СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ В ПАРКЕ
перевод с английского
Бел Кауфман ( Bel Kaufman )
Бел Кауфман родилась в Германии, в Берлине, куда приехали из России её родители, а потом она в 12 лет переехала в Соединенные Штаты. Писательство – семейная традиция , её дедушка был известный еврейский писатель ШОЛОМ АЛЕЙХЕМ.
Рассказ “ Солнечный день в парке” ( Sunday in the Park ) получил в 1983 году премию The National Education Association / P.E. N.
Взят из сборника INSIDE OUT – OUTSIDE IN. Exploring American Literature. Library of Congress Catalog Card Number 00-133917
Было всё ещё тепло в этот поздний послеполуденный час, и городские звуки глушились листвой деревьев парка. Она положила свою книгу на скамейку, сняла солнцезащитные очки и удовлетворенно огляделась . Её муж Мoртон читал Times Magazine, любовно приобняв её плечо, их трёхлетний сын Ларри играл в песoчнице. Лёгкий ветерок теребил его кудри. Было пять тридцать пополудни, и маленькая детская площадка в углу парка была безлюдна. Качели свисали в изнеможении, доски для качания застыли в неподвижности, детские горки опустели, и только в песочнице два маленьких мальчика усердно трудились, сидя на корточках бок о бок.
“ Как это прекрасно “ - подумала она и улыбнулась от чувства благополучия.
“ Мы должны чаще бывать на солнце!” - размышляла она. Мортон по городскому бледен, он всю неделю сидит в тесном помещении университета, похожем на заводское, окрашенное серой скучной краской.
Она любяще погладила его руку и взглянула на Ларри, восторгаясь его маленьким изящным личиком, нахмуренным от напряженного труда над тоннелем, который он делал...
Другой мальчик внезапно встал, стремительно развернулся и бросил своей толстой рукой полную лопатку песка в сторону Ларри. Правда, он не попал в голову её сына. Ларри продолжал строить тоннель.
Мальчик продолжал стоять и монотонно и бесстастно поднимал совок , бросая его ...
“ Нет, не надо, МАЛЫШ! “ - Она погрозила ему пальцем, её глаза искали маму или няньку ребёнка.
-“Нельзя бросаться песком! Можно попасть в глаза и причинить боль. Вы должны играть мирно в этой хорошенькой песочнице! “
Малыш посмотрел на неё немигающим и ожидающим взглядом. Он был того же возраста, что и её сын, но на взгляд был тяжелее килограмма на 4, и этот рослый малыш совсем не был похож на подвижного нервного Ларри.
“ Где его мамаша? Или нянька? “
Всего несколько человек остались на детской площадке. Это были две женщины и маленькая девочка на роликовых коньках, которые двигались к выходу, и мужчина на скамейке, немного в стороне. Это был здоровяк и казалось, что он занимает всю скамейку, растекшись по ней. Его лицо закрывал сборник воскресных комиксов.
Она предположила, что это был отец ребенка – обидчика. Правда, он не мог ничего видеть из-под своих комиксов, и слюна стекала из уголка его губ. Она отвернулась.
В этот момент толстунчик лихо швырнул другую лопатку песка в Ларри, На этот раз песок попал в волосы и на лоб. Ларри взглянул на мать вопрошающим и недоуменным взглядом. Он как бы спрашивал её – плакать ему, или нет.
Её первым порывом было броситься к сыну, очистить его от песка и наказать обидчика, но она сдержала себя. Она всегда говорила себе, что хочет научит Ларри постоять за себя и самому вести мелкие драчки.
“ Не делай этого, малыш” – сказала она резким голосом, наклонившись вперед.
“Ты не должен бросаться песком!”
Мужчина на скамейке пошевелил губами, как бы желая сплюнуть, но вместо этого он сказал, даже не взглянув на неё, обращаясь только к своему сыну :
“ Ты правильно делаешь, Джо! – сказал он громко. - “ Ведь это ОБЩЕСТВЕННАЯ песочница!”
Она почувствовала дрожь в коленях и бегло взглянула на мужа. Он сразу понял, что случилось, аккуратно положил свой Таймс на свои колени и повернул свое тонкое лицо к толстяку, застенчиво улыбаясь ему извиняющейся улыбкой. Как студент, когда он в чем-то сомневается. Он начал говорить с толстяком своим обычным рассудительным тоном.
“ Вы вполне правы” – сказал он вежливо –“ но именно потому, что это ОБЩЕСТВЕННОЕ место....”
Толстяк снял свой “cмешной” журнал и посмотрел на Мортона. Он смерил его взглядом. С ног до головы, медленно, нарочито неторопливо.
“Да?”
Его наглый голос был предельно презрителен.
“ Мой сын здесь имеет одинаковые права с твоим, и если он захотел бросаться песком, он будет его бросать, и если тебе это не нравится, ты можешь катиться отсюда со своим ребёнком...”
Детишки слышали это, их глаза и рты широко открылись и они забыли о своих совочках, зажатых в кулачках.
Она заметила, как напряглись мускулы на лице Мортона. Он редко сердился и редко терял самообладание. Она была уверена в его мягком, покладистом характере и в неспособности взбеситься против мужика и спровоцировать того на враждебность или просто на конфликт.
“ Но позвольте... “ – сказал вежливо Мортон . – “ Вы только поймите”....
“ Да заткнись ты “ – сказал мужик.
Её сердце бешено заколотилось. Мортон покраснел. Таймс свалился на землю. Мужик стал медленно подниматься. Он сделал пару шагов по направлению к Мортону, и остановился. Согнул свои мощные руки, выжидая
.
Она сомкнула вместе свои дрожащие колени.
.” Не исключена драка, преступление !?.... Как ужасно и неправдоподобно всё обернулось. Она должна что-то сделать, остановить их, позвать на помощь... “
Она захотела придержать руку мужа за рукав, посадить его, но почему-то она не сделала этого.
Мортон поправил свои очки. Он был очень бледен
.
“ Это смешно “ – сказал он неуверенно. -“Я только попросил бы Вас.... “
“ Ага!? “ – сказал мужик. Он еще больше соглул ноги в коленях и глядя на Мортона, проронил презрительно: “ Ты и кто ЕЩЁ? “
Мгновение оба мужчины рассматривали друг друга. Потом Мортон сказал спокойно : “Хорошо, давай мы уйдём отсюда”....
Он неуклюже покачиваясь пошел к песочнице. Он остановился и поднял Ларри, продолжавшего держать совочек. Малыш как-бы проснулся, восторженное выражение его лица пропало, он начал бить ногой и плакать. –“Я не ХОЧУ идти домой, я хочу ещё поиграть, я не ХОЧУ идти обедать, я ненавижу обедать! “
Так он причитал, пока родители его тащили, волоча ногами по земле. Втроём они миновали скамейку, на которой снова расстелился мужик, и пошли к выходу. Она побоялась даже мельком взглянуть на него. Собрала всё своё достоинство ,и тащила сына за испачканную песком вспотевшую ладошку, а Мортон тянул за другую. Медленно, с высоко поднятой головой, она со своим мужем и ребёнком покинули детскую площадку, как поле боя. Её первым чувством было облегчение, что удалось избежать драки и никто не пострадал.
Однако где-то затаилось некое чувство , какой-то горький осадок, чувство поражения и отступления перед насилием . Смутно ощущалось, что с ней и Мортоном что-то происходит, сугубо личное, остро интимное и важное.
Внезапно Мортон сказал:
“Это ничего не значит”.
“Я думаю, не имеет значения то, что он больше меня. “
“ Конечно “ – сказала она.
“ Правда, в худшем случае “- продолжал он рассудительно – “ мои очки были бы разбиты, надо было –бы менять один- два зуба, я скорее всего потерял бы несколько рабочих дней - и ради чего? Во имя правды и справедливости?! “
“Конечно “ – повторила она.
Она ускорила шаг. Ей хотелось только добраться до дома и занять себя обычными домашними делами, и , может быть, тогда пройдет нервный спазм, липким пластырем стянувший сердце.
Всё случившееся - идиотизм. Презренный задира!!!... – думала она, всё более жестко таща за руку сына. Он продолжал плакать.
Прежде она чувствовала нежную жалость к его беззащитному маленькому телу, хрупким ручкам, узким плечикам с остро торчащими лопатками, тонким и шатким ножкам. Но теперь её рот был негодующе сжат.
“ Прекрати хныкать! “ – сказала она резко. “ Мне стыдно за тебя! “
Она чувствовала, что они все троё как-бы вываляны в дерьме....
Ребёнок зарыдал громче.
Если бы это была какая-то настоящая беда, если бы это была борьба за что-то конкретное....
Но что можно было бы поделать в этом случае? Допустить до того, чтобы быть избитыми? Попытаться образумить мужика? Позвать полицию? И что сказать ей? Дескать, офицер, некий мужчина в парке не хочет остановить своего ребёнка, бросающего песок в моего ребёнка.....?
Лучше не думать об этой глупости....
“ Ты не можешь успокоить его, ради всех святых?!!! “ – сказал Мортон раздраженно.
“ И ты полагаешь , что это должна сделать я ? “ - спросила она.
Ларри отпрянул от них, дрыгая ногами.
“ Если ты не можешь успокоить ребёнка, то придется мне взяться за это “ - и Мортон резко двинулся к сыну.
Но её голос остановил мужа. Она была уязвлена, услышав его холодные, отчуждённые, с оттенком презрения, слова.
“ В самом деле? “ - вдруг услышала она свой голос – “ Ты, конечно , а кто же ещё?! “