ПОЧЕМУ Я НЕ ВЕРУЮЩИЙ ?
1.
Никто не отрицает важное, психологическое и социально –историческое, значение
религий в обществе. Негативно или позитивно, религия способна влиять как на
менталитет своей эпохи, так и на менталитет верующих-индивидов, на те или иные
исторические события. Неоднозначность – судьба всякого крупного явления. Есть
негативная форма религиозности – фанатизм и суеверие. Но возможна и теология
Света, духа, разума и гуманизма. Это не сама религия, а тенденции в ней, формы её
проявления. Мне хотелось бы выявить для себя и других почему достаточно куль
турный, творческий и моральный человек всё же не может принять полностью
религию света и тем более религию, как ортодоксию. Поскольку формально я
православный, я беру для анализа – более конкретно – именно христианство. Но
важно мне показать и то, что религия вообще, как форма мировоззрения и деятель
ности, не удовлетворяет меня, смею надеяться, гуманиста, полностью. Тем более я
не могу согласиться с современным желанием религии стать главной религией
России, или даже превратить наше государство в теократию.
2.
Общеизвестная христианская формула «Бог есть любовь» декларирует,собственно,
терпимость к чужим религиям, идеям, ценностям, обычаям и мировоззрениям. Но
религиозность, если не практически, то теоретически, всегда нетерпима, так как
считает именно свой взгляд на реальность абсолютной Истиной и дорогой к всеоб
щему Спасению. Терпимость к чужим богам не является ли терпимостью к идоло
поклонству, к тому, что ввергает людей в ад, к «прельщению бесовскому»? В то же
время христианство есть религия «любви к ближнему», желает уже быть гуманиз
мом. Все свои действия Церковь полагает благом для всех. Так уже в самом корне
религии имеется существенное противоречие: из её природы равно исходят как
тенденция нетерпимости, так и тенденция к терпимости. Что победит – зависит от
конкретных, исторических и прочих, обстоятельств.
Терпимость более теоретична, как бы суть учения. Но столкновение разных исповеданий на практике – это уже не чистая религия. Здесь уже имеют большое значение посторонние для религии факторы и влияния – исторические, психологи ческие, политические …
3.
Общее всех религий: они делят всё человечество на «детей Бога» и «детей Дьявола». Последние, естественно, оказываются низшим сортом людей и якобы не в силах обладать нравственностью. Религии ведь отождествляют веру и «истин ную» мораль. Аморализм для них есть атеизм и наоборот.
Я по характеру предпочитаю быть с теми, на кого нападают, чем с теми, кто нападает.
Христианин уверен, что атеизм это культ человекобожия, когда «всё дозволено», вершина гордыни и источник многих бедствий. Причём различают атеизм явный и атеизм тайный. Например, говорят нам, инквизиторы средневековью, с их любовью к убийствам и пыткам, были скрытыми атеистами – по психологии и поведению. Отсюда умозаключают, что и всякий атеист, дай ему только волю, будет вести себя как инквизитор.
Мне кажется, что большинство инквизиторов, при всех их гнусностях, были глубоко верующими людьми, но извращали свою же веру теоретически, что повлияло, помимо исторических причин, и на практику. Они могли верить, что мучая и сжигая грешника, одержимого дьяволом, они делают богоугодное дело.
4.
Итак, даже современные верующие и современная Церковь считают атеизм оплотом Зла на Земле, клоакой всяческих пороков и похоти, агрессивности и меркантильности. Надо пообщаться с атеистом, чтобы узнать его подноготную – именно этого, конкретного атеиста. Надо желать разглядеть и его достоинства. Но догма уже заранее определила место атеиста в обществе: он слуга Дьявола и всякий диалог с ним греховен. Атеист-гуманист даже хуже атеиста явно амораль ного. Первый привлекает нас к атеизму, второй – отвращает от него, компромети рует. Сладкий яд может быть сильней яда горького. Атеист-гуманист прикрывает ночь светом, соблазняет. Уводя от Бога, он приводит к Дьяволу. Он обожествляет человека плоти – со всеми мерзостями того, - его «рай» - мирская среда, его«разум» - змий-искуситель, причина пессимизма, релятивизма, сомнения и отчаяния. Он эмпирический приспособленец. Без молитвы и обряда, он сама алчность и суета сует профанного мира. Бог есть Любовь, Добро, Истина, а кто не с Богом, тот враг Любви, Добра, Истины. «Всё, что не от веры – грех ! » - Цитирует апостола Кьерке гор.
5.
Не только обычные люди придерживаются такой позиции, но и авторитеты. Например, Достоевский, Иван Ильин … А как известно, авторитеты, изгои и страдальцы при жизни, посмертно становятся столпами Вселенной и говорят лишь Истины в последней инстанции. Что тот же Достоевский выявил многие противо речия и антиномии религиозного сознания, это, конечно, забывают.
6.
Каждая эпоха имеет свою переоценку ценностей. Что раньше ценилось, теперь отвергается, а что отвергалось ценится. Если Просвещение считало инквизиторов исчадиями ада, то некоторые мыслители нашего времени думают иначе. Они считают, что при всех своих крайностях инквизиторы не дали Вере погаснуть в смутные времена. Просветители же оказываются мракобесами. С помощью логики можно оправдать или очернить очень многое. Смерти Гипатии способствовал представитель духовенства. Значит, она была грешна. Это убийство продиктовано ненавистью к дьяволу и его представителям, значит, это форма Любви к Богу. Когда критерий Добра и Зла – религиозная вера, можно оправдать любое злодеяние верующих и очернить любую добродетель атеиста. Что от веры и в её защиту свято.
«Атеизм аморален» - заявляет Беркли. (Гарин И. «Пророки и поэты». Кн.1, гл. «Беркли», с.231 // М., изд-во центр ТЕРРА, 1992 г.)
«Неверие – бескультурье» - утверждает современный писатель И. Гарин (Там же, гл. «Клейст», с.137).
Если древний Пётр Дамиани уверен, что «разум противоречит вере и ведёт к ереси и греху» (Там же, гл. «Фома Аквинский», с. 194), то более близкий к нашей современности пантеист Гёте также критикует ум, который «расширяет, но ослабляет» (Там же, гл. «Гёте», с.272). Это созвучно христианскому представлению о приоритете «сердца» над «разумом». И всё это ведёт к культу религии. Трубецкой С.Н. даже заявляет, что «религия – ось культуры» (Там же, гл. «Клейст», с. 146).
На мой взгляд, всякий культ религии – как, впрочем, и культ разума – опасен. Всё остальное в этом случае получает свою ценность и легитимность от религии, а что не согласуется с её догмами объявляется враждебным человеку и обществу. Нужен ли такой монизм деятельности и мировоззрения в эпоху плюрализма?
7.
Существует большая группа верующих, которые видят в земной Церкви выражение как плотского, эмпирического и грешного начала, так и начала идеального, духовного, нравственного. Это хорошая позиция. Но и здесь считается, что религия худшего качества предпочтительнее атеизма. Но что хочет быть высшим просто не имеет права быть худшего качества. Но редка религия именно высокодуховная. Попустительство же религии может оказаться оправданием её недостатков. И действительно, эти люди говорят, что даже ложная и жестокая религия, напичканная суевериями, сохраняет в данном поколении благочестие. Религиозная же догматика, её истолкование, религия в целом могут со временем измениться к лучшему. Но мы видим, что технический и прочий прогресс цивилизации может сопровождаться регрессом нравственности, что религия может становиться при этом хуже, а не лучше. Общественный менталитет оказывает на неё своё воздействие.
8.
Считается, что религия приобщает человека к Добру, соединяет людей с Богом. Главными религиозными истинами считают учения о Воздаянии и Спасении. Только религия настаивает на загробной жизни, на возможности для индивида бессмертия.
9.
Но фактически мы толком не знаем что такое Добро, Зло, Бог. Сами же церковники настаивают, что Бог предмет веры, а не доказательства, не знания. И в рамках самой теологии существует апофатизм, утверждающий, что о Боге и его атрибутах не может быть ничего сказано, нужно лишь верить в его присутствие. Когда же веру называют истиной, её, вразрез её природе, пытаются сделать знанием, доказательством. Но мы не можем знать насколько ложна или истинна наша вера. А самое коварное и трудноустранимое Зло это то, которое выступает перед нами в маске Добра. Мы не в силах обосновать реалиями жизни осуществле ние Воздаяния. И представления о загробном мире чистая мифология, вера, а не знание.
10.
Я не утверждаю тождество истинного и доказанного. Я понимаю, что интуиция, вера, часто могут нести в себе истину, как и логика, рацио, могут приводить к заблуждению. Но вера всё же вероятностное знание, то ли истина, то ли нет. Это нельзя опровергнуть, но и подтвердить нельзя. Тем более могут быть веры и интуиции с противоположным содержанием. Вера не может навязываться традицией под страхом ада, как обязательный императив, - это мой и только мой выбор. Когда детей сызмальства приучают слепо верить, их лишают такого выбора и это уже грех. Не любовь к ближнему здесь выражается, а манипуляция ближним.
Я имею право верить в иное и эта вера ничуть не хуже и не лучше той. Почему же на основании моей веры меня объявляют аморальным? Но я верю в то, что сообразно моей природе, данной мне Богом, если он есть. Я верю в то, что сообразно моему уму, чувству, моему развитию и воспитанию, моим желаниям и идеалам, моим интересам.
11.
Хотя верующие пока что прямо не третируют меня в этом, но согласно их логике, я, как атеист или неортодокс, еретик, грешник, лжец и злодей. Христианин просто обязан так думать. Но религия противоречива сама в себе. Верующий обязан думать и иначе. Он должен согласовываться и с христианскими заповедями типа «не суди», «возлюби и врага своего», «люби ближнего». Христианин поступит не по христиански и в то же время по христиански, отнесётся ли он ко мне агрессивно или миролюбиво. Могу ли я доверять такому противоречивому мировоззрению?
12.
Обычно говорят, что через религию грешник становится праведником. Я не могу с этим согласиться. По моему, если в религию приходит действительно разумный и нравственный человек, уже сложившаяся, опытная и творческая личность, то такой верующий может вполне благостно поддерживать, обогатить, развить свою религию – в религиозных, конечно, формах. В рамках своей религии он может улучшить и развить все свои способности, но они уже даны ему – природой и воспитанием (хотя бы в зачатке).
Но никакая религия не в силах сделать свинью павлином. Ханжа, пришедший в религию, будет ханжой вдвойне. Религия не делает дурного человека хорошим. Если это происходит, то под влиянием психологических и социальных причин.
Человек обогащает религию светом своего ума и чувства, своих деяний, или же делает её живым трупом. Если пороки наличны, если они владеют душой человека, они не исчезнут от молитв и обрядов и сама вера останется фальшивой. Пороки, прикрытые видимостью добродетели, становятся ещё более отвратительны, сильны, циничны. В итоге бы получим ханжу или фанатика. Ночь души и религию свою превращает в ночь без звёзд.
13.
В рамках религии можно сделать много хорошего. И всё же меня не удовлетворяет религиозное отношение к всяческой реальности. Религиозное мышление слишком рабское, ограниченное правилами, догматами, обрядами, Писанием. Как будто без всего этого человек не в силах быть человечным (вспомним, что первогрех делает человека по природе грешным, от чего спасает якобы только вера). Религия ограничивает ум, чувство, творчество.
14.
Могут указать на великих религиозных деятелей. Но, во первых, слухи о их величии сильно преувеличены. Во вторых, будучи нерелигиозными, они достигли бы большего. В третьих, нужно учесть фактор исторического времени. Протестантизм сильно развил светское свободолюбие, сделал посюстороннее ценным и значимым. Но осуществил он всё это в религиозной, более привычной и популярной для того времени форме. Что деятель действовал в качестве религиоз ного человека, может быть лишь формой, а не сутью его величия.
15.
При всей своей привязанности к догматике и обрядам, религиозное сознание ориентируется прежде всего на своё желание. Психология под религиозной формой – вот что получается. Именно поэтому, если это желается и не противоречит определённому интересу, религиозное сознание может оправдать любую нелепость и жестокость. Нелепость оно может объявить божественной Истиной, не доступной слабому человеческому уму. Жестокость назовёт подвигом веры, борьбой во имя славы Божией с приспешниками Дьявола.
16.
Мне не нравится в христианстве ряд вещей, увы, основополагающих для этой религии. Например, благодать полностью исходит от Бога. И якобы она источник всех благодеяний человека, который вне благодати лишь грешник, т.е. преступен. (Его свобода воли – это выбор или отвержение морали. Но свободен ли выбор благодати, если она навязывается под страхом наказания?) Благодеяние уже не заслуга человека. Он свободен только в злодеяниях, т.е. когда действует согласно своей природе грешника. Есть позиция, согласно которой Бог вообще заранее определил кто из людей будет грешником, кто праведником. Более несправедливое учение трудно себе представить. Причём оно сразу оправдывает все злодеяния. Лишая грешника надежды спастись, оно не даёт ему желания и прогрессировать. Все его добрые дела втуне, если он заранее обречён на ад. Он лишён благодати изначально и навсегда.
17.
Грешник виновен в своём грехе. Не ставится даже вопрос, как может слабый человек – таким его создали Бог и сама возможность греха – противостоять тайному искусителю, всёсильному на земле, Дьяволу, этому Анти-Богу или Чёрному Богу. Совершенно не учитываются влияния среды, в том числе национальной, исторической.
18.
Благодеяния человека есть действия через него и в нём духа святого. Сам же верующий тот же грешник, но смирившийся перед Богом, раб, слуга Бога. Таким образом, главная добродетель христианства, по сути, это не любовь к ближнему, а смирение. Это чисто рабское приобщение к тому, что считают силой и святыней. Но там, где рай даётся за благочестие, смирение уже не бескорыстно, а имеет определённые выгоды Нужно быть не просто добрым, а ради рая. Просто свою корысть христианин загоняет в подсознание, выпячивая свою любовь к Богу. Нужно делать добро не потому, что этого требует твоя природа и твоё хотенье, а поскольку это предписывается Писанием, религиозными правилами, авторите тами, Церковью, Богом, твоим желанием посмертно попасть в рай. Это уже не естественное действо, а обряд, исполнение предписания, внутренне пассивное исполнение Закона, предписания определённого верования. Я же хочу быть добрым сам по себе, а не ради воздаяния. Для меня является нелепой и жестокой идея Первогреха и его Наказания, когда за грех одной первопары должны расплачиваться все поколения людей. Мне непонятно за кого страдал Иисус, если верующие в Бога и ранее были за это спасены, а грешники и по сей день обречены на ад. Страдание Сына Божьего привело к тому, что теперь человек знает путь Спасения и может его выбрать? Но свободного выбора нет, есть сделка: ты веришь в христианскую троицу, а за это посмертно попадаешь в рай.
!9.
Если же грех исходит из слабой воли человека, то слабая и извращённая воля – патология природы, болезненное состояние. Человека нельзя винить за это, как нельзя обвинять умалишённого за его бреды.
Выбор Добра-Зла должен быть свободным, т.е. обоснован полным знанием Добра и Зла и всех их последствий для души и жизни человека. Но этого нет, значит, нет и свободного выбора, нет и настоящей ответственности за выбор. Чаще всего мы выбираем не то, что нужно лишь по незнанию того, что нужно. Выбор же по предписанию тем более не является свободным.
Выбор труден ещё и потому, что логически можно оправдать почти любое злодеяние. Вместе с тем грех конечен, а кара бесконечна. О несправедливости вечного наказания в аду говорят сами верующие, например, Бердяев.
20.
Самое забавноето, что у человека могут извратиться его представления о Добре-Зле именно под влиянием религии, поделённой на множество враждебных друг другу форм. Ведь не он творит свою нравственность, не ищет, а пользуется уже найденным, предписанным. Что предписывается дано местом, национальной традицией и прочими, порой случайными обстоятельствами. Среди мусульман человек становится мусульманином, зороастрийцы приобщают своих детей к зороастризму …
Итак, человек религии берёт, что дают. Он не следует путём проб и ошибок, не анализирует явления, развивая тем самым свой разум и критическую способность.
Здесь нет истинного творчества. Сомнение для верующего грех. А ведь именно через сомнение знание развивает себя в разумную форму. Сомнение и его преодоление в начале любой новой веры, любого открытия, первый шаг в движении вперёд.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.