вкусная, мягкая. Утолив  жажду, вернулся  к дороге, разулся  и ступил  в  хладные струи  .  Всем нутром  ощутил, как  живительная влага  лечит  натруженные долгой дорогой ноги.   Конец  сентября   здесь  никак  не напоминал  об осени, - ну , буквально,  разгар  лета. После  купели  улёгся  на пригорке, отдыхая  и наслаждаясь  прекрасными  видами   бронзово-золотистых  стволов  великанских  сосен.  В голубизне  небес  прямо надо мною  парил  коршун, высматривая добычу.  Где-то  рядом    куковала  бездомная птичья   потаскушка. Издали  раздавались  рулады  иволги… Дохнуло родным – в этой  атмосфере  я рос  и был счастлив. Нежданное возвращение  к   лесу.
       - Смотри , дед  какой-то  развалился   на нашей  горке!-  услышал  я  детский  разговор…. Обернулся   и   увидел   двух    пацанов  ,  по всей  вероятности, братьев -  оба стриженые  под горшок, оба  сероглазы  и   с волосами  цвета  созревшей  соломы. И явно  не  близнецы.  С «местным  населением»  удалось быстро  найти  общий язык. Я  увидел, что  у ребят  полное  лукошко   крепеньких   зеленушек, от вида которых я  восхищённо  произнёс   на  понятном даже сельским  ребятам языке « Зеленухи – класс!»  А  пацанва  вперилась  в  мой  набросок  леса, выглядывающего сквозь  прозрачный  целлулоидный  бок   планшета.   Своевременно   вспомнил, как  провожая меня в путь , младший  внук  сунул мне  в куртку     пару  шоколадных  батончиков.    Нет  большего удовольствия, как угостить  незнакомых  детишек, тем более  не избалованных  в  лесной  глуши.  Прицел  превзошёл    все ожидания  -  в нашем  общении   не было ни капли диковатости и отчуждённости.  Пока мальцы  баловались   батончиками, я успел   сделать им по  портрету и подарил их ребятам.   
       Когда   настала пора  двигаться  в   путь,   мальчишки  оживлённо  разговаривали со мною     накоротке, я для них стал  словно родным дедушкой. Они уже меня расспрашивали попросту: «Деда, а куда  ты идёшь?» Когда  я рассказал им о том, что иду в гости к другу детства. А друг мой на  дальнем кордоне «служит» лесником,   на что   старший  из братьев – Андрейка -  моментально  заключил : «Так  это  наш лекарь  деда Толя!»  - ДА-ДА.!  Не верите?  И парнишка  задрал рубаху , приспустил  штанишки и я увидел  свежий   рубец   в   районе   аппендикса….  Это было   достоверное  доказательство, что Толя  до смерти  так и останется «Фершалом».  А младший Митяй  тут же  лопотал, что и  они   идут к фершалу – собрали грибочков .  Так  по пути  я  подружился с мальцами -попутчиками.  С ними  мы миновали  небольшой  хутор.  День перевалил  первую половину  и  улочка  хутора  была безлюдна.  На земле  забот  по горло, скотина, огород, покос, дрова  - всё не перечесть.  Поэтому и детвора  всегда при деле.  Мои знакомцы Андрей  и Митя   провели меня через  малую  поляну, на которой  находился  хуторской   погост. Видно, что малое  кладбище  под неусыпным присмотром – нет покосившихся   крестов,  ухоженные  могилки…. У одной  - свежий   букет  лесных  цветов.  Мальчишки  - всезнайки  и здесь  пояснили: здесь  лежит  лекарева  жена.        Хотя  я  не  знал  этой отважной женщины, поклонился  и  искренне  сожалел о  Толиной  потере…  Ещё  пацаны  рассказывали, что на  эту могилку   приходит  хромая  бабка Дуся, которая живёт вместе с  лекарем Толей…
Судя   по свежим  цветам, Толя  недавно приходил   сюда….




             ПРОДОЛЖЕНИЕ    СЛЕДУЕТ