Десятое измерение. глава 9. Вопрос времени
Лешка не любил опаздывать! Четыре года подряд он каждое утро выходил из дома ровно в восемь пятнадцать. На «Дальзаводе» спускался на «Светланский» и шел на студию «Дальтелефильм» кружным путем, по дороге проверяя, как идет жизнь в городе.
Многие его знакомые разъехались по разным городам и соблазняли сказками о прекрасной жизни, там, за Уралом. Лешка слушал и удивлялся: ну разве можно променять Владивосток, на какой-то другой город? Он любил здесь каждый дом, каждый переулок, каждый корабль на пристани! Когда на телевидении его назначили оператором новой программы про город, он на первой же съемке, к собственному изумлению, доказал историку что у него в информации куча ошибок! Оказалось, Лешка отлично знал историю города, и это притом, что он никогда ничего не учил. Из принципа. А почему-то знал, например, когда какой дом построили и какого цвета он был изначально. Какие конторы располагались в особнячках. И еще много того, чего нет в учебниках, но что он видел своими глазами или слышал от своих родителей и их многочисленных друзей. Был у Лешки талант любви к городу! Историческое светило полюбило юное дарование как свое дитя и выуживало из него ценную информацию. Поговаривали, что ученый пишет диссертацию, но Лешку это не волновало. Он охотно делился своими знаниями и продолжал черпать новые факты о жизни города в ежедневных прогулках по дороге на работу.
Путь от «Дальзавода» до здания почты, что против Дома офицеров флота занимал минут пятнадцать. Каждое утро Лешка заглядывал в окно почты и сверял свои часы с почтовыми, гордясь своей пунктуальность и точностью. Часы неизменно показывали восемь тридцать! Так было до того рокового дня когда он обнаружил что почту закрыли на ремонт. Двери были открыты настежь, часы лежали на полу. И тут то-то внутри сказал:
-Ну и хорошо, что ремонт. И часы новые повесим! Эти уже пять лет стоят и показывают восемь тридцать!
Лешка остановился как вкопанный. Он не мог поверить в услышанное. Мысли лихорадочно суетились в бедной голове - «Они пять лет стоят, а я по ним четыре года время сверял… И при этом, никогда не опаздывал… И еще, через «Суханку» ходил!»
«Суханка» - это народное название сквера Суханова. Историческое место для города и для самого Лешки. Именно здесь он делал первые шаги, держась за руку отца. На этих дорожках между, тогда еще молодыми, кленами впервые поехал на трехколесном велосипеде! Потом, уже в восьмом классе… ну, это личное. Здесь вечерами собирались все его друзья, играли на гитаре, пели, мечтали. Собираются, и по сей день. И не только по вечерам. Телевизионная братия каждое утро устраивает в сквере перекур. А где же собираться? Вот оно телевидение, за сквером стоит. Рядом Дом радио, а во дворе «Дальтелефильм»!
Потрясенный казусом с часами и проблемой текучести времени, Лешка доплелся до сквера и плюхнулся на ближайшую скамейку.
-А, это ты? – услышал он печальный голос.
Лешка с трудом повернул голову и увидел вечно страдающего Антона.
-А я смотрю, ты идешь и ничего не видишь. – продолжал уныло бубнеть Антон. – А я тут сижу. У меня тема не идет….
«Тема» у Антона никогда не шла. Дело в том, что он, хоть и работал телеоператором, считал себя композитором. Конечно, сочинять музыку у него получалось. Но это было так мучительно, что выражение хронической боли не сходило у него с лица.
А когда он делился своими творческими идеями с друзьями, последние, либо уходили на больничный, либо в запой!
Лешка Антона уважал, но старался лишний раз не попадаться ему на глаза. Сегодня ему было все равно. Он даже злорадно обрадовался! История с часами ошеломила и требовала выхода по методу клин - клином. Этим «клином» и стал Антон!
-А не выпить ли нам пива? – неожиданно строгим голосом предложил Лешка.
-Пива? – задумчиво переспросил Антон, силясь вспомнить, что такое пиво.
-Холодненького! – продолжал Лешка соблазнять самого себя.
-Почему бы и нет? – так же задумчиво, видно «тема» совсем не шла, согласился композитор.
Минут пять посидели молча. Несмотря на ранний час по дорожкам сквера, залитым солнцем, степенно шествовали бабушки, держась за коляски в которых ехали внуки. Молодые мамы за ручку выгуливали своих чад. Упитанные детишки учились ходить и радовались неизвестно чему.
-Они, почему так рано гуляют? – проныл Антон.
-У них время идет по-другому. – пояснил Лешка.
Споткнувшись об эту мысль, он почувствовал такую тоску, что не понял, как с языка сорвалось:
-А может, водочки?
-Водочки? – почти мгновенно отреагировал новоявленный композитор. - Пожалуй, можно. Тема, совсем замучила.
Еще пять минут посидели, глядя на гуляющих мам, на резвящихся детишек, на свежую зелень деревьев, на косые тени от них.
-За водочкой идти надо. – рассудительно заметил Антон.
-Куда это вы в такую рань собрались? – раздался голос из-за скамейки.
Не оборачиваясь, ребята улыбнулись. Юрка! Ну конечно! Теперь точно надо идти за водочкой!
-Орлы, а я с женой поругался! - усаживаясь на скамейку между Лешкой и Антоном, жизнерадостно объявил Юрка. – Все! Развожусь! Так что, вечером встретимся, посидим как мужики!
-Ты с Ленкой разводишься? – удивился Антон.
-Нет, с Ленкой я в прошлом году развелся. Я с Иркой развожусь!
-Ты же ее любил?- удивился такому непостоянству Лешка.
-Я и сейчас ее люблю. Но это не повод чтобы есть пирожки с капустой!
Юрка терпеть не мог капусту в любых проявлениях! Зато любил всех своих четырех жен! Маленький, кругленький, вечно жизнерадостный, он и после разводов продолжал заботиться о любимых женщинах. Юрка точно знал, когда кому надо кран починить, лампочки поменять, мебель передвинуть. Он закупал для бывших жен мешками картошку и лук. И, вообще, активно участвовал в их жизни. Каждая следующая жена не возражала против присутствия в своей жизни бурного прошлого мужа. Наоборот, все они считали Юркино поведение верхом порядочности! Может потому что у них не было совместных детей?
-Представляете, я вчера после работы съездил в химчистку, забрал Светкин ковер, это моя вторая, - выговаривался Юрка. - Отвез ей, купил продуктов на неделю, приезжаю домой, а Ирка пирожки жарит! С капустой! Я ее спрашиваю, почему с капустой? Знаете, что мне эта женщина ответила?
Юрка многозначительно посмотрел на ребят.
-Что?
-Что она забыла, что я не ем капусту! Забыла! Я помню все, даже какие духи она любит, а она – забыла!
Впечатлительный Антон отшатнулся.
-Сурово!
-Не то слово! – поддержал друга Лешка.
-Так мужики, не расслабляться! Я сейчас на работу, потом заброшу своей первой лекарство, для ее матушки достал и вечером еду к тебе. – Юрка строго посмотрел на Антона. - Посидим, поговорим как люди!
Люди согласно закивали.
-Купите, что ни будь к ужину и носки! – строго сказал Юрка.
-Носки не надо! Я купил десять пар и спрятал. – сморщился Антон.
-И что, помнишь куда спрятал? Нам опять, босыми ходить?
В Юркиных носочных претензиях не было ничего удивительного. Каждый раз, когда ребята собирались у Антона, то засиживались, вернее, «урабатывались» так, что идти домой сил не было. Тогда Антон стелил под столом одеяло и все укладывались спать. А утром никто не мог найти свои носки. Пропадали без следа! Мистика какая-то! Уж куда только Лешка их не прятал: под подушку, под полку, за шкаф… Наутро там было пусто. А однажды, когда носки исчезли из внутреннего кармана пиджака, Юрка с Лешкой решили что это судьба. А поскольку с ней не поспоришь, идя к незадачливому Антону в гости, стали покупать новые носки. Начинающий композитор был мало приспособлен к обычной жизни и ребята помогали ему, как могли: клеили обои, красили единственное окно…
В прошлый раз поводом встречи стало «обмывание» и установка новенькой стиральной машины. Антон купил самую маленькую, но квартира, типа «гостинка», была еще меньше. Вся целиком машина в ванной не помещалась. И в единственной комнате – тоже! Можно было бы поставить ее в кухне или в коридоре, но эти помещения проектом не были предусмотрены. Попросту говоря, отсутствовали. После того как чудо техники «обмыли» трижды, коллегиально решили установить его между ванной комнатой и жилой, для чего в стене между ними прорубили большую дыру! Получилось неплохо: задняя часть с кранами и шлангами – в ванной, передняя, с люком для белья - в комнате под столом. Утром, на всякий случай поискали носки, конечно же, не нашли, и, одев новые – пошли на работу!
-А у тебя сегодня отгул? – с легкой печалью в голосе спросил Антон, когда Юрка исчез.
-Прогул! Не пойду на работу! Ни за какие пряники. – решительно ответил Лешка.
-Ага, сейчас Сема позвонит, и поскачешь как сайгак!
-Не поскачу! У меня упадок сил! Я себя нести не могу не то что камеру!
Сема, конечно же, позвонил. Лешка только глянул на телефон и сбросил звонок. Сема позвонил еще раз, и еще… Потом прислал сообщение.
«Выезд на полигон через час. Будем пристреливать «Моссберги».
Лешка сообщение прочитал и не понял. Как это может быть? Такие волшебные слова «полигон, пристреливать… Моссберги…» - в трагичнейшую минуту его жизни?
-Я уже там! Семочка, я бегу! – клятвенно обещал Лешка телефону. - Я так сниму, как никто!
И он сорвался с места. Следом за ним побежал Антон.
-Я с тобой! Ты куда? – разбирался он на ходу.
-На полигон! Стрелять будем! – не останавливаясь, радостно выкрикивал Лешка.
-Не снимать?
-Снимать! И стрелять!
-Возьмем две камеры. Я тоже хочу стрелять!
Тишину полигона тихоокеанского флота, что на берегу Уссурийского залива за курортной зоной «Горностай», нарушал только шум прибоя и восторженные «охи» восьми стрелков. Павлов и Васнецов доставали из чехлов длинные вороненые ружья и бережно укладывали на стендовый стол. Стрелки, к которым причислили парней съемочной группы, блаженно улыбаясь, любовались плавными изгибами прикладов из благородного дерева, завитушками спусковых крючков, элегантными, каплевидными мушками…
-Вот с таким выражением лица люди обычно смотрят на «Мону Лизу» - сказала Олька и, пожав плечами, ушла на край поля учить текст. К счастью, ее тираду никто даже не слышал.
-Помпа? – восторженно спросил Лешка у Васнецова.
-Она самая!
-Слишком большое ружье. И как американская полиция с ними ходит?
-Показательно! – пояснил полковник. – У этого оружия самая главная функция – устрашения. Вообще это охотничий вариант, а боевое – еще длиннее.
-А по - моему, очень красивое. – умильно заявил Антон.
-Никто и не спорит. – согласился Семен. – Может при таком изяществе ему и реклама не нужна?
Лешка, испугавшись, что полковник раздумает стрелять из уникального, невиданного оружия, возмутился.
-А магазину? Магазину реклама не нужна? Пусть все знают, где такая красота продается!
-Правильно, Лешка. На, подержи!
И полковник вручил ему охотничий вариант вооружения американских блюстителей порядка. Лешка оружие принял и удивился: оно оказалось легче, чем он ожидал. Суровая сталь ствола была по-домашнему теплой, приклад приятно лег в ладонь. Лешка держал «Моссберг», чувствовал мощь оружия и как эта сила будто бы вливается в него…
Вдруг откуда – то из тишины послышался голос Семена.
-Ты долго будешь столбом стоять? Нет, вы гляньте, десять минут стоит, любуется. Снимать пора!
Лешка недоуменно оглянулся. На столе готовые к пристрелке лежали ружья. Стрелки, во главе с Васнецовым крепили к стендам новенькие листы мишеней. Олька бродила по краю полигона, уткнувшись в бумажку с текстом. Антон снимал эпизод подготовки стендов. Он уже распаковал съемочную аппаратуру и установил камеры на штативы. Лешка удивился, когда это они все успели, ведь только что здесь стояли!
-Сем, я действительно десять минут разглядывал ружье?
-Не морочь мне голову! Смотри, сейчас мужики встанут здесь и начнут стрелять. Ты снимаешь с этой стороны, Антон с той.
Съемкой руководил Семен, стрельбами - полковник.
-Заряжай….
Стрелки резким движением передернули помпы ружей.
-Цель-сь…
Встали в стойку: приклад в плечо, ствол на ладонь, пальцы на курок…
-О-огонь!
Шесть выстрелов разорвали воздух. Шесть стендов приняли удар на себя.
-Заряжай!
-Александр Николаевич, я целиться не успеваю! – пожаловался егерь Михалыч.
-Ну, постарайся!
-Не, чего позорится, я промажу.
-Ну и что? Какая разница, куда ты попал. Сейчас, главное – выстрел! И, чтобы дымок из дула…. Дымок сняли? – строго спросил полковник Лешку.
-Сняли дымок! А как же! – ответил довольный Лешка и повернулся к Михалычу.- Сейчас отснимем как вы стреляете, а в конце съемки – куда попали. Мишени, то есть. Потом смонтируем.
У стрелков впервые участвующих в подобной карусели голова пошла кругом.
-Кино, это вам не из ружья палить! – гордо добавил полковник и заорал команды:
- Заряжай… цельсь… О-огонь!
Два оператора не выключая камер, снимали стройный ряд стрелков, ряд матово блестящих стволов… в профиль справа, в профиль слева.
Насладившись съемкой стрельбы сбоку, Лешка с Антоном переместились и встали почти перед стрелками. Васнецов опустил ружье дулом вниз и сурово сказал:
-Я не стреляю.
-Что, цевье заедает? – забеспокоился полковник.
-Съемка меня заедает!
-Это реклама. Я думал, ты уже привык. Стреляй, давай!
-В Лешку? Ты посмотри, куда он встал!
Полковник с укоризной посмотрел на Лешку.
-Уйди.
-Не уйду!
-Он что, в тебя стрелять должен?
-Кто, Васнецов? Пусть стреляет мимо. Но чтобы зритель испугался! – уперся Лешка.
Для начала испугался полковник и на минуту растерялся, а потом заорал в полный голос:
-Сдурел? Это настоящее ружье! Уйди, я сказал!
-У меня с этой точки картинка. – не сдавался Лешка.
-Я тебе дам, картинка! Сема, убери его!
-А что, Леха прав. – Семену было жалко расставаться с идеей красивого плана, когда картечь свистит в миллиметре от объектива. – Васнецову можно доверять.
-Васнецову можно, ружью – нет! Мы их только пристреливаем. Лешку не убьет, так объектив вдребезги!
В последний аргумент Лешка поверил на все сто. Реакция на угрозу была правильной: Антон резко отскочил в сторону, а Лешка присел на корточки и вжал голову в плечи.
-А если я так снимать буду, не мешаю? – вежливо спросил он Васнецова.
-Сядь нормально, мне спокойней будет.
Лешка плюхнулся на задницу, поерзал, устаиваясь удобнее, поднял камеру на плечо, прильнул глазом к объективу.
Васнецов передернул помпу и вскинул ружье.
-О-огонь!
-Плохо. У меня развал странный. – не вставая с земли, сказал Лешка. – Но, идея хорошая, снизу вверх. Там за Васнецовым такое облачко милое…
Сема думал ровно две секунды.
-Ползи сюда, поближе. Ложись и снимай от земли. Ну что, так лучше?
-Да практически никакого искажения нет. – ответил довольный Лешка лежа в пыли у ног Васнецова. Стрелки еще трижды заряжали ружья и стреляли. Лешка отползал то вправо, то влево…
-Снято! - крикнул Семен.
-Закончить стрельбы. – спокойно сказал полковник.
Стрелки положили ружья. Лешка встал и увидел, что Антон тоже снимал снизу вверх. В отличие от Лешки он не стал ложиться на землю, просто присел на корточки и поставил камеру на попа, объективом вверх.
-Ты зачем меня в пыль положил? Ведь можно же так! – рассердился Лешка. – А теперь я весь грязный! Как я домой поеду?
-Я тебя никуда не укладывал. - с достоинством ответил Сема. – Ты сам! Сам выпачкался, сам и…
-Сема, мы к стендам пошли. – прервал скандал полковник. – Посмотрим как себя ружья ведут.
-И мишени надо новые повесить. – обрадовался Сема что удалось избежать Лешкиного гнева.
-Антон, бери штатив, пошли! – забыв про грязную спину, Лешка первым побежал к стендам.
Новые мишени повесили, камеры установили, картинки отстроили, позвали стрелков.
-Вот тут, - показал полковник на черту в пяти метрах от стендов. – Линия огня. Целимся и стреляем по команде точно в десятку.
Стрелки захохотали!
-Что смешного? – не понял Сема.
-Ну, может, хоть на двадцать метров отойдем? Стыдно с такого расстояния стрелять.
-Скажите, какие стеснительные стали? – ехидно удивился полковник, но тут же сменил гнев на милость. – Вы с любого расстояния попадете, я знаю! Но для съемок надо так!
-Ну, если для съемок…
-А я думал, по-настоящему будет…
-Ох, дурят нашего брата…
Отстрелялись на «отлично»! Мишени, кучно пробитые аккуратными дырочками, радовали глаз не только операторов. Стрелки гордо улыбались рассматривая результаты своих стрельб.
- Леш, - позвал Сема. - Мы сейчас с Олькой репетировать будем, так что можешь спуститься к морю, привести себя в божеский вид.
Когда Лешка ушел а стрелки устроили перекур, Семка тяжело вздохнул и, предвидя неизбежный скандал, побрел к Оле, которая продолжала учить текст, вышагивая по краю поля. Увидев приближающегося Семена, девушка резко повернулась и пошла от него прочь.
-Оля! Не уходи, ну прости.
-Нет! – не оборачиваясь, прокричала она. – Не прощу!
-Ну, что я мог сделать? Я все понимаю.
-А я нет! Я не понимаю, что это такое? - и Оля стала читать с листа: «Типичное помповое ружье, перезарядка которого производится движением цевья назад-вперед, а запирание канала ствола»… Что это за тарабарщина?
-Оль, это самый простой текст! Сложное я за кадр увел… Ну, что ты как маленькая? Это твоя работа!
-Это моя работа, разбираться как «происходит запирание ствола»?
-Ты не вникай, а просто скажи!
-Я не могу говорить то, что не понимаю! Иди и покажи мне, где это…«боевая личинка за вырез в хвостовике ствола»!
Оля решительно пошла к столам, где мирно лежали пахнущие первым порохом великолепные «Моссберги».
Сема растеряно смотрел на оружие и думал о том, что сам виноват, всегда требовал от ведущей понимания текста.
-Олька, – неизвестно откуда появился Лешка. – Все очень просто. Вот эта штука, это цевье, ты его передергиваешь, и отсюда патрон идет вот сюда. Попробуй сама.
Оля в гневе схватила ружье и почти профессионально дернула помпу.
-Ух, ты! Как в американском боевике! – удивилась она. Злость ее куда-то улетучилась и на смену пришло любопытство. – А где у этого ствола хвостовик?
Стрелки-охотники во главе с полковником с азартом показывали Ольке уникальное ружье, взахлеб рассказывали о достоинствах каждой его части…
Олька слушала и вертела грозное оружие как игрушку. А Сема смотрел на Ольку. Как же она выросла! Два года назад молодая журналистка в слезах сидела на подоконнике студии и не знала, что ей делать. Сюжеты она писала хорошо, Семка всегда с удовольствием их смотрел. А вот в кадре работать не могла: теряла мысль и терялась сама, лепетала как маленькая. В сочетании с детской внешностью это производило, вернее, не производило никакого впечатления! И он позвал ее в свою новую программу ведущей. Семен с Лешкой как два Пигмалиона гоняли Ольку целыми днями: заставляли говорить текст на ходу, на бегу, танцуя! Учили ходить в кадре, поворачиваться, улыбаться, думать. Да, потрудились они на славу. А Олька молодец: ни разу не захныкала, все запоминала, старалась. Через два месяца ее было не узнать! Молодая, уверенная, знающая журналистка стала пользоваться большой популярностью. Ее приглашали в другие студии, предлагали и зарплату повыше и условия получше… Олька наотрез отказывалась. После этого ее зауважали и перестали навязываться. Еще недавно она об оружии и слышать не хотела, ружье в руки взять не могла и вот…
-Сема, мы готовы! – позвала Олька.
Две камеры тоже были готовы. Ведущая программы «Охота на охоту» улыбаясь стояла в кадре с «Моссбергом» в руках и уверенно рассказывала:
-Вот это типичное помповое ружье фирмы «Моссберг», модель номер пятьсот-А. Перезарядка производится движением цевья назад - вперед, вот так, - Олька лихо передернула помпу. – А запирание канала ствола - перемещающейся внутри затвора вверх-вниз, боевой личинкой за вырез в хвостовике ствола.
После этих слов Олька точным движением перехватила «Моссберг», встала в стойку, прицелилась и…. повернулась всем телом к съемочной группе. Увидев наведенный на операторов ствол, полковник отреагировал молниеносно. Ребята не поняли, как оказались прижатыми к земле. Сверху, растопырив руки, своим телом их закрывал полковник. Одновременно с этим, Васнецов рысью прыгнул к Ольке и вместе с ней поднял оружие вверх.
-Отбой. – вполголоса сказал он.
-Что это было? - испуганно прошептал Антон, сплевывая песок.
-Оля, ты что? – тихо спросил полковник с побелевшим лицом.
-Это вы - что? Акробатику устроили! – удивилась Оля. - Я хотела спросить, мне сразу стрелять или по команде?
-Значит так. - строго ответил Павлов. - Команда такая: всем в укрытие. Остаюсь я и Леша.
-Да нет, не надо в укрытие. – попросил Сема. – Оля все поняла. Кстати, у нее в ружье ни одного патрона. Как бы она стреляла? Зря вы нас в пыли изваляли. – проворчал он отряхиваясь.
-Господи! Я опять весь грязный! – ужасался Лешка.- Мне что, снова идти мыться?
-Один эпизод остался. Потерпи. – успокаивал его Семен. – Ну что, готова?
-Готова.
-Текст помнишь?
-Я что тут помнить? Просто рассказать, как производится перезарядка оружия. Все же понятно!
Олька мило улыбнулась и начала говорить. Объяснив про цевье, она передернула помпу, не переставая улыбаться, как поэму рассказала о том, как происходит запирание ствола. Так же, улыбаясь, встала в стойку и, подняв ствол в небо, плавно нажала на спусковой крючок! Приклад больно стукнул ее в плечо, но гордая и довольная собой Олька этого не заметила и продолжала улыбаться.
-Сегодня в программе «Охота на охоту» мы будем говорить о достоинствах помповых ружей.
-Снято! – выдохнул Семка.
-Снято! – с сожалением, что такая красивая съемка закончилась, повторили за Семкой операторы.
Молодая девушка стояла посреди полигона с грозным «Моссбергом» в руках и ей отчаянно завидовали и стрелки, и охотники, и Антон с Семеном, и Лешка. Потом они завидовали сами себе! Полковник хитро улыбнулся и выложил на стол три коробки с патронами.
-Лешка, это надо расстрелять. Покажите нашим стрелкам класс!
Пока Лешка, Антон и Сема готовились к стрельбам, Васнецов объяснил удивленным мужикам, что операторы, это те же снайперы. Они целый день смотрят в прицел объектива, держат камеру так, чтобы картинка ни двигалась,… Может поэтому «стреляют, как боги»!
И опять время сыграло с Лешкой шутку! Оно вроде остановилось и пронеслось в одно мгновение. Все выстрелы легли точно в цель.
-Уже шесть часов, - неожиданно бодрым голосом сказал Антон. - Нас там Юрка ждет…
-Знаю я вашего Юрку! – лукаво хмыкнул полковник. – Уже небось, поскакал мириться с женой.
Полковника поддержал Васнецов.
-Куда это вы собрались? Посмотрите, на кого вы похожи?
Парни посмотрели на себя, потом друг на друга и уставились на полковника.
-Вас какая корова жевала? – продолжал веселиться старший охотовед, глядя на грязных и мятых творцов.
-Не просто жевала, но еще и в пыль выплюнула! – оглядывая себя со всех сторон, сказал Семка.
-Да уж, в таком виде нас с территории полигона не выпустят. Бойцы на КП умрут от смеха! – пообещал полковник. - Ну, чего ждем? Пошли на берег. Заодно и умоетесь.
-Что значит, заодно?
-Ужинать будем. Хочешь не хочешь, а стрельбы надо отметить. – серьезно ответил Васнецов. – Традиция такая, что б глаз не подвел!
Глаза «вострили» традиционно: развели костер, нанизали на веточки куски колбасы, порезали шмат сала и соленые огурчики. Большую буханку хлеба полковник собственноручно разломил на куски. Получилась закуска, под которую и приняли боевые пятьдесят граммов «Капитанского рома». Что-что, а традиции в этом обществе охраняли так же строго как и природу! А потом еще долго сидели на берегу, смотрели на закат, провожали солнце, встречали звезды, и говорили, говорили…
Олька задумчиво смотрела на море.
-Страшно было стрелять? – тихо спросил Лешка.
-Странно. Не страшно, а странно так… - подбирала слова девушка. – Было такое чувство, что я становлюсь больше и тяжелее. Я с этим ружьем так вросла в землю – не сдвинешь.
-Есть такое. – согласился Лешка.
-Я сама удивилась, какая я сильная!
-Это сила от оружия.
-Вы поэтому так любите стрелять…
Лешка слушал Ольку, думал о странностях времени и смотрел на залив. Темные волны с тихим шорохом омывали прибрежные валуны, наползали на скалы и, уходя в океан, оставляли на камнях светящиеся дорожки.
-Планктон пошел!
С морем творилось невообразимое: с каждой секундой вода светлела все больше и больше. Волны, подсвеченные изнутри зеленоватыми искрами, ласково перекатывались, манили к себе. Напрасно старались: все кто был у костра, уже бежали к воде, раздеваясь на ходу.
Брызги летели во все стороны светящимися каплями! Чем больше брызг, тем больше света! Время вернулось вспять. Старикам охотникам снова было по пятнадцать. Они дурачились в воде, брызгались и хохотали!
Лешка медленно плыл под водой с открытыми глазами. В полной невесомости он смотрел на нереальный мир искрящейся воды. Искры голубого и зеленого света вспыхивали, пропадали, метались вверх-вниз… Потом он перевернулся на спину и увидел небо цвета воды, переливающееся звездами. Мир был огромным и вечным. Значит, те часы на почте показывали не время, догадался Лешка. Может его вообще не существует, когда человеку хорошо?
Звезды сливалось в цифры… Лешка улыбнулся. Конечно, они показывали не время!