Однажды в зарослях терновника я обнаружил кое-что. Оно находилось внутри стеклянной колбы, и было небесно-голубого цвета. Я понятия не имел о том, что бы это могло быть, но когда поднес колбу к глазам, увидел вдруг частицу совершенной и непостижимой красоты, которую нельзя описать. Тогда я бросил всё. Я полностью уединился, заперся от мира, где бывал когда-то счастлив, и начал созерцать неземную красоту явленного мне непознанного существования. С тех пор стремление достичь иных, совершенных и прекраснейших форм жизни стало для меня высшей целью. То было откровением. Я должен был стать тем, кем на самом деле являюсь. Я устроил у себя в доме алтарь и оправил голубую колбу в золото. Там, с благоговением я тихо поклонялся ей. Я знал, что Тому, Кто находится внутри колбы, ничего не нужно от меня, но оно могло исцелить, освободить от страданий или сделать подобным себе, просто находясь рядом. Оно так же могло с легкостью меня уничтожить, лишить всех жизненных энергий или сжечь в ярком голубом пламени, но и это я бы почел за благо. Я сам придумал имена и произносил их нараспев перед алтарем, славя Высшую Сущность. Я приносил подношения и ждал, когда Оно явит мне три великие формы. Я хотел увидеть то, что оплодотворяет, то, что порождает Творца, то, что хранит творение, входя в каждый атом вселенной. Вот что я хотел увидеть. Мое желание не осуществилось. Однажды ночью я проснулся от диких, истошных воплей за окном. Я вскочил и начал вглядываться в темноту, но ничего не увидел кроме раскачивающихся от ветра черных ветвей. Я решил, что это была собака и спокойно уснул. Только утром я понял, что на самом деле произошло. Приблизившись, как обычно, к алтарю, я не обнаружил голубой колбы. Это меня сильно потрясло, я рыскал по всему дому и заглядывал в каждую щель, но тщетно. Потом я выбежал во двор и неподалеку от терновника увидел распластанное человеческое тело. Это был мужчина, одетый в камуфляжную куртку. На кисти у него была татуировка, он лежал на спине с выпученными безжизненными глазами. Рядом на траве валялась расколотая колба, оправленная в золото, и вытекшее голубоватое содержимое. Видимо, это был вор, и теперь он был мертв. Это Оно его убило.
- Как он посмел коснуться Тебя! – кричал я, не в силах совладать с болью, глядя, как по густо-зеленой траве растеклась голубая пузырящаяся жидкость. Я бросился обратно в дом за банкой, чтобы собрать остатки божества, но вернувшись, увидел, что жидкость небесно-голубого цвета уже загустела, потемнела и превратилась в синюю массу. Я кое-как собрал ее в банку, где масса совсем отвердела и рассыпалась на сухие темные шарики.
Когда я пришел домой, то понял, что это был знак. Значит, я должен был навсегда остаться со своим Властителем. Я должен был слиться с ним. Поэтому мысленно обращаясь к Нему, я высыпал на ладонь высохшие шарики и, благоговейно закрыв глаза, проглотил их все до единого.