Когда встречаешься с молодыми авторами, очень часто звучит вопрос: а как сделать, чтобы мое произведение не украли? Если честно, лет пятнадцать назад и сам этим вопросом задавался. Но жизнь потихоньку расставила все по своим местам.
Лет двадцать назад я работал на заводе. Директор не сказать, чтоб самодур, но держал всех по струнке. Все его уважительно именовали "Папа". Я за свое место не держался, входил в разряд не "строящихся" в ряды борцов за светлое будущее. Когда же в открытую критиковал его действия все смотрели на меня вытаращенными глазами. Глядя на пресмыкания сослуживцев, я выразил это так: «О начальнике – как о покойнике, или хорошо или ничего». Через пару лет выпустил книгу, куда вошла и эта мысль.
Еще через пару лет смотрю телик, и в выступлении депутата Госдумы слышу эту фразу слово в слово. Говорил он о Лужкове. Правда была оговорка ее предваряющая: – Как у нас в народе говорят…
Так – думаю, – и, где ж он мог ее зацепить? И тут же вспомнил, что год назад проездом в свой родной город оказался в Москве, где вынужденно ждал пересадки. Со мной было 20 экз. книг и меня вдруг дернуло. В самом ее центре в одном из сквериков я стал нахально предлагать купить мои книги. Удивительно, но их покупали. Один мужичок даже вернулся, и еще одну приобрел. Как меня милиция не загребла – не знаю, а был, кажись, 1996 год.
Через неделю опять смотрю телик и уже Сванидзе слово в слово и опять в сторону Лужкова. Но преамбула была чуть иной: – Как у нас говорят…
Стоп, - сам себе думаю, - это ж у кого у вас? У самых умных что ль? Нет, я с вами за столом не сидел и деликатесов ваших не пробовал. А что делать? Ходить и доказывать всем, что это я придумал? Глупо.
Ладно, скушал. Да и забывать стал этот эпизод, хотя в одной из последующих книг для порядка повторил фразу. Это была моя третья книга с афоризмами и анекдотами. Она также удивительным образом оказалась в верхах. Мой знакомый, имеющий там всякие дела, показал книжку одному из депутатов и своему приятелю из правительства. В следующий приезд он закупил для них сразу 20 экземпляров. Вот там уже начались более частые употребления моих подколов и прибауток, но опять же, без каких-либо указаний на автора. Да я их вполне понимаю, стоишь на трибуне, говоришь пламенную речь, и какие тут сноски, когда и фамилия плохо произносится, и все равно она никому ничего не скажет.
Начал потихоньку привыкать. А тут знакомый мне мой же анекдот рассказывает. Я ему говорю – Это я сочинил. Он мне: – Не надо ля ля…
– А кто же? – спрашиваю.
– Как кто – народ!
Так я опять оказался народом, даже не худшим его представителем, умеющим писать с небольшим количеством ошибок.
Но слава все-таки пришла. В той самой первой книге я рассказал давнишний эпизод советских времен с личным участием, как образец воздействия словом на массы. Были мы на уборке сена, а рядом находился трудовой лагерь трудных подростков. Воспитатель решила выпустить стенгазету. Ее мучил вопрос курения и пожарной безопасности – ребята курили где хотели, а окурки бросали где попало. Пришла ко мне (хорошенькая такая) и попросила что-то забойное сочинить. Женщинам я не отказываю, особенно хорошеньким. Написал:
У кого окурков стол –
Дым табачный тучей,
Тот, по-моему, козел,
Да притом вонючий!
Как она мне потом рассказала – эффект был четкий.
И вдруг мне рассказывают, что в одной из воинских частей видели это четверостишие на стенде, причем с указанием авторства. Вот, час пришел! Я конечно не знаком с тем политработником который решил повторить воспитательный эксперимент, но теперь знаю, что порядочные люди еще остались. Хотя если честно, под этим «шедевром» можно было меня и не упоминать – я бы не обиделся.
Последний случай произошел буквально на днях. В соцсетях выходит на меня молодой человек, благодарит за творчество, и просит напомнить одно из моих четверостиший. Ну, я ему напоминаю, хотя пришлось самому в книгу глянуть:
Хочу я с вами поделиться,
Утешить или дать совет,
Помочь в делах определиться,
Вот денег, извините нет.
Он мне тут же пишет: – А можно я его себе на футболке оттисну?
– Можно, говорю, – и без указания авторства, а то смотреться не будет.
Очень он обрадовался. А чего, идет – люди читают и сразу всем все ясно: мужик неплохой, но взять с него нечего. Глядишь, лишний раз по физии не схлопочет.
Вот и думаю, если кому-то мое творчество нравится, так пусть пользуются. Пусть на заборах пишут если нравится. Ну а слава, она только на самых верхах бабки приносит. Главное творить в удовольствие и себе и людям.