Вчера , 28.02.2013 случилось 119 просмотров моих произведений!
СЕРДЕЧНО БЛАГОДАРЮ ВСЕХ, ЗАГЛЯНУВШИХ НА СТРАНИЦУ!
Чадо чурилово (Товко Гобач)
Ночная птица прокричала четыре раза. Над головой, тихо шурша, проносятся два нетопыря. Под ногами плещет о песчаный берег речная волна . Брошенный венок качается, плывёт по реке в лунном свете... "Ты неси, неси, реченька, добрая сестрица, милому-любезному весть сердечную...Пусть он выберет меня, пусть он выберет Пеляву: золотые косы, и ядрёные ланита, грудь высокую, чрево упругое, лоно жаркое. Пусть заронит в меня семя, от меня продлит род свой..."
"Ты неси волна речная, да к желанному порогу, опусти на берег, на песок златой...Чтобы вышел он на заре- зорьке утренней и узрел его, и поднял его. И попала б стрела ему прямо в сердие, и узнал бы он как люблю его... Полюби меня, добрый молодец, полюби Сладу дочку сотника: косы чернее крыла воронова, уста сладкие пунцовые, гибкий стан литой. Обниму тебя неистово, поцелуями покрою лик твой милый, погружу персты в кудри русые, лоном жарким прижмусь, обовью ногой. Сладко тебе будет с Сла-дой, позабудешь всё."
"Плыви, плыви, веночек, на песчаный бережочек. Чтобы вышел утром милый и поднял его, и принёс домой, положил с собой на постель свою, и когда бы он почивать хотел, то главу бы клал на него свою. И приснились бы ему : косы-солнышко, косы червени цвета огнева, очи светлые, лазурёвые, уста маковы, грудь упругая... Заманю тебя, обожгу тебя. Выбери меня, выбери Велесю."
- Товко, вставай, -- будит сердитый голос матери. -- Петухи кричат. Что не слышишь?
- У-у-у...
- Вставай, вставай, лежебока....
- М-матуш-шка-а-а...
- Отец с братьями встали, уж поели, на поле собрались, а ты всё от дела отлыниваешь...
- С-сон-то я какой видел, матушка...
- Я о чём тебе говорю, непутёвый? -- ещё более строжает голос матери. -- Скоро телом рыхлый будешь. Вставай снедать не поспеешь, в поле поешь, сходи хоть ополоснись....
Братья хмуро ухмыляются, увязывая серпы к поясу, отец отводит взгляд.
"Идё-ё-ёт дева красная, - доносится тихо голос старшего, -- изволил подняться. Лядвиями ещё завиляй" -- уже громче летит вслед."Косы заплети лентами !!" -- хохочет младший
- Полно, сыны ! Будьте достойны. Зачем дразнить ? Озлобится, -- разве лучше нам будет? Что ж, Тов, -- вздыхает отец. -- За столом ты с нами не сидел. Сходи хоть реке поклонись, лик освежи, да пойдём.
"Сон какой дивный... -- девы одна краше другой. Прелестницы и тешат -- устами милуют, обнимают. И каждая молвит: Выбери меня! Меня! А как выбрать? -- Красавицы!! Всю ночь выбирал. Не выбрал." Нога ступает на прибрежный песок. -- "Вот те на ! -- добрый десяток венков девичьих лежит у самой воды. Принесла река. Ой ли лей!! С лентами. Один краше другого. А как соберу все?"
- Мы думали он мыться ходил, а он приветы девичьи собирал, -- хмуро цыдит старший Лит.
- Да-а-а, братец... -- младший Тойслав хитро щурится, не добро улыбается.
- Ему, отец, не с серпом, с девкой гулять, -- машет рукой Лит.
- Он и не мылся вовсе, -- скалится меньшой. -- В воду гляделся, кудри чесал...
- Довольно балагурить, пошли -- отец с досадой мотает головой -- Тов, брось венки... Мать, забери венки у Това...
Мать в сердцах , почти вырывает из рук девичье плетение, хмурится и братья хмурятся, отвернулись. "Обиделись братья на брата. На них девки и не глядят, всё внимание среднему. А ведь младшему время подходит. Тяжело матери видеть такое. Вот о чём думает? Ах ты..."
- Тов, ты глядишь что делаешь? Ведь серпом руку обрежешь !!!
- А ?
- Что, "а"? Где витаешь?!
- Не так что ли?
- Хот... ты !!! Как в перину не бей всё пыль.
"Одни девки в голове, а дела никакого. Как топор возьмёт всё гляди как бы по ноге не попал, с ножом -- так близко к нему не подходи. Косой начнёт махать -- стерегись что б головы не лишил. В охоту пойдёшь с ним -- всё зверьё распугает. То молчит, молчит, а то аж словами захлёбывается. Младший Тойслав удатлив, сно-ровист. Во как серпом орудует: раз ему показал и горя нет, уж повадка своя. А у этого только и есть, что жёнки да девки пялятся . Где не жили всюду из-за Това союзы рушатся, пары распадаются. От всюду гонят. Не уж-то и от сюда уходить!? Только обжились, а уж десять венков. Всего одно лето прошло. Неужто опять всё бросать ?! Что за жизнь такая?!! Как заклятье наложено! Ни кто слова плохого от сына среднего не слыхал: ласковый, тихий, послушный. Око у него что ли такое? Пригож. Как какая жёнка иль девица посмотрит -- расцветают в миг, а мужи да парни хмурятся.
Сколько раз убивали! Сколько раз приносили в крови замертво избитого! Сколько слёз мать пролила над телом среднего, сколько ночей не спала. А потом решение от старшин: "Уходите, а то всех порешим". Семьнадцатое лето молодцу - ни жены, ни лады. Старший бобыль из-за среднего. Как загуляет Лит, день - другой, глядишь де-вица с Товом. Только-только была с Литом, а уж Тову кудри пере-бирает. Как всё это делается?"
- Сладка!!! -- сестра вбегает в горницу. Красная вся , распаренная, коса растрёпанная. Запыхалась от бега.
- Н-ну, узнала?
- Да уж не знаю как молвить...
- Говори как есть.
- Ох, побьёшь ведь......
- Не побью, говори.
- Тов-то, утром на своём бережку десять венков собрал.
- Д...деся-ять!?!!! -- густые брови, на белом лике старшей сестры как два воронова крыла, сошлись на переносице, сверкнули тёмные очи. Разгневалась Слада. Как бы под руку не попасться -- крута сестрица.
- Кто ж такие ? Узнала? -- пуще прежнего хмурится старшая сестра.
- Неужто мстить станешь ?!
Лик сестры темнеет:
- А что ж, отдать его? Так нет же, не отдам !!! Разве я юродивая?
- Да ты что, Сладушка ! Красавица!!!
- Ну то-то. Ты узнай , сестра, кто на него ещё глаз положил, я тебя за то награжу...
- Тут и узнавать нечего, -- тоскливо усмехается сестра. -- Вся колань об нём сохнет. И за холмами о нём все тешатся, а уж в ляхах о них каждая собака ведает.
- Так они из ляхов пришли !!!
- Ага. Смирись, Слада, всему миру не отомстишь...
- А он на кого глаз положил?
- Про то никто не ведает, какую не спросишь, всякая на себя указы-вает...
- Хо!!! -- старшая звонко щёлкает перстами. -- Что ж, стало быть, свободно сердце молодца! -- игриво щурится Слада, играя мони-стами. -- А что это ты, Растена, краснеешь? Или ты сама ?... -- буйный зрак старшей глядит прямо в душу...
"Что ж я не живая? -- кусает губы Растена, -- на солнце все смотрим, все радуемся...."
-Ладно, не сержусь. Ступай.
"Все десять венков взял. Ишь какой куражливый ! Ах, Товко Гобач, и зачем ты такой есть!! Ах, как сердце сладко замирает !!!"
Дорога сворачивает в овраг. В чёрной глубине мелькает бе-лое полотнище, и оголённая козлиная голова но посохе.
- Слава Перуну !
- Слава Велесу! -- доносится из темноты зычный голос.
- Здрав будь, батюшка Ведояр Удлан.
- Здрав будь, сотник. Ведаю, зачем пришёл: дочь просватана, да нынче отказ дала, на другого зарится...
- Так. Уж слаженно всё было: залог взят, большое рукобитие было, на мечах клялись... Обида большая. Поправь -- одарю чем хочешь.
- Дело не простое. Тот, кто отвратил -- светел, по Прави ходит. Да и не отвратил, вины в нём нет, то дочь твоя виновата...
- Что ж делать?!!!
- Приди ко мне со свояками, я рукобитие отменю.
- Как?!!!
- А так, присохла твоя Слада к тому молодцу, не будет у неё дела с другим...
- Так ведь...
- Ведаю, -- сын оратая. Скрепись, время покажет. Смотришь, да не туда. За своей женой гляди, сотник, вот где беда!
- Боже!!!
- Вот то-то. Когда девица сохнет, о том лишь она печалится, а вот когда жена -- у мужа рога растут. Не скрепи зубами и за меч не хватайся -- без пользы. Вот возьми траву. Насыпь её в блюдо и ешь с снедью, и жена пусть ест... Оставь, не надо подарка, закрой кису свою. Ступай.
"Вот ты каков, Тов, Гоба сын! Всю ночку не спала, в камы-шах мокла, ждала. Дождалась -- все десять взял. Куражлив, однако, молодец. Хитёр кудрявый-блажной. Непутёвые клуни бросили, да пошли по домам, а Велесю Ярову не проведёшь - всё теперь знаю. Ох, всё нутро горит по нём, чрево аж пылает..."
- Велеся !
- Да, отец.
- Ты где ночь блукала? Чего молчишь? Мокрая пришла , всю клеть залила... К реке что ли ходила? А русалок не боишся? А ну-ка говори! -- строжает отец.
- Не могу! Тяжко мне... -- заунывный голос дочери как по сердцу ножом режет. Из ясных глаз на бледные ланита разом заструились обильные слёзы.
- Да ты что?! Ну не плач, -- мягчает голос сотника. -- Ну что ты? Ну не надо... Глянь-ка в очи... -- отец смотрит пристально, нахмуренные было, брови расходятся, взгляд светлеет: "Ну что ж, пора. Не скажешь отцу, от кого сватов ждать? Да что ж ты опять расхо-дишся? Что за горе?..
- Он все десять взя-я-яллл!!! -- несётся сквозь рыдания.
- Чего "десять"? Венки? Венок бросала? С кем бросала-то...
Дочь глядит с смертельной тоской, держась за сердце:
- О-ой, -- мучительно стонет. -- Н-не м-могу-у-у-у!!!!!
- Ладно молчи, не говори... Ступай усни.. Ступай, будь счастлива. Не грусти, червонушка, -- от тёплых рук отца ещё тоскливей на душе, ещё горше.
"Товушка, приди ко мне !!! Я ведь лучше -- любить буду."
На лобном месте толпа. Что за вече собралось?! Кочевник пришёл ? Шум кругом , голоса то тревожные, то гневные... Но про кочевника не слыхать...
- Здрав будь, Плав.
- Здрав и ты будь, Ярин.
- Скоро тестем станешь, Плав Ледич !
- Не бывать тому,-- хмуро цедит сквозь зубы сотник, кусая сивый ус.
- Что так?!!
- Удлан отменил рукобитие, -- Плав сердито кряхтит.
- Вот те и на !!!
- Да уж. Только-только выпытал у дочери, -- ходила бросать венок к реке на ляха этого.
- Слада ??!!!
- Ну. Да и твоя черва небось тоже... Они друг за дружкой следят - не приведи бог.
- Здравы будьте, сотнички...
- Здрав будь, старинушка. Как отары твои?
- И отары мои и табуны. А дочери нынче не мои -- только и раз-говоров в дому что об ляхе этом. Спорят о нём, друг на друга встают, слова отцовского не слушают.
- Взбаламутил он всю колань Тов этот...
- Здравия вам, мужи почтенные...
- Здрав будь...
- Здравия желаем...
- На доброе здоровье...
- Доброго дня, мужи славные !!!
- Слава Дажьбогу...!
- Ой вы гой еси, люд честной !…
- Что за скопище, Гонич? Кричат руками машут...
- Думаю, общая беда наша, -- кривится Гонич Евлин.
- Ты всё об Цвете своей.
- Была моя, -- вздыхает молодец. -- Стала Товова. Тов в сердце у ней.
- Тебе как залог вернули, ты сам не свой.
- А пусть!!! -- Отчаянно машет рукой Гонич.
Толпа гудит...
- Нет-нет, пусть уходят от нас. Все девки-женки испортились. Ис-портил он нам всех лях этот!!!
- Да говорят, по Прави ходит.
- Кто говорит? -- все стихают разом.
- Плав, скажи, -- Ярин-сотник крутит рыжий ус, дёргает плечом.
Плав кряхтит, хмурится, теребит рукоять меча:
- Верно... Ходит сей отрок по Прави. Не моё то слово -- Удлана.
- Коли прогоним, -- от Прави отойдём, так что ли?! -- Слышится из толпы.
- Верно так, -- слышится в ответ. -- Видно испытание такое нам...
Гам стихает. Из толпы выступает высокий дородный муж в лисьей шапке в, обшитой золотом свите. Его все знают, уважаемый человек, Ран Колов, из рода градостроителей, зачинателей Колани Велесной.
- Мужи добрые! -- зычный голос вольно несётся над лобным местом. - А если мы всем миром постановим, всех десетярых отдать за Това-оратая, может и отойдёт соблазн?!!!
Народ переглядывается, люди недоверчиво улыбаются. Речь не глупая, но без слова крепкого не решить. Совет постановил: Всем миром избрать ходоков к Удлану в урочище.
Во двор входят степенно десяток крепких мужей, одеты празднично, глядят пристально, серьёзно. Началось - прогонять пришли.
- Здрав будь, Гоб Лодич.
- Здравы будте, мужи почтенные, с чем пришли?
- Отдай нам на суд сына твоего Това. Не тревожся, будет всё по-доброму, ибо ведаем по Прави Тов ходит.
- Что ж, будь по-вашему.
- Не вздыхай так горестно, отец, плохого не будет. Мы знаем труды твои: твои нивы добрые, от трудов твоих, в житницы наши златом сыпятся. Не хотим ходить по пятам чужим, но своими путями ходим. Да дай нам те венки, что Тов собрал.
- Жена, принеси венки... Тойко!
- Да, отец!
- Зови Това.
Младший брат подходит, глядит боком, лукаво улыбается и вдруг хмурится:
- Эй, крас-прекрас, иди к отцу.
- Что ж. Скажешь зачем зовёт ?
Меньшой фыркает и зло косится:
- Иди, там сам узнаешь!!! Не забудь кудри приладить. Ха-ха-ха-ха-ха!!!
У дома толпа: нарядные коланские держат в руках пожухшие венки, отец устало сидит на крыльце, мать стоит рядом, руки на груди сложила, скорбно глядит. Выгонять пришли.
- Гой еси, мужи почтенные...
- Здрав будь, отрок пригожий.
- Сын, -- гворит отец не глядя и не поднимая головы. -- Вот мужи почтенные от совета коланского пришли, надлежит тебе идти с ними.
- Так, отец.
"Решил откупиться батюшка. Что ж, убъют среднего, ещё двое останутся, а странствовать тяжко, каждый раз заново обзаводиться. Правильно. Кто ж венки бросал? Вот умру и не узнаю кто. Видно сон не в руку. Несут венки мои -- покажут всем кого уличили."
- Чего вздыхаешь, отрок милый? -- говорит самый высокий, с огне-вой бородой.
- Сколько не жить, а смерти не миновать.
- С чего это ты умирать собрался? -- хохотнул раскатисто рыжий великан.
- Вы ж меня казнить ведёте...
- Ха-ха-ха-ха, -- так и закатился громким смехом почтенный муж -- мужи, вы только послушайте молодца, он тут с жизнью прощается! Ха-ха-ха-ха-ха !!!!
- Чего???!!!
- Да вот решил, что смерти предать его задумали. -- Хохочет рыжий насмешник.
- Он?!!!
- Ну!!!!!
- Ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!!!... -- громовой смех. Долгий, во всю мощь здоровых глоток.
"Над чем смеются???" Прошли валы, вошли в колань. Кто ни попадается на пути, всем рассказывают и все смеются, хохочут.
"Что такое ?" Площадь. Кругом народ. Смех такой, что уши закла-дывает.
- Эй, Тов! -- несётся звонкий голос из толпы. -- Готовся к часу роковому!!!
И гром смеха, аж земля дрожит. На площадь из толпы, выходит старец, за ним следом десяток девиц, одна краше другой. Кто такие ? Посмотрели, зарделись. Старец смотрит не отводя очей, на его руке десять, связанных друг с другом, пожухших от времени венков.
- Здрав будь, отрок, Тов Гобич.
- Здравствуй, старец добрый...
- Ведаешь ли кто я?
- Нет, не ведаю, старче.
- Волхв Удлан я, окормляю сию колань словом Велеса.
- Кланяюсь тебе, старец почтенный...
- Учтив ты, отрок Тов. Поклонись и девам этим.
- Поклон вам, девы красные. Красоте вашей поклон.
Заулыбались, заиграли плечами, бровями... "Кто такие?! Боже! А в руках-то у каждой по венку, да один в один с теми, что у волхва ! Вот перед кем согрешил. Девы суженым венки послали, а сам на них позарился, опозорил тайну... За такое, смерть лютая !!!!"
- Что ж, отрок разумный, -- зычный голос волхва точно разит голову с плеч. -- Выслушай волю совета колани Велесной !!!...
"А чего слушать и так ведомо: в мешок с камнями, да в воду. Скорей бы только."
- Дабы пресеч соблазн и смущение в селении нашем...
"Боже мой, не пошли в преисподню душу горемычную. Утешь меня сирого-горького в обители своей..."
- Ты, принявший закон наш и волю нашу, на земле нашей, будучи с нами одного роду в семени сварожьем должен взять в жёны девиц этих и содержать их в чести и правде !!!!
"Да неужто!!! Неужто такое может быть?!!!"
- В том тебе надлежит дать клятву на своей крови и каждая из десяти даст такую же клятву! Девы, станьте согласно жребию вашему. По обе руки суженного.
"Червоная, что стала ошуйно (слева), пихает плечом в плечо, искоса весело смотрит из-под опущенных ресниц. Та что с десницы с косой воронова крыла прикрыла очи, уста строгие, но чудится от неё сила знойная, удаль неукротимая. Оторопь берёт, глядеть на неё боязно!"
В руках старика сверкнула в солнечных лучах серебряная чаша и, под стать ей, нож с широким клинком.
- Проколи жилу под средним перстом… -- Протягивает волхв нож и чару с сурьёй.
"Дело серьёзное."
- ...шуицы и урони три капли крови своей в чашу с сурьёй сорокоустой.
Из-под среднего пальца падают в чару три заветные капли, и с ними уходят тревога и стихают упрёки совести. Чара и нож пошли из рук в руки посолонь... Чернуха не глядя, передаёт чару и нож, завершив круг. Персты касаются её руки и яркая искра бьёт из руки в руку.
- Отрок Тов, -- ворожит голос коланского волхва, -- возьми чашу и соверши три глотка .
Чара опять идёт по кругу, четыре раза. Последние три глотка достаются от чернухи, и снова искра бьёт из руки в руку. "Не сон ли, не грёзы?" На площади тихо, все замерли, словно волхв всех заколдовал.
- Свершилось!! -- громко возглашает волхв Удлан. -- Отныне отрок Тов не отрок, но муж и девы сии не девы, но жёны по воле Рода Вышеня. Совет даёт вам землю под пашню и выпас, там будете жить, а придёт нужда, укроетесь за валами. За каждой женой мы даём: За Велесой - десяток коней; за Постяной - десять кобылиц; за Косеной - десяток овец; за Лостой - десяток баранов; за Липёной - десяток быков; за Летяной - десяток коров; за Красой - десяток коз; за Златой - десять козлов; за Пелявой - десять кур; за Сладой - десять петухов. Владейте на добро и на славу!
"Сл-а-а-а-ав-ва-а-а!!!"-- громовый ор потрясает колань.
Десяток добрых повозок, запряжённых волами, под весёлые крики катят из ворот по мосту через ров. Скрипят дубовые брёвна под мерным шагом волов и аршинных колёс. На ходу к каждой повозке, ловкачи цугом увязывают скотину, в двух последних едут петухи и куры. Впереди и позади поезда гарцуют на конях отроки и мужи с оружием, перебрасываясь шутками. Валы остались далеко позади. "Годи-и-и!!!" -- Кричат впереди. -- "Приехали!!!" Поезд останавливается на широком, зелёном лугу вверх по реке.
- Вот тебе, Тов, владение - владей, да жён не обижай смотри . Ха-а-ха-ха-ха!!! Бывай, муж благородный, ха-ха-ха-ха-ха!!!! -- всадники единым порывом несутся на перегонки к колани Велесной.
-Товушка наш!
-Лепый!!!
-Ладный!!!
-Славный!!
-Милый!!!
-Лелек!!!
-Хороший!!
-Добрый!!!
-Цветик!!
-Лучик!!... - галдят разом, аж в ушах звон и каждая наровит ухватить. То ли сон, то ли явь. На правом берегу показались всадники. "Эй, что за шум ?!! Что за люди, говори кто, откуда, зачем ?!!"
- Из колани на поселение от совета, семья молодая в вено вступила!!! -- отвечает бойкий девичий хор. -- А вот отец наш, Тов Гобич!!! -- Пятеро отчаянных разом обнимают, чуть не придушили.
- Вот кого теперь оборонять нам, -- смеются на правом берегу.-- ну-ну, обустраивайся, семья молодая! Отец-то ваш сдюжит ли вас??! Ха-ха-ха-ха-ха!!! А? Языкастые?! Ха-ха-ха !!!!
- Сдю-ю-ужит!! -- Голосят всем десятком.
- Ого!!! -- Кричат весело всадники, десятка четыре не меньше. Шишаки на бекрень, из-под шишаков у кое-кого вьются на ветру длинные, до плеч, чубы. И вдруг разом все срываются с места и несут на своих низкорослых, крепких конях словно птицы в степную даль. "Эге-ге-е-ей !!! -- Кричат на скаку. -- То-о-в Го-о-о-ич, не совладаешь, кричи на подмогу, удружим по-сосе-е-е-ски-и-и-и !!!!!!
- Вот срамники, -- качают головами. -- Косаки, одно слово.
- Жёнки, давай не стой, загоняй возки в круг, -- горланят разом чернявая и червонная.
Эти две бойкие и остальные их слушают. Что-то цыкнули, и, две белобрысые взялись за стряпню; темнорусая и светлорусая громоздят шатёр в самой большой повозке, поставленной в самой серёдке, огороженной девятью другими. Четверо с гиканьем вытаскивают из одной повозки громадный котёл, ставят его на треногу и с корчагами бегут к реке. Чернявая и червонная скла-дывают под котлом дрова , что-то приговаривая над каждым по-леном. Червонная подходит с берестой и клоком шерсти: "Тов Гобич, дай огня !" Смотрит так словно жжёт.
- От тебя хоть поджигай.
Та в ответ улыбается лукаво, встряхивает толстыми яркими точно огненными косами. Огниво выбило сноп искр на пук шерсти. Задымило. В ноздри бьёт горелым, червонная ловко сворачивает бересту и сунув под поленицу, дует. С другой стороны задувает чернуха. Яркие языки пламени вырываются из-под дров... Под котлом пылает огонь, четверо, вернувшиеся от реки плещут в котёл. Червоная и чернуха зардевшиеся от натуги садятся по обе стороны, глаза у обоих блестят, смотрят глаз не отводят, оторопь берёт.
- А отчего это вас все слушают?
- А мы старшинские дочки. Отцы наши старшины воинские, сотники. А вот у Постяны, во-от у той буланой, что ставит шатёр, отец -- десятник. И у Косены -- десятник. А у Пелявы и у Златы -- простые вои. У Пелявы -- лучник, у Златы мечник...
- А остальные ?
Чернявая и червонная говорят поочерёд на распев :
- У Лосты - отец богат злаками и скотом....
- У Липёны - отец зверолов-охотник...
- У Летяны - коваль.
- У Красы - гончар...
- А у меня отец оратай, житник...
- Так без оратая-то как же?! Нельзя без оратая - частят наперебой, а руками так и норовят ухватить.
- Меня отец с матерью лежебокой звали...
- Да пустое, -- машет рукой червонная, -- а мы тебя любить будем...
- А братья смеялись...
- Не грусти, сейчас котёл нагреем -- умоемся, потом снедать сядем... А после...-- рука чернявой жмёт правое плечо. -- Сладкий мой, -- шепчет на ухо, от её жаркого шёпота, аж рябь по коже. -- Как бы не жребий, никому бы не уступила!!!!!
Хороша чернуха! И червонная тоже, и вон златовласка, и буланая, и белобрысая, и другая, и темнорусая и, вон, сизая с белесым клоком...-- все грудастые, упругие, налитые, глаз не отвести. Хоть наугад перстом ткни, попадёшь в ту что надо! Во привалило!!!
На пороге в горницу показалась крепкая стать свояка. "Здо-рово, кум Плав"-- грустно звучит степенный голос из-под рыжих усов.
- Здоравия тебе, кум Ярин, садись, гость дорогой, отведаем. Будь здоров....
- Будь здрав... -- Ярин одним духом опрокидывает в себя мерную чару. -- Х-хорош мёд твой, Плав.
Ярин оглаживает усы по обе стороны :
- Вести есть от разлучника нашего?
- Доходит кое-что.
Ярин оглаживает перстом пустую чару, хмурится, моргает.
- Что ж слыхать ?
- Что правда, что нет, не ведаю, но слухи разные, кум Ярин...
- Какие ж слухи ?
- Дочери наши на житника этого не надышатся. В колани в холе ходили, а у него роздыха не ведают...
- Загонял ?!
- Говорят, палаты себе построил, огородил, голов прибавилось...-- Плав перебивает себя, крутит головой, усмехается. -- А ведь прав волхв был. Как оженили молодца, шум стих, присмирели жёнки, и старшой у житника женой обзавёлся...
- Что ж он делает, зять наш, а кум? Как бы съездить к нему, дочерей проведать...
- Хочешь съезди, а мне неохота, -- дёргает плечом Плав.
- Обиделся ?
- Не на него, на Сладу. Хоть бы весточку подала отцу-матери. Да и твоя тоже хороша, ушла и забыла. Слухами с тобой, кум, кормимся нынче. Разве то дело? Срам один!
- А ты не гневись, Плав. Коли не вспоминают, так верно им там лучше...
- А мы что ж, пустое место?! -- вспыхивает Плав. -- Живые ещё. Мёртвых и то поминают.
- Так-то так, а всё ж душу бы побереч. Может вспомнят...
Со двора слышатся громкие голоса, собачий лай, громкое ржание. Плав хмурится: "Жена, сходи посмотри, что за шум во дворе..." Хозяйка выходит. "О-ой!" -- Слышно громкое восклицание хозяйки, уже снизу резкий звук, словно хлопнули в ладоши. -- "Ой, батюшки, мати Лада светлая !" Плав щурится: "Чего это хозяйка моя заголосила ?" Ярин вздрагивает: "Плав, да никак это..."
- Отец! Отец, выходи посмотри! -- Кричит жена со двора. -- Что такое?
Во дворе воз. На возу, Слада и Велеса, так и светятся. Охорошели... Ярин кидается к возу: "Велеся!!!!" Та весело смеётся: "Батюшка!!!" Жена уже взобралась на воз, обнимает дочь, целует, обе смеются .
- Слада !!!
- Батюшка!!! -- несётся сверху воза, и ещё то ли писк, то ли крик... Жена высоко поднимает откуда-то из воза младенца.
- Оте-ец! Ты теперь дед, а я бабка-а !!!
- Внук!!!
Жена-бабка смеётся, качает головой: "Внуки-и, внуки-и-и-и !!!" Счастливый Ярин слезает с воза, держа в руках тройню, Велеса спрыгивает за ним, бросается обниматься. "Дядька-Плав!!"-- вопит червоная на бегу. И как не улыбнуться ей, как не обнять её, как не поцеловать в круглые крепкие ланита эту красоту цветущую?! Слада с матерью и со своей честной тройней подходят. И такая светлая улыбка у дочери, что горькие слова, не раз произнесённые ей, дочери неразумной, не идут с языка и никакая обида не в силах преодолеть радость и, улыбку, что властно владеет устами. Обняться да расцеловаться, более ничего не остаётся.
- А где ж сам-то?
Дочь грустно улыбается: "В вотчине остался, у него брат с женой гостят и мать. Отпустил на четыре дня, да мы уж завтра обратно едем, скучно без него".
Обескуражила дочь!!!
- Слада, да ты что?!! Да как же, ведь два года ни слуху, ни духу!!!!...
Дочь в ответ мотает гловой:
- Хочешь, поехали к нам, всех просим, а без Това тоска.
- Еду!! Ярин, едешь?
- А как же, -- кивает кудлатой головой тот. -- Я же говорил, давно бы нам...
- Ла-адно чего там, -- завтра к Гобичу !! Идём, идём в дом-то. Ох ты, боже правый, радость-то какая! Садись, садись Слада и ты Велеся. Ну, говорите как живётся. Обе разом томно вздыхают:
- Да разве о всём расскажешь ? Любим его...
- То видно: пятерых проказников привезли на показ... А проказницы есть?
- Есть, у Пелявки две, -- Слада кривит в усмешке алые губы.
- У Липёны, -- вторит Сладе Велеса.
- У Златы...
- Плодовитый он у вас. Неужто все на сносях были? -- мать подперла подбородок рукой, глаз не сводит.
- Все !!! -- пылкая Велеса блестит бездонной лазурью глаз.
- Житник и есть житник, -- с усмешкой кряхтит Плав.
Ярин громко вздыхает:
- Оратай ! И что ж, у каждой по двое?
- Есть и по-четыре, -- щурится Слада. -- У Златы четверо: три девицы и молодец.
Велеса хрустит румяным яблоком.
- А у Красы двое, молодцы, -- говорит она набитым ртом.
- Значит отпустил на побывку...
- Давно говорил, да мы сами не хотели. Без него не хотели. А он, говорит: "Вы колонанские, а я весь, поселянин -- на отшибе место моё". Нынче собрались. Пути-то всего ничего, а без него небыло охоты...
- Каков же стал житник ваш?
Слада медово улыбается:
- Расцвёл, ещё краше стал. Любуемся на него - не налюбуемся...
- И споров у вас о нём нет?-- мать смотрит недоверчиво.
- А зачем? -- пожимает плечами Велеса. -- Удлан всё по ряду расставил, каждая из нас своё место знает. Не о чем спорить. На кого око положит, та и веселится с ним. Глаза ему платом закроем, раскрутим и пойдёт по хороводу нашему, кого возьмёт, та его. Бывает разойдётся, так по имени выкликает...
- Не скучно вам, -- дядька Плав крутит на палец сивый ус. -- И часто у вас веселье такое?
- Каждый день. Как труды дневные совершим, собираемся в круг, гадаем...
Кум Ярин мнётся, кряхтит, чешет за ухом:
- Ну а работу-то какую делает по хозяйству?
- А мы на что?! -- всплескивает руками Слада. -- У него только одна работа, нас веселить. Верно, Велеся?
Червоная усмехается:
- Мы ему и делать ничего не даём. Ещё чего! Это что б он силы на чужое тратил ?!
- Ну огонь-то он добывает, когда огнивом, когда древом -- встревает Слада
- Тут уж ничего не поделаешь -- вздыхает Велеса.
- Во привалило житнику! -- крутит головой кум Ярин. -- Ни в сказке сказать. Верно Плав?
- Да уж... -- вздыхает отец.
- А на святки соберёмся все, снеди наготовим, -- словно ручеёк журчит Слада. -- Всякая со своим угощением. В бане паримся: уложим его на лавку, которая спину гладит ему, которая чресла, кто ноги кто руки, кто голову... А после усядемся за угощением, потчуем его. Я с десницы, Велеска с шуицы и всё ему подаём. Бывает шалим, которая из нас устами кусок берёт, к его устам подносит. Как станет брать, целуемся - сладко-о, -- в истоме шепчет дочь.
Муж и свояк переглядываются между собой, качают головами, чешут затылки, вздыхают...
- А на Купалу, -- закрыв очи, словно в бреду, бормочет Слада, откинув голову Велесе Яровой на плечо, -- всю ночь напролёт гуляли. Всем десятком окружили, всю ночь не отпускали...
Муж утирает пот с лица, таращится; Ярин опустив голову кусает ус. И жене не по себе: то ли плакать, то ли смеяться, то ли ругаться. Срам? Да какой же срам коли всё по доброму, да и не чужие - семья. Сама и не такое вытворяла с Плавом, пока молодая была...
- Дюж, однако, этот оратай, -- пихает муж локтем свояка. -- Десяток кобылиц... Бывает, и с одной не сладишь.
- А мы его холим, -- откликается Велеса. -- Как бы он по хозяйству трудился, силу бы всю попусту тратил, тогда бы ему не до нас было. Уж и не ведаю, как эту ночь без него проведу. А завтра, верное слово, обратно к себе в вотчину и ты, батюшка, не гневись, а более в колань не поеду. Хотите сами приежайте, гостям рады.
- Ну а как кочевник? Донимает? За валами-то покойней...
Бойкая Велеса задорно встряхивает яркой медью кос, Слада пренебрежительно ухмыляется на это...
- Ничего. Косастые (казаки) помогают... Да и огорожено у нас, и ещё вал валим. Уж сотню добрую подвод на волах привезли...
- Что ж, дочки, стало быть, рости колани нашей...
- Стало быть, так...
Из горницы раздаются крики, писк младенцев, Слада и Велеса, не договорив, срываются с места и придерживая на бегу изрядно набухшие груди, бегут на зов.
~~~~~ * * * ~~~~~