Жил да был на заре советской власти, в деревне Нелидово Волоколамского уезда, комсомолец Удалов. Ничем таким не выделялся он из общей массы комсомольцев, кроме одного. Уж очень он не любил поповское мракобесие, и что они отравляют народ своим религиозным опиумом. Так он считал и говорил завсегда:
- Не повезло нам, что у нас деревня, а не село. Было бы село – была бы какая никакая церквуха. Была бы церквуха, было бы что сносить, да откуда колокола сбрасывать, а так получается, что и делать нам вроде как и нечего, в рамках борьбы за народное счастье.
Очень он горевал по этому поводу, а односельчане были даже рады тому факту, что они деревня, а не село. Жалко им было как по всей округе в те времена рушили храмы и кололи иконы на дрова.
Одним словом боролся с мракобесием и суевериями Удалов как мог, в меру своих сил и возможностей, а к суевериям он относил и религию.
Любил повторять он по поводу и без повода такие слова:
- Не боюсь я ни Бога, ни черта! – мол, вот какой я бесстрашный, глядите. Но люди пожилые лишь головой ему вслед качали.
Вот через эту его браваду и вышло у него приключение. Все так считают, что если бы он так не хорохорился, то нипочем такое событие с ним не произошло бы, что сам он и накликал беду на свою голову такими словами.
Железнодорожное сообщение с Москвой в ту пору не было столь насыщенным и станции Дубосеково, которая сейчас находится близ деревни Нелидово попросту не существовало, а был лишь разъезд. Ежели кто по делам бывал в Москве, то приезжал он обратно на станцию Чисмена и уже оттуда пешком через леса и поля топал в свою деревню.
Туда и прибыл молодой комсомолец Удалов как то. Вышел, время позднее. Смеркается. Глядит а никаких попутчиков ему сегодня нет.
«Ну, - подумал Удалов, - хорошо что я не какой-нибудь несознательный крестьянин, а идейный марксист. Темный крестьянин убоялся бы один через ночной лес идти, а я же знаю, что никакой нечисти не существует. В этом и есть моё огромное большевистское преимущество!»
Однако перед входом в лес как будто зябко ему стало, да так что мурашки пробежали по коже и ноги слабеть начали, да холодеть, но это конечно от сырости ночной случилось.
Когда он уже изрядно углубился в лес, показалось ему, что он потерял дорогу. Обернулся, но не увидел тропинки по которой пришел, и просветов среди деревьев стало не видать. Вновь как будто холодом повеяло и задрожал слегка юный комсомолец.
Вдруг, чу! Вроде как будто догоняет его кто-то. Присмотрелся и правда, забелело что-то сзади и через некоторое время нагнал его какой-то молодой парень в свободного кроя белой рубахе.
- Ты часом не в сторону Нелидово? – спросил его хлопец, - Так давай вместе, вдвоем веселее, а то мало ли, что может приключится в такую темень.
Какой-то нехороший холодок пробежал опять по коже от таких слов. Но комсомолец Удалов встрепенулся и поведя плечами как бы скинул с плеч начавшую одолевать его жуть.
Ведь если ничего нет, то и случится ничего не может. Разве что душегубы какие-нибудь. Но их не встречалось в здешней округе отродясь. Это же не Пороховской мост какой-нибудь, с известными братьями-разбойниками Трухановыми, а окрестности благопристойной деревни Нелидово!
Действительно вдвоем оказалось веселее. Парень и правда оказался весьма занятным попутчиком и балагуром. Весело разговаривая, они все шли и шли. Дорога не казалась такой скучной, но вдруг Удалову показалось, что все-таки они что-то слишком долго идут, о чем он и сообщил собеседнику. Тот весело ответил, что это вероятно показалось, и они продолжили путь.
Все таки Удалов вновь высказал волнение, что дорога ему кажется незнакомой. Она и правда была какой-то не такой. Не похожей на нужную, хотя и могло так казаться впотьмах.
Попутчик вновь его успокоил и так продолжалось несколько раз. Но когда под ногами явно зачавкало, как будто они приближались к болоту, то в конце концов, Удалов крикнул: «А ну погодь!». Достал из кармана газету, из которой делал самокрутки и зажег её.
Ба! Он увидел, что стоит на самом краешке болотной топи. Еще шаг и провалился бы по самые комсомольские уши.
Удалов обернулся. Попутчика нигде рядом не было.
Он позвал, и никто не отозвался.
И тут он увидел, что где-то на другом берегу болотной заводи стоит этот парень в белой рубахе, который крикнул ему:
- Ну что? Понял теперь?
И исчез.
Удалов просидел на берегу этой заводи до утра, пока не рассвело, и лишь под утро вернулся домой весь измазанный и испуганный.
Вернувшись в деревню, он сложил с себя полномочия комсорга и перестал заниматься антирелигиозной пропагандой.
30.03.2012г.