Глава семнадцатая
На следующее утро я проснулась от мерзкого звона будильника. Мне хотелось его прихлопнуть и опять погрузиться в сон. Наверное, я бы так и поступила, но Макс тоже проснулся и притянул меня к себе.
- Как не хочется вставать, - протянул он. – Но все равно придется. – Он поцеловал
меня, а потом добавил: но не сразу.
Я засмеялась и, прихватив халат, помчалась в душ. После меня туда отправился Макс.
Мы долго завтракали, то и дело отвлекаясь друг на друга.
- Надо быстро смываться, а то задержимся надолго! – припугнул Макс, и через
несколько минут я была при полном параде.
Легкое голубое платье без рукавов очень мне шло, и Макс не преминул отметить это. Мы
обо всем договорились накануне, так что сейчас лишь кое-что уточнили.
- Парик! – вспомнила я и бросилась к чемодану.
Вчера Виктор не заметил подозрительных личностей возле моего дома. Интересно, они
насовсем от меня отстали или наведываются не каждый день? Ведь меня целый месяц здесь не было.
- А где охранник? – поинтересовалась я.
- Он будет повсюду следовать за тобой незаметно.
- А если я его все-таки замечу и приму за ищейку генерала? Начну уходить от погони и нарвусь на настоящих злодеев? – предположила я.
- Ты уж слишком-то не вживайся в роль жертвы, - посоветовал Макс.
- А по-моему, рано из нее выходить. Расслаблюсь – тут меня и прихлопнут!
Он позвонил, и вскоре раздался звонок в дверь.
- Это охранник, - пояснил Макс и впустил его.
На пороге стоял человек, чем-то неуловимым напоминающий Хлюпика, как я его себе
представляла.
- Петр, - сказал он неожиданно низким голосом. – Если почувствуете опасность,
поднимите правую руку, будто ловите машину.
- Хорошо, - еле слышно отозвалась я.
До работы Макс довез меня без всяких приключений и проводил до второго этажа.
Хорошо, что никто не встретился по дороге, иначе недоброжелателей у меня прибавилось бы. Я уже подходила к своей двери, когда мне попались две подружки.
- Привет, Женька, как отдохнула? – спросила Аня.
- Спасибо, хорошо.
- Где ты так загорела?
- В Ленинградской области, - честно ответила я.
- Звезда морей и океанов грела спинку на садовом участке между грядками? – решила
поддеть меня Даша.
- Что-то типа того, - буркнула я и открыла свою дверь.
Зина была уже на месте и явно обрадовалась мне, хотя и не совсем бескорыстно. Ее
планы на отпуск напрямую зависели от моего появления. Она поинтересовалась, с чем связано мое скоропалительное исчезновение. Бабушка заболела, сказала я первое, что пришло в голову. Зина стала вникать в подробности. У нас были хорошие отношения, и я не хотела ее обижать своей скрытностью, так что наплела с три короба, благо придумывать биографии для своих героев стало моей профессией. Только бы не забыть, что ей сказала, не хочется попасться на вранье.
Наконец, мы приступили к передаче дел. После месячных треволнений простая канцелярская работа казалась мне истинным наслаждением. Громко хлопнув дверью, вошел Веник.
- А, появились, - буркнул он и прошел в свой кабинет.
Не очень вежливо, но понятно. Проработала без году неделю и укатила в месячный
отпуск без согласования с начальством. Даже причину не сказала.
- Саша тут такого туману напустил! Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю, ничего никому не скажу, - как бы извинилась Зина за его поведение.
Молодец Алик, - мысленно похвалила я своего друга. Уничижительную приставку «как
бы» решила отбросить раз и навсегда. Он это заслужил, вел себя именно так, как я и просила.
За работой время летело незаметно. В одиннадцать часов позвонил Макс, заставив мое сердце опуститься в пятки, так как за последнее время разучилась адекватно реагировать на звонки. Он доложил, что они с Таней уже на пути в Гатчину. После его звонка мои мысли приняли лирическое направление. Я вспомнила сегодняшнее пробуждение и расплылась в блаженной улыбке. Видимо, я не ответила на Зинин вопрос, и она дернула меня за руку.
- Женька, где ты витаешь? Влюбилась, что ли? - Ее глаза заинтересованно заблестели.
- Да, - улыбка не желала сползать с моего лица.
- Кто он? Где познакомились? – посыпались вопросы.
- Мы с Максом помирились, - ответила я, хотя не помнила, называла ли ей его имя, но она меня поняла.
- Это с тем, кто чуть наш офис не разнес?
- Да.
- Везет же некоторым! – с завистью, но вполне доброжелательно воскликнула Зина.
- А как у тебя? – я с трудом переключилась на ее проблемы.
- Все так же, - вздохнула она, - то есть никак.
Я посоветовала ей сменить кандидатуру. Она призналась, что пробовала, но по
сравнению с Ним все кажутся жалкими недоумками. Я ее очень хорошо понимала. Алик и Андрей – парни хоть куда, а для меня нет никого лучше Макса. А Веник – не рядовой человек. Герой нашего разговора высунул голову из своего кабинета:
- Женя, зайдите ко мне!
У нас имелась громкая связь, но он ей пользовался только в исключительных случаях,
когда принимал важных клиентов. Через пятнадцать минут я вышла от него вся взмыленная.
- Неужели распекал тебя за внезапный отпуск?
- Нет, даже слова об этом не сказал, зато дал столько заданий, будто не месяц, а целый год копил! Придется в две смены работать в знак благодарности, - пожаловалась я.
Раздался телефонный звонок. Я с опаской вынула телефон из сумки и увидела, что это
опять Макс. Я вышла в коридор.
- Женя, мы тут с Анной Степановной разговариваем, но она ведет себя, как партизан.
Говорит, что никакой Жени в глаза не видела. Поговори с ней. – Он передал ей трубку.
- Баба Нюра, здравствуйте! - радостно прокричала я, зная, что она не очень хорошо
слышит. – Это Женя. К вам приехали мои друзья. Ведь сегодня понедельник и к вам может заявиться тот тип. Нужно в очередной раз обвести его вокруг пальца, если он, конечно, появится.
- Ах, Женечка, ты же меня не предупредила, я думаю, мало ли кто приперся, может,
опять злодей какой, хотя парень-то с виду хороший. Он тебе – кто?
Бабе Нюре не откажешь в проницательности.
- Он – мой самый любимый человек, - с чувством сказала я и заметила, как из соседней комнаты вышли две подружки – Аня и Даша. Сделав паузу, я вышла на лестницу. – Баба Нюра, Таня будет изображать вашу племянницу из Воронежа, а Макс – ее мужа. Думаю, что после разговора с ними тот тип от вас отстанет.
Потом я рассыпалась в благодарностях за все, что она для меня сделала, пообещала к ней
приехать, когда все утрясется, и попросила передать трубку Максу.
- Ты где машину поставил? – первым дело поинтересовалась я.
- У дома.
Моему возмущению не было предела.
- Подумай, откуда у племянницы из Воронежа машина с питерскими номерами?
Спрячь ее где-нибудь.
- Женька, ты – просто гений! Не зря взяла себе псевдоним в честь Ниро Вульфа.
Сейчас все сделаю. – Он добавил несколько ласковых слов и отключился.
Я поймала себя на том, что по моему лицу опять расплывается глупая улыбка. Сделав
несколько вдохов и выдохов, я вернулась к работе, стараясь не думать о том, что сейчас происходит в Гатчине.
Зина в обеденный перерыв пошла в кафе и по магазинам. Я отказалась составить ей компанию, сославшись на то, что много работы, к тому же прихватила с собой бутерброды. Макс настоял, чтобы я пока лишний раз не высовывалась на улицу. Веник с папкой в руках выскочил, как ошпаренный, буркнув, что вернется не раньше четырех.
Я решила позвонить Алику и Андрею. Свинство, что до сих пор этого не сделала. Оба разговора прошли, как под копирку. Сначала они радовались звонку, потом выслушивали отчет о последних событиях и благодарности в свой адрес. Узнав, что не все еще прояснилось, предлагали помощь. В этом месте я сообщала, что помирилась с Максом. Реакция на это известие была несколько разной.
- Никакой горький опыт тебя ничему не научил! – буркнул Алик.
Андрей проявил больше выдержки:
- Совет вам да любовь! Надеюсь, теперь я прощен?
- Почти, – не стала кривить я душой. – И вообще, не путай одно с другим. Мухи
отдельно, варенье отдельно.
- Понял. Значит, останемся друзьями?
- Да, - вполне искренне заверила я, хотя полагала, что ему не нужна моя платоническая дружба.
Разговоры получились достаточно длительными и изрядно меня вымотали. С большим
трудом я вернулась к работе. Она не требовала большого ума, но нужно было быть внимательной. Постепенно я в нее втянулась. Время от времени на моем столе звонил телефон. Я бойко отвечала на звонки, будто и не было месячного перерыва. Когда же ожил мой мобильник, я невольно вздрогнула. Это опять был Макс. Его голос мне не понравился – напряженный и немного резкий.
- Этот фрукт появился, - начал он без всяких предисловий. – Похоже, мы свои роли
сыграли неплохо, но пока уезжать нельзя, вдруг он крутится где-нибудь поблизости. – Он перевел дух: – Ты сиди на работе, пока я за тобой не заеду.
- Может быть, охранник проводит меня до дому? Иначе, зачем он вообще нужен? –
перебила я Макса.
- Делай, что тебе говорят, - резко оборвал он. – До которого часу ты можешь
находиться на работе?
- Не знаю, позднее восьми не задерживалась.
- Узнай и позвони мне, - в трубке раздались гудки.
Неужели Макс испугался Хлюпика? Нет, непохоже на него. Может быть, тех, кто за ним
стоит? В идеальном образе моего любимого наметилась маленькая трещинка. Однако он держит руку на пульсе, так что придется его слушаться. Тем временем страх возвращался и проникал в мою душу все глубже. За несколько недель я как-то притерпелась к нему, а в последние дни расслабилась – почувствовала себя счастливой и свободной, а теперь все началось заново. Похоже, мой Ангел-хранитель опять задремал.
Время приближалось к шести. Зина собирала свои вещи.
- О каком охраннике ты говорила? – поинтересовалась она.
- А, ерунда, - отмахнулась я и отправилась к Венику. Не хотелось громоздить
очередную порцию лжи.
Я постучала в дверь.
- Войдите, - небрежно бросил начальник.
- Вениамин Михайлович, до которого часа я могу работать?
Он неожиданно улыбнулся:
- Замаливаете грехи?
- Внезапно возник трудовой порыв, - ответно улыбнулась я. – Грех им не
воспользоваться.
- До восьми – без проблем, – сказал он. – Если позднее – спуститесь в «Электру» и
предупредите сторожа. Продолжая улыбаться, произнес: - «Извините, утром я был не очень учтив». Веник все-таки очень обаятелен. Зину можно понять.
В нашем подъезде на трех этажах располагались офисы нескольких фирм. Я сделала, как
сказал Веник, и, поднимаясь на свой этаж, встретила уходящую Зину.
- Мы с Ним так хорошо попрощались, что даже в отпуск не хочется уходить, - шепнула
она.
- Ищи другую кандидатуру, - все-таки посоветовала я ей на прощание.
Когда все ушли, я продолжила работу, но уже без прежнего рвения. Страх вернулся. Мне
вдруг стало неуютно одной на всем этаже. Я подошла к окну и выглянула на улицу. Прохожих было немного, никаких подозрительных фигур не приметила, впрочем, как и своего охранника. Я прошла в туалет, где окно выходило во двор. Там вообще никого не заметила. Попыталась вернуться к работе, но дело не двигалось с места. Я вздрагивала от малейшего шороха. Вот щелкнул остывающий Зинин компьютер, затем на кухне включился холодильник. Казавшиеся днем надежными, стены превратились в картонные перегородки.
Я напоминала себе маленькую мышку, спрятавшуюся от злого волшебника в карточном домике, который в любой момент может рассыпаться. Зачем Макс заставил меня здесь остаться? Сидела бы сейчас дома и писала рассказ. А так – сам перепугался и на меня страху нагнал. Я попыталась отвлечься воспоминаниями о вчерашнем дне, но блаженно-влюбленное состояние не возвращалось.
Что ж, вдруг решила я, подумаю о том, что делать дальше. Похоже, генерал меня обманул. На что он рассчитывает? Думает, что я блефовала, когда говорила, что письмо окажется у его конкурента и в печати? Он сильно рискует, я ведь могу и рассердиться. И, кажется, рассердилась, потому что страх отступил.
- Думай, Женя, думай! – подгоняла я себя. И вскоре придумала несколько вариантов.
Во-первых, надо постараться тем или иным способом связаться с генералом. Жаль, я не
догадалась попросить Андрея узнать номер его телефона, на моем мобильнике он не отпечатался, генерал не так прост. Придется опять звонить отвергнутому поклоннику. Но захочет ли он теперь мне помогать? – Вряд ли, отговорится как-нибудь. Этот план с первого места улетел на последнее.
Во-вторых, можно поймать гнусного филера и заставить его говорить. Узнать, кто его подослал и с какой целью. Может быть, они не собирались меня убивать? Хотя, если хотели просто поговорить, могли бы позвонить. Да и как заставить пленника говорить? Пытать, что ли? Нет, не слишком здорово.
В-третьих, надо убедиться, что слежка за мной ведется и в Питере, и обратиться в милицию. Опять же, как знать, может быть, они заодно с московским генералом?
Вслед за этими вариантами были отвергнуты еще два, еще более слабые. Но я обязательно что-нибудь придумаю! Но пасаран!
Я решила подкрепить гаснущие силы и поставила чайник, от обеда уцелел один бутерброд. Это мне немного помогло, и я решила, что можно узнать номер генерала и без Андрея. Как хорошо, что придумали Интернет! И спасибо Алику, который многому меня научил. У генерала фамилия и имя не очень распространенные. Вдруг повезет?
Я приступила к делу. Все оказалось не так просто, я запуталась и оставила это занятие. Пожалуй, все-таки придется обращаться к Андрею. Я потянулась к телефону, но тут же отдернула руку. Я теперь не одна, надо посоветоваться с Максом.
Он позвонил в половине девятого и сказал, что они выезжают из Гатчины, попросил, чтобы я к окнам не подходила и ждала его звонка. Паникер! Почувствовав, что я напряглась от его указаний, смягчился и добавил несколько слов, от которых кровь бросилась мне в лицо и появилась счастливая улыбка. Ни о какой работе не могло быть и речи.
Мой уход из офиса был обставлен в голливудском стиле. Макс встретил меня у самой двери и, закрывая своим телом, провел к автомобилю. Тут я заметила, что мы садимся в такси.
- А где твоя машина? – изумилась я.
- Потом объясню, - он протолкнул меня на заднее сиденье и сам сел рядом. – Поехали!
Он крепко прижал меня к себе, но других вольностей не позволял. Это было совсем не похоже на нашу предыдущую поездку в такси.
- Куда мы едем? – вдруг всполошилась я, заметив, что сворачиваем совсем в другую
сторону.
- Потом, все потом, - и он кивнул на водителя.
Я затихла, но бояться почему-то не хотелось. Мне было спокойно и уютно в его объятиях. Сначала я смотрела в окно, пытаясь определить, куда мы направляемся, но потом оставила это занятие, так как машина выписывала непонятные кренделя. Я хорошо знала центр города, поэтому не понимала, что означает такое зигзагообразное движение. Неужели таксист хочет, чтобы на счетчике побольше набежало? Я вопросительно взглянула на Макса. Он правильно понял и шепнул мне в самое ухо: «Так надо!» Я доверчиво положила голову ему на плечо. Надо, так надо.
- Похоже, сзади все чисто, - сказал водитель.
- Вот и славненько, - откликнулся Макс.
Тут до меня дошло, что мы заметаем следы. Неужели у него паранойя началась с
перепугу? Я немного отодвинулась и внимательно посмотрела на своего самого любимого человека, как я его отрекомендовала бабе Нюре. Он был сосредоточен и очень серьезен. Между бровей опять стала заметна морщинка, которую мне захотелось поцеловать, я себя еле сдерживала.
Наконец, мы оказались на Васильевском острове, где тоже довольно долго петляли.
- Приехали, - сказал Макс и расплатился с водителем.
Мы вышли из машины в незнакомом мне переулке.
- Макс, что все это значит? – спросила я.
- Потом, все потом, - повторил он ставшую в этот вечер популярной фразу и потянул
меня в какой-то двор, пройдя через который, мы вышли на оживленную улицу, в которой я узнала Средний проспект.
Немного пройдя по нему, я заметила машину Макса, а в ней за рулем – Таньку, уже без
рыжего парика.
- Как вы добрались? - обеспокоенно поинтересовалась она. – Я уж вас заждалась.
- Вроде бы нормально, - отозвался Макс.
Они походили на двух заговорщиков.
- Объясните мне, что происходит! Куда мы едем? – возмутилась я.
- Садись в машину, по дороге объясним.
Он сел за руль, мы с Танькой разместились на заднем сиденье.
- Куда мы едем? – вновь спросила я.
- Ко мне домой, - заявил Макс.
- Я не хочу! – чуть ли ни закричала я.
- Женя, не будь капризным ребенком! За тобой следят неизвестно с какими
намерениями.
- Да что ты так всполошился? Неужели испугался? – задала мучивший весь день вопрос.
- Да, испугался, и даже очень! Если с тобой что-нибудь случится, и мне не жить! –
выпалил он.
Мы с Танькой переглянулись. Наметившаяся трещинка на безупречном облике моего
возлюбленного мгновенно затянулась. Конечно же, он испугался за меня. Потому что любит! Несмотря на якобы грозившую мне опасность, я опять чувствовала себя абсолютно счастливой.
Мы выехали на Крестовский остров и остановились у нового пятиэтажного дома, явно построенного по индивидуальному проекту. Вокруг него была высокая ограда. Ворота открылись, видимо, охранник узнал Макса и его машину. В вестибюле дежурила не бабушка с вязаньем и очками на носу, а добрый молодец в камуфляже. В общем, все по-серьезному. Мы поднялись на третий этаж, и Макс распахнул перед нами двери своей квартиры.
Тут было, на что посмотреть. Похоже, у Макса или его дизайнера отменный вкус. Все стильно и красиво, но не напоказ, а так, чтобы было удобно и комфортно жить.
- Женя, пойдем - покажу, что где находится, - Макс взял меня за руку и потянул за
собой. – Таня здесь уже не раз бывала, так что сама разберется. А это теперь твой дом и твоя крепость, - добавил он.
- Ты же говорил, что стал умным, – улыбнулась я.
- На тебя это не распространяется, - заверил он.
В квартире было три комнаты. Функционально: гостиная, спальня и кабинет. Само собой,
ванна с джакузи, туалет и сногсшибательная кухня. Прихожую можно было назвать холлом. В общем, все было очень просторным. На этой площади мог уместиться десяток моих квартир. Каким, должно быть, убогим казалось Максу мое жилище! Впрочем, он героически перевез свои вещи ко мне и собирался там жить.
Что говорить, квартира мне очень понравилась, но она была чужой. Где-то здесь витал дух других женщин. Я даже носом потянула, но ничего особенного не учуяла.
- Чего это ты принюхиваешься? – насторожился Макс. – Ко мне регулярно уборщица
приходит, так что все чисто.
Мне стало смешно, но я решила не объяснять, что означает мое шмыганье носом.
- У тебя замечательная квартира! – искренне сказала я. – Но пора к Таньке, а то
оставили ее одну.
- Подожди, - остановил он. – Мы не сделали главного – не запечатлели первый поцелуй в твоем новом доме.
- Вкусненькое – на потом, - сказала я и, вывернувшись из его рук, побежала к подруге.
- Буду еще час вам глаза мозолить, - проинформировала она. – Потом Андрей за мной
заедет.
Мы помогли Максу накрыть на стол в гостиной, и он предложил поднять бокалы за мой
первый день в новом доме. Мне не терпелось выслушать их рассказ о том, что происходило в Гатчине. Перебивая друг друга, они приступили к повествованию. Я будто воочию все увидела.
Когда они приехали, баба Нюра дала им отпор, только что матом не послала. После разговора со мной резко переменилась и усадила их пить чай из шиповника, они догадались прихватить с собой торт. За чаем они обо все договорились. Было неизвестно, когда явится Хлюпик и явится ли вообще, и Макс предложил бабе Нюре помочь по хозяйству, Танька присоединилась к нему.
Через пятнадцать минут они, в чьих-то обносках, работали в саду. Перчаток у бабы Нюры не оказалось, и оба продемонстрировали свои крестьянские руки. У Макса на ладонях наметились мозоли, а Танькины нежные ручки, которые совсем недавно легко скользили по клавишам, были в зеленоватых пятнах, а под ногтями красовались черные ободки.
В общем, Макс с помощью старой лопаты вспахивал целину, которую баба Нюра собиралась использовать для выращивания астр, а Танька, у которой страшно чесалась голова под париком, пропалывала грядку с морковкой. Не знаю, приходилось ли ей делать что-нибудь подобное прежде.
Хлюпик появился, когда с обоих градом катился пот, а баба Нюра у калитки торговала цветами.
- Валя, тут к тебе мужчина пришел!
Танька, смахивая пот, направилась к калитке, Макс последовал за ней и вопросительно
взглянул на нее.
- Да я его первый раз вижу! – очень убедительно воскликнула Танька.
Макс перевел взгляд на Хлюпика.
- Что тебе нужно от моей жены? – с угрозой в голосе произнес он.
Хлюпик попятился.
- Мне нужна Женя – моя девушка. Я ошибся.
Макс прогнал Таньку, баба Нюра тоже засобиралась.
- Говорю ему, нет тут никакой Жени, а он все ходит и ходит, - проворчала она.
- Так ты не в первый раз являешься? – надвинулся на Хлюпика Макс. – Говори, в чем
дело!
Тот пробормотал, что ищет свою девушку. Ему сказали, что видели, как она шла в эту сторону с сумками.
- Когда она пропала?
- Да уж больше месяца прошло.
- Валя приехала сюда две недели назад, так что убирайся отсюда! Если будешь мотать
нервы бабе Нюре, я тебя достану. - Потом Макс подозрительно посмотрел на него и предположил, что девушка тут ни причем. – Говори честно, что ты здесь вынюхиваешь? Уверяю, у бабы Нюры золота и бриллиантов нет. - Я мысленно аплодировала Максу.
Тем временем Танька из-за забора наблюдала за ними.
- Макс, хватит болтать! – крикнула она, - а то мы не успеем все доделать.
Хлюпик довольно вежливо извинился и удалился. Мои друзья продолжали работу и
довели начатое до конца. Предусмотрительная баба Нюра нагрела воды, и они смогли ополоснуться, после чего с аппетитом поели. Около шести позвонил Петр и сказал, что какой-то подозрительный тип внушительных размеров крутится около моей работы. Мое сердце замерло.
- Это Здоровяк! – пробормотала я. – Именно он чуть не довел меня до обморока,
преследуя от Загородного проспекта до квартиры родственников.
- Теперь ты все понимаешь? – Макс доверительно взял меня за руку. – Шагу из дома не сделаешь, пока весь этот бред не закончится.
Я разрыдалась. Макс встал, подошел ко мне и обнял.
- Наконец-то испугалась!
- Не в этом дело, - всхлипывала я. – Мне надо на работу, иначе я подведу людей –
Зину, Вениамина Михайловича, Алика, который меня рекомендовал…
Макс перебил меня:
- К черту работу! О чем ты говоришь?
Тут Танька включила креативное мышление.
- Хочешь, я тебя подменю? – предложила она. – Мне все равно делать нечего. Летом
трудно устроиться, все начальство в отпусках, а Андрей поздно приходит. – Она вздохнула: – Правда, я не привыкла работать с девяти до восемнадцати, но немного продержусь. В чем заключается твоя работа?
Я вскочила и обняла ее: Спасибо! Потом стала объяснять премудрости секретарского
дела. Макс пробормотал, что мы обе – сумасшедшие и, несмотря на поздний час, пошел варить кофе. Только тогда я догадалась посмотреть на часы. Двенадцатый час! Неудобно звонить Венику в такое время, но я решительно набрала его номер. Он отозвался сразу, и голос у него был бодрый.
- Это Женя Томашевская. Я не могу завтра выйти на работу, - бухнула я.
Повисла напряженная пауза.
- В чем дело? – наконец, поинтересовался он.
- Я не могу сказать вам правду, а врать не хочу. В общем, мне угрожает опасность.
- Ваш внезапный отпуск тоже был с этим связан?
- Да. Думала, что уже все позади, но это оказалось не так.
- Вы хотите уволиться?
- Нет, не хочу. Боюсь, что вы этого захотите, я так подвела всех. Но моя подруга может на время заменить меня! – бодро воскликнула я.
Он начал задавать вопросы, я бойко отвечала. У нее высшее образование, хорошо владеет
компьютером, быстро печатает. Да, очень толковая. Ее зовут Таня Гринберг (Танька взяла фамилию мужа). Я все ей объясню, данные им задания выполню дома сама. Веник согласился. Хороший мужик! Бедная Зина!
Танька посмеивалась. Вот уж не думала, что на ты с компьютером, да еще очень толковая. Макс повторил, что мы обе – сумасшедшие.
Я озвучивала варианты выхода из кризисной ситуации, когда за Танькой заехал Андрей. Его быстро ввели в курс дела, и он поинтересовался, как это мне удается угадать, как произошло преступление, уж не ясновидящая ли я. Макс со смешком заметил, что Алик тоже меня в этом подозревает.
В последнее время я и сама об этом задумывалась. «Пристальный взгляд», четвертое убийство в «Жестокой игре». Кстати, неизвестно, почему не произошло пятое, дело-то так и не раскрыли. А теперь – последствия «Московской повести». Все вопросительно смотрели на меня.
- Наверное, это результат моего самокопания, - решила я озвучить свою версию. - Если совершаю какой-то, на первый взгляд, неожиданный поступок, то потом пытаюсь понять, почему так поступила. Думаю, по-настоящему случайного, мало, всему есть объяснение. Так я докапываюсь до истоков. Частенько и на других упражняюсь, - я выразительно посмотрела на Таньку. – Теперь видите, к чему это привело.
- Моя школа! – гордо сказала подруга. – Не зря Женька почти все мои учебники
прочитала. – Макс удивленно посмотрел на меня.
- Да я и половины в них не поняла, - пришлось мне признаться.
- Кстати, неплохой процент, многие – и того меньше понимают, а пишут диссертации, -
наставительно сказала Танька и потащила мужа к выходу. – Пойдем, мне завтра рано на работу вставать.
- Когда ты успела устроиться? – удивился Андрей.
- Только что. По дороге объясню.
Я попросила ее звонить сразу, как появятся вопросы, она сказала, что непременно так и
сделает. Когда дверь за ними закрылась, Макс притянул меня к себе.
- Женька, как я рад, что мы здесь и вместе! Если бы только не путались под ногами
всякие Хлюпики и Здоровяки!
- Если бы их не было, - резонно заметила я, - мы были бы сейчас в моей лачуге.
- Но занимались бы тем же самым! – засмеялся он.
Я начала убирать со стола.
- Оставь! – приказал Макс. – Завтра утром придет уборщица.
Я послушалась. Не могу сказать, что мытье посуды – мое любимое занятие. Впрочем, у
Макса есть посудомоечная машина. Я хотела продолжить обсуждение предложенных мной вариантов, но Макс прервал меня, сказав, что потом все обсудим.
- Я ужасно переволновался за тебя и соскучился, - и он потянул меня в спальню, но я остановила его:
- У меня ничего с собой нет – ни чистого белья, ни ночной сорочки…
- Она тебе не понадобится, а с остальным завтра разберемся. Какие у тебя размеры? - Я назвала. Он сдвинул брови: Запомнил! Потом дал мне полотенце и свой халат. Я отправилась в душ, а через минуту он присоединился ко мне. Такое в моей квартире невозможно представить!
На пороге спальни я остановилась.
- Не могу! – сказала я. – Пойдем в гостиную.
Он понимающе усмехнулся:
- Тогда уж лучше в кабинет.
Глава восемнадцатая
Утром я проснулась от телефонного звонка. Макса рядом не было, за дверью шумел пылесос. На связь со мной вышла Наталья Васильевна. Ее интересовало, когда я пришлю первую часть рассказа, и когда будет вторая. Я сбивчиво стала объяснять, что ноутбук остался дома, а я сейчас в другом месте. Она напомнила, что у меня с ними договор, и его надо выполнять. В конце концов, решила, что лучше прислать обе части сразу, а то, судя по всему, у меня опять может случиться заминка, а разрывать рассказ недопустимо. Я поблагодарила ее за понимание.
- Но помните, вы нам задолжали. В июне ничего не выдали, а сейчас уже середина
июля – и опять ничего нет.
Я пообещала исправиться и решила сегодня же приступить к написанию второй части.
Поднявшись с дивана, направилась в душ. Надевать несвежее белье не хотелось, я его выстирала и стала озираться по сторонам, выискивая, куда бы повесить. Нигде никаких веревок или сушилок не было. Как же Макс обходится? Я чувствовала себя Тарзаном, который внезапно угодил в самое сердце цивилизации.
Пришлось отправиться в сторону работающего пылесоса. Миловидная женщина лет сорока убирала в гостиной. Она выключила пылесос и, приветливо улыбнувшись, представилась:
- Вера.
- Женя, - сказала я. – А где здесь можно высушить белье?
Она провела меня по коридору и открыла неприметную дверь возле кухни. В достаточно
просторном помещении с узким окном были натянуты веревки и стояли две стиральные машины, как я позднее узнала, одна из них была просто сушилкой. Я поблагодарила ее, повесила белье и отправилась завтракать. Интересно, чего еще я не видела? Когда Вера уйдет, надо будет обследовать квартиру. Но даже за завтраком я не позволяла себе полностью расслабляться. Нужно думать и что-то делать для того, чтобы вернуться к нормальной жизни.
Вскоре позвонила Танька и налетела на меня с кучей вопросов. Она была оживленной и очень довольной. Я ее проконсультировала и захотела включить компьютер, но решила сначала спросить разрешения у Макса. Он, будто почувствовал, что я думаю о нем, и позвонил, поинтересовался моим самочувствием и вогнал в краску некоторыми воспоминаниями. Немного придя в себя, я сказала, что мне следует позвонить Андрею, чтобы узнать телефон генерала.
- Нет! – резко сказал Макс, - не смей звонить этому подлецу! Я кое-что предпринимаю, разложился по пяти векторам, так что скоро будут результаты. – Я не понимала, как такое возможно. Перед глазами замелькали разноцветные стрелочки, между которыми метался Макс, я была не сильна в математике. – Как освобожусь, сразу прилечу, - он уже хотел отключиться, но я перебила его вопросом:
- Можно воспользоваться твоим компьютером?
- Господи, Женя, это теперь твой дом. Бери и делай, что хочешь. Хотя, тебе нужно
знать пароль. Сможешь угадать?
- Я же не ясновидящая, кто бы что ни говорил, - заметила я.
- А ты попробуй, даю одну попытку.
- Не может быть, - пробормотала я.
- Может.
Я все-таки решила уточнить:
- Женя?
- Да.
Я была ошеломлена. Мы с ним вроде бы расстались навсегда, но он не менял пароль, и
каждый раз, садясь за компьютер, набирал мое имя. Теперь вот разложился по пяти векторам. Бедненький! Когда вернется, придется его в кучку собирать.
Я пошла в кабинет, где Вера заканчивала уборку. В руках у нее было снятое постельное белье.
- Я вам все чистое постелила, - сказала она. – Мне стало неудобно. – Что еще
нужно сделать? – спросила она. – Максим Леонидович позвонил и сказал, что теперь все распоряжения буду получать от вас.
Интересно, сколько раз Макс давал ей подобные указания?
- Нет, спасибо, больше ничего не нужно, - еле выдавила я.
Не привыкла я никем распоряжаться. Сколько себя помню, всегда сама о себе заботилась
и все делала сама. Вообще-то, мне не очень нравилось, что по дому ходит чужой человек и в прямом смысле роется в нашем грязном белье. Надо будет вечером поговорить об этом с Максом.
Вера ушла, я сразу же переоделась в платье и почувствовала себя более уверенно. Изучать квартиру, как собиралась, я не стала, а отправилась в кабинет, там мне было уютнее всего. Я рассмотрела стеллажи. Большую часть занимали научные книги, учебники, всевозможные справочники и энциклопедические словари. Только пару полок хозяин отдал художественной литературе. Наряду с модными новинками там находился многотомник «Фантастика и приключения». Точно такой же был когда-то и у нас, но Лешка его продал.
Наверное, Макс поставил его здесь в память о детстве, вряд ли он сейчас такое читает, надо будет спросить. А ведь в школе его наверняка звали Оглоблей, подумала я и засмеялась. Потом примерила его фамилию на себя. «Стихи Евгении Оглоблиной!» - громко продекламировала я. Что-то не очень звучит. Впрочем, он пока не делал мне предложения. Да и сделает ли?
Я включила компьютер и набрала пароль. Умная машина со всеми своими возможностями была к моим услугам. Но, может быть, рано переключаться на рассказ, когда вокруг меня такое происходит? Макс хочет все сделать сам, но, может, и я на что-нибудь сгожусь? Жаль, что он запретил мне звонить Андрею, назвав его подлецом.
Интересно, если человек сделал подлость, он подлец навсегда или у него все-таки есть шанс исправиться? Если следовать моей теории, то наши поступки, большей частью, обусловлены не внешними обстоятельствами, а тем, что заложено у нас внутри. Значит, у человека, совершившего подлый поступок, внутри есть червоточина. Что она из себя представляет – ранку, которая может зарубцеваться или гангрену, не знающую обратного хода?
Я задумалась. Может быть, у каждого это есть, но проявляется только в определенной ситуации? Хотя, какая ситуация была у Андрея? Его жизни и здоровью ничто не угрожало. Он был в трезвом уме и ясной памяти, когда сделал то, что сделал. Он поступил так из прихоти или похоти, а мы с Максом стали несчастными. Это серьезно. Похоже, Андрею можно поставить пожизненный диагноз, и его червоточина еще не раз даст о себе знать.
Потом стала ругать себя за категоричность. Ведь он мне здорово помог – и в Питере, и с генералом! Я сочла возможным воспользоваться его помощью, а теперь он стал нехорош. Кто я после этого? Я была готова докопаться до истоков и в этом вопросе, чтобы оправдать себя или заклеймить несмываемым позором, но мои размышления прервал Танькин звонок с очередным вопросом. Я на него ответила, после чего она сказала, что в моей работе что-то есть, и она подумает, не переквалифицироваться ли.
- Все парни строят мне глазки, - понизив голос, сообщила она. – Я снова чувствую себя молодой и востребованной. А Вениамин Михайлович – просто прелесть!
Потом пообещала заехать после работы, чтобы завезти документы, которые я собиралась
сама обработать. Да, любые проблемы можно решить, если есть настоящие друзья. Я с ужасом вспомнила тот безрадостный период, когда мы с Танькой были в ссоре.
Так ничего нового и не придумав, я уставилась в компьютер с твердым намерением приступить ко второй части рассказа. Дело стало продвигаться неожиданно быстро.
<<<<< Приятель, просматривая запись репетиций, недоумевает, зачем Режиссер этим занимается. Бездарные артисты, примитивные декорации и костюмы! Просто какая-то дворовая самодеятельность! Что с ним? Приятеля это очень беспокоит, и он решает проследить за своим другом. Так он увидел Режиссера вместе с Поэтессой. Они сидели в сомнительном кафе на окраине города и о чем-то хмуро беседовали.>>>>>
Я не замечала, как летит время, вдруг ощутила, как Макс меня обнял и поцеловал в макушку.
- Привет, писательница! Сколько у нас трупов на сегодня?
- Пока ни одного, - улыбнулась я, - но будут. Прости, не слышала, как ты пришел.
Я вскочила и бросилась ему на шею. Он, довольно улыбаясь, провел меня в гостиную. На
диване лежала куча пакетов и коробок.
- Это тебе, - сказал он. – Я, конечно, не против, чтобы ты ходила голой, но вдруг тебе иногда захочется одеться?
Я стала рассматривать покупки. Все было самого высшего качества.
- Да ты – профессионал! – с некоторым удивлением произнесла я. – Часто приходилось
этим заниматься?
Макс довольно рассмеялся:
- Если честно, то женское белье покупал впервые. Примерь, хочется узнать, как я с
этим справился.
Я продолжала заглядывать в пакеты и коробки. Белье и тапки – это понятно. Но зачем он
купил мне верхнюю одежду и обувь? Зачем ты это сделал? Когда я смогу выходить на улицу, то вернусь домой, где у меня все есть. Макс угрожающе посмотрел на меня и заявил, что о прежней квартире я должна забыть, а покупать для меня вещи ему было очень приятно.
Наконец, кое-что выбрав, я удалилась. Все оказалось мне в пору, и через десять минут я вошла в гостиную. Макс даже глаза зажмурил. Поверх роскошного белья на мне был одет бледно-розовый элегантный костюм и туфли в тон. Волосы закреплены в высокий узел и совсем немного косметики.
- Женька, ты просто ослепительна! – он прижал меня к себе, мы стали целоваться и, не отрываясь от этого приятного занятия, направились в кабинет.
Вечером появилась Танька, тоже вся обвешанная пакетами.
- Купила тебе кое-что, а то, небось, не во что переодеться.
Мы с Максом переглянулись, и я заверила подругу, что Макс уже обо всем позаботился.
Мне еле удалось уговорить ее забрать покупки себе, благо размеры у нас одинаковые.
На этот раз мы разместились на кухне. По-прежнему хлопотал по хозяйству Макс, так как я со вчерашнего дня несильно продвинулась в освоении квартиры. Вскоре к нам присоединился Танькин Андрей. Наши посиделки напоминали производственное совещание. Макс куда-то звонил, потом звонили ему. Он сообщал нам вести с фронтов.
За квартирой и моей работой велось наблюдение, правда, некруглосуточное. Похоже, были задействованы всего два человека – Здоровяк и Хлюпик. Сегодня нанятые Максом сыщики попытаются проследить за ними до их логова.
Кто-то сообщил Максу, что сначала спасший меня, а потом бросивший на произвол судьбы, Владимир Семенович в длительной командировке в Томске. Я тут же попыталась ему позвонить, но безуспешно. Наверное, он сменил номер телефона, он часто это делал, как я успела заметить.
Во время следующего разговора Макс попросил меня принести ручку и бумагу. Я со всех ног помчалась в кабинет, и вскоре в моих руках оказался номер рабочего телефона генерала Фатьянова. Я чуть ли ни с нежностью смотрела на него. Очень хотелось, чтобы все поскорее прояснилось. Танька предположила, что в такое время уже никто не сидит на работе, но я все-таки решила сделать попытку.
- Капитан Минаев, - представился невидимый собеседник.
Я не стала себя называть и попросила соединить меня с генералом Фатьяновым.
- Он уже ушел, - сообщил невозмутимый голос.
Испытав разочарование, я спросила, во сколько он завтра появится на работе. Услышав,
что его несколько дней не будет на службе, я совсем приуныла.
- Вы можете дать мне личный номер генерала?
- Разумеется, нет, - ответил капитан.
Я ни за что не хотела сдаваться:
- Тогда позвоните ему сами и передайте, чтобы он срочно связался с Евгенией
Томашевской. Это в его интересах. – Мне показалось, что капитан находится в некотором затруднении – то ли слушать меня дальше, то ли послать подальше. Я решила немного на него надавить: – Если вы ему ничего не сообщите, боюсь, он будет не доволен, не вам решать, стоит ли ему со мной связываться.
Капитан пообещал передать ему мои слова. Во время разговора все трое наблюдали за
мной.
- Молодец, Женя, быстро соображаешь, - сказал Андрей.
Макс просто взял меня за руку, почувствовав, как я напряжена. Чтобы скоротать время в
ожидании генеральского звонка, он достал бутылку вина, и вскоре море мне стало по колено. Я расслабилась, но, пожалуй, слишком охотно смеялась шуткам, которыми просто фонтанировал Андрей. Через час генерал позвонил.
- Это Евгения Томашевская? – на всякий случай уточнил он. – Что на этот раз?
Он был не так любезен, как раньше, так что я тоже обошлась без приветствий.
- Все то же самое, что и прежде, - сказала я.
- Не понимаю.
Мне стоило немалых усилий не наброситься на него с упреками, угрозами и
обвинениями.
- За моим домом и работой следят, - почти спокойно произнесла я. - Я еле ноги унесла. Неужели вы не в курсе?
- Я – не в курсе, - тон стал очень резким. – Нечего перекладывать на меня свои
проблемы!
Я была возмущена до глубины души, но на глазах почему-то выступили слезы обиды.
- Я вам не верю! Вы меня обманули, и я займусь своими проблемами, как вы
выражаетесь, сама. Ждите новостей! – Я повесила трубку и разревелась.
Он тут же перезвонил и уже более спокойным и учтивым тоном стал убеждать в том, что
не имеет никакого отношения к тому, что сейчас вокруг меня происходит. Генерал опять казался мне убедительным. Но как же тогда объяснить непрекращающиеся преследования?
- Так разберитесь, кто за всем этим стоит! – потребовала я.
Мой собеседник неопределенно хмыкнул:
- Я не всемогущ!
- Не прибедняйтесь, - не согласилась я. – Сумели же быстро сфабриковать липовое
дело и объявить на меня охоту. Помните, вы – гарант моей безопасности. Если со мной что-то случится, и вам несдобровать.
В результате наших переговоров генерал пообещал разобраться с тем, кто за мной следит, и через несколько дней перезвонить. Раньше не получится, так как он ненадолго уезжает из страны. С большой неохотой он дал номер телефона, по которому можно с ним связаться в любое время.
Самое странное, что Хлюпик и Здоровяк исчезли в тот же вечер. Сыщикам не удалось обнаружить их логово. Неужели генерал так быстро сработал? Или они заметили за собой слежку и притаились, решив изменить тактику?
В следующие несколько дней ничего не происходило. Мы с Максом были охвачены любовной лихорадкой. Побледневшие, похудевшие, с блестящими глазами, в общем, выглядели так, как и полагалось настоящим влюбленным. Макс пожаловался, что на работе постоянно отвлекается мыслями обо мне - отвечает невпопад, кое о чем забывает. У меня дела обстояли не лучше. Поручения Веника потихоньку выполнялись, но рассказ продвигался очень медленно, что было на меня совсем не похоже.
К концу недели Танька, немного утратившая трудовой энтузиазм, между делом заметила, что устала. Чувствует себя крестьянкой, которая должна спозаранку подоить корову и отправиться в поле. Я притворно посокрушалась над ее тяжелой долей, но поняла, что пора возвращаться на работу, тем более, что вроде все успокоилось.
В пятницу вечером мы с Максом сидели на балконе. Балкон был длинным и достаточно широким. На нем спокойно умещались небольшой столик и складные стулья. Мы потягивали вино, любовались открывающимся перед нами видом и разговаривали, то и дело перескакивая с одной темы на другую.
Макс считал, что мне следует еще хотя бы недельку посидеть дома, пока сыщики понаблюдают за моей прежней квартирой и работой. Мне же хотелось поскорее вырваться на свободу. Я чувствовала себя пленницей, которую заперли в клетке, пусть и в золотой, но все равно в клетке. Макс твердо стоял на своем, но я надеялась, что к понедельнику смогу его переубедить.
Потом он признался, что еще никогда не был так счастлив. Он предполагал, что все будет замечательно, но чтобы до такой степени! Я была с ним согласна, потому что чувствовала то же самое. После этих слов мы посмотрели друг на друга и чуть снова не отправились в кабинет. Макс заметил, что глупо ютиться в кабинете на диванчике, когда пропадает просторная спальня с роскошной кроватью. Но тут ему было меня не переупрямить.
- Женя, а ты принимаешь противозачаточные таблетки? – неожиданно спросил он.
- Нет, ты же обо всем заботишься, - я была в некотором недоумении.
- Да, но не в первый день. Ты тогда тоже их не принимала?
- С какой стати? У меня же давно ничего не было…
Он улыбнулся и притянул меня к себе: Женька! На мое безоблачное настроение накатила
маленькая тучка. Я поняла, чего он боится и, кое-что прикинув в уме, сказала, что тогда был самый безопасный период, так что все должно обойтись.
- И когда это выяснится?
- Нескоро, но я дам тебе знать.
Мы еще о чем-то говорили, но внутри меня началась разрушительная работа. Идеальный
мир, который воцарился в моей душе, дал трещинку. Я подумала, что все не так замечательно, как кажется на первый взгляд. Да, нас безумно тянет друг к другу, он говорит мне много приятных вещей, он заботится обо мне. Но главных слов он так и не сказал. О женитьбе не было и речи. А ведь Лиле он сделал предложение!
В эту ночь, даже в моменты близости, мой мозг полностью не отключался. На следующее утро я заметила, что Макс выглядит озабоченным.
- Женя, я тебя чем-то обидел? – спросил он за завтраком.
- Нет, конечно. С чего ты взял?
- Да так, показалось.
Я ругала себя, на чем свет стоит. Ну почему я не умею радоваться? Сама все порчу. Мы
слишком мало вместе, чтобы ожидать от него глобальных решений. Неужели я так привыкла страдать, что не могу без этого? Просто мазохистка какая-то.
- Наверное, я слишком засиделась дома, - сказала я. – Хочу на волю!
Макс оживился:
- Собирайся, пойдем обедать в ресторан!
Мне его предложение понравилось, и я отреагировала на него довольно бурно. Наша
поездка была отложена на время, и все стало, как раньше.
- Женька, ну почему ты не говоришь мне, чего хочешь? Приходится догадываться или
вытягивать из тебя клещами, - улыбаясь, сказал он. – У меня и так уже мозги набекрень. - Я рассмеялась и поцеловала его.
Мы пообедали в небольшом уютном ресторанчике в центре города. Я была в розовом
костюме, который купил Макс, и с заколотыми волосами. То и дело ловила на себе его взгляды. Если бы мы были сейчас в квартире… Потом поставили машину у дома и отправились в ЦПКиО, благо парк находился совсем рядом. Гуляли по укромным аллейкам, то и дело целовались. В душе опять воцарились покой и гармония. Маленький червячок притаился, правда, не исчез, собираясь при случае продолжить свою разрушительную деятельность.
В понедельник я вышла на работу. На этот раз Веник встретил меня более приветливо:
- Теперь все в порядке?
- Надеюсь, - не очень уверенно ответила я.
Дел накопилось столько, что я сидела, не разгибаясь. Даже про обед забыла. Вспомнила,
когда под ложечкой засосало. Приготовила себе кофе и подкрепилась им, да еще печеньем для почетных гостей. Ко мне заглянул Дима Астафьев, поинтересовался, как я провела отпуск, потом спросил:
- Таня – твоя подруга?
- Да, самая близкая.
- Хорошая девушка, - нейтрально сказал он.
- Полностью с тобой согласна, - ответила я, продолжая печатать. Не хотелось
отвлекаться на пустую болтовню.
- А ты можешь дать мне номер ее телефона?
Я удивленно уставилась на него:
- Зачем? Она же замужем!
- Она ничего об этом не говорила, - огорченно произнес он.
- А ты спрашивал?
- Нет.
Я продолжила свою работу. Он еще немного послонялся возле моего стола и удалился со
следами душевной боли на лице. Ну, Танька! За четыре дня столько разрушений после себя оставила! В моем компьютере черт ногу сломит, теперь еще и несчастный влюбленный!
Макс встретил меня после работы, и мы поужинали в очередном ресторанчике. Я была очень усталой, но счастливой и довольной. Я вышла на работу, рассказ, хоть и медленно, но продвигался, а главное – рядом со мной был Макс – мой самый любимый человек. Я никогда не говорила ему об этом, это ведь и так очевидно. Может быть, и он так считает? Червячок в душе совсем сморщился.
Вечером позвонил генерал. Он явно никуда не торопился и был очень вежлив. После взаимных приветствий он заявил, что никто за мной не следит, если не считать охранника, нанятого Максом.
- Да, но наблюдение прекратилось в день нашего последнего разговора, - заметила я.
Он отнесся к моим словам с явным недоверием. Я же почему-то верила ему.
- Надеюсь, на этом наше не очень приятное знакомство прервется, - сказал он.
- Хотелось бы в это верить!
На том мы с ним и распрощались. Ладно, что бы там на самом деле ни было, оно
осталось позади. Вперед, к новой жизни! Надо учиться быть счастливой – без черных монолитов и червячков.
Каждый вечер я пыталась урвать хотя бы часик для работы над рассказом, но это удавалось мне не всегда. Я боялась, что терпение Натальи Васильевны лопнет и меня ждет позор разрыва контракта. Когда Макс уснул, я тихонько села за компьютер.
<<<<< У Приятеля умирает родственник в другом городе, и он уезжает туда на несколько дней. Тем временем Режиссер считает, что пора заканчивать репетиции и приступать к съемкам, но Поэтесса стала слишком навязчива и в чем-то его подозревает. Это мешает ему сосредоточиться. Нужно избавиться от нее. Никто не помешает ему воплотить в жизнь свою мечту! Да, рассказ можно так и назвать «Воплощение мечты». Раньше я собиралась как-нибудь приплести в название Шекспира, но так будет даже лучше.
Итак, он приходит к выводу, что прежде, чем начать съемки, нужно избавиться от Поэтессы. Причем, на обычное убийство он не согласен. В конце концов, любая смерть – трагедия. Пусть напоследок бывшая любовница отдаст дань Искусству. Она станет героиней трагедии, но не Шекспировской, а его. Он сам напишет пьесу!
С этого момента он опять чувствует подъем. На работе все удается, коллеги с восхищением и завистью смотрят на него. Он почти не уходит со студии, работая над новой пьесой. Семья и любовница мешают ему.>>>>>
Макс заворочался во сне и, не обнаружив меня, сел.
- Женя, чем ты занимаешься?
- Рассказ пишу, - шепотом ответила я.
Он подошел, взял меня на руки и отнес на диван. Мой творческий порыв был смят.
Режиссеру не удалось дописать свою пьесу.
Каждый мой день был заполнен до отказа – работой, творчеством и, конечно же, Максом. У него было очень много работы, готовился к подписанию новый контракт. Он возвращался поздно, у офиса меня встречал его водитель и довозил до дома. Я с нетерпением ждала возвращения Макса. Его квартира пока так и не стала моим домом, без него я чувствовала себя в ней неуютно.
С Верой мы больше не пересекались, так как она убирала, стирала и гладила, когда мы были на работе. Иногда с ностальгией вспоминала свою убогую квартирку в полуподвале. Там я чувствовала себя полноправной хозяйкой. Даже обои в комнате были наклеены моими руками, вернее – моими и Нинкиными. Пора наведаться туда, забрать ноутбук и кое-что из вещей, да и с Нинкой хочется встретиться. Тут я и о родственниках вспомнила. Как они там? Квитанции надо забрать и оплатить.
Я поделилась своими мыслями с Максом, и он пообещал на следующий вечер предоставить машину с водителем в мое полное распоряжение.
- А зачем охранник за мной ходит? – осторожно поинтересовалась я. – Боюсь, моей
секретарской зарплаты не хватит на оплату его услуг.
- Не морочь себе голову, - оборвал меня Макс. – Мне так спокойнее, еще рано
расслабляться.
На следующий день я застала родственников в непотребном состоянии. Они вместе с
гостями сидели в комнате тети Вари. Повсюду была грязь, о вони и говорить не приходилось, впрочем, квитанции лежали на месте. Я их взяла, выложила в холодильник привезенные продукты и, оставив записку, постаралась побыстрее их покинуть.
Следующим пунктом программы было посещение моей съемной квартиры. Она показалась мне еще более убогой, чем прежде, но все-таки немножко родной. Я собрала вещи, взяла кое-какие книги и ноутбук, посмотрела по сторонам и, вслух сказав, я еще вернусь, вышла.
Мой вояж заканчивался встречей с Нинкой. Я ей днем позвонила, и мы договорились, что вечером к ней заеду. Она была дома одна и заплаканная.
- Что случилось? – испугалась я.
Оказывается, они с Рафиком поссорились. Он приревновал ее к своему другу. Такое
случилось не впервые, поэтому я посоветовала ей не делать из этого трагедию. Все утрясется, и они помирятся.
- Мы собирались завтра подавать заявление в ЗАГС, а теперь что? – рыдала она.
Мне с большим трудом удалось ее успокоить. Теперь я была уверена, что если двое
любят, то не расстанутся навсегда. Я отдала ей деньги, которые была должна за квартиру, подумав, добавила еще за август. Несмотря ни на что, у меня не было уверенности, что я нашла свой дом. Возможно, Макса такие мысли обидели бы, но я пока ничего не могла с этим поделать. Пообещав пригласить их с Рафиком в гости, когда обживусь на новом месте, я распрощалась с подругой.
- Если Рафик к этому времени объявится, - всхлипнула она напоследок.
Вечером Макс явился мрачнее тучи.
- Сейчас уезжаю в Москву, - сказал он. – Хотел своего заместителя послать, но они
настаивают на моем присутствии.
- Не расстраивайся, поезжай, если надо, - пыталась я поддержать его. – Мне тоже будет нелегко, но, слава Богу, есть мобильный телефон.
- Я не смогу без тебя два дня и три ночи! – воскликнул он, увлекая меня в кабинет.
- Тебе же надо поесть и переодеться, - отбивалась я. Но какое там!
Когда он ушел, внутри образовалась пустота. Как прожить эти дни без него? Как вообще
я жила без него? – Плохо жила, признала я, уныло усаживаясь за компьютер.
Итак, что за пьесу придумал Режиссер? - думала я, а перед глазами стояло лицо Макса, шепчущего мне жаркие слова. Нет, сегодня не смогу писать. Я позвонила Таньке и сообщила ей о разговоре с Димой Астафьевым. Подруга радостно защебетала, вовлекая в наш разговор своего мужа.
- Мне еще кое-кто глазки строил, - сказала она, - но теперь, когда ты меня разоблачила, все пропало! - с притворным огорчением сказала Танька, наверняка при этом строя глазки Андрею.
- А Макс в командировку уехал, - пожаловалась я.
- Понимаю, бедненькая ты моя, - посочувствовала подруга, а потом добавила: Андрей
говорит, что Макс еще более бедненький.
После разговора с Танькой немного полегчало. Я взяла книгу Рекса Стаута, где у меня
был не прочитан один рассказ, и легла на диван. Действие захватило меня, и я не уснула, пока не дочитала его до конца.
Утром чувствовала себя старой развалиной, которой уже ничего не хочется, и в таком состоянии отправилась на работу в машине с персональным водителем.
- Вот так приезжают на работу наши звезды! – прокомментировала Даша, которая
всегда попадалась на пути, когда не надо.
Весь день я провела, как в тумане. Оживлялась только тогда, когда звонил Макс. А делал
он это довольно часто.
- Женька, я так волнуюсь за тебя! – беспокоился Макс. – Тебя ведь нельзя оставить без присмотра ни на минуту. С тобой вечно что-нибудь случается.
- Зря волнуешься. Ты со всех сторон обложил меня водителями и охранниками.
Работай спокойно. Я всегда начеку!
Вечером Виктор довез меня до дому. Ужасно хотелось спать, но я выпила крепкого кофе
и села за компьютер с твердым намерением не вставать со стула, пока не допишу рассказ. Когда Макс вернется, совсем станет не до того.
<<<<< Итак, опять о пьесе. В ней два действующих лица – Она и Он. Она все время в кадре, Он появляется иногда – то наяву, то в ее мыслях.
Она рассказывает о себе. Тридцать лет жизни позади, а радостные события можно по пальцам пересчитать. Кукла, о которой она долго мечтала, подаренная на Новый год, первый поцелуй в десятом классе и поступление в университет. Ей никогда не забыть то радостное возбуждение, которое она ощутила, увидев свое имя в списках. И все. Ни один любовник не принес ей радости. Нескончаемая серая полоса.
И тут появляется Он – красивый и внимательный, угадывающий каждое желание. Любой момент, проведенный с Ним, стоит многих лет ее жизни.
В глубине сцены появляется Он. Его лицо видно нечетко (это ее воспоминание), но голос очень мужественный. Он говорит, что всегда мечтал найти идеальную женщину, но уже перестал верить в это, когда встретил Ее.
Они счастливы и строят планы на будущее. Благодаря этой любви она расцветает. Многие мужчины засматриваются на нее. Однажды Она случайно встречает своего одноклассника, с которым целовалась в десятом классе. Они заходят в кафе, где приятно проводят время в воспоминаниях о юности.
Одноклассник приглашает ее к себе, обещая, что придут их старые друзья. Но никто не приходит. Они вдвоем. Их диалог удался мне на славу. Я помнила, что чувствовала, когда после долгих лет на моем горизонте появился Алик. В общем, Она изменяет Ему.>>>>>
Около двенадцати позвонил Макс и чуть не вывел меня из строя.
- Женя, я соскучился! Хочу к тебе! Ты уже легла?
- Нет, рассказ пишу.
- Ложись, уже поздно, - посоветовал он.
- Хочу закончить рассказ до твоего возвращения, чтобы потом на него не отвлекаться.
Он хмыкнул и пообещал, что в ближайшие дни мне будет не до литературы.
- Ладно, тогда пиши, - разрешил он.
- А как твои дела? – впервые за весь день догадалась я поинтересоваться.
- Все идет нормально. Но в один день уложиться не удалось, хотя я, признаться,
надеялся на это и сделал все возможное, но у них заранее составлена программа.
Мы оба вздохнули и, пожелав друг другу спокойной ночи, распрощались. Я с большим трудом вернулась к работе.
<<<<< Наутро Она ненавидит себя за слабость, но прошлого не вернуть. Она запятнала их любовь! Он чувствует происшедшую в ней перемену. Происходит откровенный разговор. Она все рассказывает и заявляет, что сожалеет о случившемся и раскаивается. Он уходит, смерив Ее презрительным взглядом.
Она встает и перемещается по сцене, меняя темп. Оборачиваясь к камере, говорит о тех муках, которые последовали за Его уходом. Появляется Он. Его лицо четко видно, так как это уже не воспоминание.
- Мы еще не все сказали друг другу, - заявляет он и, взяв Ее за руку, ведет за собой.
Следующая сцена – полуразрушенный дом, тот, в котором находится тайная студия.
Они поднимаются на верхний этаж и выходят на крышу.
- Смотри, - он указывает на виднеющийся неподалеку цветущий сад. – Таким должно
было быть наше будущее. А ты во что его превратила? – Он, а вслед за ним и Она смотрят вниз. Там огромная свалка. – Ты превратила наше будущее в помойку, - медленно и зловеще говорит Он.
Она напугана, такого взгляда Ей не приходилось видеть. Она испуганно пятится, Он
лишь слегка подталкивает Ее.
- Вот и отправляйся туда!
Он уходит, даже не посмотрев на лежащую внизу жертву.
Режиссер доволен собой. Мне же придуманная пьеса показалась слишком мелодраматичной. С другой стороны, Режиссер, хоть и является поклонником Шекспира, сам-то – не Шекспир.
Итак, вернемся к Режиссеру. Теперь ему необходимо подготовить Поэтессу для этой роли. Он не сомневается, что справится с этим. Труднее разобраться с камерами. Куда и сколько их ставить? Трудно без помощников, но еще труднее найти единомышленников.
Приятель, оказавшись на своей малой родине по печальному поводу, решает там задержаться и берет отпуск.
Тем временем Режиссер, от усталости и экзальтации больше похожий на привидение, параллельно проводит репетиции своей пьесы и шекспировской.
И вот, наступает решающий день. Поэтесса, как тонко чувствующая натура, блестяще справляется со своей ролью. Он делает несколько дублей в помещении, а о съемках на крыше она пока не подозревает. Там дублей не будет.
После съемок Режиссер забрасывает мусором труп Поэтессы и убирает многочисленные камеры. Ему не терпится смонтировать свой фильм.
В это время Приятель возвращается из отпуска и просматривает отснятые материалы. Оказывается, его друг репетирует еще какую-то новую пьесу. А что, совсем неплохо, гораздо лучше его трактовки Шекспира. Лицо актрисы кажется ему смутно знакомым, но вспомнить, кто она такая, так и не удается.
Дома, просматривая газеты, до которых была охоча его теща, он натыкается на ее фотографию и начинает читать. Это некролог в честь погибшей талантливой поэтессы, во всяком случае, так говорилось в газете. Рядом с некрологом была небольшая заметка, в которой было написано, что ее труп был найден во дворе дома по адресу … Тут он вспоминает, что именно там находится подпольная студия Режиссера. Неужели он к этому причастен?
Приятель читает дальше. Она упала с крыши, следов насилия нет. Автор заметки предполагает, что это самоубийство и связано оно с затянувшимся творческим кризисом. Она давно нигде не печаталась.
П
риятель вдруг вспоминает, что прежде видел погибшую вместе с Режиссером в кафе. Ему становится тревожно, и он не знает, что предпринять. За время его отсутствия накопилось множество записей. Он начинает их просматривать и вскоре натыкается на такое, от чего волосы на его голове становятся дыбом.
После очередной репетиции Ромео и Джульетта не встают, а продолжают лежать. Режиссер торопливо их переодевает и укладывает в мешки. Дальше Приятель смотреть не стал.
Быстро собрав все пленки, он идет к машине и едет в милицию.>>>>>
Сначала я планировала более драматичную развязку, но сил на нее не хватило. Я посмотрела на часы, без пятнадцати пять. Не заметила, как наступило утро. Решив окончательно покончить с рассказом, я отправила обе его части на адрес редакции и, выключив компьютер, прямо в халате легла спать.
Окончание следует...