Курляндский плацдарм Глава 10

 
  В этот поход под серпасто-молоткастым гюйсом вышли сразу четыре фрегата, причем два были пока номерные – номер три и номер четыре. Пусть им имена крестная мать дает при всем нашем мартельском народе. На таких мероприятиях у людей вера в мощь своей державы крепнет, а прочая пропаганда только корректировать процесс в сознании должна. Конечно, у Якоба перед арестом было сорок четыре вымпела и это ему не помогло. Но ведь и он не готовился! Слепо уверовав в мощь великой (и это правда) Речи Посполитой, чьим ленником добровольно и без принуждения решил стать еще его дедушка – ГОТХАРД. Потенциал Речи и королевства был десять к одному. Вдобавок Сейм имел возможность себе короля выбирать, а не пользовать то, что бог послал. Стефан Баторский, к примеру, был лучшим полководцем этой эпохи. Но и у демократии тож есть свои минусы – слишком уж она коррупционна и безнаказанна. Конечно и при монархиях воруют и взятки берут, но с оглядкой, ведь царь-самодур и сослать может, и живота лишить. А что делать, когда каждый панчик себя персоной равной королю мнит? Ведь от его «Не дозволяю!» может финансирование армии в военную пору сорваться. А значит – поражение! Поэтому и наплевала Речь на своего ленника, хотя он и его предки честно посильное войско на войны Польши слали. Понял герцог, что жил не верно, когда на волю вышел, а менять уже что-то поздно. Вот и запил поначалу от безысходности и горя. И только когда мальчишка еще – его бывший паж вновь появился, нашел он в себе силы опять делом заняться. Хоть и невелик на первый взгляд партнер и союзник, но не предаст. Да и что под величиной понимать? Для Британии он под обещания оплаты более двухсот судов построил, все дубравы у себя изведя, а в ответ ему как кость Тобаго с очень стремным правом собственности кинули. А Великая Венеция столько нервов герцогу истрепала, пока деньги за суда и фрахт выплатить соизволила. Да и кто помельче у него сотни тысяч крал. Под конец жизни только удалось понять человеку, что истинное величие в помыслах и поступках. И понятия Великий Вор нет, есть понятие МЕРЗАВЕЦ. Без разницы король это, президент или пират. И держаться от таких великих надо подальше. Тогда только сможешь среди порядочных людей оказаться. Вот их уже с графом двое. Сила! А там может и еще кто-нибудь присоединиться. И именно таким фортуна помогает. Ясно ведь, что мальчишка на золотую жилу наткнулся, раз у него столько дукатов «1744 года выпуска» оказалось. Но ведь пустил он их не на то, чтобы брюхо набить. Сколько лет уже тяготы терпит и жизнью рискует. Значит надо помочь ему. Не деньгами – их у него и так хватит. Нужен опыт и авторитет. А его у герцога как раз достаточно. Не даром ведь он Императором был пожалован в германские князья. Надобно на старости в Вену собираться – для графа княжеский титул выхлопотать. А сколько это в золоте обойдется – мальчик потом вернет с лихвой. Непотопляемость состоит из многих составляющих, и только наличие золота без прочих, скорее напротив – сулит большую опасность. Сборы были недолги – кто знает, сколько жить-то осталось, а доброе дело, хоть и не совсем благородно проведенное, на том свете гладишь и зачтется. И не его вина, что правила игры диктует эпоха, граф вот намекнул, что потом еще хуже будет. И откуда он знает так много? Учился вроде вместе с его Фридрихом – Казимиром, а тот дурак дураком.

      Разошлось нужным людям в жадной на подношения Вене все с собой прихваченное. И тот янтарный гарнитур, что в первый день после разлуки верный паж подарил, и дукатов столько, что фрегат бы построить хватило. Но результат это дело – золото в оболочке словесной шелухи о великой просветительской миссии и крепости германского духа сделало Мартелла германским князем, хотя и язык-то этот он всего несколько лет назад учить только начал. Но тут важно «кто ты по паспорту», и сколько за это заплачено. Даже цацку какую-то велено было передать – чтоб носил на муаровой ленте. Что ж, князю уже богатым быть не предрассудительно – не жид-ростовщик. А сам то «богатей» в это время в Атлантике после вахты в гамаке очередной шторм вымучивал, то о бок одной пушки ударяясь, то о бок другой. В общем кубрике легче бы переносилось, но статус не позволял – капитану положено в собственной каюте отдыхать. Но кроме штормов на эскадру не покушался никто. Все ж четыре вымпела, да с репутацией отмороженных – это все равно что кошку стричь. Визгу много, а шерсти мало. Да и везут то туда голландцев, это на обратном пути трюмы будут золотом забиты. Разведка и в ту эпоху хорошо работала, правда работала она на Святой Престол и прочие неформальные организации, а те уже продавали информацию тому, кто больше даст – хоть муслимам. Деньги не пахнут. Кстати, католическая Вена поставила условие – вместе с муаровой лентой и первоапостольская миссия полагается в комплекте. То есть терпи под боком вражеского резидента. Ладно! И не такое терпим, но условие – миссию пусть своими силами и средствами сооружают, а то из всех обитателей пока всего один католик – скрипач не крыше, а ему по профессии камни ворочать противопоказано. И потом чтобы силком никого в папскую веру не загонять. Вот такая у нас веротерпимость. А дальше будем  смотреть, на сколько русских букв в нашем «германском княжестве» кержаки будут всяких францисканцев с доминиканцами посылать. Так что на резентуру согласен – пусть уж лучше контролируемая под боком будет, чем какой-нибудь «тайнос агентос».

    Плаванье прошло по накатанной схеме - на перешейке выгрузили семьсот пятьдесят человек и двести пятьдесят зэков (им еще статус людей заработать надлежало) – пусть полгода от качки отдохнут, а дальше суда пошли Южную Америку огибать, чтобы забрать пушки из меди Анд – а их за год слишком накопилось немало – и свои суда перевооружить хватило, и еще столько же сверху стволов образовалось. Так их и чугунные выгрузили в Порт-Якобе (придумали все же имя поселку – хоть и без оригинальности), вместе с народом в Панаме еще фрегат готов уже был – номер пять. Местная сборка отличалась от курляндской только материалом. Там из дуба клепали, а здесь из красного дерева (тоже не худо), но мастера были одной школы, причем весьма и в Европе, да и в мире уже уважаемой. Только парусина, да канаты на обоих верфях применялись остзейские, свое хлопководство в Новом Свете только зарождалось, а для льна было слишком жарко. Но вот коноплю, чтоб научиться растить, а потом из нее пеньковые канаты плести, Якоб в свое время мастеров с Вологдчины выписывал. А через три века, куда бы оттуда конопляных специалистов выписать правители голову ломали. Но это была уже совсем другая конопля и совсем другие специалисты.

    Благо, выходя из Виндавы экипажи за счет юнг почти дублировались, теперь за переход пацаны окрепли и приобрели опыт, и были переведены уже в штат матросами. Хоть и тяжеловато было порой намокшую парусину затаскивать, но мышцы быстро росли, зато по вантам молодняк карабкался быстрее и качку легче переносил. Да и трудно было кого-то попрекнуть молодостью, когда у адмирала (а как еще назвать командующего флотом из пяти фрегатов?) борода пока расти не начала. Хоть и успел он настрогать двоих детей. Гретхен мне дочь подарила пока я по морям шлялся – Антонией нарекла. А Якоб уже своими ножками ковылял и на детском языке рассуждалками занимался. Судьба тебе сынок раз в год недельку-другую отца видеть – боятся без меня моряки через океан ходить. Видно еще и амулетом стал. А людей сюда перетаскивать надо – пропадут они там, точно помню, что вместе с войной, названной потом Северной, пришла в край и страшнейшая чума, после которой выжившие единицы могилы раскапывали и человечину гнилую ели. Сорок лет до той беды осталось. И хоть капля в море наш полный риска труд, но ведь море из капель и состоит. Так что недельку командам на отдых да на подготовку к походу. Золото, что за год намыли – в балласт, а серебро в капитанскую каюту – все равно в Китае останется. Кстати, впредь Казначейство со штамповщиком чтоб вглубь континента, в тихое место перевели. Больше в Европу золото скидывать не будем – на оперативные нужды процентов с того, что навезли, с ушами хватать должно. Да и «миссионерам» будущим глаза рыжьем мозолить не обязательно. По «накатанной» крестная нарекла корабли именами апостолов, благо их двенадцать - хватит надолго, а для меня они так номерными и остались – первенцы ведь сами дорогие, а «Сокола» я и, умирая, вспомню. Нашлись герои, которых наградить требовалось. Пожалуйста! Хорошим людям – не жалко. К ставшему традиционным футбольному матчу, оказывается, в обоих поселках весь год готовились, и встреча была жаркой, но опять все закончилось боевой ничьей 3 : 3! И обе стороны опять убеждены, что еще бы чуть – чуть … Хорошо, что «судью на мыло!» никто не кричал пока – надо бы сказать, чтоб впредь судили сами, по очереди. Я, конечно, за гигиену, но сам мылом становиться не желаю. Еще основал артиллерийское училище – лучших пушкарей в препсостав с кораблей списав. Пушки есть, порох свой, - пусть готовят молодежь. Нужны будут  еще кадры и для береговой обороны и для флота. Только все наоборот получается – вначале у курсантов год практики будет, и потом только я им преподавателей по математике, да баллистике привезу. А навигацкую школу открыть придется в Виндаве, хоть сейчас туда дюжину бывших юнг определяй. А кому морскому делу учить, в том городке специалистов хватит.

  В кержацком селении Гретхен учреждала школу начальную – детворы на первый класс уже там набиралось. Так что мужики здание школы срубить не поленились и учительскую фатеру при ней. Учительнице и няньку выделив, чтоб было кому княжатам сопли вытирать пока их мама другим балбесам как два на два умножить вдалбливает. Там же неподалеку я и типографию ставить велел. Работы и друкарю хватит. Сначала пусть букварями с арифметикой (оба моей редакции) обеспечит, а затем календарь напечатает массовый – чтоб в каждом доме висел и никто сказать не мог, что Новый год с первого января, а не с первого сентября начинается, и что год нынче 1762 от Р.Х., а не шесть тысяч какой-то от сотворения мира. Это даже старообрядцы усвоить должны, кстати, не такие уж они и дурные, раз первые о школе озаботились.

      Вот новую жилплощадь при ней обживая, по тому, как «поплыли» у моей женушки ночью глазки, понял я, что к следующему моему возвращению из рейса, встречать меня будут уже три спиногрыза. Что ж – пусть! Даром что ли папка пашет как проклятый? Неужто не сможет семью прокормить?
   Когда суда отчаливали, то ансамбль скрипичной музыки, исполнив «Как провожают пароходы», а затем перешел к попурри на темы советских песен. Все ж итальянец действительно талантом оказался, порой казалось, что услышь Паулс «свою» песню в «итальянском» изложении – рыдал бы от зависти. Так что и в этот раз озадачил нашего маэстро целой кучей музыкальных тем – где мелодию напевая, где насвистывая. И не догадывался даже, что в голове моей столько музыкального мусора находиться – всегда ведь свято верил, что мне по ушам в детстве стадо медведей потопталось.

    Наличие у нас конвертируемого в Поднебесной металла – серебра, снимало зависимость от португальской колонии, тем более что их посредничество обходилось весьма накладно. И мы прошлись вдоль побережья, пока не наткнулись на какой-то порт, уже явно другой провинции. Выбор товаров здесь оказался много шире, а цены ниже, так что был даже смысл основывать факторию. Пока закупались местной экзотикой, занялся я учредительскими делами – добился приема местного руководителя районного масштаба, как положено – всучил взятку (в культурной форме, разумеется), и как положено, в ответ услышал, что сам он ничего не решает, но запрос наверх непременно пошлет. Я намекнул, что при положительном решении благодарность моя будет безмерна (в разумных пределах), а пока договорились оставить пару толковых молодцев со статусом туристов – пусть язык, обычаи, товары изучают, а через год ясно будет, станут они в нашей фактории служащими, или просто их жизнь долгосрочной экзотической экскурсией за казенный счет пополниться (командировочные ведь начислять пришлось с учетом всевозможных форс-мажоров).

    Следующий десант пятерых добровольцев высадили чуть не доходя до Африканского Рога, где в устье большой реки брали пресную воду. Координаты высадок, разумеется, фиксированы, но из всех названий рек Черного Континента я помнил только Лимпопо, благодаря доктору Айболиту. Так же поэтому доброму путеводителю напутствовал бесбашенных десантников: «акулы, гориллы, злые крокодилы!» Босиком не ходить, сырой воды не пить и мухам себя кусать не давать. Этой партии я драгметаллы не оставлял – в здешних краях другие ценности. А вот всяких бус и зеркалец, вкупе разумеется с порохом и свинцом к ружьям наделили по максимуму и силами всех экипажей факторийку смельчакам соорудили. Задание остающимся было дано не за барышом гоняться, но торговлей прикрываясь, по возможности в глубь континента проникнуть и внимательно под ноги смотреть. И золото тут быть должно и стекляшки неприглядные – алмазами зовущимися. Через гол факторию навестим – пусть обживаются – африканеры славянской национальности. И без нужды чтоб слонов с носорогами не обижали, а байки о том, что рог носорога для мужской силы весьма пользителен – предрассудки все, я вот с прошлой экспедиции привез тестю на пробу парочку (такой уж рогатый попался), так по тому, что теща мужа пилить не перестала, понял, что если и помогает это средство кому, так для этого вначале негром стать требуется.