Стрельба по македонцам
- Привет!
- О! Сколько лет?..
- Я сразу к делу – Саня поправил заиндевевший отороченный мехом капюшон и, шмыгнув носом, спросил.- Ты свой джип ещё не продал?
- Да нет, жив ещё, в конюшне на привязи, но покупатель уже деньги приготовил.
Густой пар изо рта и белыми льдинками замерзший пар на волосках торчащих из носа, говорили о морозе ниже пятнадцати градусов.
- Выкатывай. Дело есть. К нам коллега приехал по служебным делам из Норвегии. Надо его свозить на турбазу по Туломской дороге. Один бизнесмен нам своими благами попользоваться разрешил.
- Ага. Кто бы налоговой полиции отказал, тем более, что просить вы умеете. Небось, как раз к приезду гостя, коттеджик и арестовали.
- Ну, типа этого. Так как?
- А не холодновато-то? Однако.
- А что нам северянам минус двадцать?
Уже год как Саша, бывший мой сокурсник и соплаватель, служил в налоговой
полиции. До этого в КГБ, потом в ФСБ, а вот теперь майор налоговой полиции.
Специфика этой работы, кому-то это может показаться странным, его нисколько не
изменила. Дело в том, что ещё учась в мореходке, а потом в плавсоставе Вспомогательного флота, амбициозности, придирчивости, особенно по части законопослушания и желания «порулить» людьми, у него было с избытком. Но на друзьях это, слава богу, не отражалось. Для нас он как был Санькой, так и остался. Весёлый коммуникабельный, невысокий, немного сутулый, но спортивного телосложения, с рыжими кудрями, практически у всех вызывал положительные эмоции и со многими был в хороших приятельских отношениях.
- Всё куплено, всё готово. Даже деньги на бензин у меня в кармане.
- Я готов. – Разве можно отказаться от загородного отдыха, да ещё полностью за казённый счёт.
Через два дня собрались у Сани дома. Я, Асхат и Виталик.
Виталик, до налоговой, был обычным ментом опером, а Асхат, как и Саша, в прошлом кегебешник и эфэсбешник. Оба в полиции служили с Сашкой в одном отделе. Поэтому и я их знал давно.
- Тут такое дело. Норг не едет. У них там, как у нас тут. Всё строго. Все личные контакты запрещены. Не хуры-мухры. – Асхат, не теряя времени начал одеваться. – А, постольку поскольку, эээээбудемговоритьтак, затарены мы по самое небалуйся, не поехать мы просто не имеем права.
«Эээээбудемговоритьтак» Асхат произносил скороговоркой одним словом. Слова-паразиты, у работников этой сферы, входят в привычку вовсе не от речевых недостатков. Произнося ничего не значащую белиберду, можно было собраться с мыслями, подготовить ответ, ну, и тому подобное. Чем длиннее эта чушь, тем удобнее.
Асхат, татарин по национальности, белобрысый добродушный мужик, в котором от предков, якобы державших в рабстве Россию целый век, осталось, разве что имя и фамилия. Судя по таким татарам, неизвестно ещё кто кого в рабстве держал, уж больно многие из них подозрительно изменили внешность на европейскую.
Недолго посовещавшись, для полного комплекта, вызвонили ещё одного своего коллегу по полиции Бориса Бабенко и двинулись в путь.
Ещё не выехали из города, а сзади начали открывать пиво.
- Ну, ты, извини, старина. По приезду наверстаешь.
- Что мне от вашего сочувствия.
Пивной дух, мгновенно стимулировав слюновыделительные железы, распространившийся по всей кабине.
- А безалкогольного нет? – Я прибавил газку, иначе, такое издевательство над водителем в пути, может плохо кончится.
Дорога, укатанная до состояния хоккейного поля, отражала серое северное небо как зеркало, но, тем не менее, доехали быстро и без приключений. Я по мере возможности спешил, очень пива хотелось. Но из-за скользкой дороги долго не могли обогнать колонну из двух автобусов на переднем из которых, по всему борту крупными буквами было написано «СПАРТА ». Где-то потеряли букву «К».
- Видали греков? Триста спартанцев на битву повезли.- Сзади уже стало весело.
Действительно, в автобусах пассажирами были одни мужики, большинство в тёплой одежде защитного цвета. Окна в автобусах уже порядочно запотели, значит народ не теряет времени зря.
Повернули на лесную дорогу, проехав по которой минут пять, подъехали к месту отдыха.
Всё вокруг утоплено в снегу. Деревья, которые потоньше, придавленные огромными белыми шапками, склонились чуть ли не до самой земли. А над их согнутыми спинами гордо возвышались, также со снежными шапками на ветвях, огромные многометровой высоты, сосны. Сугробы, по обе стороны дороги, особенно, когда съехали с основной трассы на лесную дорогу, местами выше человеческого роста. А вот температура воздуха, в условиях практически первозданной природы, оказалась значительно ниже городской, минус тридцать пять.
Свернув с лесной дороги, остановились. Внизу, в конце узкой, в один ряд, дорожки, на берегу покрытой льдом реки, стоял двухэтажный добротный деревянный домина.
- Красавец! Хорошо же отдыхают «Новые русские». – Борис, приоткрыв дверь осматривал окрестности. Лишний раз, при его комплекции, а весил он килограмм сто тридцать при росте в полтора метра, выходить из машины явно было лень.
- Старые русские! – Уточнил Саша. - Точнее сказать не очень новые русские. Эта избушка принадлежит военно-морскому флоту и по документам проходит как запасной командный пункт.
- Тут отдыхает, эээээбудемговоритьтак, только высшее руководство Северного флота и их семьи. Во как! – Асхат поднял воротник и посильнее нахлобучил шапку. – Холодновато. Однако. Бл…!
Около дома прогуливались две солидного вида дамочки забальзаковского возраста не по турбазовски одетые в меховые, явно не дешёвые, шубы и шапки. На круглой, очищенной от снега площадке резвились детишки под присмотром молодого мужчины. Судя по выправке офицера, судя по возрасту, не выше лейтенанта.
- А вон те контейнеры, заваленные снегом, слева, и есть наша база отдыха. Я пешком. Кто со мной. – Саня вприпрыжку, наверно для согрева, побежал к вагончикам.
- Не. Я в машину. Вот это холодрыга! – Виталий застегнулся на все пуговицы, тоже поднял воротник и захлопнул дверь.
Натужно ревя моторами, мимо, по лесной дороге, окутанные дымом и паром, проехали те самые автобусы со спартанцами.
- Македонцы, мать их за ногу! Интересно, что их сюда занесло? – Асхат допив пиво положил бутылку в сумку. - Поехали! Дареные случаем драгоценные минуты отдыха теряем.
Соединенные буквой «Т» контейнеры, снаружи похожи на обычные грузовые, внутри оказались довольно-таки удобными и симпатичными, вполне приспособленными для отдыха домиками явно иностранного производства. Внутри всё под дерево, хотя это был пластик, вот только холодновато.
- Я включу отопление, а вы стол накрывайте. – Боря присел на корточки у дизельной печки. – Инструкции, конечно же, нет. Но тут всего две кнопки. «Старт» и «Стоп».
- Надеюсь, Боря, ты не перепутаешь? – Съехидничал Саша. - Сколько там в коридоре на градуснике?
- Ёк-макарёк! Минус тридцать! – Мне, от вида заиндевевшего градусника, стало ещё холоднее.
Печка, пустив облако чёрного густого дыма, с первого раза не включилась.
- Сволочь норвежская! Или шведская? С характером! Наверно надо нажать и подержать. – Пробубнил Боря.
«Норвежская сволочь» не запустилась и со второго раза и с третьего, и каждой попытке её включить салютовала шапкой чёрного дыма. Борис с потемневшим от сажи лицом начал нервничать.
- А стаканы кто-нить взял? – Дожевывая огурец с колбасой в руке поинтересовался Асхат.
- Поищи в шкафу. Турбаз без стаканов не бывает.
- Тут только какие-то пластиковые баночки, очень похожие на ёмкости для анализа мочи.
- Это из-под икры.
Выпив ледяной водки, закусили не менее холодной колбасой и огурцами. Огурцы стали подмерзать первыми.
- Схожу, посмотрю в сарайчике, может обогреватели какие есть? – После второй выпитой, выдохнув облако пара, Саша отправился во двор.
- Почаще надо выдыхать. Теплее будет. – Длинный нос Виталия стал почти синим.
Неестественно удлинённым у него были и лицо и руки и ноги, от чего он весь казался каким-то растянутым. Бывает, но это нисколько не портило ни его внешность, ни его характер.
- Иными словами наливать чаще?
- Боря. Дай я разберусь. В молодости я, всё-таки, мотористом был. – Присев рядом с Борей Виталя потянулся к кнопке.
- Тогда, сто лет назад, когда ты был мотористом, таких печек не было.
С трудом поднявшись, Боря пошел к столу. Пока он возился с печкой, раз десять оглянулся на закуску
В дверях появился Саша.
- Кто со снегоходом обращаться может? Там в сарае «Ямаха».
Асхат, вытерев руки, пошел к выходу.
- Всю жизнь мечтал на снегоходе погонять. – Судя по его походке водка, не смотря на холод, уже добралась до головы.
Печка не сдавалась. Уже все в помещении было покрыто тонким слоем сажи.
- В гробу я видал такой отдых! Наливай, а то замерзнем! – Резко вскочил Виталий.
Я от неожиданности аж вздрогнул, вместо Виталия на меня смотрел негр. В темном помещении видны только глаза и зубы.
- Сколько на градуснике? – Виталик потянулся к баночке для анализов.
- Значительно потеплело. Минус двадцать пять. Может костер в раковине запалим? Ну, не помирать же тут от холода. – Перспектива ночевки при минусовой температуре меня нисколько не радовала. - Я там в шкафу электроплитку видел, может снега натопим, хоть твою рожу отмоем, да и Боре не мешало бы помыться.
Ещё полчаса ушло на консилиум у так и не ожившей печки. За это время выдохнули ещё по два раза.
- Асхата нет давно. Пойдем, посмотрим. Что-то явно не так.
Саня остался колдовать с печкой. Как только мы вышли во двор, появился снегоход. Асхат, весь в снегу, ехал стоя.
- Не успел затормозить. – Зайдя в помещение, согревая руки над электроплиткой, стуча зубами, наконец-то смог говорить Асхат. - Тут рядом, метрах в пятидесяти, пролетел через дорогу и в канаву. Снег выше головы. Пока переворачивал снегоход закопался с головой, яма выше моего роста. – Выпив для согрева и, выбросив окончательно заледеневший огурец в урну, закусив хлебом, продолжил: - Еле понял, в какую сторону выбираться надо. Сел на это чудо, дал полный газ и вылетел прямо на дорогу. А вообще холодновато для таких катаний. Чуть руки не отморозил.
Следующим решил покататься Виталий.
- Сдуру, сам знаешь, кое-что сломать можно.
Сев на сиденье снегохода с видом бывалого гонщика, завел двигатель и осторожно тронув с места, медленно поехал по дорожке.
- Нос не отморозь! Умник.
В дверях показался Саша. Как и у Бориса белоснежные зубы и глазные белки на фоне черной рожи. Наверно так выглядели все.
- Ну её нафиг, эту печку. Больше водки и спать в машине будем. Может на ЗКП ночевать попросимся.
- Эээээбудемговоритьтак, судя по тем тёткам, в домике пара генералов коньячок попивают, плюс внуки, да ещё адъютант. Нет, думаю, места там нам не хватит. Да и не стоит людей пугать. Глянь на себя в зеркало.
- Зачем зеркало, мне достаточно на вас посмотреть. Ну, тогда наливай!
- Минус пятнадцать. Хорошо выдыхаем.
- Курить на улице. Дыма и так хватает. – Неожиданно, уже достаточно пьяным голосом, скомандовал Асхат.
- Понятно. А кого заставим курить, все некурящие, да и сигарет нет ни у кого.
- Шутка. Что-то Витали нет, уже полчаса как уехал. – Заволновался Асхат.
Виталя появился в дверях в том же заснеженном виде в каком приехал и Асхат.
- Пошли снегоход доставать. Асхат. Как ты умудрился выехать из той ямы? - Не смотря на дрожь от холода, Виталик улыбался. - Саня, судя по твоей роже, ты тоже пытался печку запалить.
- Ничего, водичка уже согрелась, отмоюсь.
Ещё по пятьдесят грамм.
- Вместе! – Скомандовал Саша.
Выдохнули «хором» и рассмеялись.
«Ямаха» оказалась техникой надежной. Перевернули, очистили от снега, завелась с пол тычка. К домику подъехали сев на снегоход втроем.
- Пошли ещё повыдыхаем. Лично мне уже не холодно. – Асхат первым пошёл в помещение.
Решил прокатиться и я. Впервые в жизни.
Сначала все шло хорошо. Для надежности прокатился кругом по площадке, на которой детей уже не было. Потом выехал на дорожку.
Просто кайф, когда в горку техника начинает взлетать с ускорением, этакое завораживающее чувство полета. У же на верху той самой горки я сообразил, что впереди т-образный перекрёсток. Что-либо предпринять не успевал. Даже не смог вспомнить, где тут тормоз. Я просто спрыгнул и кубарем на дорогу, а «Ямаха», по знакомому маршруту, полетела в ту же яму.
Больше она не завелась. Против русского идиотизма ни одна японская техника не устоит.
Притолкав снегоход в сарай, налили ещё по одной.
Выдохнули теперь уже квартетом, рассмеялись.
- Минус десять. Ещё пару пузырей раздавим и будет плюс.
- Мужики, – Санька, что-то пытаясь достать из-за пазухи, осоловевшим взглядом обвёл народ, - я взял ствол. Постреляем?
- А патроны откуда? – Удивился Виталя.
Выговорить букву «р» уже не получалось ни у кого.
- В тире сэкономил. Две обоймы.
Вышли во двор.
Тишина. Соседей не видно. Солнца в этих краях ранней весной мало, и темнеет быстро, но было ещё достаточно светло.
Двор был похож на крепость огороженную белоснежными стенами. За территорией ухаживали исправно, снег убирали на совесть.
На эту стену, высотой чуть выше человеческого роста, отгораживающей территорию турбазы от речки, и поставили пустые пластиковые бутылки.
- Каждому по три выстрела. – Саня отсчитал двадцать шагов, развернулся и стал как на дуэли.
- Да ладно. У меня, эээээбудемговоритьтак, совершенно случайно, с собой свой ствол оказался и тоже с двумя обоймами. – В руке Асхата блеснул вороненым металлом «Макаров». – Так что, каждому по шесть патронов.
- Ну, вы, ребята и даёте! Табельное оружие и на турбазу. Етаж надать такое откоблучить. Особиста на вас нет. – Виктор, встав рядом с Сашей, достал из кармана свой пистолет.
- И тоже две обоймы.
Все повернулись в Борису.
- А что я? Я из дома. Я даже не знал, что поеду.
- Тогда за мной в очередь.
Расстреляв по обойме, показав, не смотря на огромное количество выпитого, хорошую результативность стрельбы, перезарядили пистолеты.
- Асхат. Покажи стрельбу по македонски.
- Это как? Как в кино «В августе сорок четвёртого»? Из автомата по ногам? У вас, что, ещё и автоматы с собой? – К моему неудовольствию очередь отодвигалась, но было интересно.
- Это стрельба с двух рук от бедра. – Саша отдал свой пистолет Асхату.
На снежной стене оставались невредимыми две пластиковые бутылки.
Из десяти выстрелов по цели, прозвучавших как очередь из автомата, всего одно попадание, но смотрелось здорово.
- Уберите пушки. Бутылки поправлю. Покачнувшись, я побежал к стене. Встав на валявшийся рядом деревянный ящик, чуть не упав, потянулся к упавшим бутылкам.
- Мать моя родная! – Только и смог выговорить я. Хмеля как небывало.
Прямо за этой стеной из снега, начиная метров с пяти от берега, плотной тёмной кучей, в маленьких палатках и просто сгорбившись над лунками, сидело несколько десятков рыбаков.
Первым что подумалось, это то, что лежащих на снегу нет, а ведь все, как на зло, в секторе обстрела.
Посмотрев налево, метрах в ста, увидел стоящие у берега автобусы, на ближайшем из которых виднелась знакомая надпись «СПАРТА ».
- Как говорите? Стрельба по македонски или стрельба по македонцам?
Увидев сидящих за сугробом рыбаков, стрелки быстро спрятали пистолеты и, как нахулиганившие мальчики, в дом. Даже протрезвели немного.
- Да. Впервые радуюсь тому, что не попал ни разу. – Наливая водку, Виталий нервно подергивал головой.
Сначала сидели молча, но выдохнув по второму разу, отошли. Начались нормальные застольные разговоры. Разговаривали долго, как и положено в таком состоянии, разбившись на пары, иногда, по каким-нибудь темам, шумно объединяясь. После такого количества выпитого рассказывать и слушать становилось особенно интересно и весело.
Спать легли в одежде сняв только обувь. Каждому досталось по два одеяла. Я, поверх всего, положил снятый с соседней койки матрас.
- Плюс один. - Послышался удивленный голос Бориса. – Старались.
Проснувшись часов в двенадцать, начали собираться домой. Пока народ ликвидировал следы активного мужского отдыха, скорее минимизировал его последствия, я пошел грузить значительно уменьшившиеся в весе и размерах сумки и прогревать машину.
Как только расселись по местам, моментально запотели и замерзли стёкла. Даже через лобовое что-либо рассмотреть стало весьма затруднительно.
Почему-то не включался передний мост, а ведь въехать в эту крутую горку, на которой улетали с дороги на снегоходе, без него можно было только с разгона. Что я и сделал.
На подъёме мелькнула мысль о том, что если джип повторит путь снегохода, достать его оттуда своими силами уже не сможем, но в этот момент, на встречу, прямо в лоб, с горки выкатились сани. Самые настоящие розвальни, только без оглобель.
Впереди на санях сидели две почтенные дамочки в дорогих мехах, за ними весёлая кучка детишек, столкнул их с горки молодой лейтенант.
Ничего не оставалось делать, как свернуть с дороги влево в сугроб, который, на самом деле, оказался занесённой снегом придорожной канавой. Остановились с большим креном. Левые колеса в яме, правые на дороге.
Телега, судя по крикам и визгу, к огромному удовольствию на ней катившихся, воткнувшись в снежную стену, остановилась.
Я попробовал дать задний ход. Проехав с метр, завяз. Попробовал вперёд. Через пару метров опять завяз. Включив заднюю, дал полный газ. Получилось, но увидев в правое зеркало перебегающего сзади машины дорогу лейтенанта, затормозил.
Остановился.
Летёхи не видно ни в левое зеркало, ни в правое, салонное зеркало заднего вида отражало, на фоне запотевшего заднего стекла, только грустную, усталую от такого отдыха, до сих пор черную физиономию Виталика.
Приоткрыв водительскую дверь, придерживая её рукой, высунувшись из машины смотрел назад. Держась правой рукой за руль, поддал газу.
С натугой, ревя мотором, преодолев рыхлый снег, машина резко рванула назад. Открытая дверь зацепившись за замаскированный в сугробе пень, вырвала меня из салона. В страхе упасть под машину вцепился в руль. Наполовину вытащенный из машины, уже не мог дотянуться до педалей. Машина покатилась с горки вниз и остановилась уткнувшись с пустые сани.
Добротно сделанные сани на наезд не отреагировали никак, остались целыми, а вот у джипа пластиковый бампер разлетелся на мелкие кусочки.
Водительская дверь внедорожника была вывернута вперёд и прижата тем пеньком к переднему крылу. С трудом развернув её в нормальное положение закрыть так и не смогли, и, прикрутив её проволокой к сиденью, поехали домой.
И какой черт дернул меня согласиться ехать, ведь завтра покупатель деньги за машину принесёт.
И ту я услышал чей-то сонный голос с заднего сиденья:
- У меня есть знакомый директор автосервиса, он, эээээбудемговоритьтак, будет просто счастлив бесплатно отремонтировать твой джип. А продашь ты его, надеюсь с огромным удовольствием, мне. Классная тачка.