Мальчишка бежал со всех ног. В груди, сжимающейся и расширяющейся с невероятной скоростью, громко стучало сердце, гулкими ударами отдаваясь где-то в горле. Он бежал, задыхаясь, не думая о давно подкашивающихся ногах. Бежал сломя голову – лишь бы успеть, лишь бы успеть…
Свиток с посланием в его сумке, накрепко прикрепленной к его поясу на бедре, был слишком важен. Слишком серьезную и пугающую весть он содержал в себе – на нескольких, наскоро нацарапанных строках.
Парнишка бежал так, как никогда не бегал – словно за ним, его тенью, скользящей по широкой мощенной дороге, гнался сам дьявол. Он не думал ни о павшем коне, которого загнал в тщетной попытке успеть доставить новость, ни о сбитых в кровь ногах – страх, и поставленная им же самим цель гнала его вперед – вперед, к королю, ко дворцу, где ждут новости. Или, скорее не ждут…
Он сомневался, что ждут ее с нетерпением – такие новости уж лучше никогда не получать.
И вот показался в дали замок с его толстыми надежными стенами и обученными стражниками. Пареньку казалось, будто замок приближается слишком медленно, и он все старался ускорить шаг, но и так бежал на грани возможностей.
Только бы успеть, только бы успеть…
Эта мысль гнала его вперед, и он не замечал боли в ногах и грудине. На ходу он достал из-под рубахи медальон Вестника, данный ему самим королем, несмотря на то, что это не было такой уж сильной необходимостью – стража могла его распознать и по плащу с витиеватой вышивкой – гербом Вестников.
Наконец, он достиг главных врат замка, где стражники без вопросов пропустили его внутрь. Он пробежал по двору, внутрь Дворца, и по извилистым коридорам – к Тронному Залу, куда его пропустили немедля.
Король сидел на троне в окружении советников, которые застыли от внезапно ворвавшегося в зал мальчугана. Непослушными пальцами Вестник открыл сумку на бедре, продолжая полубежать – уже по инерции, не в силах остановить переставляющиеся сами собой ноги. Кончики пальцев скользнули по гладкому пергаменту свитка – раз, другой, третий… Наконец, парнишке удалось взяться за послание, и ивлечь его на свет божий. Протягивая дрожащую руку к королю, парнишка запнулся, попытавшись что-то сказать, но резкая боль ударила ему в грудину, смела с ног, и паренек упал к ногам изумленного короля. Из рта хлынула кровь, вестник захрипел, и вяло пошевелися, стараясь подняться. Но уже не мог. Его силы были истощены.
Король, отринув в сторону всяческие нормы этикета, бросился к Вестнику, и перевернул его на спину. Широко распахнутые глаза парнишки смотрели на короля с таким страхом, что тому стало не по себе. Вестник шевелил ртом силясь произнести хоть слово, но у него вырывались лишь хрипы, и обильный поток крови.
-Лекаря живо! – со злости на застывших в дверях стражников заорал Король.
Один из воинов метнулся прочь – подальше от гнева короля – исполнять приказ.
-В… - таки сумел выдавить хрипло вестник. – Ваше… ве… величество…
-Молчи, малыш. Сначала подлатаем тебя, а потом…
Мальчуган вяло мотнул головой – насколько ему позволяли уходящие из его маленького тела силы – и прохрипел:
-Весть… с гра… ницы… - и его глаза застыли двумя темными стекляшками.
Король тряхнул паренька раз-другой, и понял, что тому уже никто и ничто не поможет – его душа покинула замученное тело и обрела вечный покой.
-Да пребудут с тобой духи воинов, маленький храбрец… - с горечью прошептал король, осторожно закрывая невидящие глаза паренька.
Дрожащей рукой он взял свиток и развернул его. Как только он прочитал содержимое, его глаза широко распахнулись, и краска схлынула с его лица, окрасив красивый лик короля в мертвенно-серый цвет.
-Да помогут нам Боги… - сорвалось с дрожащих губ короля. – Война пришла в наш край…