Специально отведенная для музыкантов гримерная была переполнена разнообразным хламом, начиная от разбросанной одежды и заканчивая музыкальными инструментами, многие из которых были уже в непотребном состоянии. Возле большого зеркала сидел лидер популярной группы «Браги» Стивен Прайд и внимательно смотрел на собственное отражение.
На нем была черная футболка с лицевой стороны с изображением Грома Адского Крика – известного персонажа из компьютерной игры WarCraft. На изображении он застыл в яростном броске на своего врага. Глаза Грома пылали кровью, а в руках у него был большой топор. Во всю спину красовалась большая надпись, представляющая собой изречение Грома, подчиненного воле демонов: «Я ярость, клокочущая в вашей крови! Я ненависть, объявшая ваши мысли! Я один даю вам право принести хаос в этот мир, и клянусь бесконечной пустотой: вы сделаете это!».
Кроме того, на запястьях Стивена красовались широкие кожаные браслеты, а левая рука полностью была покрыта татуировкой в виде абстрактного узора, который хитроумными изгибами исчезал где-то под футболкой. Рваные джинсы и ярко-красные беговые кроссовки лишь дополняли образ мистера Прайда, как часто его называли глянцевые журналы из-за того, что он родился в Лондоне, в семье уважаемого дипломата.
В гримерной отчетливо была слышна музыка молодой группы, которая сегодня работала на разогреве у «Браги». Не самые удачные слова с довольно блеклыми и корявыми гитарными рифами сильно резали слух. Единственное, что хоть как-то исправляло ситуацию, была игра барабанщика, но один человек не может тянуть всех, потому что музыка, которую они играли – это труд всей группы.
Мистер Прайд смотрел на свое отражение: на густую щетину, что равномерно росла на его грубом угловатом лице, на черные короткие волосы с сединой на висках и на голубые глаза с широкими зрачками. Перед ним на столе лежала аккуратная дорожка белого порошка, что уже много лет отравлял его организм. Сказать, что этот порошок лишь убивал Стивена, было бы неверным. Да, он действительно убивал его, но кроме вреда, порошок делал его уродом. Одним из тех, кого мало кто любит в нормальном обществе. Однако даже если бы он и отказался от пагубной привычки, то все равно остался бы уродом из-за способности мыслить, которую так не терпит большая часть социума, сливающегося в единое месиво из-за своей одинаковости. А порошок давал ему силы и уверенность в самом себе. Слабость ли это? Да. Болезнь? Да. Но, как ни прискорбно об этом говорить, порой именно так и расплачиваются люди за свой талант. И толкает их к этому именно социум, охваченный безумием штампованной жизни.
Стивен скрутил купюру в трубочку, занюхнул всю дорожку, а затем откинулся назад в кресле. Дверь распахнулась, и на пороге появился менеджер группы, который организовал сегодняшний концерт в одном из клубов Амстердама. Его звали Джонни Грей.
- Стивен, друг мой! Есть к тебе одно дельце перед началом выступления!
- Трахнуть козла перед журналистами? – не отрываясь от зеркала, спросил Стив.
- Ох, ну ты и юморист. Каждый раз балдею от тебя, - наконец ответил Джонни после нескольких секунд притворного смеха. – Нет. Сегодня в клуб приехал Глен Джонс со своей супругой…
- Мне трахнуть их обоих или только Глена?
- Прекрати, Стив. Я так от смеха помру! Просто пойдем с ними пообщаемся. Ты ведь знаешь, что Глен Джонс большая шишка в министерстве. Было бы очень неплохо оставить о себе хорошее впечатление.
- Знаешь, Джонни. Давно тебе хотел сказать, как сильно я тебя ценю. Все, что ты делаешь для группы и для меня лично, - развернувшись на стуле лицом к менеджеру и улыбаясь, произнес Стив.
- Правда?
- Нет, Джонни. Это такая же чушь, как та, что ты льешь мне в уши. И если тебе нравится жрать чье-то дерьмо, то делай это в одиночку. Пока ты ко мне не приходил с подобными предложениями, я молчал, но, пожалуй, хватит.
- Что? Стив, ты опять шутишь?
- Да, шучу, - холодно сказал мистер Прайд и, схватив со стола лампу, метнул в сторону менеджера, который еле-еле успел спрятаться за дверью.
Из-за двери Стивен слышал какую-то непонятную скомканную брань менеджера, но не стал обращать на это внимание и вновь повернулся к зеркалу. Стивен знал о Джонни практически все: о том, какими путями Джонни устраивает концерты; как уводит часть денег себе в карман и наживается на имени группы; как пресмыкается перед теми, кого считает сильными. Но при этом Стив молчал, потому что в свою очередь ему было удобно и комфортно от того, что рядом был человек, который делал всю самую грязную работу.
Сегодняшний концерт был приурочен к выходу нового альбома под названием «Все или небеса». Название представляло собой переделку известного словосочетания «Все или ничего». Многие музыкальные критики, после появления на радио двух песен с нового альбома, уже во всю кричали о том, что эта пластинка станет самым значимым событием десятилетия.
Разделял ли Стивен их мнение? Пожалуй. Только с одним отличием. Он был абсолютно уверен, что альбом оставит свою отметину на уродливом теле человечества.
Дверь снова отворилась, и на пороге появился… Джонни Грей.
- Стив, я понимаю твои чувства. Мы оба перегнули палку. Давай просто забудем о том, что произошло? – протягивая руку, сказал Джонни.
Стив оглядел его с ног до головы: чистенький новый костюм, купленный на деньги группы, зализанные назад волосы и маленькие хитрые глаза, говорили об этом человеке очень многое. Стивен встал со стула, подошел к Джонни и пожал ему руку. Но отпускать он ее не стал, а наоборот с каждой секундой сжимал все сильнее и сильнее. Приблизившись на расстояние буквально пяти сантиметров, Стив застыл, глядя менеджеру в глаза. Маленькие глазки Джонни забегали из стороны в сторону, а по виску скатилась капелька пота, и, не смотря на сильную боль от сдавливаемой руки, он все равно пытался удержать доброжелательную улыбку.
- Буду краток, - наконец сказал Стив. – Пошел к черту.
Мистер Прайд отпустил руку Джонни и вернулся назад на стул. Ошеломленный менеджер не знал, что ему делать и как быть, но прекрасно понимал, что лучше не пытаться снова наладить отношения. В итоге он просто растворился в воздухе, закрыв за собой дверь.
- Лицемеры, лжецы и предатели, - вслух начал разговаривать сам с собой Стив, - как много вас нынче развелось на белом свете.
В последние годы эта мысль все сильнее вгрызалась в воспаленный разум мистера Прайда. Она проедала все новые и новые ходы, обнажая уже слабо скрываемое безумие, что усиливалось от каждого приема наркотиков. Это было главной проблемой лидера группы «Браги», а для человечества проблема была в том, что он был прав. Безмерное число подлиз и эгоистов, что жили лишь во благо себя. Во благо себя лгали, делали комплименты, отдавались телом и душой ради куска дорого сыра с фарфоровой тарелки, а затем убегали прочь, как только понимали, что эта корова выдоена в ноль. Социум не только погряз в собственной посредственности, но он также погряз в зависти и подхалимстве по отношению к тем, кто хоть как-то выделялся из него. Кого-то социум пожирал с потрохами, выгрызая всю внутреннюю силу, а кого-то холил и лелеял до тех пор, пока «любимчик» приносил плоды. И именно на обществе лежит большая доля вины за те несчастья, что происходят с людьми.
Поэтому все, что осталось значимого в жизни мистера Прайда, была музыка. Ей он отдавался целиком, раз от раза погружаясь в транс, когда писал очередное произведение. Любовь искать он перестал уже давно, да никогда особенно к ней и не тянулся. И в итоге единственной его любовью в жизни стало творчество. Чем выше группа «Браги» взбиралась по лестнице успеха, тем тверже становилась мысль Стивена о том, что искусство – это не только созидание. Долгими бессонными ночами он развивал мысль о том, что наивысшей формой искусства является созидание через разрушение и разрушение, как акт созидания. Может быть, еще и от этого он раз от раза погружался в наркотический и алкогольный бред, стремясь найти ответы на волнующие его вопросы. Во вселенной ничто просто так не исчезает и ничто просто так не появляется. Все трансформируется: взрывается одна звезда и тем самым дарует жизнь новым звездам и планетам, а значит, даже космос живет по принципу «созидание через разрушение».
Дверь вновь распахнулась, но на этот раз, со страшной силой ударив в стену. В гримерную влетел взъерошенный бас-гитарист с бутылкой виски.
- Стив, нам уже пора! Молодежь почти доиграла свою часть выступления.
- Отлично! Где все? – воодушевленно спросил Стив.
- Уже около выхода на сцену. Пойдем и порвем этот зал на куски.
- Дело говоришь!
Оба музыканта покинули гримерную и направились к сцене. Там их ждали другие члены группы, готовые начать выступление. В зале прозвучали последние аплодисменты разогревающей группе, и воцарилась тишина в ожидании, когда появятся всеобщие любимцы, чтобы в момент их выхода на сцену обрушить бурю аплодисментов. Стивен обожал эти моменты. Вся его суть ликовала, каждый раз слыша овации публики. Вот и сейчас он закрыл глаза и прислушался к тишине, чтобы с головой погрузиться в царящую атмосферу. Во всем помещении погас свет, и музыканты тихо вышли на сцену, стремясь занять свои места. Стив интуитивно нашел микрофон и крепко взялся за стойку. Кому-то могло показаться, что пауза длиться вечно, но разве вы сами не знаете, насколько сладким бывает предвкушение момента? Конечно, знаете.
В следующее мгновение звук гитар и барабанов разнесся по всему клубу, и их дополнило бесчисленное множество разнообразной световой аппаратуры, вырывающей музыкантов из небытия. Прожекторы осветили Стивена Прайда, который уже стоял с распростертыми руками и опущенной головой, дожидаясь момента, когда начнется его партия в одном из главных хитов группы. И вот этот момент настал.
Немного грубый голос Стивена с легкой хрипотой начал вырываться из колонок, растекаясь по всем уголкам амстердамского клуба. Толпа взвыла от счастья и стала подпрыгивать в такт музыка. Безумно красивые гитарные партии и собственный голос были усладой для ушей Стивена в сравнении с музыкой предыдущей группы. Эти песни были его бескрайним океаном, в котором он раз от раза тонул, умирая, а затем возносился ввысь словно феникс, возрождаясь из пепла.
Время летело неумолимо быстро. Группа переходила от одной песни к другой. Насквозь мокрые они продолжали играть, не чувствуя усталости, потому что вперед их гнали фанаты. То и дело Стив оглядывал все помещение и смотрел на людей. Он видел их счастливые лица. Лица людей, что на несколько часов покинули обычную серую жизнь и стали единым целым друг с другом и с музыкой. Также вдали у стойки бара Стив заметил менеджера Джонни и Глена Джонса, пришедшего со своей женой. Правда, глядя на жену большой шишки, трудно было с уверенностью сказать, сама ли она пришла в клуб, или ее силиконовые горы прихватили вместе с собой. Джонни в уже знакомой манере крутился вокруг Глена и Сисек, словно хамелеон каждую секунду меняя цвета в зависимости от того, какой цвет ему будет выгоднее.
Группа отыграла большую часть песен и покинула сцену. Толпа хором требовала продолжения, скандируя: «Еще! Еще! Еще!». Но ведь музыканты и не думали никуда уходить. Они решили выдержать паузу, чтобы сыграть самую главную песню вечера, которая и послужила названием к альбому – «Все или небеса». Стивен Прайд каждой клеткой своего тела ощущал момент, который так ждал. Он чувствовал, как бешено бьется его сердце, чувствовал как в ожидании шевелятся волоски на его руках, и в какой-то момент ему показалось будто бы он увидел, как его татуировка начала пульсировать в такт фанатам, призывающим вернуться группу «Браги» на сцену.
И вот они вернулись вновь. В эту секунду могло показаться, что стены клуба не выдержат, и он обрушится, похоронив под толстыми плитами множество людей, но этого не произошло. Умелые пальцы гитариста вернули к жизни гитару, и зазвучали первые ноты «Все или небеса». К соло-гитаре присоединились ритм-гитара и бас-гитара, а затем вступил и барабанщик. Стивен настолько хорошо помнил слова песни, что даже в бессознательном состоянии смог бы ее исполнить.
Красивая лирическая мелодия забиралась в самую глубь человеческих душ, не оставляя никого равнодушным. Продолжая петь, мистер Прайд думал об одном единственном моменте: единственном резком переходе в песне почти в самом конце. Строчку за строчкой он продолжал петь, не отпуская стойку микрофона, а в голове продолжала крутиться мысль: «Созидание через разрушение». И вот настало время последних строк в песне, после которых наступит долгожданный момент:
«Тогда на небесах ты поймешь, что ад был скрыт в каждом из нас,
И лишь мы сами повинны в боли других»
Как только Стивен допел эти строки, гитары и барабаны зазвучали на полную, а сам мистер Прайд устремил свой взгляд куда-то вверх, достал из-за пояса пистолет, приставил к виску и нажал на курок, но звук выстрела потонул в последних аккордах песни.
P.S.
Альбом группы «Браги» был распродан в рекордном количестве и получил множество наград. В последствие о группе было снято несколько документальных и художественных фильмов, а Джонни Грей и подобные ему разбогатели на том, что день за днем наживались на истории мистера Стивена Прайда.