Год 979. Первая Асгонская эра
«Кто был царем? Кто не был царем?»
Из шумерского эпоса
«15-й день Месяца Счастья. Неделя после крушения
… все на пределе. От нашего отряда осталась лишь треть. Капитан Уилкс пообещал лично пристрелить меня: якобы, из-за меня наши страдают от жажды. Он считает, я каналья и аферист, и сказал, что по возвращении заставит меня держать ответ перед мудрейшими. Как будто я рвался в эту экспедицию? Наверное, это то самое проклятие илмаргов. Стоило послушать Тиншера, он ведь предрекал беды на голову того, кто расскажет о его народе большим людям. Зато теперь я — самый авторитетный специалист по Затерянным Расам…Угораздило.
18-й день Месяца Счастья
Хорошая вещь — чернила братьев Варм. Не пересыхают даже в такую жару. А из моей чернильницы еще и не проливаются. Да здравствует цивилизация! Но, увы, мой краситель для письма скоро закончится. А взять еще будет неоткуда — от ненужных предметов мои спутники избавились в первую очередь…
22-й день Месяца Счастья
Воды осталось на пару суток. Солнце палит нещадно. Недаром это проклятое место названо Долиной Красной Звезды. Под красной звездой рождаются демоны. Здесь уже давно не было дождя: по земле змеятся трещины. Наверное, так выглядит ад.
Служитель совсем плох. Тёрнер и Дим, его носильщики, едва живы. Им не досталось и глотка. А остановиться они не могут: изнемогая, несут белый паланкин своего господина. Таков закон — приняв сан, служитель уже не должен касаться земли. Дабы не осквернить себя. За это народ прозвал их Парящими.
Воду по приказу капитана дали только Эшли, потому что он тащит диктограф и камеру, и служителю, потому что он единственный, кто может принести Дар Затерянным. И последний.
У меня в глотке пустыня. Слова обдирают язык. Молчание — убежище…
23-й день Месяца Счастья
Отец Климент скончался тихо. А через два часа умерли его носильщики. Теперь нас всего шестеро. Мы больше не говорим. Лишь глаза у всех звериные.
Сегодня мне приснилась Гертруда. Она поцеловала меня и сказала: «Я жду».
У меня остановились часы. Теперь мое время — без пятнадцати шесть. Время смерти?..
… Что там? Кричат: оазис?!
Затерянные!
Без пятнадцати шесть — время жизни!
26-й день Месяца Счастья
Я сделал себе чернил из какой-то местной ягоды. Теперь я смогу продолжить записи.
Мбонготы — третья из Затерянных Рас. И, пожалуй, единственная, чьи представители не обладают магией. Эти дети пустыни темнокожи и низкорослы. У них дрянные черные зубы, а уши проткнуты десятком тонких палочек, исчерченных какими-то знаками. Чем больше палочек — тем старше человек. А по-другому старика от молодого не отличить. Здесь даже у малышей морщинистые лица. Вокруг невероятное вопиющее варварство! Почти все без одежды. Но и то, что надето на немногих — набедренные повязки и юбки из перьев — вряд ли можно считать приличным туалетом. Они, не стесняясь, справляют естественные нужды. Моются редко — вода здесь очень ценна. Ни письменности, ни приличного алфавита. Слова-команды. Язык — неблагозвучный. Половину их лексикона я осваиваю за три дня.
28-й день Месяца Счастья
Мбонготы не признают Сияющих Властителей! Вчера, когда всё племя собралось у костра, я попытался рассказать им о наших небесных повелителях. Вождь презрительно посмотрел на меня, сплюнул сквозь зубы и выругался. Должно быть, во мне самом мало веры.
29-й день Месяца Счастья
Капитан Уилкс и его команда больше меня не трогают. Они ищут сокровища. Только мысль о несметных богатствах Затерянных могла заставить их отправиться через Долину Красной Звезды.
Теперь мы вдвоем с Эшли. Сегодня он попытался пофотографировать туземцев. Детвора собралась вокруг, галдя и тыкая пальцами в аппарат. Мы уже обсуждали композицию, когда выскочил вождь и разогнал всех, угрожая посохом. В этот раз в его речи было много незнакомых слов. Но непонимание возникло не из-за этого. Старик кричал, что, если мы снимем его соплеменников, мы убьем красоту. Странно слышать такое от существа пяти футов ростом с гнилыми зубами и кривыми ногами. Я пожалел, что не взял с собой голограф: я бы показал им красоту.
30-й день Месяца Счастья
Сегодня вечером вождь, (я, наконец, выучил его имя — Тхандолонг) пригласил меня и Эшли на праздник. Они славили красоту. Вернее — Красоту.
Племя долго выплясывало вокруг костра, гортанно крича и колотя в бубны. Жуткая какофония.
Но потом все смолкло. Старик-вождь вышел вперед, поднял руки и нараспев проговорил следующее:
У всего в мире — своя песня.
Надо мной — красота,
Подо мной — красота,
Красота окружает меня,
И когда я умру —
я пройду Путем Красоты.[1]
И, казалось, мир замер, внимая ему. И даже птицы, которые кричат здесь противными гортанными голосами, замолчали сейчас. И только теперь я увидел, насколько здесь яркая зелень, понял, какое синее небо, почувствовал, как до одури чист воздух.
Путь Красоты — путь к Богу.
Кажется, я становлюсь еретиком.
1-й день Месяца Встреч
Эшли не даром тащил диктограф. Пока эта штука с нами — всегда есть шанс, что тебя услышат. И нас услышали.
Правда, за нами присылают военный цеппелин. Завидев эту махину в небе, туземцы переполошились. Бегают, кричат: «Черный Крокодил! Черный Крокодил!»
Вождь снова ругается, грозя небу своим жалким кулаком. А потом поворачивается ко мне и говорит:
— Белый брат, убей Повелителей Крокодила или они убьют Красоту!
Я ухожу последним. Все уже лезут вверх по веревочной лестнице. А старик все висит на мне и талдычит: «Убей! Убей! Убей!» И я рад, что мои спутники не понимают его…»
Из путевого дневника Артура Пэвенса,
действительного члена-корреспондента
Королевской Академии Наук
«Внемли.
Мы стоим у порога Вечности и нам открыты врата Познания. Мы ведем дорогой истины, мимо тьмы к свету, минуя закат и выходя на восход. Мы знаем, сколь лжива правда и как правдива ложь. Мы учим не верить никому, кроме своего разума, и опираться лишь на свою волю. Мы бережем от соблазнов и караем за ослушание. Ибо сияние наше — оплот твой и вера твоя.
Забудь обо всем, что слышал ранее, и внемли».
Стих 5-й,«Книга Запретов»
_________________________________________
[1] Индейская мудрость
Глава 1 - http://www.proza.ru/2012/05/17/1814