Хорошо весной. Я присел в парке на скамейку и сижу себе, на солнышке греюсь. А что просто так сидеть? Взял я с асфальта картонку, достал ручку и на картонке написал «Голодовка».
Народ начал подтягиваться. Мамаши с колясками, папаши с пивом, стар да млад.
Проходила мимо старушка, поохала «Довели страну», покачала головой и поплелась дальше.
Подошёл товарищ в очках лет тридцати. Руку пожал, говорит: «Это здорово, что вам не всё равно!».
Я киваю: «Не всё равно!».
Он очки запотевшие протёр и одухотворённо удалился.
Смотрю, а меня уже на телефоны снимают несколько человек. Говорят, сейчас мы вас в Интернет выложем, чтобы все знали. Блогосфера, говорят, вас поддержит.
Подскочил полицейский: «Что происходит?! Срочно прекратить!»
Тут в синем пиджаке проталкивается к нам какой-то товарищ с огромным пузом. Я говорит, представитель движения «За права левых», не имеете права запрещать выражать человеку свою гражданскую позицию. Нет такой статьи, которая бы заставляла человека перестать не есть и начать есть.
Полицейский отвечает: «Я уверен, что есть. У нас на всякого в стране статья есть. Только я сейчас не помню».
Синий пиджак ему говорит: «Как же вы переаттестацию прошли, если статьи не помните?!».
Полицейский испугался и за спины спрятался.
Тут подъезжает огромный чёрный автомобиль с мигалкой и из него выскакивают несколько человек в чёрных пиджаках и человек двадцать невыспавшихся студентов с радостными флагами.
--Эту голодовку, говорят, спонсирует партия «Едим Россию».
Я говорю: «Никто меня не спонсирует, я сам по себе!».
А чёрные пиджаки мне отвечают удивлённо: «А как же флаги?! А мы сейчас ещё и шарики надуем!».
И правда: только сказали, а студенты свои флаги вокруг меня уже навтыкали и разноцветные шарики надувают.
Сижу я так празднично, а вокруг меня люд всё пуще гудит.
Со стороны городской администрации не негнущихся ногах бледный мэр к нам ковыляет.
--Эта голодовка, --говорит дрожащим голосом, --санкционирована администрацией города как выражение поддержки нашими горожанами существующей политики правящего режима.
Те в чёрных пиджаках ему сразу захлопали, а мэр раздухарился и взвизгнул:
--Мы против социальных экспериментов! Мы за стабильность!
Подъехало телевидение, камеры расчехляют.
--То есть,--спрашивают у мэра,--вы утверждаете, что знаете этого молодого человека?!
Ну мэру совсем плохо сделалось, за сердце держится и шепчет заикающимся голосом:
--Конечно знаю. Это,-- говорит,---... мой сын.
Журналисты от волнения аж задрожали, как гончие. А я и вовсе дар речи потерял, сижу молча наблюдаю, что дальше будет.
А репортёры мне в лицо микрофонами мохнатыми тычут:
--Вы, --говорят, --в России проездом? Где учитесь, в Оксфорде, Гарварде, в Сорбоне? Чем владеете?
--Я, --отвечаю,-- в России не проездом, а живу. Учусь в нашем местном институте на никому не нужную специальность с очень низкой зарплатой. Владею велосипедом, но он сейчас в ремонте.
--А как же,-- спрашивают, --принадлежащий вашему отцу нефтеналивной завод?
Мэр покачнулся и на скамейку рядом со мной припал.
--А вот не надо, --говорит, --ему ничего. Такого сына я воспитал, весь в меня.
И по голове меня вымученно треплет.
Я говорю:
--Как же, папа, не надо? Мы с мамой в однокомантной квартире живём, напротив строящегося банка, в подъезде кто-то гадит постоянно, цены, --говорю, --за коммунальные услуги, неподъёмные, а тут ещё то свет отключат, то отопление отрежут. В институте, говорю, учебников нет, а те, что есть, с ошибками написаны. С орфографическими.
Тут в небе раздался тяжёлый вздох.
Люди в небо головы задрали, особо набожные на колени попадали.
Механический голос возвестил:
--Соединение установлено. На связи президент Российской Федерации.
И наспех поднятый на флагшток репродуктор громогласно на всю округу возвестил:
--Сограждане, вы были услышаны! Беру ситуацию под свой личный контроль! Разобраться и отчитаться в течение двух недель!
Репортёры в прямом эфире комментируют, мэр на скамейке рядом со мной, как рыба об лёд, бьётся, в Интернете наш топик в топах обсуждается.
Так что теперь у нас в городе чисто. Жильё строится, а не только банки. Цены расти перестали. Свет и отопление почти не отключают. В библиотеку новые учебники завезли, без ошибок. Ну и вообще жизнь потихоньку налаживается.
Так что вот она—сила слова!