Эта глава следует сразу за "Осколки Судеб"
Я проснулся под крики, и оглушительный звон металла. Выглянув в окно, увидел, что Арканд дрался с кем-то на подъездной дороге. Его меч полыхал каскадом непримиримых молний. Лицо его противника было в крови, одежда - в грязи, и сам он вызывал жалость, выражая крайнюю степень отчаяния.
А в дверях стояла Хенессада.
- Если ты в это полезешь, то разбудишь спящих собак, Домиарн.
- Все были бы так счастливы, если бы слушали тебя!
- Нет, не были бы. Потому что своя глупость завсегда слаще чужой мудрости.
Махнув на нее рукой, я выбежал из дома. Как раз в этот момент Арканд сделал выпад, и кончик его меча с треском прорвал одежду на спине оппонента, который упал на землю со стоном.
- Ты совсем сошел с ума??! – Рявкнул я Бальтонари, подбегая к упавшему дуэлянту.
Человек на земле уже не дышал. Удивившись, как он мог умереть с такой скоростью от ранения в живот, я стал его осматривать, и заметил, что правая штанина его брюк была намного темнее левой. Она вся была пропитана кровью. В ней также было несколько дыр начиная от бедра вниз.
Я поднялся и пошел к замку. Арканд пошел за мной, вытирая меч об траву.
- Ты ничего не хочешь мне объяснить?
- Это была честная дуэль. Больше я ничего не скажу.
Не то, чтобы я надеялся, что он начнет извиняться. Уже хотя бы в том, что притащил свои драки ко мне домой. Но разбудили меня вовремя. Я быстро оделся, и уехал в город.
Когда я вошел в церковь, проповедь уже началась.
- И поэтому вы должны понимать, что происходит в вашей душе – и то, что там происходит, набирает инерцию. Там может происходить действие, или бездействие, и многие думают, что это лучше, чем злодействие. Возможно, но любое бездействие рано или поздно скатывается в злобездействие, которое порой хуже злодействия.
Отец Релемилл, как будто помолодевший, серьезный, и излучавший уверенную одухотворенность, ходил туда-сюда вдоль рядов сидящих, как будто не было восьми лет перерыва, как будто он закончил свою предыдущую проповедь только вчера. В первом ряду сбоку сидели люди, которые пожирали его глазами, и все за ним записывали.
Папаши с верными подпевалами нигде не было видно. Кажется, решил бойкотировать мое решение что касаемо нового священника. Ну и пожалуйста, плакать мы не будем.
- А теперь давайте поговорим о самых важных лже-добродетелях, которые не привлекают нас к Богу, а отвлекают от него! Три крюка в душе под названием «Страх», «Стыд» и «Вина». Это те самые три крюка, которые вы вживляете вашим детям, чтобы вам было удобно их контролировать. «Почему ты не сделал то-то, сын, тебе должно быть стыдно!» «А ты, дочь, виновата в том-то и том-то», и, самый главный крюк -«Слушайся, а то накажу». Ваши дети вырастают с этими тремя крюками, за которые к совершеннолетию вы издергали их в кровь, даже этого не осознавая. Что происходит дальше? Вы умираете от старости, а они идут в жизнь. И потом кто угодно точно также начинает дергать их за эти крюки. И, если в их душе вместо Любви, Веры и Надежды всегда жили Страх, Стыд и Вина, то как вы думаете, к какой жизни вы их подготовили?
Релемилл сделал многозначительную паузу, и оглядел притихший зал. По рядам пронесся ропот, и некоторые люди встали, и вышли с недовольными или злыми лицами. Я заметил, как одна женщина буквально заткнула уши шедшей впереди нее девочки. Скатертью дорога, мы тут насильно никого не держим.
- Кто-то может мне возразить, что, мол, разве это плохо – нас тоже так воспитали, и ничего, живем. Как, как вы живете? Вы боитесь сказать лишнее слово, вы постоянно испытываете чувство вины, и вам все время стыдно непонятно за что. А потом жалуетесь, что в вашей жизни нет любви? Откуда ей, розе, там взяться, когда в саду вашей души все заросло колючками? Что посеяли, то и взошло, дорогие мои!
И самое главное. Неужели вы думаете, что эти три крюка – божественного происхождения? Бог никогда в жизни не станет помыкать людьми, дергая их за крюки. Крюки в душе – это изобретение человека, жаждущего власти над чужой душой. Пусть хотя бы одной – детской, но – власти! Осознайте, что вы творите. Не вставляйте эту заразу в души ваших детей, если вы хотите, чтобы у них была счастливая жизнь. Вживите в их души любовь во всему вокруг, надежду на лучшее, и веру в Бога и в себя. Поверьте мне, взойдет то, что посеяно. А то, что посеяно, наберет инерцию. И потом не жалуйтесь мне, что у вас в жизни все черт знает как. Не вините черта. Он вообще ничерта не знает. Вините свое невежество в отступлении от божественного пути.
Часть зала сидела с совершенно обалдевшими лицами, а вторая часть, вопреки всем церковным устоям, начала неуверенно хлопать.
- Здравствуйте. – Рядом со мной села женщина средних лет. – Ко мне прислали гонца, сказав, что у мужчины с синим платком на шее на последней скамье в церкви для меня есть сообщение. Это вы?
- Да. Сегодня утром мой телохранитель убил вашего сына.
Она вскрикнула и заплакала, закрыв рот рукой.
- Как это случилось? – Произнесла она сквозь рыдания. – Что же со мной проиходит?! Моя племянница пропала без вести, моя сестра исчезла без следа вчера вечером, а сегодня утром я потеряла еще и сына?!
- Тише. – Я взял ее за локоть, и вывел из церкви.