Цыпки
В настоящее время, в 21 веке, когда море всяких кремов для рук, в определенное время года, конец ноября и до марта, у меня непроизвольно выступают на руках цыпки. Сначала я не могла понять почему. Но все оказалось совсем прозаично – нужно вспомнить детство. А детство проходило в круглосуточном садике, где мы – дети – были совсем безразличны воспитателям и нянечкам с их малюсенькими зарплатами. Так как моя семья - мама, бабушка, брат и я – жили бедно, денег не было даже на рукавички. И когда вся группа гуляла, я стояла на крыльце пока руки не краснели, и из трещин не сочилась кровь. Я убегала в группу и играла с игрушками. Я не виню своих родителей – они были не виноваты. Но память кожи осталась и иногда напоминает мне о детстве.
Апельсины
С этими заморскими фруктами у меня ассоциируется несколько воспоминаний. Вот одно из них.
Это все происходило в 50-х годах, примерно 1955 год. Я находилась в круглосуточном садике, так как мама и бабушка работали, а мой младший брат Саша был там же, только в ясельной группе. В один из зимних морозных дней прибежала возбужденная мамаша забирать своего ребенка, так как не все оставались на круглосуточный режим, и сказала, что где-то недалеко продают апельсины. Но кому же в эти годы не хотелось к столу апельсин? И быстро посовещавшись с заведующей, которая еще не уехала домой, придумали взять меня взаймы для очереди и выдать за своего ребенка и получить в две руки 4 килограмма апельсин. Замечу, на улице стоял мороз около -20;С. Я была не против, для меня это было тоже приключение – или гулять во дворе или на санках поехать в магазин за апельсинами. Через полтора часа мы вернулись и все были рады. Апельсины разделили: 1 килограмм заведующей, 1 килограмм – воспитательнице и мамаше. Мне подарили 2 апельсина. Это был мой первый заработок. Но вкус их был горек…
Манная каша
Все с детства знают вкус манной каши. Многие ее любят и с удовольствием едят. А я отношусь, наверно, к немногим, которые не любят ее.
Так как я выросла на естественном грудном вскармливании, каши я не любила, кроме гречневой. Но в круглосуточном садике не до церемоний – любишь ты кашу или нет. Вы не поверите, но сцена, где с двух сторон нянечка и воспитательница пытались накормить меня насильно манной кашей, застряла у меня в сознании, не смотря на то, что мне уже много лет. Так как сразу они не смогли накормить меня – рот был закрыт – меня решили макнуть пару раз. Теперь мне уже смешно и горько это вспоминать, но я манную кашу так тогда и не съела.
.
Лето – зима
Меня очень любила моя бабушка Катя, и если у нее выдавалась свободная минута. Она приходила проведывать меня в круглосуточные ясли. Мне тогда было где-то 1,2 – 1,5 годиков. Я уже ходила и говорила. Бабушка пришла в середине дня, когда был тихий час, и попросила разбудить меня, чтобы пообщаться. Но на это нянечка ей сказала, что дети спят и будить она никого не будет. Тогда она попросила хотя бы посмотреть на меня, и нянечка повела ее на веранду, где в 30-ти С жару лежали 20 или 30 детей, завернутых в теплые одеяла. Так как моя бабушка была не из робких, она подняла такой хай, что было слышно даже за забором сада. Нас быстро распеленали, так как побоялись, что эта новость дойдет до районо.
И теперь, когда у меня уже в немолодом возрасте болит сердце, я понимаю, что первый шаг к инфарктам был сделан тем, на веранде, где нянечки сделали так, как им было удобно. Историю замяли, перед бабушкой извинились, но, как сейчас говорят, осадок или послевкусие осталось. Бабушки уже нет давно в живых, но я ей очень благодарна, за то, что она не была равнодушной и, фактически, спасла нас в 30-ти С жару.
.
Скарлатина
В детстве я переболела почти всеми детскими болезнями, но очень запомнила скарлатину. Мне тогда было где-то 6 с чем-то лет. У меня были две темно-русые, толстые, до пояса косы. Как началась болезнь, я не помню, но запомнила, как меня подстригли наголо в больнице. Это было для меня шоком. Так пролежала я там 45 дней. И металлическая сетка на окнах до сих пор у меня перед глазами. Было одиноко и скучно, так как не разрешали ничего делать. Ко мне никто не ходил и единственной отрадой стали посещения какого-то аппарата физиотерапии в отдельной палате. Опишу подробнее: кроме потери кос, за которыми я плакала и грустила очень долго, у меня было осложнение желёзок на шее. Они были увеличены и меня водили на процедуры в какой-то кабинет-палату. Там лежал мальчик лет 7-8, очень бледный и больной. Пока я принимала процедуры, мы с ним общались словесно. Мне было интересно и ему тоже. Но он был какой-то безжизненный, наверно, я сейчас только понимаю, это был рак.
Но не все так плохо! Не знаю на какой день моих страданий в больнице, мне принесли два апельсина – передача от мамы. Наверно из-за болезни вкус их был тоже горек…
Два пальто и первая взбучка.
Мне было лет восемь, и мама с большим трудом купила мне новое зимнее пальто, как сейчас помню синего цвета. Была зима, и мы пошли кататься на горку. Так как у меня не было санок, я каталась, садясь на пальто, и так лихо, что когда я пришла домой, пальто было все мокрое и сзади протертое до дыр. Маме было, конечно, обидно, и она меня побила, а потом сидела и плакала вместе со мной. Меня побили только раз, но я запомнила не всю жизнь – не боль от того что меня шлепали, а боль душевную, которую я почувствовала тогда сидя рядом с мамой, которая плакала вместе со мной. И в лет 9-10 я дала себе слово, что буду только радовать своих родителей, маму и бабушку. Но до этого было еще далеко.
Следующее пальто мама мне купила (темно-бордовое) через год и я ухитрилась прожечь его бенгальским огнем. Я, с братом, дружила с близнецами моими одногодками Лялей и Геной. Я была заводилой и атаманом. Был канун Нового Год, а денег не было. Я придумала попросить у знакомых немного мелочи, и на них мы купили бенгальских огней, и пошли в подъезд их зажигать. Чтобы нас не гоняли соседи, я случайно положила бенгальский огонь за отворот расстегнутого пальто, и пока соседка ушла, пропалила. Мама расстроилась, но бить не стала.
.
Красные чернила
Моя мама после ФЗУ работала лаборантом-химиком на металлургическом комбинате, и я не знала, что химия у меня в крови.
Когда я пошла учиться в первый класс, бабушка сшила мне форму из коричневой материи. Школа была через три дороги. Меня отвели 1 сентября, а назад я уже сама через три дороги вернулась домой. Тогда, конечно, движение не было таким напряженным как сейчас, и я даже бегала по поручению соседки Васиной за хлебом и молоком.
Мне не повезло с первой учительницей Галиной Ивановной. Она меня сразу возненавидела, так как моя мама не сдала ей на подарки к 8 марта. Когда я выходила к доске и, как бы ни старалась, она всячески старалась унизить меня, а не поддержать, и поэтому училась я плохо, хотя уже умела считать до 100. Мне это надоело, и в знак протеста я решила сделать красные чернила – где-то нашла красный карандаш, собрала грифели, измельчила, развела в воде и сделала красные чернила, но они оказались другого оттенка. Когда это открылось, все были удивлены и рассержены. Хотя это было мое первое ноу-хау от отчаяния. И до сих пор я иногда вспоминаю эти красные чернил, как плод моих усилий…