1
Артём стоял и смотрел в окно. Было пасмурно. Небо тяжестью серых туч налегло на город. Повсюду, растекаясь талой, мутной водой, оседали горы снега. Голая и узловатая ветвь дерева качалась под весом каркающей вороны, пока та, наконец, не замолчала, уцепившись за какой-то сук. Бездомный пёс бродил вокруг мусорных контейнеров рядом с которыми, на спущенных и вросших в землю и снег колёсах, покоилась чья-то ржавая машина.
Где-то грохнула тяжёлая металлическая дверь подъезда. Сгорбившись и опасливо озираясь по сторонам, с тяжёлой сумкой медленно переходила дорогу старушка в чёрном.
Артём задёрнул шторы и посмотрел на приколотый к стене постер: коралловый остров, яркое синее небо, пальмы. Улыбаясь, по золотому песку шла красивая женщина в мини-бикини. «Да, надо садиться писать!» - тяжело вздохнув, подумал он.
Газете «Млечный Путь» срочно понадобился рассказ с социальным сюжетом и обязательно с красивым романтическим финалом. Из почты, к сожалению, подобрать ничего не удалось. Сотрудница, на которую возлагались все надежды, лежала с температурой под сорок. Артём работал фотокорреспондентом и никогда не писал подобных рассказов, но у него не было выбора.
- Хорошо, но писать мне хотелось бы у себя дома, - сказал он шефу.
- Да хоть на Луне! - похлопав его по плечу, доброжелательно ответил тот.
***
«Легко сказать, напиши! О ком?!» Артём оставил компьютер и пошёл на кухню. Холодильник дыхнул на него холодной пустотой. Отыскав разорванную коробку с печеньем, он зажмурил глаза и дунул на полку: крошки разлетелись как снежинки. Пинком захлопнув дверцу холодильника, он взял чайник и открыл кран из которого тоненькой струйкой потекла вода: похоже, засорился фильтр. Позавтракав, Артём вдруг обнаружил, что кончились сигареты. Бродя по квартире, он искал их точно так же, как в лесу ищут грибы. В сердцах с силой побросав в мусорное ведро найденные пустые пачки, он надел куртку, вышел из квартиры и, спускаясь по лестницам, вдруг обнаружил, что обут в домашние тапочки. Пришлось возвращаться.
На центральном проспекте, к нему быстрым шагом приблизилась симпатичная девушка с коробкой в руках и, отбарабанив рекламный текст, всучила в подарок пачку жевательных резинок. «Может быть, написать рассказ о ней?» – подумал Артём и заспешил к переходу. Косясь на автомобили, несколько человек помчались к подъехавшему к остановке трамваю. Сидя как на троне, водитель трамвая задумчиво смотрела на них.
Он купил в киоске сигареты, и задержавшись у перехода посмотрел на буквы рекламы на фасаде здания напротив, потом перевёл взгляд на подъезжающий трамвай, и вдруг решил: «Напишу рассказ о девушке, которая водит трамвай! И назову её Клавой. А, нет! У нас в редакции есть одна Клава, может ещё неправильно понять. Лучше пусть будет Любой. А что? Имя нормальное, и не очень редкое».
Приняв решение, он радостно зашагал домой.
2
На мониторе снежной белизной расстелилось полотно пустой страницы. «Поначалу, сделаю её несчастной», - решил Артём и, сжав зубы, сильно застучал по клавишам.
Она была несчастна, глубоко несчастна. Жизнь наносила ей удар за ударом. Окончив университет и приобретя не очень востребованную специальность археолога, Люба увидела, как перед ней распахнулись необъятные просторы безработицы. Надвигающееся безрадостное будущее, отзывалось в её душе эхом гробницы Тутанхамона…
«Нет, - подумал Артём, - о Тутанхамоне лучше не писать: он же погиб в дорожной катастрофе, упав с кареты. Здесь уместнее было бы упомянуть Клеопатру.
... Она поняла, что ей не избежать участи Клеопатры. Змеи депрессии медленно расползались по её сознанию: жить больше не хотелось. Несколько раз Люба была готова взлететь птицей с крыши своего дома и пронестись над этим лживым и жалким миром аммонитов, возомнивших себя динозаврами. Всё было бы ещё не так безнадёжно, если бы не тот предатель, с которым она целых три года делила все тяготы студенческой жизни. Он ушёл от неё к этой мерзкой пигалице, которая, истрепав его, как плюшевого мишку, в один прекрасный день обязательно выбросит на помойку. «И тогда он приползёт ко мне, - думала Люба. - Но уже будет поздно!»
Артём шумно выдохнул и, разминаясь, прошёлся по комнате. Перечитав написанное, он решил, что Люба уже достаточно несчастна, и теперь, каким-то образом, надо устраивать её в трамвайный парк. Остановившись на одном из вариантов, он продолжил печатать.
Как-то, к Любе, на чашечку чая зашла подруга детства.
- Слушай, Люба, я собираюсь пойти на курсы. Хочу научиться водить трамвай. Пошли вместе, а? Развеемся немного, да и отойдёшь от своих дум. Работа гарантирована...
Люба немного подумала и ответила:
- А почему бы и нет? – и грустно улыбнувшись, добавила. - Несколько мамонтов и без меня уже давно нашли, а пока соберутся искать остальных, - точно пропадёшь!
Время летело быстро. Наступила осень. Окончив курсы и сдав экзамены, подруги сразу же нашли работу. Люба работала в вечерней смене. Ей было, конечно, нелегко. Она очень уставала: работа и домашние дела поглощали всё время. Не было и намёка на личную жизнь.
«Да и откуда ей было взяться, этой личной жизни! Разве что сама бы въехала по рельсам во Дворец Бракосочетания!» - подумал Артём. Усадив Любу за штурвал трамвая, он решил, что с социальной стороной рассказа справился «на отлично». Этот аспект его больше не волновал. Теперь нужна была романтика: «С чего начать?» Артём посмотрел на постер на стене. «Так, сначала надо описать Любу, - потом, видно будет». Не долго думая, он присвоил ей внешность женщины с постера.
Люба была красива. Мужчины никогда не оставляли без внимания её стройную фигуру, мечтательный взгляд больших тёмно-синих глаз и густые, отливающие красноватым блеском, каштановые волосы.
«Ладно, достаточно. Да! Но если она такая красивая, чего же её бросил друг?! - Артём растерялся. - Мало ли, почему! Наверное, ему нравились блондинки». Он даже немного разозлился на него. «А чем плохи брюнетки? Ну, подожди, ты у меня ещё получишь!»
Артёму стало жарко. Он вошёл в ванную, ополоснул лицо и, вытираясь, взглянул на себя в зеркало. Слегка вздёрнув левую бровь и смяв изгибами морщин лоб, он придал своему лицу с острым носом, какое-то вопросительное, и слегка насмешливое выражение. Внезапно, взгляд его остановился на флаконе французского одеколона, который ему подарили сотрудники в день рождения. «Эврика!» – Артём где-то читал, как Клеопатра, решив соблазнить Марка Антония, вымочила в духах паруса своего корабля. Он вернулся к компьютеру и затрещал клавишами.
В один из тёплых вечеров, Люба вела трамвай по уже привычному маршруту. Иногда она напоминала пассажирам о том, что у неё можно приобрести талоны на проезд. Пассажиров было немного. Какой-то парень, проходя по вагону, украдкой поливал всё вокруг дорогими французскими духами. Пассажиры начали принюхиваться. Женщины блаженно заулыбались. Любе вдруг показалось, что она во Франции. На какое-то мгновенье она представила себе, что ведёт трамвайчик по Монмартру. Недалеко белел Собор; по площади, разглядывая картины художников, бродили туристы; вдали, Елисейскими Полями простирался Париж. Она чуть было не пролетела остановку. Войдя в трамвай, какой-то мужик, фыркнув, проворчал: «Похоже, что это не трамвай, а парфюмерный магазин!» Ей стало грустно.
«Довольно романтично, да и не без отрыва от реальной жизни, - Артём усмехнулся и зевнул. – А дальше что? Париж уже есть. Даже без духов не обошлось. Что ещё любят женщины? Цветы? А может быть стихи? Ну, это уже будет слишком!» Почувствовав, что надо немного отдохнуть и подкрепиться, он включил музыку и медленно поплёлся на кухню, где с радостью отметил, что не надо идти в магазин, так как осталось несколько картофелин и пара сосисок. Закатав рукава, он взялся за дело. Пока чистил картошку, в голове вертелись какие-то склеивающиеся в рифму слова. Побросав стручки картошки в раскалённое масло на сковороде, он вытер руки, движением головы откинул назад, лезущие в глаза волосы и, быстро подбежав к компьютеру, настучал несколько строк. «Посмотрим, может быть пригодиться». Покончив с обедом, Артём продолжил писать.
На другой день, льющий духи парень вновь вошёл в трамвай. К заднему стеклу кабины, в которой сидела Люба, он приклеил объявление со следующим содержанием: «Граждане! Талоны на проезд вы можете купить у водителя». Никто не заметил, что с обратной стороны листа текст был совершенно иным.
Подъехав к кольцу, трамвай остановился. Люба, выходя, увидела какой-то листок, приклеенный к стеклу. Она приблизилась и начала читать. Это были стихи!
Пока трамвай стремиться вдаль,
Машины презирая,
С тобой всё время буду я,
На скорость не взирая.
Лет через сто, в весенний день,
Вокруг всех удивляя,
С трамваем вместе - ты и я,
Влетим в ворота рая.
Люба, присев, заворожено смотрела на написанное.
Блеснув поэзией, Артём вдруг почувствовал резкий прилив романтизма.
Смеркалось. Трамвай, изредка позванивая колокольчиком на остановках, плавно скользил по отражающим огненные лучи заходящего солнца, будто раскалённым рельсам.
Зазвенел телефон.
- Привет, Артём! – в трубке прозвучал голос сотрудница из редакции, - Шеф спрашивает, как у тебя дела? Что-нибудь получается? О ком пишешь?
- Привет! Пишу о водителе трамвая.
- Ааа?!
- О девушке, которая водит трамвай.
- Так и передать?
- Так и передай.
- Ну, ладно, пока! Удачи тебе!
3
Романтическое настроение куда-то испарилось. «Не забыть бы про цветы!»
- В вагон поднялся парень с букетом цветов.
Например, орхидей.
- Дайте мне, пожалуйста, пять талонов».
«Стоп! Он должен быть ещё и богат: женщины не любят бедных».
В вагон поднялся парень с букетом орхидей.
- Дайте, мне, пожалуйста, сто талонов.
Люба, за день не продавшая ни одного, раскрыв рот, посмотрела на пассажира. «Какой красивый мужчина! И эти орхидеи!» – подумала она.
Расплатившись и поблагодарив, парень отделил белоснежными зубами несколько талонов из пачки и свободной рукой, играя мускулами, щёлкнул компостером. Потом он прошёл и сел на свободное место в середине вагона.
Город сковала темнота. Трамвай стремительно нёсся по району новостроек. Огромные глыбы строящихся домов, опрокинутые лунным светом, лежали на земле мёртвыми тенями холодных геометрических фигур. Чёрные глазницы окон, невидящими взглядами провожали выезжающий на пустырь, трамвай.
В свете фар Люба увидела, что вдали кто-то стоит на путях и размахивает руками. Она начала тормозить. Трамвай остановился в нескольких метрах от человека, энергично указывающего руками на автомобиль, из открытой дверцы которого, похоже, свисала чья-то голова.
Люба открыла переднюю дверь. Парень, подбежав, сказал, что в машине его друг, которому неожиданно стало плохо и, доехав до путей, он потерял сознание. Она схватила аптечку и фонарик и быстро подбежала к машине. Водитель с закатившимися глазами, хрипло и тяжело дышал, наполовину вывалившись из автомобиля. Люба крикнула парню, остановившему трамвай: «Помогите мне вытащить его из машины!» Парень поднялся в вагон и, встав спиной к входу, почему-то даже не повернулся. Люба сделала шаг к трамваю и окликнула его. Вдруг кто-то одной рукой зажал ей рот, а другой, обвив талию, сдавил в железных тисках.
- Спокойно, девочка! Будешь умницей, ничего с тобой не произойдёт, - прогудел бас за спиной. - Иди в вагон!
Стоя у кабины, парень, остановивший трамвай, пистолетом указал ей на проход. Люба оглянулась: в автомобиле никого не было. Верзила, зажимавший ей рот, ухмыльнулся. «Ну и симулянт!» - прошептала она. Проходя мимо пассажиров, загипнотизированных дулом пистолета, глаза Любы встретились с голубыми глазами парня с орхидеями.
- Не переживай, всё будет нормально, - тихо сказал он.
- Эй ты, с цветочками! Попридержи язык! – парень с пистолетом, хрустнув шейными позвонками, подошёл к парню с орхидеями. Вздёрнув левую бровь и вращая чёрным глазом, он, оскалившись, добавил:
- Раз ты такой прыткий, с тебя и начнём! Доставай из карманов всё, что у тебя есть и сыпь в пакет, который я тебе сейчас дам!
Какая-то женщина, сверкнув парой колец с бриллиантами, охнув, начала медленно сползать с сиденья.
- Только без истерик! - грозно прикрикнул, стоящий у дверей верзила.
Тип с пистолетом полез в карман за пакетом. Парень с орхидеями внимательно следил за его движениями. Улучив, выгодный для атаки момент, он бросил орхидеи, схватил руку, держащую пистолет, и, привстав, сильно ударил ею о поручень сиденья. Пальцы разжались, и пистолет шлёпнулся на пол. Обезоруженный налётчик, получив сокрушительный удар в грудь, опустился на колени, и, синея лицом, упал на бок.
Верзила зарычал и, вращая головой, начал делать резкие выпады ножом. Пассажиры, вздрагивая, с округлившимися от ужаса глазами, прижимались друг к другу и к стенкам вагона. Раздался хруст и дикий вопль. Захлебнувшись в крике, верзила грохнулся на пол.
Наградив парня потрясающими боевыми способностями и изрядной порцией героизма, Артём откинулся в кресле. «Пора их знакомить», - решил он.
- Как вас зовут? - восхищённо спросила подбежавшая Люба.
- Владислав. А вас?
- Любовь.
Владик подобрал несколько орхидей и вручил их Любе. Прозвучали аплодисменты.
Несколько пассажиров, где-то раздобыв верёвку, приблизились к поверженным налётчикам. «Нет, линчевать мы их не будем, - сказал Владик, - просто свяжите им ноги!»
- Что за мысли! Мы и не собирались их линчевать, - возмутился один из пассажиров.
Раздался телефонный звонок. Снова звонили из редакции.
- Слушай, Артём! Шеф спрашивает, ты завтра утром придёшь на работу или нет?
- Если успею дописать сегодня, то да. Что-нибудь произошло?
- Нет, всё нормально. Пока!
- Я должна сообщить о происшедшем, - сказала Люба и вошла в кабину.
Спустя несколько минут, следом подъехал и остановился другой трамвай. В этот же момент на горизонте замигали разноцветные огни. Казалось, что приближается, идущий на посадку самолёт. Тишину заполняли усиливающиеся звуки сирен. Две машины милиции и одна машина скорой помощи, подняв облако пыли, остановились на некотором отдалении от трамваев. Стихли сирены, и прозвучал, усиленный мегафоном, голос:
- Всем пассажирам, срочно выйти из вагонов и отойти на безопасное расстояние!
В подъехавшем трамвае, началась паника: люди выскакивали из вагонов и бежали по пустырю. Некоторые, спрыгивая со ступенек, падали, но тут же вставали и, прихрамывая, растворялись в темноте. Пассажиры первого трамвая оказались гораздо организованней: покинув вагон, они спокойно отошли в сторону.
- Что-то, здесь, не так... – заметил старший группы оперзахвата.
- Угу, - ответили остальные.
Люба с букетом цветов, быстро пошла на свет фар милицейской машины.
- У кого сегодня день рождения? – спросил старший.
- Мой был вчера, - удивлённо ответил один из группы, - Мы же отмечали...
- Вот ты и выходи!
- Да, но это было вчера!
- Эх, ну и молодёжь! Самому мне идти, что ли?
- Никак нет! – вдруг, вспомнив, что он на службе, парень выскочил из машины и побежал навстречу Любе.
Уже несколько секунд звонил телефон. Артём, не отрывая взгляд от монитора, протянул руку за трубкой.
- Артём, привет! Это я. Как дела? – спросила подруга.
- Привет. Всё нормально. Ты где?
- Дома.
- Ты уже пришла с работы?
- Конечно, - удивлённо ответила она, - смотаемся куда-нибудь?
- Нет, сегодня не могу, взял срочную работу на дом. Давай лучше завтра!
- Хорошо. Тогда, до завтра. Пока!
Потягиваясь, он перечитал несколько последних фраз и вдруг понял, что романтический рассказ начал переживать метаморфозу и уже угрожает выйти за пределы отпущенного ему количества знаков и слов.
- Как влюблённые, - глядя, на приближающуюся пару, сказал старший
уполномоченный.
Зашипела рация. Вдруг, одновременно открылись дверцы обеих милицейских машин, и группа захвата стремительно понеслась к первому трамваю.
Мрачно посмотрев на ворвавшихся в вагон, верзила пробубнил:
- Ну, всё, нам крышка!
Напарник, опустив голову, тихо всхлипнул.
«Теперь нужно придумать красивое заключение, - подумал Артём и после некоторой паузы, начал энергично печатать.
Прошёл год.
К стоянке аэропорта подъехала жёлтая «Феррари».
- Я хочу на две недели оставить свою машину, - сказал Владик.
- Без проблем, - ответил служащий.
- Ну что, Люба, пошли? – Владик извлёк из багажника чемоданы.
К ним быстро подошёл какой-то парень с тележкой и услужливо предложил:
- Разрешите, я помогу донести ваш багаж!
- Да, конечно, - ответил Владик.
Люба, широко раскрыв глаза, смотрела на парня.
Побросав чемоданы в тележку, носильщик заспешил к аэровокзалу.
- Не так быстро! – крикнул Владик.
«Спортсмены, направляющиеся на автогонки в Париж! Регистрация и оформление вашего багажа, будут производиться у третьего прохода».
- Везите багаж к третьему проходу, - сказал он носильщику. – Люба, я уверен, что Париж тебе понравиться, - Владик поцеловал её. В этот момент его кто-то позвал. Он быстро рассчитался с носильщиком и сказал:
- Люба, подожди меня здесь, я сейчас вернусь.
- Люба? - наконец, обратив на нё свой взор, изумлённо спросил носильщик.
- Да, это я.
- Кто этот человек?
- Мой муж. А ты женился?
- Нет.
- А как же та, твоя подруга?
- Мы расстались…
Некоторое время, они стояли и молчали.
- Мне нужно идти, - наконец, выдавил он. - Желаю тебе приятной поездки!
- Спасибо!
Люба долго смотрела ему вслед. Как она ждала этой встречи! Странно, но ничего, кроме жалости к нему, она уже не испытывала.
Внезапно Люба обнаружила, что исчез их багаж. Она нервно осмотрелась, и увидела, что какой-то мужчина, прихватив их чемоданы, быстро направляется к выходу. Указывая на него рукой, Люба крикнула:
- Владик! Наши чемоданы!
Владик, сорвавшись с места, помчался спасать багаж…
Артём неожиданно прекратил печатать. «Что-то меня начало заносить: нужен рассказ с романтическим финалом, - он стёр несколько последних фраз. - Всё! Достаточно!»
4
Утром Артём появился в редакции.
- Ну, как дела? Написал? – спросил его шеф.
- Написал, - он положил на стол дискетку.
Зазвонил телефон. Шеф, поднимая трубку, обратился к нему:
- Я тебя потом позову.
Артём спустился в буфет. Один автомат нацедил ему стакан чая, другой выбросил пару булочек. Минут через пятнадцать, он вернулся в отдел. Из открытой двери кабинета главного редактора, на него смотрело несколько пар округлившихся глаз. Артёму стало ясно, что скоро будет вершиться суд. Они не заставили себя ждать.
- Слушай, Артём, мы прочитали рассказ. Если ты не против, давай уберём из него
мамонтов, аммонитов и динозавра? – предложил шеф. – Всё это как-то больше из области палеонтологии …
«Цензоры! Имею ли я право иметь что-нибудь против?» – Артём даже проникся гордостью за своё творение. Он ничего не ответил, а только слегка приподнял голову.
Шеф внимательно посмотрел на сотрудников. Все молчали.
- Ладно, оставим всё, как есть! – махнув рукой, сказал он.
***
Рассказ «Люба» появился в газете на следующий день. В редакции не смолкали телефонные звонки. Многие спрашивали: «Это правда, что с сегодняшнего дня талоны на проезд в трамвае действительны и для посещения городского музея археологии?»
Как-то, войдя в трамвай, Артём попросил пять талонов. Водитель серьёзно посмотрела на него и спросила: «А может быть вам нужно сто?» Артём понял, что стал известной личностью и теперь надо научиться нести тяжёлое бремя славы.
5
Прошло полтора месяца. Наступила весна.
Артём открыл окно и выглянул на улицу. С веток цветущего дерева, шумно чирикая, слетели напуганные им воробьи. Там, где ещё зимой стояли мусорные баки и ржавела чья-то машина, теперь находилась детская площадка, с качелями, горками, песком и большим и красивым деревянным трамваем.
Затрещал телефон: звонил главный редактор.
- Артём, днём что-то произошло в городском парке. Пока предание свежо, может быть, пройдёшься, поспрашиваешь?
- Ладно, схожу.
- Ну, тогда пока!
- До свидания.
«Эх, даже по вечерам нет мне покоя!» - проворчал Артём. Правда, это ещё не значило, что ему не хочется идти в парк.
Февраль, 2002 год.
Pinto (Madrid)
№№; 26-27-28-29, 2008 год, еженедельник «Омониа» (совместный проект с «МК»),
Греция.