БИЗНЕС ЕСТЬ БИЗНЕС
Рано утром приехала баржа, привезла воду, топли-
во и сверчка. Сверчит теперь между кнехтами. Вчера
пролетела ласточка. А сегодня — большая бабочка и
воробей. А еще чуть раньше черная птица с длинным
хвостом гонялась за мошками. Она выделывала фигуры
высшего пилотажа, только что задом не летала, совер-
шенно меня не замечая и явно принимала меня за некий
высокий кнехт.
Приняли бункер топлива. Потом подписывали бумаги, их
было много. Я спросил: «В Индии много дерева, раз
много бумаг?». На что капитан тонко заметил: бизнес
есть бизнес, все хотят заработать.
Чиф все мне доказывает, что 2-ой механик сам вино-
ват во вчерашнем ЧП и он его больше не допустит ре-
монтировать, т.к. он все время масло разливает. Я чифу:
Ну я тоже не полезу. А виноват ты.
— Я, — ???
— Ты. Ты включал гидравлику? Ты. Ты должен был
ее остановить? Ты. Ты вахтенный офицер? Ты. Технику
безопасности кто должен был обеспечить:каски, ремни и
прочее? Ты. Как это было на советском судне?
Этим я его окончательно добил. Согласился со мной,
на словах. Я тоже несу ответственность за людей. И слу-
чись чего — влетело бы всем.
Филипки любят работу на высоте. Презирают стра-
ховку. Капитан тоже недавно лазил на мачту, огни прове-
рял. По узкой площадке длиной метра два добирался без
ремня. Каски здесь валяются для декораций. Надо этим
заняться серьезней.
Груз будем набирать под завязку — 9500 тонн. Вчера
проверяли масляные грузовые танки, в них тоже будем
грузить рис, благо люки там большие, 2;2 метра.
Опоздал на обед. Кэп: Где старший офицер?
— Я отправил его руки мыть.
Смеются. Кэп Бывалому: Чиф с капитаном говорит
вот так: в-в-в, з-з-з...
Это я как-то на мостике передразнивал разговор чифа
с кэпом. А сейчас я сказал: Чиф мне потом жаловался,что
два месяца без женщины, у него зубы сводит, поэтому он
и заикается.
Ржут наши командиры от моих пошлых росказней.
НАЧАЛЬНИК СВОЕГО ХОЗЯИНА
Ночь. Подходим к порту Оха. Несколько часов на-
зад снялись с якоря. Два раза меняли пусковой клапан
на 3-ем цилиндре главного движка. Прогорел. Все поме-
нялось. Завтра днем поставят к причалу, засыплют соей
и пойдем в Джидду, в Саудовскую Аравию. Святые му-
сульманские места, рядом Мекка. Надо попытаться съез-
дить, если позволит стоянка и власти.
Должны приехать трое наших моряков. Это утешает,
не то грозило идти в рейс без второго механика, кока и
боцмана, т.к. капитан собирался их списывать. А Быва-
лый будет заместо кока. Юмор ситуации я усек позже.
Бывалый все время пасется на камбузе и я его в шутку
прозвал старшим помощником старшего кока. Биг Чиф,
в противовес Биг Бою, самому маленькому члену экипа-
жа. Это Эдгар, мой ойлер, кэп зовет его Суперменом. Ну
а юмор ситуации, чёрный юмор, в том, что если Биг Чиф
будет готовить также, как он ведет электрохозяйство на
судне, то мы долго не протянем. Кажется, и продуктов
брать здесь не будем.
У филиппинцев большие семьи. У матроса Молеты
9 детей. Жены в большинстве без работы. За семь месяцев
контракта их семьи получали зарплату только три раза.
«Нехорошая компания», — обьясняет мне Эдди, третий
механик. А Ронни, ойлер, на вахте сказал, что филиппин-
цы ближе к русским, чем к грекам. Я спросил: почему?
Он не нашелся с ответом. Я ответил за него: потому, что
похожи? Я вот похож на вас? Согласился. Они чувстви-
тельны, добры, отзывчивы. Как дети. Ждут не дождутся
нового второго механика. Христоса они побаиваются.
Становимся на якорь.
Схватился с Бывалым по автоматике главного двига-
теля, зная, что с него спрашивать бесполезно, где сядешь,
там и слезешь. Начал ему что-то доказывать, в чем сам,
честно говоря, был не уверен. Куда меня несет? Мало
мне было «Тамары»? Там были хозяева и здесь хозяева.
Как выкорчевать из себя: Человек проходит, как хозяин,
необъятной Родины своей?.. Так и хочется сказать капи-
тану, что на советском судне такого электромеханика и
дня бы не держали. Боюсь, скажу. Не скажу, так каркну.
И будет, как в том мультфильме, где приглашенный в го-
сти собакой волк, наевшись и напившись под столом с
гостями, все время порывается спеть. Счас спою! После
чего остается только шкуру спасать.
И почему я не беру в голову притчи Соломона, ко-
торые как раз прохожу? Там же четко сказано: не уве-
щевай, не доказывай дураку, себе дороже. Но здесь же
работа, и серьезная. Как он пошел на нее, Бывалый-Иоаннис?
Смелость или безрассудство? Еще и хочет, видите ли, спать спокойно,
чтобы вахта надежно оберегала его сон. Не понял мою
шутку, когда я сказал, что работай автоматика, как по-
ложено, можно было бы всем спать спокойно и вообще
бы сделать безвахтеное обслуживание в машине. Но
здесь — другая система работы. Или никакой. В общем
и целом надо всегда держать «Тамару» перед глазами.
Но двоих хозяинов иметь на борту тяжело. Капитан еще
куда ни шло, он, все-таки, моряк. Но этого бурдюка!..
Прости, Господи!
И о гордыне опять же. Заносит меня часто. (А есть
еще и прелесть бесовская. Вещь куда более страшная.
И хотя сие меня, вроде, не коснулось, но — чем черт не
шутит…) Буду работать над ошибками. Постараюсь, во
всяком случае, хоть что-то исправить. Твержу себе: сми-
рись и покайся. Покайся, сынок, — часто говорит мне
мама. Иду спать. Теперь уже Екклесиаст на ночь.
Утро. Завтрак. Смотрим новости. Вдруг перебивка
кадров: кэп с кем-то по рейду переговаривается. «Еще
один грек подошел» — обьясняет чиф. Тут Чарли про-
рвало: «Мудак капитан, в технике не рубит, сломали ра-
дар, сломали связь, сломали... Пусть капитан платит».
Тут и Бывалый подвалил и тому попало. «Экономите на
кондишене, а у меня в рубке жара, электроника отказы-
вает, приборы и т. д. и т. п.».
Потом я понес рапортичку на мостик.
— Саша, запусти эйркондишен, — сказал кэп.
— Что, Чарли жаловался?
— Нет, я, капитан. После обеда заходим в порт, при-
дет сюрвейер и будет смотреть общее состояние судна.
А Чарли...
— ...специфический мэн, — подсуетился я и закон-
чил фразу капитана.
— Клэве (умно), — протянул мне руку кэп.
Сейчас только доехало до меня: клёво! И еще доеха-
ло, как жалко я прогнулся перед ним. А сам других осуж-
даю. «Устами согрешишь, устами оправдаешься», — так
гласит Библия.
Ах, как бы не грешить языком! Чарли прав. Капитан
прав, Я? Не прав. У Екклизиаста: Всё суета и томление
духа. И моя писанина не более, чем томление духа.