Какая же здесь может быть взаимосвязь? – наверняка спросит читатель.
Действительно, стиляги это, вроде бы, чисто советское явление, начала пятидесятых годов двадцатого века.
Но давайте взглянем на явление стиляг повнимательнее. Стиляги появились в СССР вскоре после окончания Второй мировой войны. Характерной чертой этого периода в нашей стране помимо ужасающей бедности и нехватки буквально всего, явилось и обилие разнообразных трофейных товаров. Но трофейные товары оказались доступны лишь для избранной советской публики. Ведь наши генералы вывозили из оккупированной Германии всевозможные вещи буквально эшелонами.
Американские офицеры ничего себе из своей зоны оккупации не везли домой. Им это было и не нужно. У них, там, в штатах, так же были и холодильники, и очень качественная одежда и обувь. Американцы даже в войну нам поставили по Ленд-лизу пятнадцать миллионов пар обуви. Никакому американскому генералу и в голову не пришло мародёрствовать в Германии. Им это было просто не нужно.
Так же не мародёрствовали и французы. Им это тоже было не нужно. Даже во время немецкой оккупации в магазинах не было дефицита на одежду или обувь.
Да что там американцы или французы. Даже англичане, которые в войну сильно пообносились, и те не мародёрствовали, потому что знали, что любая вещь теперь, в мирное время для них будет доступна.
Для наших генералов такой оптимистической уверенности не существовало. Более того, они вполне осознавали, что более уже не смогут приобрести у себя в СССР такие качественные костюмы или качественную обувь. Вот и везли всё, что под руку попадётся, везли эшелонами.
Поэтому и оказались наши партийные бонзы и прочие руководители высшего и среднего звена в СССР одеты и обуты во всё импортное после окончания войны.
Но, согласитесь, когда все руководители ходят в импортных, трофейных шмотках, это уже даже и как бы вызов советской системе. Что же получается, мы немцев победили, но вместе с тем носим трофейные вещи, которые по качеству столь хороши, что советский ширпотреб просто смотрится при этом как нечто несовершенное, дефективное.
И что же делать? Ведь насильно не отберёшь у советских руководителей костюмы да платья, вывезенные из Германии. Конечно, нет.
Вот и решили наши идеологи от партии скомпрометировать загнивающий Запад – создали у себя в СССР стиляг. Ведь что такое стиляги? Это, по сути, клоуны в пёстрых пиджаках с широченными плечами и очень узкими брючками.
Вот, смотрите советские люди, во что превращается молодёжь под воздействием загнивающего Запада, во что себя эти апологеты капитализма превращают. А во что? Ведь никто на Западе так карикатурно никогда не одевался. Но, поди проверь. Железный занавес перекрыл всю информацию о жизни за рубежом. И пошла, развернулась кампания по борьбе с последователями несуразной моды, которой нигде, кроме как в СССР и не было.
Кстати, все стиляги, или, по крайней мере, большая часть из них, являлись отпрысками высокопоставленных чиновников, партийных работников и офицеров. У простых людей не было средств на вычурную одежду. Простые люди имели одни штаны, одну пару обуви. Так что вся эта клоунада была доступна только обеспеченным людям, то есть детям советских руководителей. Я лично, в своей среде детей рабочих, не встречал ни одного стилягу. Никто и не думал о том, чтобы шить себе пёстрые пиджаки и узкие брюки. Возможностей не было у бедного народа.
Ну, хорошо, пусть партия инициировала стиляг, чтобы скомпрометировать загнивающий Запад и отвлечь внимание от шикарных заграничных костюмов наших советских бонз. Но при чём здесь Япония?
Да дело в том, что в Японии в семидесятых годах, только не двадцатого, а девятнадцатого века происходило то же самое. В то время в Японии, после длительного периода закрытости, стали появляться европейские костюмы, платья европейского покроя. Многие японцы даже стали постригаться как европейцы. Так что во многих японских газетах появились карикатуры, изображающие в гротескной форме людей, одетых в европейское платье.
Но мы у себя в СССР пошли дальше. Мы не только использовали прессу, но и устроили широкомасштабный маскарад. Такой маскарад был доступен лишь детям чиновников высокого ранга, которые и выступали в роли не столько артистов, сколько провокаторов. Но об этом не писалось. Писалось о тлетворном влиянии загнивающего Запада.