Рассказ из книги "Конанг и золото скифов".Один из первых,проба пера.Написан под впечатлением от творчества Роберта Говарда.Когда одна из развлекательных Донецких газет взялась его напечатать, с девушкой помощником главного редактора у меня вышел спор по поводу:откуда у первобытных людей взялся бронзовый топор?Немало поупрямившись,я согласился сменить топор на деревянную дубину.В отличии от того, что читали жители донецкого региона,для тебя, уважаемый читатель, привожу изначальный вариант, созданный без безжалостного давления помошникоглавноредакторского интеллекта.
РАССКАЗ.
На долине «Мертвых быков» шла битва: два огромных буйвола, с налитыми кровью глазами, бросались друг на друга в смертельном поединке, неся страшное оружие – рога, толщиной с человеческое бедро. Ужасной ярости рев, вылетающий из глоток титанов, потрясал окрестности и погружал душу в ужас. Когда быки, с колоссальной силой ударившись, сцеплялись рогами, эхо от удара мощных узлистых лбов, покрытых жесткой шерстью, долго гремело в унылых расщелинах скал. Животные напрягались, и каждый мускул был виден под кожей.
Вся долина была усеяна скелетами буйволов, их огромные черепа засыпал песком ветер, и только узловатые рога выдавали их местонахождение. Многие века огромные животные приходили на это ристалище, чтобы сразиться, и каждый раз искалеченный соперник оставался здесь, чтобы умереть, возвышаясь темной громадой среди низких трав.
Все окрестные холмы были изрыты шакальими норами, в расщелинах скал устраивали логова гиены, а в низкорослом лесу гнездилась масса стервятников.
Тяжело сопя, буйволы разошлись в стороны, но вновь рывок мощного тела, и вновь грохот столкновения поднял в воздух воронье. В титаническом усилии напирали быки друг на друга, и внезапно один из них поддался более сильному, и был сбит с ног. И только пыль поднялась над ними, когда по телу поверженного посыпались удары рогов.
В предчувствии скорой смерти гиены вытянули шеи, нюхая воздух, а стервятники тревожно загалдели в мрачном небе.
Вдруг среди каменных глыб появилось еще одно существо. Оно взошло на уступ и посмотрело вниз, на арену боя. Одетое в шкуры, оно сжимало в руках бронзовый топор, глаза его светились голодом и хитростью.
Когда кровавая бойня закончилась, и победитель, круто развернувшись, пошел прочь, разгоняя ринувшихся к поверженному гиганту гиен, рука с топором поднялась вверх, и по этому знаку из-за каменного валуна стали появляться другие люди. Пятеро голодных и измученных долгим переходом, с вожделением смотрели на содрогающееся тело быка. Их желудки сжимались в предвкушении долгожданного насыщения.
Мужчина с топором спустился в низ, и, подождав соплеменников, пошел вместе с ними к буйволу. Смерть еще не вошла в его массивное тело, и копыта взрывали песчаную почву, когда мужчина подскочил со спины животного, и нанес сильный удар топором по горлу гиганта. Кровь широким ручьем хлынула на песок, а люди, подождав пока бык утихнет, приникли ртами к ране, глотая соленую кровь как глотают воду жаждущие.
Утолив первый голод, они принялись свежевать тушу, а мужчина, после каждого удара топором, рассматривал бронзовое лезвие и огорчался, что оно быстро тупиться.
Используя кремниевые ножи, две женщины отделили мясо от шкуры и костей, и, взвалив на себя наиболее мясистые части, пошли свои обратным путем.
Долгое время их мужчины, ушедшие на охоту, не могли ничего добыть, и жалкий остаток некогда большого племени был обречен на голод. Они совсем недавно поселились в этих бесплодных скалах, а чтобы освоиться на новых местах, требовалось время. Никто не знал, где лежат звериные тропы, где находятся водопои, много или мало здесь зверя, и нет ли здесь хищников, от которых могла угрожать гибель. Поэтому взрослые мужи ушли на разведку. Когда же они вернулись, то ничего утешительного сказать не могли: двухдневного перехода хватило на то, чтобы увидеть эту землю скудной и бедной дичью. Снова им предстоял поход на север в поисках подходящих земель, и снова их небольшое племя сократиться – одних заберут голод и болезни, других тигры и медведи. Уныние охватило всех, и покорные своей судьбе они принялись собираться в путь.
Тогда боги смилостивились над ними, и они услышали рев бьющихся быков. Бросившись бежать к огромным валунам, оставшимся после ледника, кочевники затаились за ними, терпеливо ожидая развязки разыгравшейся битвы. И вот теперь они были спасены. На ослабевших плечах они несли в свой лагерь пищу и радостную весть.
Когда женщины, напрягая истощенные мышцы, поднимались по узкой шакальей тропке, никто из них не заметил свирепого, голодного взгляда желтых глаз махайрода – саблезубого тигра. Огромная кошка оскалила клыки-кинжалы, приготовившись для прыжка.
Издав громоподобный рев, и этим парализовав своих жертв, она прыгнула на первую женщину, сломав ей позвоночник массой своего тела. Мгновенно раскусив людской череп, она повернулась к застывшей от ужаса второй женщине. Зацепив ее лапой, махайрод погрузил зубы в грудную клетку.
Насыщаясь, хищник не обратил внимания на мужчин, лежавших в траве, как каменные статуи, и вынужденных наблюдать кровавую картину. Вот, наконец, тигр насытился и ушел, а мужчины все еще продолжали лежать в траве, боясь перекинуться словом. Они знали, что этот хитрый зверь может устроить засаду, и поднялись на ноги лишь тогда, когда полностью решились на это.
Держа наготове оружие, охотники медленно подобрались к останкам своих жен. С удивлением они заметили, что говядина была совершенно не тронута. Из этого выходило, что это был тот самый тигр, который преследовал их с самого начала путешествия на север. Уже не один их сородич изгнивал в утробе этого чудовища. Это был тигр – людоед.
Бессильные перед силой и жестокостью страшного хищника, мужчины тихо плакали над телами своих подруг. Вспомнив, что в лагере, который они оставили, остались женщины и дети, о которых следовало заботиться, они содрали брызги людской крови с кусков мяса буйвола, и, бросив его себе на плечи, поднялись на верх каменных россыпей, оставив падальщикам останки двух трагедий.
Когда они, поминутно останавливаясь чтобы осмотреться, наконец, пришли к своему лагерю, то увиденное вновь заставила их взвыть – стоянка была разворочена и залита кровью. В беспорядке лежали трупы детей и старух, с рваными ранами в теле. Мужчины бросили свою ношу, неверящими глазами глядя на жуткую картину. В надежде они бросались от тела к телу, но соплеменники были мертвы. Каждый из них умер по - разному, кто сразу, кто позже, от потери крови. Тот, кто все это сделал, даже оставил свой след – отпечаток кровавой лапы на плоском камне. Это был все тот же махайрод – людоед.
След тигра заставил их закричать страшными голосами, и, взявшись за руки, они гневно поклялись отомстить своему врагу.
Так началось восстание человека против сил природы, человека слабого и беззащитного, покорного судьбе и воле стихий, дрожащего от холода, терзаемого страхом и болезнями, но наделенного умом и цепкой хваткой за жизнь. Всю свою жизнь они, и их предки, и предки их предков чего-то боялись. Боялись медведей, волков, львов и тигров. Но чтобы прокормиться, они шли на риск, и жертвами становились огромные буйволы и мамонты. Голод делал их отчаянными и смелыми. И всякий такой раз они убеждались, что, действуя сообща, придумав хитрый план нападения, или же смертельную ловушку, они способны защититься, убить того, кого нужно убить. Почему бы теперь им не использовать свой опыт и знание охотников для другого дела, для мести?
Сбросив свой страх, оставшиеся в живых принялись за дело. Они знали, что рано или поздно, проголодавшийся тигр сам найдет их и стали готовиться к встрече.
Местная почва была слишком камениста и тверда, поэтому охотники не смогли выкопать ловчую яму. Задумавшись над способом, которым бы они могли осуществить свой замысел, они присели на корточки. Тогда самый старый из них взял в руки тонкий стебелек вереска, и принялся рисовать на песке какой-то чертеж.
Мужчины внимательно прислушивались к его словам, глядя на появляющиеся на песке образы, и вскоре поняли о чем думал старый кочевник.
День клонился к концу, и если до утра они останутся живы, то с восхода солнца начнут постройку еще никем ранее не созданной ловушки.
Молодые мужчины ушли собирать сушняк для костра, а старик остался сидеть у своего рисунка, опираясь о деревянный держак своего бронзового топора. Сырой ветер трепал его седые волосы, и мрачные мысли кружились в голове. Тридцать зим он пережил с момента своего рождения, и дожил до старости, но еще полон сил и духа. Много горя и лишений испытал он за это время, да так много, что вся жизнь его казалась одним сплошным несчастьем, и те редкие радости, испытанные им, утонули без следа в бурной реке бед. Но он жил, оскалив зубы, словно загнанный волк, готовый в любой момент продать свою жизнь подороже. Теперь, предчувствуя свой близкий конец, видя трагическую гибель своего племени, он решил отомстить врагу. Дикая ненависть к зверю, и злоба за свое горе уподобила его двуногому демону и заставила до боли в пальцах сжать дубовый держак топора.
Улетев в мыслях в свое прошлое, старик вздрогнул, когда у его ног грохнулась вязанка берестовых сучьев. Старик засунул топор за пояс, и пошел помогать молодым мужчинам.
Дров, принесенных из близлежащего, покрученного ветрами, леса, должно было хватить до рассвета. Дикие звери панически боятся пламени костра, и, зная это, люди чувствовали себя более-менее спокойно. Ложась спать, они все же, договорились о поочередном дежурстве, чтобы подживлять огонь новой порцией сушняка.
Когда утро прикоснулось к этой гористой местности прохладой и сыростью туманов, молодые мужчины проснулись, застав старика за приготовлением завтрака. Подкрепившись, все трое взяли в руки оружие, и обошли окружающую территорию в поисках подходящего дерева. Однако все стволы были слишком малы, и к тому же прижаты к земле сильными горными ветрами. Наконец им удалось найти нечто похожее на замысел – достаточно высокий и толстый ствол ясеня был поочередно срублен топором. Пока старик восстанавливал остроту топора камнем, его молодые соплеменники содрали кору с молодых вязов, из которой впоследствии сплели толстую, прочную веревку. Все это они отнесли на стоянку, где обнаружили пропажу одного детского тела из общей могилы соплеменников. Такая новость окончательно подняла их решимость, ведь это означало, что людоед еще не ушел из этих пустошей.
Однажды, когда старик остался в лагере, и занимался изготовлением острых клиньев для ловушки, молодые охотники, стоявшие на вершине валуна, заметили большую бурую кошку, мелькнувшую между противоположной грудой скал. Угрожающе подняв дубины вверх, они в один голос выкрикнули проклятия. Им нужно было спешить: скоро мясо мертвецов протухнет, и тогда привыкший к свежей человечине тигр не захочет пропихнуть его в свою утробу.
Место для ловушки было выбрано неподалеку от лагеря. Мужчины трудились, их мускулистые руки перемещали валуны и большие камни, составляя из них постройку. Во внутрь ее было поставлено бревно, ощетинившееся острыми кольями, под которое, в свою очередь была подставлена чуткая подпора, готовая вылететь при малейшем движении. Тогда вся конструкция из камней должна была разрушиться, и люди явственно представляли под ее обломками бурое, пронзенное клыками-кольями и измятое камнями тело махайрода.
И вот настал момент, когда ловушка была готова. Тогда они затащили в нее трупы соплеменников, и привязали некоторые к подпоре.
Когда небо стало темнеть в преддверии ночи, кочевники, уставшие, но довольные проделанной работой, направились к месту стоянки. Внезапно в лесу тревожно застрекотали сороки, и едва черный паук - страх вполз в сердце каждого из мужчин, желтые глаза саблезубой кошки блеснули адским пламенем из сплетения ветвей. Тигр совершил молниеносный огромный прыжок.
Люди закричали, пускаясь в бегство, панически понимая, что созданный ими план трещит по всем швам. Что было сил бежали они по направлению к ловушке. Быстроногие и сильные, молодые охотники опередили старика, и краем глаза оба видели, как тот вдруг остановился, и, подняв топор для удара, смело шагнул навстречу летящей бурой смерти. Старик успел сделать только один шаг и не успел сделать ни одного удара – мощной передней лапой махайрод отбросил его далеко в сторону и вниз со скал. Топор, несомый дрожащей рукой, отлетел вбок.
Беглецы были уже рядом с постройкой. Оглянувшись назад, один из них едва успел уйти от промелькнувшей над головой когтистой лапы. Не найдя другого выхода, этот мужчина пролез во внутрь ловушки. Схватившись руками за чуткую подпору, он принялся неистово кричать, привлекая внимание хищника.
И вот, когда рычащий дьявол протиснулся в каменную постройку, пытаясь зацепить загнанного в тупик человека когтями, мужчина что было силы, рванул подпору на себя. Его торжествующий вопль утонул в грохоте рушащихся глыб.
Все было кончено. Единственный оставшийся в живых, молодой кочевник в растерянности стоял недалеко от обвалившейся ловушки, держа тяжелую дубину наперевес. В небе появились звезды, и тонкий лик молодого месяца. Где-то около нор, подвывали шакалы, а из-под груды камней доносилось жуткое мяуканье агонизирующего махайрода.
Под эти звуки, уставший от тяжелой физической работы, и пережитых за день впечатлений, мужчина уснул около разведенного им костра, поручив свою жизнь воле богов.
Утро следующего дня принесло с собой мелкий холодный дождь и сильный ветер. Проснувшись, и коченея от холода, кочевник первым делом отправился к ловушке, и каково же было его удивление, когда он увидел ее развороченной и пустой. Густая, кровавая полоса тянулась от нее между камней в низ, в поросшую вереском долину «Мертвых буйволов». Вспомнив, куда вчера упал топор старика, охотник вскоре нашел его и пошел по кровавому следу. Всматриваясь с высоты гранитного уступа, он увидел тигра, медленно волочившего задние ноги. По поведению кошки, мужчина понял, что у той перебит позвоночник. Глубокие раны от острых клыков кольев, пробивших внутренние органы, кровоточили. У тигра не было ни малейших шансов выжить с такими повреждениями.
Зная это, молодой охотник все же спустился вниз, чтобы доделать то, ради чего погибли два его соплеменника. Он должен был отомстить за смерти близких ему людей, за пережитый страх и крушение надежд.
Не спеша, настигнув издыхающего людоеда, он нанес сильный удар топором по шее. Ловко увернувшись от взмаха передней лапы, человек перепрыгнул тело тигра, и нанес повторный удар. Он бил и бил до тех пор, пока огромная голова махайрода не отделилась от туловища, заливая помятый вереск кровью.
Сделав последний удар, кочевник выбил из пасти зверя длинный клык-саблю. Вскоре умелые человеческие пальцы просверлят в нем дырочку, и оружие тигра- махайрода будет красоваться на мускулистой мужской груди, как символ смелости, знак почета, память о прошлом. Оставшийся в живых, последний из племени пришедшего с юга, охотник собрал свою нехитрую поклажу в мешок и забросил себе за спину. В последний раз, взойдя на высокий уступ, он бросил взгляд на вересковую низменность. Ветер трепал длинные волосы на его голове, серые, зоркие глаза с надеждой всматривались в далекий край гористого горизонта. Впереди лежала дорога на север.
КОНЕЦ.