Я знала одну женщину, очень хорошую и добрую, которая всю свою жизнь копила на пальто с песцовым воротником. Наконец оно было куплено. Но женщина так дорожила приобретением, что очень редко надевала его. Пришло время, она состарилась, а мечта её молодости висела в шкафу почти новой.
Как-то приехала к ней в гости сноха. Обшарив всё в доме и не найдя ничего подходящего, она наткнулась на пальто. «Ишь ты! — засмеялась сноха. — И зачем вам, Надежда Ивановна, пальто с песцом? Вы уже старая, и вам оно ни к чему. Правда, фасон устарел, но песец хорошо сохранился. Дайте-ка его мне!» .
И Надежда Ивановна, поколебавшись (жалко всё-таки было расставаться со своей мечтой!), отдала пальто снохе. А та, оторвав воротник, раскромсала его ножницами, сооружая себе сверхмодную шапку. Но шапки из воротника не вышло — у снохи не оказалось скорняжных умений. И та, примерив невообразимое сооружение себе на голову перед зеркалом единственный раз, отложила неумело подобранные, обсыпавшиеся кусочки песца в сторону, а пальто забросила на чердак, где его вскоре изгрызли мыши. А старая женщина, собрав то, что осталось от воротника, поместила в полотняный мешочек и снова водрузила в старый шкаф, отдавая последнюю дань мечте своей молодости...
Один, пожилой человек, овдовев, почувствовал страшное одиночество. Он долго выносил его, но, наконец, не выдержал и поехал в другой город, в гости к своему единственному сыну. Сын принял его как надо, да и невестка, как показалось старику, не была огорчена, всё улыбалась: «Папаша да папаша...»
Однако через три дня, проснувшись рано утром, он стал свидетелем тихого разговора, который происходил в спальне молодых: «И чего это твой папаша столько времени здесь
прохлаждается? Пора бы и честь знать! — говорила невестка. — Или он тут окончательно поселиться надумал? Этого только не хватало! Нужен он мне, старый хрыч, как рыбке зонтик. Скажи ему, пусть отчаливает!» «Хорошо, скажу сегодня за завтраком, — ответил сын. Только неудобно как-то, ведь всего три дня гостит у нас папа. Да и одинок он очень».
Старик был потрясён. Немного успокоившись, он потихоньку встал, оделся, взял в руки тощий портфельчик со сменой белья и газетой «Правда» и, не прощаясь, чтобы не ставить в неловкое положение сына, уехал домой и больше уже никогда не приезжал: не мог превозмочь обиду...
У одной знакомой было три дочери. Здоровые, красивые, с высшим образованием, хорошо
обеспеченные, счастливые. Жили они в частных домах со всеми удобствами, ни в чём не нуждаясь, работали, растили детей. Вот только мать свою навещать у них всегда не хватало времени, и старая женщина, несмотря на свои годы, приезжала проведать их на два-три дня.
Дочери, как ей представлялось, проявляли к матери заботу и внимание, нагружая её сумками с овощами из своих огородов, даря ситцевые отрезы на платье (чего еще нужно старушке?) и провожая на поезд.
Но настал печальный день, когда старая женщина почувствовала, что силы ей изменили и что обслуживать сама себя она уже не в состоянии. Тогда она обратилась за помощью к дочерям, попросив, чтоб они взяли её к себе, где она смогла бы при близких людях провести свои последние дни. Но ни одна из них не согласилась приютить у себя старую мать, мотивируя отказ различными причинами.
Наконец было найдено, по мнению дочерей, «разумное» решение: дочери сдали мать в дом престарелых, в котором она и умерла, успокоив себя тем, что никому не была в тягость...
(Впервые опубликовано в газете "Перекоп", г.Красноперекопск, Крым, 18 февраля 1995 года)