Мои отношения с балетом не заладились с самого начала. Нет, в первый мой приход в секцию балета, что располагалась в заводском клубе, мне понравилось все – и зеркальная стена с поручнем, который почему-то называли станком, и девочки в красивых белых юбках, их слаженные движения под аккомпанемент самого настоящего рояля. Но особенно мне понравилось, что руководительница секции даже не обратила внимание на мою, совсем не балетную, крепкую фигурку, на которую всю дорогу до клуба сетовала мама.
Впрочем, первые занятия всеми этими непонятными батманами и экзерсисами, были вполне терпимы. Я разглядывала свою горделивую осанку в зеркальной стене и думала о том, что во мне, все-же, есть что-то королевское. Но самые приятные минуты я испытывала, заявляя своим подружкам, что отправляюсь на балет. За искорки зависти, мелькавшие в их глазах, я готова была терпеть и часовое стояние у станка, и первые окрики хореографа. Впрочем, вскоре в балетной секции оказались почти все мои подружки. Чем больше стало участниц группы, тем резче становились команды преподавательницы. «Батман тандю жэте», - кричала она, перебегая от одной девочки к другой с большой деревянной указкой. Этой указкой она весьма ощутимо била по ногам, если ей казалось, что бросок был не очень четким или стопа оказывалась в неправильной выворотности.
Постепенно из отражения в зеркале исчезла королевская грация. Теперь оттуда на меня все чаще смотрела девочка-паж, с испуганными глазами. Впрочем, когда родителям позволяли наблюдать за нашими экзерсисами, деревянная указка исчезала.
Уже через месяц мы с подружками стали продумывать план избавления от ненавистного балета. Договорившись действовать сообща, мы в один из вечеров завели с родителями диалог, продуманный, как нам казалось накануне, до мелочей. Мы пытались убедить мам и пап, что хореография отнимает у нас уйму времени, а программа второго класса в школе – штука сложная. Мы даже напомнили нашим родителями злополучные «иксы» и «игреки», которые живо обсуждались после родительского собрания. Но почему-то наш план не сработал. Нам даже показалось, что наши мамы, втайне от нас, тоже сговорились. Ну не могли их ответы звучать почти одинаково. Доводы о том, что девочкам полезно заниматься танцами, а уроки можно наверстать, если проводить во дворе меньше времени, были произнесены почти слово в слово.
Посоветовавшись, мы решили потерпеть до первой концертной программы, которая готовилась к новому году, а там уже решать, что делать с этими фондю и фраппе под удары указкой. Новогодние праздники мы провели в костюме зайчиков, исполняя выученный танец. Нам очень понравились наши первые гастроли: шумный автобус, который развозил нас по Елкам, горячие обеды между выступлениями, и особенно, обращение «артисты».
Весной занятия стали особенно невыносимы. В то время, когда наши необалеченные сверстницы каждый день мерили оттаявший асфальт для «классиков», мы с угрюмыми лицами плелись в клуб, размахивая сумочками с пачками и пуантами. Наше терпение лопнуло в тот день, когда хореограф особенно сильно кричала и била указкой по нашим ногам. В раздевалке, поглаживая проступившие синяки, мы решили, во что бы то ни стало, избавиться от ненавистной секции. Вечером во дворе мы собрали небольшой совет.
- Может пожаловаться на хореографа, - робко подала голосок Оля.
- Не поверят, - угрюмо заметила Наташка, - А на следующей неделе начнут показывать «Приключения Буратино».
Передачу «В гостях у сказки» по самому верному закону подлости показывали именно в то время, когда мы размахивали ногами у станка. Целый год мы завистливо слушали рассказы одноклассников о новых сказках.
- А давайте расскажем родителям, что на нас напали, когда мы проходили мимо старого деревянного дома, - произнесла я, решив, что чем сильнее мы сгустим краски, тем сильнее должны испугаться родители.
- А зачем на нас нападать-то?
- Ну, например, жильцы этого дома-шпионы, а мы, случайно узнали их план.
- И какой план?
- Они хотят передать документы с секретного завода врагам.
Что такое секретный завод знали все мои подруги, живущие в закрытом городе.
- Только, чур, не смеяться, предупредила я хохотунью Светочку.
Действуя по плану, я с самым серьезным видом рассказала маме придуманную историю про шпионов и про секретные документы. Как ни странно, но родители разрешили больше не посещать балетную секцию. Конечно же, они вряд ли поверили в шпионов. Возможно, стали более заметны синяки.
Избавившись от ненавистного станка и деревянной указки, мы все вечера проводили у старенького дома. Та весна стала для нас шпионской весной. Мы даже разработали план слежения за жильцами и вели дневник, где записывали, кто и когда приходит и уходит из дома. В импровизированном штабе под раскидистым кленом, агенты сверяли сведения. В один из вечеров, мы даже провели оцепление, по всем правилам просмотренных фильмов. Выстроившись вокруг ветхого забора, несколько часов провели в ожидании. Правда, никто из нас не знал, что именно мы ждем. Но, разглядывая в щелку темнеющий двор, мы верили, что делаем что-то полезное. От слежки обитателей дома избавили только летние каникулы.