Isabel Allende La ciudad de las bestias, 2002. Перевод с испанского.
ГЛАВА 2.ЭКСЦЕНТРИЧНАЯ БАБУШКА
Александр Коид стоял в Нью-Йоркском аэропорту посреди толпы, которая огибая его со всех сторон, с шумом и гамом тащила чемоданы и узлы. Люди казались автоматами, часть из них с сотовыми телефонами, прижатыми к ушам, говорила в пространство, эти люди казались сумасшедшими. Александр стоял один, со своим рюкзаком за плечами и смятым билетом в руке. Деньги он спрятал в ботинки. Отец советовал быть осторожным, потому что в огромном городе отношение к вещам было совсем другим чем в небольшой калифорнийской деревеньке, в которой они жили. Трое детей Коид росли на улице, играли с другими детьми, знали всех на свете и заходили в соседские дома как в свои собственные.
Мальчик путешествовал шесть часов, сидя рядом потным и толстым соседом, который занимал половину его кресла, он пересек континент из одного конца в другой. Каждую минуту человек с трудом наклонялся, засовывая руку в сумку с едой, чтобы достать какое-то лакомство и бесконечно жевал, это мешало Алексу спать и спокойно смотреть фильм. Он очень устал, и считал часы до окончания этой пытки, когда самолет приземлился, он, наконец-то смог распрямить ноги. С облегчением он вышел из самолета, высматривая бабушку, но ее не было, впрочем, он так и предполагал.
Прошел час, а Кейт Коид все еще не появлялась, Алекс начинал серьезно волноваться. Два раза он пытался найти ее, обращаясь через громкоговоритель, но безрезультатно. Сейчас он должен был менять купюры на мелкую монету, чтобы позвонить ей по телефону. Алекс поздравил себя с хорошей памятью: он мог припомнить номер без колебаний, так же как и ее адрес. Хотя Алекс никогда не бывал у бабушки в гостях, он запомнил их по открыткам, которые она присылала ему время от времени. Бабушкин телефон дребезжал впустую, Алекс мысленно умолял, чтобы кто-то взял трубку. Что же мне делать? расстроено бормотал он. Возможно, стоило бы позвонить отцу и получить инструкции, но это могло стоить ему всех денег. С другой стороны он не хотел выглядеть сопляком. Чем мог помочь отец на таком расстоянии? Нет, он решил не терять голову из-за того, что бабушка немного задерживается. Возможно, она просто застряла в автомобильной пробке, или не видя его, бродила по аэропорту.
Шел второй час, Алекс чувствовал, как нарастает гнев против Кейт Коид, если бы он встретил ее сейчас, то мог бы нагрубить ей. Он припомнил все дурацкие шутки, которые проделывала бабушка на протяжении многих лет, например коробку шоколадных конфет, наполненных острым соусом, которую Кейт прислала ему ко дню рожденья. Ни одна нормальная бабушка не проделала бы такую работу, наполнила каждую конфету с помощью шприца соусом табаско, а потом, завернула каждую в фольгу, и снова уложила в коробку, только для того, чтобы подшутить над своими внуками.
Он припомнил и страшные истории, которые рассказывала бабушка, приезжая к ним в гости. Она всегда рассказывала их в темноте. Сейчас эти истории не были такими впечатляющими, но в детстве пугали до смерти. Его сестры все еще страдали от ночных кошмаров, наполненных вампирами и зомби, восставшими из могил о которых бабушка-злодейка рассказывала в темноте. Однако он не мог отрицать, что эти страшные истории были притягательными. Они не уставали слушать ее рассказы о сражениях, реальных и выдуманных в которых она принимала непосредственное участие, путешествуя по всему миру. Ее любимцем был восьмиметровый питон, привезенный ею из Малайзии, он проглотил ее фотоаппарат. «Жаль, что он не проглотил тебя, бабушка» сказал Алекс, впервые услышав этот анекдот, но она не обиделась. Менее чем за пять минут эта женщина научила его плавать, в четырехлетнем возрасте она столкнула его в бассейн. От отчаянья он переплыл на другую сторону, но мог и утонуть. Не без оснований, Лиза Коид становилась очень нервной, когда ее свекровь приезжала погостить, она удваивала бдительность чтобы сохранить здоровье детей.
Сейчас, после полуторачасового ожидания в аэропорту Алекс не знал что делать. Но представив, какое удовольствие получит Кейт Коид, увидев его расстроенным, он решил действовать как мужчина. Надел куртку, забросил рюкзак за плечи и вышел на улицу. Контраст между теплом, шумом и дневным светом в здании и тихой темнотой ночи на улице, чуть было не заставил вернуться его обратно. Он подумал, что зима в Нью-Йорке не так уж и плоха. Алекс почувствовал запах бензина, увидел грязный снег на тротуаре и ощутил дыхание ледяной метели, которая колола лицо мелкими иголочками. Он осознал, что в прощальной суете забыл перчатки и шапку, которые никогда не носил дома, и которые хранились в гараже вместе с другой теплой одеждой. Алекс почувствовал пульсацию крови в левой руке, до этого момента она не беспокоила его, парень подсчитал, что должен был поменять повязку как раз после приезда к бабушке. Мальчик не представлял, как далеко находится ее квартира и сколько стоит поездка на такси. Ему нужна была карта, но он не зал где ее достать. С замерзшими ушами и руками, засунутыми в карманы, он подошел к автобусной остановке.
– Привет, путешествуешь один? – подошла к нему девушка.
Девчонка несла сумку через плечо, на ней была шляпа, насунутая до бровей из под которой выбивались волосы, окрашенные в синий цвет, нос украшало серебряное колечко. Алекс удивленно смотрел на нее, она была так же хороша, как и Сесилия Бернс, невзирая на рваные брюки, солдатские ботинки и голодный неприкаянный вид. Вместо пальто, он была одета в коротенькую курточку из искусственной кожи оранжевого цвета, которая едва доходила до талии. Она была без перчаток. Алекс неопределенно пробормотал. Отец предупреждал о том, что не следует вступать в разговоры с незнакомцами, но эта девчонка не представляла никакой опасности, она была немного старше и почти такая, же худенькая как и его мать. Алекс чувствовал себя намного сильнее, чем она.
– Куда едешь? Настаивала незнакомка, закуривая сигарету.
– Еду к своей бабушке. Она живет на перекрестке Четырнадцатой улицы и Второй Авеню. Не знаешь, как туда добраться?
– Знаю, нам по пути, давай сядем в автобус. Я Моргана – представилась девушка.
– Никогда не слышал такого имени – сказал Алекс.
– Я сама его выбрала. Моя глупая мать дала мне такое же вульгарное имя, как и она сама. А ты, как тебя зовут? – спросила она, выпуская дым из ноздрей.
– Александр Коид – ответил Алекс, немного шокированный ее высказываниями о своей семье в таких выражениях.
Они дожидались автобус, пиная снег, чтобы согреть ноги, за эти десять минут Моргана выложила все о своей жизни: уже несколько лет она не ходила в школу – это для тупиц – и убежала из дому, потому что не терпела своего отчима, похожего на свинью.
– Я хочу играть в какой-нибудь рок-группе, но для этого мне нужна электрогитара. А что это за футляр, который ты прикрепил к рюкзаку?
– Флейта.
– Электрическая?
– Нет, на батарейках – пошутил Александр. Автобус появился тогда, когда уши Александра превратились в кубики льда, они вошли в салон. Парень оплатил проезд и получил сдачу, между тем, Мограна продолжала искать кошелек в карманах своей оранжевой курточки.
Мой бумажник! Думаю, его украли – заикаясь, сказала она.
– Сожалею, детка. Ты должна выйти – приказал водитель.
– Я же не виновата, что меня обокрали! – почти кричала она, Алекс с ужасом понял, что они привлекают внимание.
- Я тоже не виноват. Обратитесь в полицию – сухо посоветовал водитель.
Девушка открыла свою сумку, и вывалила почти все ее содержимое в проходе автобуса: одежда, косметика, чипсы, коробочки и пакеты различных размеров, туфли на высоком каблуке, казалось, они принадлежали другому человеку, потому что трудно было представить ее в такой обуви. С нарочитой медлительностью она проверяла каждый предмет одежды, каждую коробку и каждый сверток, размахивая нижним бельем на глазах у всех пассажиров. Алекс отводил взгляд, нервничая больше и больше. Ему не хотелось, чтобы пассажиры подумали, что он путешествует с этой девушкой.
– Я не могу ждать всю ночь, детка. Выйди из автобуса – повторил водитель, на этот раз угрожающим тоном. Моргана не обращала внимания. К тому времени, как она сняла оранжевую куртку, начала проверять подкладку, пассажиры начали выражать свое недовольство по поводу задержки рейса.
– Тебе помочь? – наконец-то отозвался Алекс.
Парень чувствовал, как оттаяли его уши, он подумал, что они сейчас покраснели, как обычно в решающие моменты. Это был его крест: уши всегда выдавали его, особенно тогда, когда он стоял перед Сесилией Бернс, девушкой, в которою он был безнадежно влюблен еще с детского сада. Алекс пришел к выводу, что не было никакого повода для того, что бы Сесилия обращала на него внимание, она могла выбирать среди лучших спортсменов колледжа. Все его таланты заключались в том, что он ходил в горы и умел играть на флейте. Но, ни одна, даже самая безмозглая девчонка, не интересовалась, ни горами, ни флейтой. Он был обречен любить безмолвно и надеяться на чудо.
– Помоги мне с проездом – ответила Моргана.
В нормальных обстоятельствах Алексу не жалко было потерять свои деньги, но сложившиеся обстоятельства не позволяли вести себя великодушно. С другой стороны, решил он, ни один мужчина не бросит женщину в таких обстоятельствах. Он мог помочь ей, не прибегая к деньгам, спрятанным в ботинках. Он оплатил вторе место. Моргана послала ему воздушный поцелуй и показала язык водителю, который казался рассерженным, быстренько собрала вещи и уселась рядом с Алексом на последнем сидении.
– Ты спас мою шкуру. Я отплачу тебе – заверила она его.
Алекс ничего не ответил. Он руководствовался принципом: если кому-нибудь одолжил деньги и больше с ним не встречался, значит, его деньги потрачены не зря. Моргана вызывала у него смешанное чувство восхищения и отвращения, она очень отличалась от любой девушки из их поселка, даже самой смелой. Чтобы не смотреть на нее как дурак, с открытым ртом, большую часть пути он молчал, рассматривая в темном окне отражение Морганы и свое собственное тонкое лицо, в круглых очках, с темными,как уматери волосами.
– Когда же он начнет бриться? Он не был таким развитым как некоторые из его друзей и все еще походил на безобидного мальчика, в классе он был самым низким. Даже Сесилия Бернс была выше, чем он. Единственным его преимуществом была здоровая кожа, потому что при первом появленииь юношеских прыщей, отец сделал ему инъекцию кортизона. Мать уговаривала его, не беспокоится из-за маленького роста, ведь в семье Коид все мужчины были высокими, но Алекс знал, что генетика очень капризна, и он мог пойти по материнской линии. Даже для женщины Лиза Коид была слишком низкой, со спины она казалась девчонкой четырнадцати лет, особенно после того как болезнь иссушила ее. При мысли о ней у Алекса заныло в груди, и он судорожно сглотнул воздух, казалось, гигантский паук сжал его горло.
Моргана сняла оранжевую куртку, Под ней была короткая блуза из черного кружева, едва прикрывающая живот и кожаный ошейник, как у отважной собаки, украшенный металлическими шипами.
– Ты только посмотри на это, я умираю – сказала она Алексу, указывая на надпись запрещающую курение в автобусе. Она глянула на свое отражение, никто не обращал на нее внимания, соседние кресла были пусты, другие пассажиры читали или дремали. Удостоверившись, что на них никто не смотрит, она засунула руку за пазуху и достала грязноватый мешочек. Поднесла к носу и немного потрясла.
– Трава – сообщила шепотом.
Александр Коид отрицательно помахал головой. Ни в коей мере он не считал себя пуританином, несколько раз он пробовал алкоголь и марихуану, как и большинство его одноклассников, но не мог понять их прелести, за исключением того, что они были запрещены. Ему не нравилось терять контроль над собой. Поднимаясь в горы, он получал удовольствие от осознания того, что контролирует свои телом и разум.
После таких походов, он возвращался вместе с отцом уставший и голодный, но абсолютно счастливый, преисполненный энергии, гордый тем, что вновь поборол свой страх и все трудности в горах. Он чувствовал себя энергичным, могучим и почти непобедимым. В таких случаях отец дружески похлопывал его по спине, как бы вознаграждая его за подвиг, не говоря ни слова, чтобы не подкармливать его самолюбие. Джон Коид никогда не льстил, он был скуп на похвалу, но сын и не надеялся услышать ее, для него было достаточно этого похлопывания.
Подражая отцу, Алекс научился исполнять свои обязанности как можно лучше, без лишнего хвастовства, но тайно гордился тремя добродетелями, к которым относил: мужество необходимое для того, чтобы подняться в горы, способности к ирге на флейте и ясность мысли. Гораздо труднее было признавать свои недостатки, в которых он отдавал себе отчет, по крайней мере, о двух и старался стать лучше. На них несколько раз указывала ему мать: скептицизм, из-за которого он все подвергал сомнению и дурной характер, который проявлялся очень неожиданно. Мать уверяла, что это свойственно переходному возрасту, но сам он не был так уверен в этом.
В любом случае он не принял бы предложение Морганы. В тех случаях, когда он пробовал наркотики, не было ощущения райского полета, о котором рассказывали друзья, голова становилась одурманенной, а ноги ватными. Для него не было лучшего стимула, чем балансировать на веревке, болтаясь в воздухе на высоте семи метров и точно знать, когда нужно сделать следующий шаг. Нет, наркотики были не для него. Тоже самое было и с сигаретами, ему нужны здоровые легкие для того, чтобы играть на флейте. Он не мог удержаться от легкой улыбки, вспоминая метод бабушки Кейт, который напрочь убил тягу к табаку. Тогда ему было одиннадцать, невзирая на проповеди отца о раке легких и других вредных последствиях употребления никотина, он тайно курил, прячась вместе с друзьями за спортзалом. Кейт Коид, приехав погостить на рождество, чутким носом ищейки она без труда распознала запах, невзирая на маскирующие ароматы жевательной резинки и одеколона.
- Ты куришь в таком юном возрасте, Александр? – очень доброжелательно спросила бабушка. Он собирался отрицать, но она не оставила ему и минутки
– Давай погуляем – предложила бабушка.
Мальчик сел в машину, пристегнулся ремнем безопасности, и заклинад удачу не оставлять их, поскольку бабушка была террористом на колесах. Наверное, в Нью-Йорке никто не водил авто как она, казалось что ее кто-то преследовал. Они притормозили возле супермаркета, где купили четыре больших сигары черного табака; потом они заехали на тихую улицу, припарковавшись подальше от любопытных глаз, бабушка зажгла сигару для каждого. Они курили и курили при закрытых окнах и дверях, до тех пор, пока дым затуманил окна автомобиля и мешал глядеть на улицу. Алекс почувствовал, как закружилась голова, а желудок поднялся вверх. Скоро он не выдержал, открыл дверь и вывалился на улицу как мешок, страдая до глубины души. Предполагая, что он просто хочет очистить желудок, бабушка улыбалась, не предлагая помощи и не утешая его, как сделала бы мать, она зажгла другую сигару и протянула ему.
- Давай, Александр, докажи что ты мужчина, выкури еще одну – сказала Кейт еще веселее.
Два следующих дня мальчик вынужден был провести в кровати, зеленый как ящерица, убежденный в том, что тошнота и головная боль окончательно убьют его. Отец думал, что это вирус, мать подозревала свекровь, считая ее причастной к отравлению внука, но помалкивала об этом. С тех пор, привычка, курить, которая была распространена среди его друзей, выворачивала Алекса наизнанку.
- Это самая лучшая трава – настаивала Моргана, указывая на содержимое мешочка.
- А вот еще, если хочешь – сказала она, показывая две белых таблетки на ладони.
Ничего не ответив, Алекс снова посмотрел в окно. Знал по опыту, что лучше промолчать или сменить тему. Все что он скажет, будет звучать глупо и девчонка чего доброго подумает, что он еще ребенок или религиозный фанатик.
Моргана пожала плечами и спрятала свои сокровища, надеясь на другой, более подходящий случай. Они подъехали к автобусной остановке, в самом центре города и должны были выйти. В это время на улице не было ни движения, ни людей, офисы и магазины были закрыты, работали только бары, театры, кафетерии и рестораны. Алексу встретилось несколько людей, но он не мог разглядеть их лица, только сгорбленные фигуры, завернутые в темные пальто, они быстро шагали по улице. Рядом с решетками, из которых валил пар, он увидел растрепанные тюки, валяющиеся на тротуаре. Алекс понял, что это были бродяги, спящие на вентиляционных отверстиях, единственном источнике тепла в зимнюю ночь. В свете неоновых ламп и автомобильных фар, грязная и мокрая улица казалась нереальной. По углам валялись черные мусорные мешки, хлам и мусор. Какой-то нищий, завернутый в потрепанное пальто, палкой ковырялся в мусорных пакетах, что-то декламируя на изобретенном им языке. Алексу пришлось прыгнуть на другую сторону, чтобы увернуться от крысы с окровавленным хвостом, которая лежала посреди тротуара и не двигалась когда они прошли мимо. Гудки автомобилей, сирены полицейский машин, а иногда машин скорой помощи рассекали воздух. Высокий и долговязый парень, шел по улице, возвещая о конце света, он ткнул ему в руку смятый бумажный листок, на котором была изображена полуодетая блондинка с толстыми губами, приглашающая на массаж. Кто-то на коньках и с наушниками в ушах налетел на него, отбросив к стене «Смотри куда прешь, дурак!» крикнул агрессор.
Александр почувствовал, как рана на руке снова начала пульсировать. Он подумал, что попал в кошмарный мир научной фантастики, в страшный мегаполис, состоящий из цемента, стали, стекла, грязи и одиночества. Он почувствовал приступ ностальгии, по месту у моря, где проходила его жизнь. Спокойный и скучный поселок, откуда так часто хотелось сбежать, сейчас казался прекрасным. Моргана прервала его печальные мысли.
– Я умираю от голода. Может быть, поедим? – предложила она.
– Уже поздно, я должен ехать к бабушке – извинился Алекс.
– Расслабься, парень, я доставлю тебя к твоей бабушке. Мы почти рядом, но прежде чем идти хорошо бы что-то бросить в желудок – настаивала она.
Не давая возможности отказаться, девушка схватила его за руку и затащила в шумное заведение, в котором пахло пивом, несвежим кофе и чем-то жаренным. За длинной стойкой пара служащих азиатов, готовили жирную пищу. Моргана уселась на табурет напротив стойки и приступила к изучению меню, написанное мелом на доске, оно висело на стенке. Алекс понял, что он должен платить за еду и направился в туалет, чтобы достать банкноты, которые носил свернутыми в ботинках.
Стены туалета были покрыты ругательствами и неприличными рисунками, на полу валялась смятая бумага и стояла лужа, образовавшаяся из воды, которая капала из ржавого водопровода. Он вошел в кабинку, закрыл дверь на задвижку, поставил рюкзак на пол, и превозмогая отвращение, сел на унитаз для того чтобы снять ботинки, в ограниченном пространстве и с раненной рукой - это было нелегким заданием. Алекс подумал, что в общественном туалете можно заразиться микробами или подцепить какую-нибудь болезнь, об этом ему рассказывал отец. Но он должен заботиться о своем небольшом капитале. Со вздохом мальчик пересчитал деньги; он не будет есть, а Моргана обойдется дешевым блюдом, похоже, она была не из тех, кто много ест.
Между прочим, вне квартиры Кейт Коид он не был в безопасности, эти три согнутые и свернутые купюры были всем, чем он владел в этом мире; они представляли собой средство спасения от голодной смерти и холода, которые терзали людей на улице, как тех бездомных, которых он видел несколько минут назад. В случае если он не найдет дом своей бабушки, он всегда может вернуться в аэропорт, провести ночь в каком-нибудь уголке и улететь домой на следующий день, для этого он имел обратный билет. Он надел ботинки, спрятал деньги в отделение рюкзака и вышел из кабинки. Кроме него здесь никого не было. Проходя напротив умывальника, он поставил рюкзак на пол, поправил повязку на левой руке, правую помыл с мылом и ополоснул лицо, чтобы снять усталость, а затем вытерся бумажным полотенцем. Он наклонился, чтобы взять рюкзак и с ужасом понял, что он исчез.
С бьющимся сердцем он вылетел из туалета. Со времени кражи не прошло и минуты, вор не мог далеко уйти, если поторопиться его можно догнать прежде чем он затеряется в толпе. В заведении ничего не изменилось, те же потные служащие за прилавком, те же безразличные клиенты, тот же звон тарелок и рок музыки включенной во всю громкость. Никто не обратил внимание, на его волнение, никто не обернулся, когда он крикнул что его обокрали. Единственным отличием было то, что Моргана уже не сидела напротив стойки, там, где он ее оставил. Не было никаких следов ее присутствия.
Через мгновение Алекс догадался, кто спокойно следовал за ним, кто подстерегал его за дверью туалета, просчитывая свои шансы, и кто унес его рюкзак в мгновение ока. Он хлопнул себя по лбу. Как можно быть таким невинным! Моргана обманула его как младенца, украла все, кроме одежды, в которую он одет. Он потерял, билет на обратный путь и свою драгоценную флейту. Единственное, что у него осталось – это паспорт, который по чистой случайности он носил в кармане куртки. Он сделал огромнейшее усилие, чтобы не расплакаться как мальчишка.