Нет, я не собираюсь в этой статье говорить о психологических изменениях личности, которые наблюдаются при космическом полёте. Я не буду говорить ни о восприятии, ни о координации движений, или о чём-либо в этом роде. Речь скорее пойдёт о социальной психологии. Итак, начнём.
В нашей стране понятия «космические достижения» и «космическая гонка» являются почти что синонимами. Причём, под космической гонкой подразумевается обязательное стремление быть первым: первым вывести человека в космос, первым выйти в открытое пространство и тому подобное. То есть, космическая гонка у нас подразумевает работу на публику, причём такую работу, которую с полным правом можно отнести к простой показухе.
Но, ведь такое отношение очень смахивает на игру в шахматы, где каждый партнёр обязательно стремиться взять фигуру противника, если та оказывается под боем. Но разве так играют в шахматы? Это же глупость чистейшей воды.
И чтобы лучше понять ситуацию, пожалуй, надо начать с 1945 года, когда Германия проиграла войну и была разделена на две зоны оккупации: советскую и прочую.
Что происходило в советской зоне оккупации? На всех аспектах деятельности советской администрации я, конечно, не буду останавливаться, но на поисковой деятельности немецких специалистов в самых различных областях науки немного остановлюсь. В это время мы сумели отыскать несколько тысяч инженеров ракетчиков и самолётостроителей. Ну, отыскали, а что дальше? А дальше людей под конвоем отправили в СССР. Правда отправили их вместе с семьями и не в концлагеря, а на советские заводы и в конструкторские бюро, где дали им весьма хорошие по советским меркам оклады и заставили трудиться на советскую индустрию. Людей, конечно, обеспечили квартирами или отдельными домами. Хотя немецкие специалисты и жили в личных квартирах и домах, с невиданной для советского человека роскошью, немцы, тем не менее, не имели права покидать свои посёлки специального типа. В общем-то, это была зона, пусть и комфортная, но зона, с охраной и всеми прочими атрибутами. У нас в Самаре, тогда ещё Куйбышеве, таких спецов проживало более тысячи человек, не считая их жён, детей и прочей близкой родни.
Да, немецкие специалисты много сделали для нашей космической индустрии. Взять хотя бы тот факт, что наши первые ракеты и реактивные самолёты были точной копией немецких ракет и самолётов.
Да, сделали много, без немцев мы не запустили бы в космос спутник в 1957 году и Гагарина в 1961. Всё это так, никто с этим не спорит. Но вот на что в данном случае надо обратить внимание. В то время, когда нам достались лишь разрозненные части немецких ракет, пусть даже мы и сумели собрать из них целую, то американцы захватили не только все ракеты в сборе, но и всех наиболее выдающихся ракетчиков. Взять хотя бы конструкторское бюро Вернера фон Брауна. Все они оказались благополучно в США. А конструкторское бюро Брауна насчитывало пятьсот человек. Этих людей не везли в телятниках, как преступников, у них вообще не было охраны. Им просто немного выправили документы, где они уже не были ни членами нацистской партии, ни преступниками. Эти люди могли свободно передвигаться по миру и получали заработную плату значительно выше, чем те специалисты, которые оказались в СССР.
К чему это я говорю? Да к тому, что у этих людей был и больший стимул, и большее желание работать. В самом деле, одно дело, когда ты работаешь за колючей проволокой и совсем другое, когда ты свободен.
И не надо забывать, что специалисты, которые оказались в Америке, были на порядок выше, то есть и талантливее и крупнее как специалисты, чем те, которые оказались у нас.
А теперь зададим себе простой вопрос: «Почему, США, имея гораздо более высокий промышленный потенциал, располагая прекрасными кадрами, не запустила в космос первыми спутник?».
Если уж американцы так стремились непременно обогнать во всём СССР, то почему он не были первыми? Они имели все возможности для лидерства. Может быть, они не понимали значения космических полётов? Тогда почему они столь радушно приняли у себя немецких специалистов? Да и свои ракеты они запускали уже с 1919 года. Вели активно разработку ракетной техники. Значит, понимали, но не захотели выбиваться в лидеры на том этапе. Так получается?
На эту тему можно написать целую монографию. Но я остановлюсь лишь на некоторых аспектах.
Во-первых, замечу, что принципом работы американцев является разумный подход к секретности. Все запуски космических кораблей они объявляли заранее. Люди миллионами собирались вокруг космодрома, чтобы поглазеть на старт Шепарда или Гленна.
То есть американцы как бы заставляли людей сравнивать две системы: советскую и их. Вот, смотрите, что из себя представляют советские люди, они из всего делают секреты. А мы нормальные люди, мы нормальный народ, мы не живём так, словно из-за угла мешком напуганные.
То есть работа с народом, с людьми у американцев оказалась на гораздо более высоком уровне, чем у наших туповатых мизантропов. Это факт.
Здесь, конечно, много плюсов можно отыскать в такой открытости. Хотя, хотелось бы остановиться и на военной разведке. Ведь что значит объявление на всю страну дату запуска в космос ракеты? Этим самым американцы просто заставляли нас суетиться, тем самым облегчая себе задачу по изучению нашего закрытого общества. Старый приём – провокация, рассчитанная на действия противника. Лишь заставив другого действовать, можно его в должной мере изучить.
Эти психологические моменты можно перечислять и перечислять, но я хочу остановиться лишь на одном аспекте неторопливости американцев, на той причине, о которой они и сейчас не любят особенно распространяться. А причина эта – обилие немецких учёных в космических программах Америки. И чтобы их не обвинили в связях с нацистами, они и дали возможность нам быть первыми в запуске спутника. Действительно, ведь немцы свои баллистические ракеты запускали в космос уже с 1942 года. А что, американцы не могли просто скопировать немецкую ФАУ, или взять готовую, ведь они вывезли к себе все уже собранные немецкие ракеты? Конечно, могли. Мы то, собрали и запускали эти ракеты. Но, нет, американцы на это не пошли. То есть им было, по большому счёту, наплевать, первые и не первые они запустят в космос пропагандистский спутник. В 1957 году они ещё очень азартно вопили о своём отставании на пятнадцать лет, по сравнению с русскими, в ракетостроении. Мы охотно этому верили. Нам хотелось этому верить. А ведь вдуматься, с чего бы им вдруг отставать? Лучшие умы у них, мощный потенциал промышленный у них. У нас немецкие специалисты даже начальниками цехов работали. Вот какой уровень. У нас даже такого уровня своих спецов не было после войны. Но мы, однако, просто не хотели видеть очевидного. Мы были похожи на тех игроков в шахматы, которые, раз им подсовывают фигуру, то они и бьют её. Приятно, конечно, считать себя самыми умными.