Ритуал спуска к реке Гоша умудрился растянуть во времени максимально. Десять раз он спросил у каждого, все ли взяли, чтобы потом не бегать вверх-вниз. Ира вспомнила, что не взяла нож и долго его искала, потому что Гоша заявил, что свой никому не отдаст. Потом он заставил девчонок надеть купальники, найти мыло и полотенца. И караулил, чтобы Юрка не побежал вниз самостоятельно. А Юрка сидел, как мышь и терпеливо ждал. Потом Гоша всех построил и велел взяться за руки. Он шел первым. За ним, крепко уцепившись за руку, шла Катя. Она же, второй рукой крепко держала за руку Юру, который, в свою очередь держал за руку Иру. Гошка их так запугал, что они шли, молча, послушно ступая след в след. Ни дать, ни взять – шпионы на задании. И только когда все вышли на ровный галечный берег, Гошка вздохнул с облегчением.
– Вы не обижайтесь, я не вашей глупости боюсь, а козней этого пространства.
И все стали его уверять, что все правильно, они и сами это пространство не очень понимают, и назад так же пойдут, как в детском саду. Успокоившись, решили, что девушки посидят тихонько на берегу, а парни, пока рыба не пуганая, будут ее ловить. Так и сделали.
Катя с Ирой уселись на обрывчике, как на скамеечке, и стали смотреть, как ребята бесшумно ходят по воде, заносят палки и ждут, когда рыба потеряет бдительность.
– Я так рада, что Юрка сегодня, тьфу-тьфу, что б не сглазить, с целыми ногами. – улыбаясь неожиданному счастью сказала Ира.
– А я за тебя рада. Если бы мне пришлось вот так за ним ухаживать, я бы свихнулась.
– Обычное дело, а вот если бы мне встретились привидения…
Ира закатила глаза в притворном ужасе. Катя поспешила ее успокоить.
– Я же с Гошей была.
– Да, с Гошей нам повезло.
– Ты вчера сказала,… откуда ты,… про его сердце?
– Катя, я тебя не понимаю. Ты в нашем классе учишься, или как? Не замечала, что за ним все наши девчонки бегают?
– Да?
– Да-а. – передразнила она Катю. – А он – ноль внимания.
– А это что-то значит?
– А то! – самодовольно хмыкнула Ира. – Я тебе по секрету скажу: мои родители с его дружат, я как-то его маме ляпнула, дескать, наши девицы глазки ему строят, а она так рассмеялась, говорит: «Зря стараются. Он с третьего класса влюблен». Наверно в кого-то из параллельного.
У Кати неожиданно защипало глаза. В это время заорал Юрка:
– Девчонки, идите сюда! Смотрите, столько хватит?
На траве лежало пять здоровых рыбин.
– Три-два в пользу Гошки. Ну, у него и опыта больше. – балагурил Юрка. – Ну что, искупаемся?
– Нет, сначала дрова. – отвязывая нож от палки, распорядился Гоша.
– Ага, обязательная программа. – пробормотала Ира. – Гоша, это какая рыба?
– Браконьерская. – улыбнулся Гоша. – Это семга, а вон та – хариус.
– Коптить будем?
– Ну, если хочешь.
Юра с удивлением посмотрел на Гошу.
– Ты умеешь коптить рыбу?
Ира смешно возмутилась.
– Ну, знаешь, ты вчера только и делал, что копченую рыбу лопал, и даже «спасибо» не сказал. А сегодня удивляешься.
– Да? – растерялся Юра. – Я не помню… ну, ты… это… спасибо. – и тяжело вздохнул. – Эх, я столько интересного пропустил…
– Ничего, еще не вечер, пошли за хворостом.
И тут неожиданно утих ветер.
Гошка отбросив нож в сторону, одним прыжком оказался возле Кати, крепко обнял ее за плечи, прижав к себе.
– Держи Иру. – крикнул он Юрке.
Тут же наступила полная тишина. Птицы перестали петь, и даже река переливала воду между камней беззвучно. В небе над ними быстро, слишком быстро неслись облака. Кусты на другом берегу реки раздвинулись, к ребятам вышла старушка. Маленькая, сухонькая, на седой голове легко лежал платок, в руках – корявая палка. На морщинистом, но очень красивом лице, то синими, то коричневыми искрами светились глаза. Бабуля внимательно посмотрела их всех и остановила свой взгляд на Кате. Через минуту она кивнула ей, словно, говоря: «Молодец, девочка» и снова оглядела ребят. На лице появилось выражение горького разочарования. Маленькая, сухонькая, она укоризненно покачала головой и стала исчезать, растворяясь в воздухе.
Запели птицы, зашумел ветер. Мир вернулся в обычное русло.
Катя оттолкнула Гошу, подошла к реке, опустилась на колени, зачерпнула воду ладонью, выпила… потом еще и еще…
– Хватит меня тискать! – вдруг зашипела Ирка.
– Я не тискаю, Гошка сказал – держи, я держу. Команды – отбой, не было. Не ори.
– Да, пусти меня… Катенька, солнышко, ты как, что болит? – запричитала Ира, опускаясь на песок рядом с Катей. – Гоша, что это было?
– Да, что за фигня? – ошарашено спросил Юра. – Бабуля откуда-то взялась…
– Ходако, – потеряно произнесла Катя. – Ее зовут Ходако. Она – мать земли, тундры.
Катя зачерпнула еще горсть воды, выпила и, проведя мокрой рукой по лицу, позвала:
– Гоша, иди сюда… прости меня.
Гошка был бледнее обычного, но испуганным не выглядел. Скорее собранным, сосредоточенным. Он подошел к Кате, сел рядом. Она уткнулась лицом в его плечо.
– Ходако приходила…
– Я видел.
– Мы… – голос Кати задрожал. – Мы ей не нравимся…
– Ну и что? – удивился Юрка. – Мы что, всем старушкам должны нра…
Закончить предложение он не успел, потому что получил от Иры увесистый подзатыльник. Неожиданно этот рослый детина, втянул голову в плечи и улыбнулся.
–Ты меня два дня лечила, песни мне пела, кормила,… теперь можешь делать со мной все, что хочешь. Ты моя спасительница.
Он так умильно смотрел на Иру снизу вверх, что девушка улыбнулась и погладила его по рыжей шевелюре.
– Помыть бы тебя, страдалец.
– Есть, помыться. А где мыло?
И он стал рыться в рюкзаке, выбрасывая на песок полотенца и пустые бутылки для воды.
***