Пять минут до начала, а барабанщик опаздывает, как всегда. С тех пор, как завёл новую любовницу, совсем отбился от своих барабанов.
Арфистка явилась раньше всех, наглаженная, накрахмаленная. Дура набитая, но партию свою знает… Ни разу не собьётся, а всё равно дура! Если ей шестую линию дорисовать на нотном стане – так и сыграет!
Первая скрипка… Красавица в прошлом, да и сейчас неплохо выглядит. Правда, пить стала много после того, как муж её бросил. Но играет безупречно. Потому и держат…
А эти два флейтиста? Давным-давно известно, что они гомики, только вида не подают. Живут вместе уже третий год, на съёмной квартире.
А пианист? Ему на пенсию пора, да только не хочет уступать дорогу молодым. Подумаешь – лауреат тридцатилетней давности… Какой он лауреат? Комсомольского конкурса юных пионеров…
Барабанщик всё-таки успевает – взмыленный, взъерошенный. Наверное, долго любовница не отпускала…
Кого только не понабирали в наш оркестр! Вот этот контрабас… Ну какой из него музыкант? Он и сам давно похож на свой инструмент – старый, толстый, гудящий… И держат его только из жалости – лет ему под семьдесят, овдовел, дети далеко, а жить как-то надо…
Но вот выходит Маэстро! Лёгкий, изящный. Бодро шагает к дирижёрской стойке. Все встают. Публика шумит, аплодирует. Маэстро приветствует публику, потом подходит к первой скрипке, целует руку. Затем – всё как обычно, – лёгкий взмах, усаживаемся…
Стихает шум. Замирают оба флейтиста, глаза их светятся восторгом. Барабанщик уже остыл и сосредоточен. Первая скрипка поднимает смычок, лицо её прекрасно! Арфистка превращается в волшебницу! Наш контрабас помолодел лет на двадцать и пристально глядит на дирижёра. Старый пианист заворожённо застывает в предчувствии первого аккорда…
Маэстро поднимает руки.
Сейчас начнётся Музыка…
Я вступаю с третьего такта.