Почему я не могу двинуть ни рукой, ни ногой? Почему темно? И что это за хрень плавает по моей спальне? Что это за золотистое облако?
Вот оно подлетело к стене и ткнулось в выключатель. Вспыхнула хрустальная люстра.
Да это же Люси – моя любимая золотая рыбка! Только в сто раз больше.
Я с удивлением смотрела, как эта карасиха подплыла к зеркалу, изящным движением плавника подхватила мою губнушку и стала вазякать по своим негритянским губам, пуская от удовольствия пузыри.
Мало этого! Вуалевым хвостом она небрежно открыла платяной шкаф и стала примерять мои наряды. Ну, нет! Этого я даже Варьке, любимой подруге, не позволяла.
Бог мой, да эта тварь нацепила ночнушку и пристраивается спать на софу. Чем бы в нее пульнуть? Ах, да, у меня же руки не двигаются.
Скосив глаза вниз, я вздрогнула. Боже, но ведь я голая втиснута в огромную хрустальную вазу, полную водой. Сверху торчала только моя голова.
Но… Всего час назад я поставила в вазу чудный букет из трех роз - красной, белой и желтой, который на сегодняшнем свидании подарил Вадик. Кстати, он обещал зайти за мной к семи. Он уже и билеты в театр купил. Интересно, наденет он на концерт подаренный мной изумительный серый галстук с малиновыми искорками? Как раз к его серебристому костюму.
Я поискала глазами часы. И вовремя. В прихожей раздался звонок. Но я же голая! Как же отсюда выбраться? Слева что-то шевельнулось.
- Не нравится? А нас выставлять голыми на показ – нравилось? – голос шел от журнального круглого столика.
Да это же розы! Но почему такие огромные? Красная зеленым листочком грациозно подхватила из вазы трубочку с кремом и изящно сжевала ее бархатными губами-лепестками.
Я раскрыла рот для достойного ответа, но звука голоса не последовало.
- Вот-вот, - издевалась надо мной дальше желтая красавица, покачивая прелестной головкой на тонкой шее. – Мы тоже многое хотели раньше высказать, да не могли. Сестрички, вам не кажется, что у этой голышки ноги длинноваты?
Последовали хрустальные переливы ехидного смеха. Белая роза схватила рукой-веточкой со стола ножницы и помахала ими, урожающе щелкая блестящими лезвиями.
На щелчок замка розы повернули головки к двери. Я ахнула. На пороге стоял мой подарок Вадиму – огромный серый галстук с малиновыми искорками в серебристом костюме моего жениха! А где же тогда он сам?
Неужели, как и меня, эти взбесившиеся подарки повесили голого Вадика на вешалку шкафа?
Я с ужасом смотрела, как розы, сексуально виляя листиками, подхватили галстук и пошли к дверям. Неужели на концерт? А билет? Он же…
И тут я увидела его, услышав плеск в аквариуме. Вадик болтал руками и ногами, пытаясь выпутаться из разросшейся ряски. Все у меня никак руки не доходили почистить Люськино жилище и выбросить часть травы.
Вон она теперь, довольная, пускает пузыри на моей постели, накрывшись до жабер розовым пущистым пледом.
А ведь утонет Вадик! А я даже пошевелится не могу. Нет, выкарабкался. Высунул голову и сморит в мою сторону, разевая рот.
А мне даже прикрыться нечем. Я опять задергалась. Бесполезно. Из глаз непроизвольно полились слезы, переполняя вазу. Так и утонуть недолго.
Что же произошло? Почему и кто все перевернул вверх дном? И главное – зачем?
Может – в наказание за непонимание? Боже, пусть на землю побыстрее опустится перверночь…