Литобъединение "Мэрцишор". Гриша Верожинский
Вспоминаю свой первый день на "Мэрцишоре". Я пришла туда с Сашей Теппером. Он работал с моим папой и узнав от него, что я пытаюсь писать стихи, предложил мне пойти вместе на "заседание литературного молодёжного клуба". Я, конечно, очень волновалась, боялась... но согласилась. Так хотелось познакомиться с настоящими поэтами, хоть глазком взглянуть на них, послушать о чём они говорят...
И мы пришли. В комнате было человек десять молодых людей. Саша сразу же вступил с кем-то в разговор и отошёл. Я очень стеснялась, и кроме "здравствуйте", из меня больше ничего невозможно было вытянуть. Я села на краешек стула, не зная, как пристроить свои руки на коленях...
- Инка! – услышала я вдруг. - Ты пришла сюда! Вот здорово!
Ко мне подошла Дора Гольденштейн, с которой мы когда-то в школе были близкими подругами. Дора серьёзно занималась музыкой, была очень начитана и знакома со многими интересными людьми.
Я облегченно вздохнула и немного расслабилась. А Дора начала мне рассказывать о присутствующих, знакомить с ними...
И вдруг я увидела Гришу Верожинского! Он тоже был тут! Гриша, который был известен в с е м. Он был музыкант, юморист. Он знал много интересных историй. Он был красивый и умный. И все девушки обращали на него внимание. И ещё, в прохладную пору он ходил по городу в шляпе, которая была ему так к лицу!.. И ещё, и ещё!!!
- Это Гришка Верожинский - сказала Дора - Гришка, иди сюда! Это Инна.
- Привет – сказал Гриша...
А вечер, шёл своим чередом. Оказалось, что на "Мэрцишоре"собирались не только поэты. Здесь были художники, музыканты. Театральная молодёжь. Там был Вася Медвецкий, такой загадочный и многозначительный. Его друг – Наум Вайншток – тоже бельцкая знаменитость, которого все называли просто «Наум рыжий». Там был очень хороший поэт, ставший впоследствии известным - Петя Кошель. Была очень красивая девочка-поэтесса Роза Бланк. Галя Вайсблай – председатель этого клуба. Нелли Векверт. Томка Галыгина,- ставшая моей подругой. Там был Саша Сойфер самый старший, самый доброжелательный и строгий наш критик.
Я запомнила расставленные вдоль стен картины Виталика Морозовского, которые обсуждались членами клуба.
Всё было для меня так необычно, так здорово... Ребята читали свои стихи, которые разбирались всеми. Обсуждались темы, рифмы – глагольные, не глагольные. Кто-то над кем-то подшучивал. Все выглядели такими умными и значительными.
Но доброжелательность витала в воздухе. Хотелось, чтобы этот вечер не заканчивался.
Уже много позже, прочитав известные строки Дмитрия Кедрина:
"У поэтов есть такой обычай –
В круг сходясь, оплёвывать друг друга", - я думала, что это, конечно же,не про нас. А может, мы просто не были ещё поэтами...
И всё-таки, заседание нашего(теперь уже нашего! Потому что я знала, что буду сюда приходить!)клуба подошло к концу. Все стали расходиться. Дора подозвала Гришу и сказала ему: - Ты проводишь Инну. Вам по пути.
Я обомлела. Как во сне, вышла за ним. И провожание началось. Полквартала мы прошли в молчании. Затем Гриша заметил кого-то на противоположной стороне улицы, оживился и сказал:
- Давай перейдём дорогу.
Мы перешли дорогу, подошли к автобусной остановке,там стояло несколько знакомых Гриши, которые его радостно приветствовали и тут же начался обмен анекдотами, весёлыми историями...
Обо мне Гриша начисто забыл. Я маялась, переминаясь с ноги на ногу, тяжело вздыхала, пытаясь обратить на себя его внимание. Но тщетно. Меня больше в природе не существовало. И, вздохнув в последний раз, я побрела домой. Честно говоря, идти было - всего ничего. И совсем не страшно одной. Но сам факт! Вот он был тут, этот Гриша! И вдруг всё изменилось! Из-за каких-то анекдотов...
Дома я вся испереживалась. С одной стороны я была переполнена впечатлениями о "Мэрцишоре", а с другой - я очень волновалась, что когда Гриша заметит моё отсутствие там, на остановке, он будет мучиться, ругать себя, чувствовать себя очень неловко.
...Когда мы встретились снова, мне всё ещё было немного не по себе... А Гриша, даже не вспомнил об этом эпизоде...
Но дружба, начавшаяся в тот мой самый первый день на нашем литобъединении, жива до сих пор.
P.S. Как-то Гриша подарил мне открытку издательства «Планета», на которой изображена степная трава на фоне заходящего солнца. В правом вернем углу были напечатаны слова из стихотворения А.Кольцова : «Смеркает степь, горит заря..», а чуть ниже дописано Гришиной рукой :
«ликуй,издательство «Планета» !
и торжествую я, даря
тебе на память фото это".