Зима… зима…
Все вьюга грохотала
За окнами,
В сто проклятых ночей.
И ветер выл,
Желая все сначала
Начать,
Стонал, подыгрывая ей.
Плыла свеча,
По каплям изнывая,
Неся тепло,
Хоть было как в Аду.
И плавилось вино
На дне бокала,
И лед кололся
В пламенном бреду.
Пылал камин,
Выплевывая угли,
На старый,
Весь изодранный ковер.
Кот полосатый
В страхе жался в угол,
Как будто
Опозорившийся вор.
Кинжалы, сабли,
Яды и иное,
Искрясь,
Сливались в ярости горя.
Там спорили
О смерти
Только двое,
Сплетая
Своих жизней якоря.
А выше,
Где чердак,
В пыли и саже,
К горячим кирпичам
Прильнув щекой,
Два призрака
Ловили шорох даже,
Стремясь услышать
Каждая свое…
Стихала буря.
Ветер еще злился,
Вздымая
Снег прозрачною рукой.
Над комнатой остывшею
Стелился,
Дух нежности,
Финальною строкой.
А выше,
Где чердак, в пыли,
Устало
Любовь вдыхала
Звуки тишины.
И Ненависть
Покорно подставляла
Ей лоб,
Поспорив с ней
На щелбаны.