Исчезал капельник, с озорным звоном ручейков, игривым мерцанием сосулек, сонным пробуждением рек. Первые песни детей воздуха и радуги, покорителей воздушных океанов, принесли нам на своих крыльях весну. Под теплым, ласковым весенним солнцем мир оживал и преображался.
Всем хотелось стряхнуть с себя серую паутину усталости и обыденности и переродиться вместе с природой.
Сначала мама затеяла генеральную уборку, и вся семья Непослухи дружно отмывали все уголки квартиры. Затем были приобретены новые занавески и сшиты яркие чехлы для диванов.
А последние несколько дней Непослуха просыпалась не от ласковых маминых поцелуев, а от хлопка входной двери, она ещё немного нежилась в кроватке, потом шла умываться и, как правило, допивая стакан молока, она встречала родителей, возвращавшихся с утренней пробежки.
Ещё примерно через неделю мама Непослухи вернулась домой с новой прической и затеяла разбор шкафов. Конечно, она была самой прекрасной женщиной на свете, примеряя одно платье за другим, одну юбочку с разными блузками, вторую….А её прекрасные туфли…Сортировка маминых вещей была настоящим праздником для юной Непослухи.
Ах, если бы я была хоть на чуть-чуть такой прекрасной, как мама…
А вечером в гости приезжали бабуля и дедуля. С самого утра по квартире витали разнообразные ароматы. Ближе к обеду мама с папой отправились в магазин, а потом на вокзал, брат убежал гулять с ребятами, и вся квартира была в полном распоряжении Непослухи.
Я буду такой же красивой, решила Непослуха и гордо отправилась в мамину спальню. На туалетном столике стояло много разных баночек и бутылочек, к которым Непослухе строго настрого запрещалось подходить, но если потихонечку, немножко, то можно…Тем более, когда мамуля увидит, какой стала её дочура, она не сможет ругаться.
Сначала, Непослуха решила преобразить голову, необходимо было избавиться от этих детских косичек, и конечно жить без челки давно было очень тяжело…
Метал поблескивал в зеркале, на пол падали пряди волос…Потом всё слегка затуманилось из-за непослушной пудры, но любуясь на своё отражение юная красотка была счастлива, как никогда.
Завершением образа должны были стать мамино блестящее платье и туфли с новогодней вечеринки, бережно убранные в чехлы, но почему-то платье оказалось слишком большим, а туфли неудобными…
Но стилисты не сдаются, вата, ремень, нитка с иголкой и преображение было закончено.
Ещё секунда, другая и в дверном замке заскрежетал ключ, а вместе с ним участилось сердцебиение Непослухи, весенняя улыбка расцвела на юном лице, но…
Почему-то ни взрыва оваций, ни жарких объятий, ни подкидываний под потолок, ни восторженных речей не было. Через несколько секунд бабушка упала в обморок, папа с мамой побледнели, только брат был несказанно счастлив. Все забегали по квартире, папа размахивал шарфом, мама почему-то плевала бабушке в лицо водой…
А потом Непослуху попросили умыться и одеть сарафанчик, тщательно отглаженный и бережно повешенные на стульчик.
Когда сумерки тихо пробрались на кухню, где все шутили, озаренные весенними улыбками, вспоминая дневное происшествие, Непослуха доедала третий кусочек бабуленного пирога, недоумевая, какой именно элемент её стиля поверг всех в такой шок.