А Й В А Н Т Т У С П И К Р А Ш Е Н
На утреннем кофетайме капитан спустился с мостика с рисованным плакатом. Три колонки возглавляли надписи на трех языках — русском, английском и греческом: Я хочу говорить на русском. Наши мелкие открытия в одинаковом написании греческих и русских букв вызывают обоюдное удовольствие и удовлетворение, как у нас с чифом, так и у кэпа с Бывалым.
Вчера зашел разговор о совместном изучении русского и греческого языков. Я и сказал чифу, что кэп всерьез занят проблемой смены филиппинцев на русских, да и чем не займешься на долгой стоянке на якоре. Молодец, капитан. Он действует. Наше вежливое приятие нескольких обиходных фраз по-гречески, не больше, чем вежливость. Плакат повесили в кают-компании и каждый из нас волен писать любые фразы на родном языке, а другая сторона будет писать перевод на своем, с уточнением и переводом на английский.
Кэп ушел, и разговор зашел о евреях. Бывалый их очень не любит: «90% богатств Соединенных Штатов принадлежат евреям». Чувствуется, обидели они очень Бывалого. Да и исторически греки ревнуют к евреям, так я понимаю.
Дальше коснулись и Сталина, и Гитлера. Я упомянул про Биробиджан, столицу Еврейской автономной области на Дальнем Востоке. Для Бывалого это было открытием, существование еврейского конгломерата в виде отдельной территории. Знать бы только, живут ли там действительно евреи?
Бывалый предложил чифу сходить вместе в бордельер, за все платит он, Бывалый. А так, как он сам уже не может, ему нравится наблюдать за процессом. Замашки явно миллионерские. Или маразматические
Э С Ф И Р Ь
У моего друга Жана секретарша — Эсфирь. В прошлом году была в Израиле. Привезла оттуда кучу впечатлений и фотографий. Похожа на мою маму.
Прочел «Эсфирь», читается, как сказка восточная. Добрался до «Иова».
С мостика всю ночь доносится громкая музыка — отпугиваем грабителей, чтоб знали: не спим.
Ранним утром пили чай с чифом на мостике. Болтали обо всем, мечтали, как к нам приедут жены. «Жалко наш народ. Вот бабы, с которыми я имел дело…» — чиф сел на своего коня. Пожалел волк кобылу. А вообще Коля говорит все, как есть. Я что-то могу приукрасить, приидеализировать. Коля — нет. Иногда неловко за чифа перед греками, а подумаешь — прав он.
Незаметно солнце вынырнуло из воды. Прошелся по палубе. Сверху, через световой люк на восьми крышках цилиндров главного двигателя читается на английском: М А Р И А Н Н А. Вот так, дизель женского рода! Явно немец писал и, скорей всего, стармех. И, скорей всего, имя своей возлюбленной начертал.
Написалось:
День, как день, отстояли на рейде,
Для команды зис дэй — холидей.
Только русских два чифа свой рейтинг
Повышали в делах, бай зэ вэй.
И один чиф песочил другого,
Что, мол, так и живем в дураках.
Помыкают, мол, нами, как могут,
Во-вторых и во-первых строках.
Сегодня с чифом заделывали шов сварной «Девконом», через трещину которого из 35-го танка пресной воды, последняя перетекала в 5-ый трюм.
Бывалого и Христоса вообще не видно, выходной, отсыпаются.
Матрос Константино подстриг меня. Для Кандлы сойдет.
В моей каюте сошлись кэп и чиф. Зашел разговор о покраске. «Мое мнение…» — пытается что-то сказать чиф, но его перебивает кэп: «Мое мнение лучше твоего мнения». Теперь я хожу, подкалываю чифа на хорошем английском: «Ду ю хэв оун опинион? (Имеешь своё мнение)? Засунь его себе в задницу!»
Чувствую, и ко мне капитан подбирается. Мы в машине работаем спокойно, без нервотрепки. Христос руководит работами, я изредка корректирую, не мешаю.
Когда я вхожу в столовую и желаю приятного аппетита: «Калиорикси!» и в окрестностях не просматривается ни одного грека, Чарли умоляет меня не говорить по-гречески, не выносит его, как и наших греков.
«Спасибо» по-гречески — Евхаристо. Евхаристия, — что-то из церковной службы, — благодарение. Много общих слов, чиф даже заметил, что у нас с греками больше общего, чем с латышами. Еще бы, а вера православная чего стоит?!
А Н Н Е С Т И, А Н Н Е С Т И !
«Лав ор лив!» — якобы значится под американским флагом, со слов Бывалого: Люби или оставь!
Бывалый очень не доволен, что у нас много армии. Я спросил его: В Греции есть армия?
— Есть.
— Зачем она?
— Против турок.
— А у нас масштабы другие, и Штаты — это не Турция, да и своих турок хватает.
Сошлись на том, что нет оружия, нет и армии.
Чиф еще раз рассказал про свой сон, но уже и Бывалому, как утонет «Беби» по евонному. Сны его сбываются через год. Посчитали, наше затонение еще не скоро, в мае-июне следующего года.
Чиф часто пристает к Христосу с рассказами, как там у нас в Союзе дела идут, на что сонный, чаще всего, Христос добродушно помахивает своей лохматой головой, как старая обозная лошадь отмахивается от назойливых мух.
«А-анне-е-сти, а-анне-сти-и!» — слышится в коридоре и появляется Бывалый. Он и кэп иногда восклицают это загадочное слово. Я поинтересовался, что это значит. «Это имя человека, который давно умер. А так хочется поговорить с ним».
Капитан с мостика руководит покраской.
Чиф мне: «Я до конца контракта не дотяну, поближе к Европе дам тягу» — и сунулся было к Бывалому объяснить мотивы этого. Но вовремя я его остановил: «Имеешь мнение? Засунь его сам знаешь куда!». Согласился со мной. Какой-то он твердолобый. Бывалый сегодня наедине со мной покрутил пальцем у виска по поводу чифа. Наверное, это мнение и капитана. Хотя я не удивлюсь, если он с чифом наедине и на мой счет не происходят соответствующие пассы.
Чарли, когда заходит в столовую и там капитан, тоже переходит на «Калиорикси!», но как его закручивает, когда он начинает критиковать все и вся, особенно наших греков.
Вчера отметили лунный месяц моего пребывания на «Беби». Я — пивом, чиф — рюмкой «Джонни Волкера», завалялся у меня еще от Цацароса.
Как-то чиф спросил виски у Рамзи (тот заведует судовой артелкой), а тот и спрашивает: «С дедом (т. е. со мной), мол, пить будете?». Он все удивляется: русские и не пьют?
Сегодня Христос рассказывал, как когда-то фараон погнал евреев из Египта, наградив их различными болезнями: лепрой, сифилисом, гонореей и пр. Чиф стал приставать с расспросами: Рамзи — еврей?
Пришлось ему растолковывать о еврейском плене, Исходе и прочее. Не верит чиф. Я пообещал дать ему почитать библию.
По вечерам молодые филипки собираются вместе, включают громкую музыку и курят. И курят, кажется, веселую травку. Лица становятся бесмысленные. А что удивительного, контракты годичные, зарплата 300 долларов, 260 — домой, на остальные не разгуляешься.