Над головой пылали мириады звезд, усеявших собой черное бархатное полотно космоса. Благодаря им можно было хоть что-то различить в непроглядной тьме. Их слабый свет падал на холодную поверхность и словно хрусталь разбивался на множество осколков.
Кругом была лишь пустота: каменистые холмы и низины, покрытые слоем льда и пыли, заполняли собой все пространство, и лишь где-то вдалеке ярко горел свет маяка.
По еле видимой тропинке шел путник, которого до самых костей пробирал страшный холод. Он как смог укутался в свое осеннее пальто и шарф и, спрятав руки в карманы, быстрыми шагами шел к маяку. Все его мысли были только о том, как поскорее добраться до тепла. Свет лампы давал ему надежду на то, что там достаточно тепло и найдется хотя бы немного еды. От каждого шага, что он делал с большим трудом, ему становилось все холоднее и холоднее, и постепенно начало казаться, что ноги вот-вот откажут, и он упадет на эту темную поверхность, не имея сил пошевелить даже пальцем.
А маяк так ярко светил во тьме, словно зазывал к себе усталого путника. Обычно, если есть маяк, то значит где-то рядом должно быть и море, ведь он создан для того, чтобы указывать путь кораблям, но моря не было. Не было даже какой-нибудь жалкой речушки. Он одиноко стоял посреди этих огромных каменных равнин и сиял. Кто мог построить маяк здесь? И главное зачем? Этими вопросами может задаваться читатель, но они нисколько не волновали путника, потому что для него это было символом надежды на спасение.
Сильный порыв ветра ударил путника в спину, и тот чуть было не упал, но сумел удержаться на ногах. Путнику показалось, что вместе с собой ветер принес эхо, что окружило его со всех сторон: «Держись, держись, держись».
Он собрал оставшиеся силы и прибавил шаг. До маяка оставались считанные метры, и тогда он перешел на бег. За несколько секунд преодолев остаток пути, путник подлетел к двери и дернул за ручку – она была не заперта. Оказавшись внутри, он захлопнул дверь и с облегчением вдохнул теплый воздух.
- Добрый вечер, молодой человек, - обратился к путнику стоящий за барной стойкой пожилой мужчина.
- Что? Это же маяк? Откуда…
- Вы видимо не обратили внимания. К маяку имеется небольшая пристройка, где я и открыл это милое заведение.
- Зачем?
- Прекратите своим бесконечные вопросы и проходите. Я налью вам что-нибудь горячее. Или, может быть, вы предпочтете что-нибудь горячительное?
- Не отказался бы ни от того ни другого, - ответил путник и оглянулся по сторонам.
В уютном маленьком помещении стояло несколько столов и барная стойка. За спиной у бармена красовалось большее зеркало, возле которого на стеклянных полках стояло множество разнообразных бутылок. В общем, это действительно был настоящий бар.
- Позвольте поинтересоваться, как вас зовут молодой человек? – спросил бармен.
- Вадим Ст…
- Нет-нет. Фамилию называть необязательно, - перебил Вадима бармен и, сняв полотенце с плеча, протер стойку от пыли, где он сел. – Отдышитесь и успокойтесь, а я пока что-нибудь для вас приготовлю.
Вадим сидел, разминая замерзшие руки, и смотрел на собственное отражение позади бутылок с алкоголем. На него в ответ смотрело уставшее небритое лицо с несколькими глубокими морщинами, что обосновались на лбу, и серыми глазами, покрытыми тонкой сеткой капилляров. Вадим еще раз огляделся по сторонам, чтобы лучше осмотреть помещение. Удивлению не было предела. В дальнем углу был растоплен камин, в котором тихонько потрескивали горящие поленья, а ровно напротив него у противоположной стены стоял старый музыкальный автомат с виниловыми пластинками, похожий на те, что можно увидеть в американских фильмах. Вадим поднялся со своего места и подошел к музыкальному аппарату, на котором сверху были написаны доступные для воспроизведения композиции. Он провел пальцем по обширному списку и остановился на одной из песен. Это была композиция на музыку Гарольда Арлена со словами Эдгара Харбурга «Over the Rainbow», появившаяся на свет где-то в 1939 году. Вадим нажал на кнопку, и внутри аппарата пластинка с песней с тихим мерным скрипом поехала на положенное ей место. Раздался щелчок опустившейся на потертый винил иглы, и из колонок полилась музыка.
- Прекрасный выбор, - послышался голос бармена, вернувшегося с кухни с внушительного размера кружкой и тарелкой полной еды.
- Не знаю, по мне дурацкая песенка.
- А почему же тогда ее включили?
- Просто захотелось.
- Понятно-понятно, - улыбаясь, сказал бармен. – Садитесь ужинать.
- Как у вас все быстро получилось.
- Так не в первый раз же!
- Кстати, вы не сказали свое имя. Мне же интересно знать, как зовут моего спасителя.
- Сантьяго Малах к вашим услугам! – громко произнес бармен, два раза стукнул каблуками и вытянулся словно солдат по стойке смирно.
- Рад с вами познакомиться, - ответил Вадим.
- Теперь садитесь и ешьте, пока все не остыло. Напиток вам покажется незнакомым. Это мое личное изобретение с секретными ингредиентами.
- Крылья летучих мышей и свиные пяточки?
- Не так сурово, Вадим.
Вадим вернулся на свое место и принялся жадно поглощать еду. Сантьяго довольный тем, что пища пришлась по вкусу его новому знакомому, похлопал себя по большому животу и вернулся к чтению газеты, которую оставил на стойке.
Из колонок продолжала литься музыка:
«Someday, I'll wish upon a star
Wake up, where the clouds are far behind me,
Where trouble melts like lemon drops.
High above the chimney top,
That's where you'll find me …»
Через несколько минут с ужином было покончено, и Вадим сытый отклонился на спинку стула.
- Это было очень вкусно! Большое спасибо!
- Не за что. Всегда к вашим услугам, - ответил Сантьяго, откладывая газету в сторону.
- А что вы читаете?
- Это? The Mercury от 28 апреля 1924 года.
- Так зачем же вы ее читаете?
- Все новое это хорошо забытое старое.
- Все новое…
Вадим вновь поднял взгляд на свое отражение, но в зеркале увидел молодую женщину в белом халате, покрытом багровыми пятнами. Ее губы шевелились, но ничего не было слышно.
- С вами все в порядке? – осведомился Сантьяго.
- Да. Все в порядке. Видимо просто очень устал, - после некоторой паузы ответил Вадим и вновь посмотрел в зеркало, откуда на него опять смотрело его собственное лицо.
На этот раз Вадим замолчал довольно надолго. Он уставился в одну точку и погрузился в самого себя, пытаясь выстроить хронологию событий, но это у него получалось с большим трудом, а вернее будет сказать не получалось вовсе.
- Послушайте, Сантьяго, а где я?
- Как где? В баре у маяка.
- Нет. Это я понимаю. Я имею ввиду в какой стране или городе. Понимаете, я помню, кто я такой, но не помню, как оказался здесь. Последнее, что могу вспомнить, это как я шел к маяку, дрожа от холода. Но откуда я шел и зачем не помню.
- В какой стране или городе?
Но вдруг их разговор прервал телефон. Старый довоенный аппарат, висевший на стене, начал звонить со страшной силой.
- Простите, я отвлекусь буквально на минуту, - пожав плечами, сказал Сантьяго.
Пожилой бармен подошел к аппарату и поднял трубку: «Алло, слушаю… А это ты! Здравствуй, конечно, узнал… Тебя плохо слышно, говори громче… Да, все как всегда. Здоровье вроде бы в порядке. А ты как? ... Рад слышать… Нет, Вел, сегодня приходить не надо… Абсолютно точно тебе говорю…Да, я уверен. Отдыхай. Ты кстати прочел «Дон Кихота»? ...Нет? Вот ты старый лентяй… Да-да, именно ты. Так, что расслабься и садись читай. Стыдно должно быть! …Перестань ворчать…Пока. Хорошего вечера!»
Сантьяго повесил трубку и вернулся за барную стойку.
- Звонил мой старый ворчливый друг Велиал. Вечно чем-то недоволен и постоянно ворчит. Это не так, то не так, и так бесконечно. Каждый раз после того, как он приходит в гости, мне приходится мыть весь пол! Вроде зовешь посидеть, пообщаться и пропустить по кружечке пива, а он приходит и давай топтаться по всему помещению, как будто спокойно на месте посидеть нельзя, да еще тростью своей размахивает.
- Но при этом вы друзья?
- Конечно, друзья. Не могу сказать, что близкие или лучшие, но друзья. В какой-то степени по причине необходимости. Так о чем мы говорили?
- Вы мне так и не ответили, где я нахожусь.
Сантьяго глубоко вздохнул и снял фартук: «Пойдем, я тебе покажу». Пожилой бармен отворил большую дубовую дверь, за которой была лестница, ведущая на самый верх маяка.
- Пойдем, смелее.
- Наверх?
- Ну да. Ты же хочешь узнать, где ты находишь. Так пойдем.
Сантьяго пошел вперед, и Вадим последовал за ним. Бармен шел не спеша, преодолевая каждую ступеньку. Возраст давал знать о себе: старые суставы сгибались с трудом, а в его дыхании были слышны хрипы. Еле освещенная лестница неумолимо следовала ввысь, словно змея обвиваясь вокруг центрального столба.
- Скажите, Вадим, а у вас есть какие-нибудь мечты?
- Конечно, а как же иначе!
- Не поделитесь со мной парочкой из них?
- А почему нет? Правда, многие из них я все-таки осуществил. Любовь встретил, хорошую работу нашел, обзавелся собственным домом.
- Мне кажется, что во всем этом между строк я слышу легкое «но».
- Да, вы правы. Я всегда мечтал путешествовать. Путешествовать по миру, да и не только. Мечтал о дальних странах, покорении горных вершин, морских глубинах, звездах, планетах.
Старый бармен остановился, облокотившись на стену, и посмотрел на Вадима. Его глаза были полны доброты и тепла. Сантьяго не просто вызывал доверие к себе, но и приносил непонятное умиротворение душе.
- Вы действительно хороший человек, Вадим. Рад, что в вас не ошибся. Так, соберемся с силами – осталось совсем чуть-чуть.
Пройдя еще несколько витков лестницы, они, наконец, поднялись на самый верх маяка, где ярко горела большая лампа. В углу Вадим заметил странную вещь: там стояли большие белые крылья, которые, судя по конструкции, пристегивались к телу жесткими кожаными ремнями.
- Вот, где я их оставил! – воскликнул Сантьяго. – Спрятались от меня, да? Ничего, спущу вас вниз и как следует почищу.
- Разряд… - неожиданно для самого себя произнес Вадим и увидел, как где-то далеко за горизонтом вспыхнула молния.
Старый бармен ничего не сказал на это, а лишь похлопал Вадима по плечу.
- Оглянитесь вокруг! Что вы видите?
Вадим вплотную подошел к окну и стал смотреть вдаль. Вокруг не было ничего кроме бесконечных горных холмов, покрытых льдом и снегом.
- Ничего, - вырвалось из уст Вадима.
- А теперь посмотрите наверх. Вон туда, - пальцем указал Сантьяго на одну из звезд ночного неба. – Видите?
- Да.
- Это Земля.
- Как Земля? – удивился Вадим.
- Очень просто. Это планета Земля. То самое место, где вы родились и прожили всю свою жизнь.
- Тогда, где я сейчас?
- Не волнуйтесь. Не так уж и далеко. В солнечной системе между Марсом и Юпитером существует пояс астероидов. Давным-давно 1 января 1801 года итальянский астроном Джузеппе Пьяцци открыл крохотную планету в этом самом поясе астероидов. Она получила название Церера, и до сих пор является огромной загадкой для человечества. Таинственный далекий мир, но самое главное другое. Самое главное это то, что вы здесь, Вадим.
- На Церере… - еле слышно произнес Вадим.
Удивительно, но Вадим принял это абсолютно спокойно. Ни ужас, ни паника, ни удивление не завладели им. Он принял это как нечто разумеющееся, но один вопрос у него все-таки остался.
- Тогда для чего маяк, если здесь никого нет?
- Здесь есть вы. Чем он был для вас, когда вы, дрожа от холода, шли по этим равнинам? Можете не отвечать, я и так знаю. Ваш путь только начинается, и вас ждут ваши мечты.
Вадим закрыл глаза и ощутил необычайную легкость, которая буквально отрывала его от пола, унося в невиданные дали.
Планета Земля все также продолжала гореть на ночном небе. И если как следует прислушаться, то можно было бы услышать слабое эхо, что шло с Земли:
«Мы больше ничего не можем сделать. Он ушел».