Ей было двадцать два года, а мне в ту пору восемнадцать лет. У меня не было никакого сексуального опыта на тот период и даже больше того, ни одной девушки с которой можно было дружить. Перспективы тоже не предвещали ничего хорошего, ибо работал я в том учреждении, где должны трудиться исключительно мужики. Отдушиной было посещение учебных сессий в одном вузе, где я тогда учился. Скромный и неуверенный в себе, здесь я мог видеть девушек в непосредственной близости от себя, чувствовать их запах. Для меня они все были красавицами.
Но видимо они чувствовали мою робость и неопытность, а скорее всего сам виноват.
Как-то раз ко мне за парту подсела одна девушка, отстранив другую, которую я пытался завлечь в кино, театр, уболтать.
Как я писал, она была меня старше на четыре года, была уже разведена, имела дочь. Она была выше меня, у нее была в меру широкая упругая жопа. Занималась она профессионально волейболом, поэтому у нее был спортивный стиль одежды джинсы или треники, футболка, кроссовки и кепка. Черные как смоль, короткие волосы. Она была казашка, то есть ярко выраженным представителем монголоидной расы, поэтому у нее были монгольские скулы, узкие глаза, смуглая кожа. Могу добавить о лице, что подбородок у нее немного выступал вперед. Я даже сам мечтал о таком подбородке. Руки у нее были от запястья и выше волосатые. Когда я поделился со своими огорчениями по поводу волосатости с нашим водителем дядей Колей, который все знал и видел, он одобрил такой тип женщин. «Обычно волосатые и усатые женщины особо страстные, жаркие и *** хорошо сосут. Это от того у них, что мужские гормоны у них вырабатываются в большом количестве, которые способствуют неудержимому и безотказному желания мужиков», - просвещал меня шофер, который был признанным теоретиком по женской части.
Итак, она была казашка – монголоидом. Надо отметить, что моя мама не одобряла моих взглядов на казашек. С малых лет она воспитала во мне, просто таки расовую ненависть к корсачкам, так у нас в городе презрительно называют этих представителей "низшей расы, недочеловеков, унтерменш". Я не смотрел на них и даже брезговал, потому что "так сказала мама". Поэтому я с насторожённостью воспринял ее внимание ко мне. С той минуты как она обосновалась со мной за одной партой, Саида, так звали девушку, разогнала других девчат, которые у меня списывали. Теперь Саида всегда старалась следовать со мной. Она ходила со мной на переменах, в столовую, перевстречала перед занятиями и провожала до дому. Постепенно она стала держать меня за руку, чего я несказанно тяготился, помня наставления мамы. Да и взглядов соседей я тоже стеснялся, она же была монголоидом. Что они скажут? Когда мы приближались к дому я старался вырвать руку, забежать вперед Саиды, будто она не со мной.
Была однако от этого польза. Дворовые хулиганы однажды попытались непристойно пошутить в отношении Саиды, но она так неприлично, грубо ответила, назвала их "петухами" и взглянула в сторону горе-юмористов, что шутки и всякое внимание к нам прекратилось. Более того, до этого дня наши хулиганы пытавшиеся задирать меня, забыли про это. Так я узнал, что Саида смелая, наглая девушка, которая ругается неприличными, неинтеллигентными словами. В разговоре со временем стали чаще появляться мат. Я делал замечания, но это не помогало. Саида интеллектом не блистала. Любила слушать шансон.
Когда мы шли домой я постоянно что-то рассказывал ей. Она лишь слушала раскрыв рот. Всем видом она показывала, что я как белый человек просвещаю ее, несу так сказать, знания в массы.
Домой я ее привести не мог, как она не стремилась. Во-первых, мама всегда была дома, во-вторых, Саиду мне было стыдно вести домой, что подумают соседи!
Однако, про нас в скорости стали вести разговоры, как о паре которые ебуться.
Помочь попасть ко мне в квартиру помогла саидина родственница, которая преподавала в нашем вузе, она обязала меня помочь с написанием диплома. В этот день родители как раз уехали на дачу.
Мы шли ко мне домой и конечно соседи все видели, как я вел какую-то девушка. Так я думал. Но оказывается, Саиду за ее рост и одежду приняли за парня.
Стояла типичная астраханская жара. Я побежал хлопотать на кухню насчет чая, что считал верхом гостеприимства. Гостья продолжала возиться с кроссовками, на одном башмаке узел вусмерть затянулся и не хотел развязываться. Наконец Саида меня позвала помочь. Кроссовки она носила на босу ногу, да и размер ноги я сходу определил как 42. "Вот это лыжи", подумал я! Мне пришлось спуститься на колени и я начал возиться со шнурками. Дошло до того что я наклонился, начал зубами развязывать. Наконец я освободил ее ногу из кроссовки. И тут я ощутил запах ног от долгого хождения. К тому же, перед нашим приходом Саида занималась в секции волейбола, а там никогда не было горячей воды. Саида кокетливо провела по лицу мне своей потной, пахнущей ступнёй. Она наверняка думала, что мне должно это нравиться. Однако вместе с отвращением, я испытал странное возбуждение. Запах казался каким-то запретно-соблазнительным. Но я пошел на кухню, продолжил хлопоты. Затем мы уселись за стол и начали писать диплом.
В воздухе повисла жара. Мы потели, и Саида скинула зачем-то футболку, под которой ничего не было. Оказалось, что у нее маленькие сиськи, талия все же имелась. Как же у нее приятно пахло из-подмышек! Это я отмечал еще на лекциях! Какой-то естественный, одурманяще сладкий аромат чистой девушки, который ни на что не променяешь! Саида как настоящая спортсменка не пользовалась парфюмерией. Постепенно она стала заводить разговоры о девушках, были ли у меня или нет, как да чего…
Постепенно, незаметно она сняла и джинсы, обнажив свои длинные прекрасные, смуглые ноги. У нее были крутые бедра, ноги она тоже не брила. Саида осталась в одних трусиках, которые условно можно было назвать трусиками. Это были тоненькие ниточки. Не прекращая вести разговоры на сексуальные темы, девушка несколько раз уронила различные предметы и наклонялась чтобы поднять их. В то время я был скромным мальчиком, и не понимал для чего все это демонстрируют. Я украдкой смотрел на женские прелести, вдыхал аромат манящего женского тела и мной постепенно овладевало.., я бы сказал будило, возбуждение и навязчивая идея – овладеть девушкой. Но было одно но… Она была казашкой, а моя мама не разрешала контакты с представителями монголоидной расы. Мама категорически не желала иметь узкоглазых внуков и строго-настрого предупредила, чтобы я "не трахался с корсачками". Я даже рассказал Саиде, что мама не разрешает ****ься ***м в ****у, можно забеременеть. Саида сказала что есть тысяча способов не забеременеть и может мне рассказать про это. И со словами «Что ты сидишь как старый дед в одежде, ведь такая жара», - стянула с меня рубашку и штаны. Тут же из трусов вырвался мой возбуждённый ***. «Ну, наконец-то!», - сказала она и стянула с меня еще и трусы.
- Значит ты никогда не **** девушку? Ну, я покажу, ложись и закрой глаза.
Я лег от происходящего у меня кружилась голова, билось сердце как олень, кадык тяжело ходил. Я полузакрыл глаза и потихоньку подглядывал за ней. Саида быстро сбросила с себя стринги, закинув их куда-то длиннющей ногой. Мама их потом нашла и задала взбучку.
Саида залезла на кровать повернулась к моему лицу спиной и села своей черной жопой мне на морду.
- Это надо так делать, чтобы детей не было. Ну, давай облизывай ****у!
Из склизкой ****ы и жопы не выносимо воняло, в ее селе умели экономить воду, ступни ее больших ног она тоже прижала к моей голове. Но при соблазнительном виде голой молодой девушки влечение перебороло мое отвращение, к тому же я знал что у пацанов не принято лизать у девушек, настоящие мачо так не делают! и я начал лизать ****у, клитор, коричневый глаз жопы. Саида терлась ****ой о мою морду и все громче и громче кричала, меня это пугало сначала, и я делал ей замечания, но Саида сказала, что не может сдержать себя, к тому же так положено. Я махнул рукой, все равно соседи уже все знали, и уже обменивались мнением про мою подругу, их было слышно за стенкой и через распахнутые окна. Неожиданно дверь в комнату распахнулась и... вошли родители. Они застали узкоглазую, черножопую казашку сидящую у меня на морде. Мать тут же начала ругаться, типа ****ь привел в дом, испортила мальчика, изращенка и пр.
Мама больше не разрешила приводить всяких корсачек. Но я теперь наоборот загорелся именно Саидой, я ее полюбил. Мне и потом нравились исключительно казашки какие бы они страшные не были.