Пароход из Испании причалил к берегам Советского союза. Павел и Петр радовались, как дети. Передельского и Трубецкого направили сразу же в госпиталь. Их долго лечили и ставили на ноги. Павел сразу же написал письмо Тае, о том, что он находиться в Советском союзе и просил приехать. Он торопился увидеть и обнять дочку.
- Не горюй, Петенька, в одиночестве не останешься. Нас Таинька приютит. Отдохнем, осмотримся, найдем работу, и чистой совестью будем трудиться на своей земле.
Все у них было спокойно, пока залечивали раны. Никто не приходил, не тревожил. Тая не отвечала на письмо Павла, но она обрадовала отца перед самой выпиской. Тая появилась в дверях палаты, когда прошли процедуры и больные отдыхали. Кто-то спал, кто-то тихо рассказывал соседу забавные истории из жизни, кто-то просто лежал и смотрел в потолок. Павел рассказывал Петру о последнем письме дочери.
Дверь тихо отворилась и показалась молодая женщина в белом халате. С большим букетом цветов и пакетом с домашними пирожками. Запах пирожков привлек внимание пациентов и все, как по команде посмотрели в сторону дверей, медленно поворачивая голову. Павла будто ошпарили кипятком. Он подскочил. Во все глаза смотрел на милую молодую женщину и не мог оторвать глаз. Высокая, стройная, с темно-каштановыми волосами, очаровательной улыбкой и глазами полными тоски и слез. Она обвела взглядом всю палату и остановила взгляд на мужчине, стоящим у своей кровати и смотрящим на нее огромными глазами. У Таи кольнуло сердце, и она первая сделала шаг в сторону отца. Павел одновременно с Петром они крикнули:
- Тая! ...
- Таинька, милая, родная – слезы из глаз текли по щекам Павла
- Папа – она бросилась к нему, у нее подкосились ноги. Она повисла на его руках.
Петр помог ей присесть на стул.
- Папочка, сколько я тебя ждала - она плакала, уткнувшись ему в грудь
Павел крепко обнял дочь и целовал ее пушистые волосы, которые напоминали ему Полину, только были они немного темнее. Они долго сидели, обнявшись, боялись, что их кто-то опять разлучит. Такая сцена выдавила слезы у соседей по палате. От крика те, кто спали, проснулись. Прибежала дежурная медсестра и врач, но, увидев долгожданную встречу, они промолчали. Соседи по палате тихо вышли, оставив наедине отца и дочь. Остался лишь Петр. Он не мог оторвать глаз от дочери своего друга и молчал. Его подталкивали из палаты. Он, как онемел.
- Как долго я ждал этой встречи, представлял, какой она будет. Какая ты – он гладил ее по волосам – Какая ты большая, красивая и похожа на маму.
Тая сквозь слезы бормотала:
- Мама всегда говорила, что я вся в тебя. Она мне рассказывала о тебе какой ты хороший и жалела, что вы прожили с ней очень мало.
Павел старался сдержать слезы, но они катились по щекам. Полину он больше никогда не увидит, самое дорогое, что осталось у него это дочь Тая. Он думал и слушал ее:
- Я всегда ждала и верила, что мы встретимся. Мама умирая сказала «Обязательно разыщи и дождись отца. Пропавшие возвращаются, мертвые никогда». Мертвым тебя никто не видел. Поэтому я верила. Папочка, мы теперь не расстанемся с тобой никогда.
- Никогда, доченька. Никогда!
- Жить будешь у меня. Мне квартиру дали. Теперь я работаю врачом.
- Как я рад за тебя – он любовался дочерью и нежно вытирал ее слезы на щеках.
- Господи, я же забыла, спросить, как ты себя чувствуешь?
- Сейчас хорошо. Поправились. Кормят и ухаживают хорошо, чувствуется русская душа – с радостью говорил Павел.
- Ты мне расскажешь, как ты жил все время?
Павел опустил голову:
- Постараюсь. Столько я пережил, не дай бог никому. Но это сейчас и неважно. Главное ты рядом со мной и я в России, дома.
Тая обняла его, слезы вновь выступили на глазах.
- Какие ты цветы принесла. Мне никогда не дарили цветов.
- Папочка, я хочу только радовать тебя и сгладить неприятности в твоей жизни. Я напекла пирожков сама, попробуй.
Павел взял один пирожок и откусил.
- Очень вкусно, с яблоками. Такие пирожки пекла Полина …- он осекся и голос задрожал – Когда уезжал … на фронт … она … напекла кучу пирожков… и положила в тряпочный мешочек… Я тогда недовольным был. … Через некоторое время только с благодарностью … ее вспоминал …- у него появился ком в горле от слез. Павел отложил половину пирожка и замолчал.
- Папочка, маму не вернешь, а мы вместе. Я тебе о ней потом расскажу. Она очень любила тебя и одна верила в твое возвращение.
Павел обнял Таю и они замолчали.
- Какая у тебя красивая дочь – Петру казалось, что он думал про себя, а получилось, что он сказал вслух.
Тая и Павел повернулись в сторону Петра. Все это время они не замечали, что кто-то есть в палате. Павел вытер слезы:
- Таинька, познакомься, это мой друг князь Петр Трубецкой.
Тая протянула свою белоснежную руку Петру. Петя, как бравый офицер выпрямился, затем наклонился и поцеловал руку. Таю это немного смутило.
- Мне очень приятно, Таисия Павловна. Прошу прощения, что мы в таком виде с Павлом Николаевичем. Обещаю, следующая наша встреча будет в другой обстановке.
- С князем мы прошли тяжелый путь. Вместе делили и радость, и горе.
- Я очень рада, что у моего папы такой молодой и хороший друг. Угощайтесь моими пирожками – она протянула пакет.
- Вкусно, похожи на творения моей няни Клуши.
Все трое они долго сидели и разговаривали. Тая покинула больницу, когда на улице совсем стемнело. На следующий день она пришла опять. Отец принимал последние процедуры. Тая присела и разговаривала с Петром. С ним они быстро нашли темы общения. Она не знала иностранных языков, но много читала, интересовалась всем, что происходило в стране, была интересной собеседницей. Сердце Петра было задето. Ему очень нравилась дочка старшего друга. Он не хотел с ней расставаться. Но зашел Павел и Петя, как воспитанный молодой человек оставил их наедине.
Свидание было не долгим. Петя не зашел, а ворвался в палату очень встревоженным.
- Что случилось, Петя? – улыбаясь, спросил Павел.
- Не хочу тебя расстраивать. Пришли по нашу душу двое в штатском. Я слышал их разговор в кабинете главного врача. Интересовались нами – тихо говорил Петя.
Тая стояла рядом с отцом и у нее подкосились ноги.
- Тая успокойся – поддерживал ее отец – Это формальность. Может, мы опять кому-то понадобились? – с таинственностью в голосе спросил Павел Петра.
- Не нравится мне это – он посмотрел в сторону. Они оба увидели двух человек направляющихся к ним в сопровождении главного врача.
- Вот эти люди, что вас интересуют – показал на Передельского и Трубецкого главный врач.
- Вы кто будете? – обратился один из них к Тае.
- Это моя дочь, Таисия Павловна Передельская – ответил за Таю Павел.
- Вы можете быть свободны Таисия Павловна, а вас просим переодеться и пройти с нами – требовательно сказали они.
- Куда? – с тревогой торопилась спросить Тая.
- В НКВД – грубо ответил один из них.
У Таи все похолодело внутри. Павел же страха не чувствовал. Он думал, что это проверка. Допросят, проверят, как положено и отпустят.
Но после первого допроса Павел пал духом. Неожиданно обстоятельства сложились ни в их пользу. Раненый испанец, что ехал на пароходе вместе Павлом и Петром, по при ходу в советский порт парохода, посчитал нужным рассказать о своих товарищах сотрудникам НКВД. В ходе рассказа он назвал фамилию Еремина, якобы связного в Испании.