Картошка

               



   На спайке времён года, когда нагостившееся лето засобиралось в южные широты  и селяне полным ходом закатывали в банки овощи и грибы, у старика Николая Шипицына в ночном огороде кто-то напакостил - выпотрошил с два десятка картофельных кустов.

   А когда уж сентябрь вовсю собирал коллекцию опавшей листвы и дед по пенсионным своим хлопотам на день укатил в райцентр, вырыли и вовсе весь урожай картошки - все пять соток, не оставив хозяину ни клубня.

   Хибара дедова прописалась на отшибе села и злоумышленникам не требовалось быть великими конспираторами, чтобы  совершить злодеяние, хотя и по свету.

   Вернувшись из города, Шипицын с минуту сквозь нахлынувшие слёзы созерцал пейзаж из общипанных гряд, прижав ладони к вискам, потом споро заковылял к ближней соседке Зинаиде.

   - Это ж надо, скотство какое! Весь огород?! - сочувственно всплеснула руками Зинаида, продавец тутошнего сельмага, пышка лет под пятьдесят. - Нет, сосед, никого в твоём огороде не видала. Я сама-то день-деньской  в лавке пропадаю… Эвон, сколь окрест дач понаклёпано - дачники это, дед! Кому ж ещё? Свои не станут...

   - Как теперя зиму зимовать? - досадовал Шипицын.- Вся надёжа на картошку была. Много ли на пенсию нашикуешь?.. От, сволочи!.. Можно, Зина, я от тебя Галахову брякну?

   Дозвонился старик до участкового Галахова и тот обещал завтра нагрянуть, разобраться. У калитки, уже покидая ухоженный Зинаидин двор, Шипицын несмело обернулся, жалостливо вперился глазами в хозяйку:

   - Слышь-ко, Зин, у тебя нынче недурно огород уродил… Ежели что… Ну, не изловит Галахов злыдней - не пособишь ли маленько картошкой?

   - Да ты что, дед?! - Зинаида округлила глаза. - Самой бы не пропасть! Вон, в сельмаге у меня сплошные недостачи!  Ой, чую, огородом своим  покрывать недоимки придётся.

   - Конечно, чего тебе до моих слёз, не у тебя ведь картошку порыли, - подумал Шипицын, а вслух молвил:

   - Ну да ладно, что ж…

   Воротившись домой, старик граблями  в кровь побил своего пса по кличке Негр. Ярясь всё  шибче, распахнул калитку и, отвязав собаку, выпинал её на уходящую в ненастную ночь улицу. Уморившись расправой, тяжело ввалился в избу, решительно достал из горки припасённую на октябрьские праздники бутылку водки, налил пол-кружки  и залпом выпил. Не заев и не разоблачившись, бросился в постель.

   Вскоре к старику наведался дед Василий, знакомый ему ещё с сызмальства. Пошарил по стене пятернёй, осветил каморку. Узрел на столе початую бутылку, а друга - лежащим, буркнул:

   - Ишь, готовый уж. А нет, что б Ваську позвать…

   Хозяин заворочался, обратил к гостю лицо. Дед Василий, скинув влажную телогрейку (вечер плеснул на округу ленивым дождём), прошёл к столу, присел на скамью:

   - Съездил?.. Ну, как там город?

   - А что – город? Город и город.

Шипицын приподнялся в постели, свесил ноги с кровати, горестно уставился на гостя:

   - Ради чего, Вася, мы с тобой под пули ходили? На кой леший хребты свои десятками лет гнули?.. Чтобы всю жизнь копейки считать, да друг от друга нажитое добро ховать?!. Стоило ли?..

   Хозяин поднялся, принёс ещё кружку, вскрыл банку домашних огурцов, наполнил водкой на треть обе посудины. Выпили, не чокнувшись. Разжевав протезами огурец, дед Василий осведомился:

   - Что-то ты сегодня не такой, Николай. Пенсию, что ли, урезали?

   - Пенсию-то как раз мне добавили. Да покуда вот путешествовал – огородишко мой опустел. Люди лихие от картошки избавили…

    Прослышав это, подавившись крохами огурца, дед Василий впал в безудержный хохот.

   - Во! Ему потешно! – вскинулся Шипицын. Друг называется… Злорадствуй – злорадствуй, но знай: в следующий раз тебя облапошат!

   Вдосталь насмеявшись, гость сказал:

  - Ну, в таком случае, меня уже облапошили… Да ты хоть в сарай заходил, дурень?

  - Не был я в сарае… Может, и бочонок капусты спёрли и козу увели?!

  - Айда в сарай, чума!

   Засветив керосинку, двинули в пристройку. Там огонь выхватил из темноты дюжину аккуратно сложенных мешков с картошкой, невеликий бочонок квашеной капусты. Из дальнего угла сверкнули глаза потревоженной козы. Дед Василий хлопнул по плечу недоумевающего друга:

   - Ну, как, успокоился? Хочу тебя просветить по этому поводу. Первого октября, я тебе уже как–то говорил, власти собираются отмечать «День престарелых». Ну, так вот, собес отрядил в село бескорыстных помощников. Помочь, значит, накануне нашего дня картошку из земли достать, дом кому поправить, дров там заготовить, да, мало ли… Сегодня утром эти "тимуровцы" и прибыли к нам на автобусе. Выкопали картошку у меня – я повёл ребят к тебе, знаю, что ты в отъезде, нету тебя дома. Ну, и решил поруководить работой на твоём наделе, проследил, что бы ни картошины в земле не осталось. А один мужик на крышу полез – дымоход почистить вызвался. И, заметь – помощь оказывали лишь тем, кто стар и одинок. А мы к тому ж - инвалиды военные. А нас таких в селе токо двое осталось: ты да я.

   Воротились в избу. Покопался дед Василий в телогрейке, извлёк бутылку вина, хихикнул:

   - Ещё подумаешь, что на хвоста упал.

  Чуть погодя, к Шипицыну зашла Зинаида:

   - В общем, так, дед. Зайди завтра ко мне, пару мешков картошки тебе выделю... Мало будет - после ещё дам... Я ведь не забыла, как ты меня, малУю, из  полыньи вызволил. Где бы я сейчас была, кабы не ты?..

    Разъяснили Зинаиде про дедов конфуз. Посмеялись. Сказали, что в помощи больше нужды нет. Попросили её позвонить участковому – чтобы не ехал.


   ...Засиделись в ту ночь старики, многое востребовали у памяти. В третьем часу, изрядно окосевшие и до одури нахлебавшись табака, приятели прощались в сенях.

   - Ты, Вась, утре загляни ко мне. На пол-литру скинемся, сбегаем к Зинке – у неё дома пойло завсегда имеется. Полечимся. Я баньку излажу.

   - Вообще–то, я утром по клюкву навострился, да ладно уж… Приду, коли не крякну.

   С горем пополам сойдя с крутого шипицынского крыльца, дед Василий тут
   же угодил под холодные стрелы нудного осеннего дождя. Не сделав и пяти шагов, был остановлен окриком сзади:

   - Вася! Ночевал бы у меня, аль переждал бы хоть!

   - Ты меня знаешь, Микола. Пойду.
 
   - Оставайся, говорю. Добрый хозяин в такую хлябь и собаку…

   - И не уговаривай. Да и выпито всё… К слову, о собаках: Негр твой к моему дому чего–то прибился. Распластался у завалинки, хнычет, полушубок на нём изодранный весь. С собратьями, небось, чего не поделил. Забери его – хорошая псина. Когда "тимуровцы" копать огород к тебе пришли, Негр уж больно был против этого. Я уж как его за ошейник ни оттаскивал, всё одно - двоим мужикам штанины распластал…

   Шипицын сходил в избу, накинул на плечи дождевик и пошёл за Василием забирать собаку.