Утро Победы

Ната Алексеева
               
               
                Быль
           (написана  много лет назад по воспоминаниям моего отца, кадрового офицера   
             Советской   Армии, Новикова А.М. - http://www.proza.ru/2011/04/25/122)



   Капитан Ковалёв заступил на дежурство в девять вечера. Приняв, как положено, доклады о боевой готовности с дивизионов, он проверил состояние связи и радиосвязи полка. Всё было в порядке и капитан стал просматривать деловые бумаги, собранные в специальной  зелёной папке.
   Балкон в дежурной комнате Командного пункта  был широко распахнут и майский ветер врывался с улицы то запахом зеленой травы, то влагой свежей земли, то  ароматами  цветущих каштанов и кустарников. Весна торжественно шествовала по земле, не встречая уже  никакого сопротивления. От зимы и снега не осталось и следа, хотя горькая память о январском штурме и освобождении  города от фашистов вряд ли забудется…

   Шёл  одиннадцатый час, когда Ковалёв вышел на балкон и полной грудью вдохнул вечерний воздух. Как хорошо! Ему нравился этот небольшой польский городок Цеханув с его спокойными, скромными жителями, добротными двухэтажными домами и удивительным замком Мазовецких князей на берегу чистой речки…  Фиолетовые сумерки спустились на  улицы, тихо дремали  каменные дома с зашторенными окнами, гулко отзывались шаги случайного прохожего по мощеной дороге…

 Вдруг ветер откуда-то издалека принес   горьковатый, волнующий привкус дыма от костра  и  повеяло сразу чем-то родным, далёким,  заветным…Ковалёв машинально похлопал рукой по левому нагрудному карману гимнастерки, где лежало последнее  письмо от матери.
   Она сообщала, что жива-здорова, после всех скитаний вернулась в родной Белозерск и  ждёт- не дождётся возвращения Алексея… “Береги себя, сыночек – писала она, -  все говорят,  скоро войне конец.  Береги себя, на  нашей улице столько похоронок, спаси Боже… молюсь за тебя каждый день.  А вот от тёти Иры пришло только одно письмо из Германии,  даже не знаю, жива ли моя  бедная сестрица?...”
 “Никогда не забуду, -  кособочились буквы на бумаге из тетрадки в клеточку, -  как  немцы нас гнали к границе, как хотелось есть и пить,  как было страшно… одни  женщины, а вокруг гогочут сытые, довольные солдаты, высматривая среди нас привлекательных. Многие нарочно грязью мазали лицо, руки, царапали себя до крови, чтоб пострашнее казаться… Даже  не знаю, как мне удалось незаметно схорониться за разрушенным домом, а Иру  схватили и сразу бить стали…это их и отвлекло от меня. Представляешь, каково мне было?  Я стояла в нескольких метрах за развалинами и боялась, что мои рыдания услышат. Спаси Царица небесная…”

    Запах дыма напомнил капитану, как до войны в Белозерске в такой же майский день разложили они с ребятами из школы  костер прямо на берегу озера. Денёчек тогда выдался, будто праздник,  для их северных широт и Ковалёв, молодой учитель, решил побаловать своих шестиклассников. Радостным рёвом встретил  шестой “А” объявление о том, что урок литературы будет  проведён на берегу Белого озера.
   - Только не думайте, – шутливо предупредил он, -  что будете сидеть на камешках и болтать ногами. Нет, вы мысленно будете  писать сочинение о родном Белозерске, своей малой Родине. А дома всё это запишете в тетрадь. Поняли?
   
    А потом они варили уху, сидя у озера, огромного и необъятного, как море. Никто не хотел уходить домой. Подобно янтарным чёткам, которые перебирает рука монаха Кирилло-Белозерского монастыря, нанизывались одна на другую истории, то смешные, то страшные и конца им не было видно. На мечтательные счастливые  лица ребят ложились блики от искрящейся на солнце воды, музыка мерно накатывающих волн, плескавшихся вокруг огромных прибрежных валунов, навевала покой и тихую радость. И, конечно же, рассевшись по  гладким гранитным камням, ребята, смеясь, болтали и дрыгали  ногами.

   Как же давно это было! Кажется, прошла целая вечность… Вспомнил Ковалёв, как рассказывал ребятам о Белозерске, бывшем когда-то центром Белозерского княжества, и видел, как восторженным удивлением светились чистые детские глаза.  Они и не догадывались, что Кремль и Успенский собор, мимо которых бегают постоянно, были построены в городе еще во времена Ивана Грозного.
    - Алексей Михайлович, а скажите,  вот Черное море красивее нашего Белого озера? – неожиданно спросил тогда  Рома Соболев, мечтательный парнишка, взгляд которого даже на уроках  всегда был  устремлен куда-то в неведомое.
  - Знаешь, Рома, - ответил учитель, - Черное море, конечно, очень красиво. Был я там прошлым летом. И все-таки нет для человека места  прекраснее, чем то, где он родился, где прошло его детство, где живут его родные и друзья.  Даже если солнышка маловато и часто идёт дождь, а в лесу растёт кислая клюква и не найти сладких персиков…
   Ребята одобрительным гулом поддержали учителя:
   - Зато у нас в озере рыбы видимо-невидимо…
   - А в Черном море, говорят, одни бычки только и водятся..
    - И  город наш  -  живая история…

    Да…хороший у него был класс. Где теперь Рома Соболев? Совсем взрослый стал, наверное.  А разве сам он, бывший учитель, не изменился? Никакого сравнения -  два разных человека…   В школу пришёл совсем зелёным после педучилища, а теперь…бывалый вояка. Видели бы его ребята, как  генерал их учителю орден вручал…   
   Резкий  телефонный звонок смыл с его лица улыбку воспоминаний.
   - Товарищ капитан, товарищ капитан, - взволнованно тарахтела телефонистка, - по радио важное правительственное сообщение передают…  Победа, товарищ капитан!

   Ковалёв схватил наушники и стал вслушиваться в слова диктора. Знакомый голос  торжественно выговаривал слова, от которых учащённо заколотилось его сердце. Диктор сообщал, что на днях был подписан предварительный  протокол  капитуляции фашистской Германии. Но Верховное Главнокомандование  сомневалось в серьёзности этого шага со стороны Германии. И только когда фашистские войска стали в массовом порядке сдаваться и складывать оружие, факт Победы стал очевиден. 8 мая в Берлине был подписан окончательный акт капитуляции, исполнение которого начинается с 24-х часов.  Таким образом,   9 мая 1945 года объявляется  Днём Победы!
   Ковалёв немедленно позвонил командиру полка.
  - Товарищ подполковник, только что передали правительственное сообщение. Победа, товарищ подполковник!
   - Вызывайте на командный пункт заместителей и начальника штаба, я сейчас буду… - голос его дрогнул, -  Поздравляю, капитан!  Свершилось!

   Капитан взглянул на часы: было без четверти двенадцать. Вдруг где-то неподалёку тишину ночи нарушил гулкий выстрел, вслед за ним грохнул еще один, потом застрекотала автоматная очередь. Город, обычно такой тихий с наступлением темноты, наполнялся непонятным шумом, оживал, переговаривался языком стрельбы. Что это? – не сразу сообразил Ковалёв. И вдруг понимание радостью захлестнуло сердце: Победа! И в городе уже знают.

    Неожиданно распахнулась дверь и в комнату влетел сияющий лейтенант Капитонов, друг Ковалёва по полку.
   - Дежуришь?! А в городе, доложу тебе, такое творится! Народ перепугали, - засмеялся он, - Бегу к тебе, а навстречу дед со старухой, с чемоданами, узлами какими-то обвешаны, перепуганные насмерть:  “Дева Мария, дева Мария , что же это?”
   - Куда бежите-то?  - спрашиваю,  - Победа!
   Оказывается, они думали, что опять немцы в город ворвались… А когда поняли, что конец войне, узлы побросали и в дом “ПрОшу пан, прОшу пан…ждите…”
    Что такое, думаю…  Куда это они?  Вдруг, смотрю,  бабка тащит бутылку Бимбера и кусок сала в марлечке: “ПрОшу пан, бери, прОшу…  “  Сама плачет от радости, целует меня… Вот видишь, какие у меня трофеи …Давай по стопочке за Победу?
    - Да я же на дежурстве, - отмахнулся Ковалёв, - не положено…
    - Кончай, брат, со своим дежурством, всё!  Отдежурили! – и лейтенант так же стремительно выскочил на улицу.

   Командный пункт постепенно наполнялся военными. В городе в это время  творилось что-то невообразимое. Можно было подумать, что на улицах идёт яростный бой.  Комендант города в большой растерянности прислушивался к  стрельбе.  Вроде бы непорядок, а с другой стороны, разве можно остановить это всеобщее ликование, эту безмерную радость солдат, четыре года  смотревших в глаза смерти? Они салютовали победе, радуясь первому дню без войны...
   Командир полка, подполковник Савин, подмигнул своему заместителю и неожиданно предложил:
   - А что, товарищи офицеры,  может быть, проверим завесу зенитного огня?
   Начальник штаба Фоменко, молодой, невысокий, веснушчатый, удивленно захлопал белёсыми ресницами:
   -  Извините, товарищ подполковник, не понял…  Сейчас проверим?- сделал он ударение на слове “сейчас”,
   - Ну-да, именно сейчас, - утвердительно кивнул комполка и, улыбнувшись, обвёл всех лукавым взглядом. – Вот только доложу начальнику гарнизона…

    И началось!  Ковалёв едва успевал передавать приказы.  Казалось, что телефонная  трубка в его руках накалилась докрасна. Весь зенитно-артиллерийский полк был приведён в готовность, как в настоящей проверке. Была выбрана самая удалённая от города полоса, личный состав был вызван на рабочие места, на дивизионы и огневые позиции батарей прибыли их командиры.  Восемнадцать прожекторных лучей вспыхнули в тёмном небе, заскользили, забегали туда-сюда,  магически приковывая к себе все взгляды с земли.
   - Огонь! – дал команду командир полка.
   Над  городом грохнул первый залп.  Дрогнула земля, зазвенели стекла в окнах домов. Орудия полка салютовали Победе.  После первого залпа   наступила странная  тишина. Город испугался, затих,  прислушиваясь,  …что случилось?
   За первым залпом прогрохотали еще три. Прошло несколько секунд полной тишины, как вдруг где-то робко прозвучал отдаленный выстрел, за ним другой, третий ответил им с окраины и вот весь город снова ожил,  зашумел, оправившись от неожиданности, с удвоенной силой стал тратить запасы  никому не нужных теперь патронов.

   На КП было  шумно. Все нервно курили и распахнутые настежь окна не успевали  вытягивать папиросный дым из набитого людьми помещения. С площади доносились звуки песен,  озорно выводил “русского”  баян, где-то хором кричали “Ура!”, скандировали по слогам “По-бе-да!”
В окно было видно, как  из соседнего дома  местные жители вынесли  патефон и на площади зазвучало  нежное танго, напоминающее о простых человеческих радостях – домашнем очаге, любви, детях…  Весь город был на улице, поляки несли советским солдатам  букеты  весенних цветов, дарили нехитрые подарки, обнимали, вытирая то и дело   набегавшие  на глаза слезы…

    Ковалёв наблюдал с балкона за танцующими на площади. Дымя папиросой, вышел на свежий воздух  комполка. “КурИте!  - предложил он, раскрыв серебряный с  затейливым рисунком портсигар. -   Все в полку знали, что недавно Савин, наконец-то,  нашёл жену и сына, которых  считал погибшими в первые дни войны. Он был из Белоруссии, а нашлись его родные далеко за Уралом.
   - Ну, что, капитан, кажется,  отвоевались? – заговорил он о том, о чём говорили сейчас все. – Как думаете,  не будет провокаций?  – и словно отвлекая себя от дурных мыслей, спросил:
    - Вы у нас кто по мирной профессии?
    - Учитель, - ответил Ковалёв.
    - Да ну? – почему-то обрадовался комполка. – Так значит, наших детей учить будете?
    - Выходит, что так, - улыбнулся капитан.
    - Вы, кажется, с Севера?
    - Из Вологодской области. Про Белозерск, про Белое озеро слышали?
    - Как же, как же… Еще до войны всё хотел к вам выбраться, порыбачить. На Белом озере, рассказывают, судаки,  как киты, ходят, а?
   - Что верно, то верно. Судаками  озеро славится. У нас в Белозерске главное угощение для гостей – это пирог с судаком… Знаете, - мечтательно продолжил Ковалёв, - у хорошего пирога должна быть тоненькая подошва-основание, потом то-о-олстый слой рыбки с яичком, приправами и зеленью, а  сверху румяная корочка с мудрёными завитушками-рисунками из теста… В каждом доме – свой рецепт приготовления и своё произведение искусства…Эх, какие пироги наша тетка  Ира пекла, пальчики оближешь…
   - А у нас в Кобрине пекут с картошкой и с сыром…  Тоже вкусно.
   - Приезжайте, товарищ подполковник, - сказал Ковалёв, - у нас в Белом и щуки килограмм по десять-пятнадцать водятся, и окунь, и налим, и лещ…  На любой вкус.
   - Обязательно, - улыбнулся Савин, - вот заберу своих и махнём все вместе к вам на Белое озеро. Я, честно вам скажу, страсть как люблю рыбалку!  Жена даже обижалась, что…
  - Товарищ подполковник, - крикнули из комнаты –  начальник гарнизона у телефона…
   - Иду, иду! – отозвался Савин, гася папиросу – Так мы договорились, капитан?

   Начинало светать. Растаяли звёзды и светло-розовая полоска у горизонта поднималась всё выше и выше, побеждая темноту и захватывая в свой красочный плен небесное пространство. Ковалёв, любуясь восходом, подумал о том, что наступает майский день, который навсегда войдёт в Историю. Скоро всё встанет на свои места. Солдаты вернутся домой. Кто-то встретит своих мужей,  сыновей, отцов…  А кто-то не встретит никогда,  как он сам, не знавший и не помнивший своего отца,  погибшего ещё на гражданской.

   Как же хочется поскорее вернуться домой! Обнять маму, пройтись к Белому озеру, побывать в родной  школе, своих учеников увидеть…
   - О чём размечтался, друг? – прервал его размышления, как всегда внезапно возникший в дверях, лейтенант Капитонов. – Знаю-знаю, можешь не отвечать… Сейчас все только об одном и мечтают – о доме…
   - Да, верно, - подтвердил капитан, - Знаешь, мечтаю выйти на берег Белого озера, забраться на самый большой камень, смотреть на воду и болтать ногами…
   -  Весёлое дело! – засмеялся Капитонов, - Болтать ногами, ха-ха-ха…
   - Так я соскучился по родным местам, - продолжил Ковалёв, -  что кажется, весь город обойду,  с каждым храмом, с каждым домом  поздороваюсь… Правда, мои шестиклассники уже выросли, я их и не узнаю, наверное… ну,что ж, новым буду рассказывать о Толстом и Чехове,  о наших великих предках… И об этой войне, и о нашей  Победе… Интересно, где нынче мой Рома Соболев? Я столько мог бы теперь ему объяснить…
  - Кто это Рома Соболев? – уточнил Капитонов.
  Ковалёв не отвечал. Он мечтательно смотрел на алеющий восход.  Лейтенант легонько толкнул рукой своего друга-капитана:
   - Размечтался… да ну тебя!  Идёшь на улицу или нет?! Смотри, на КП уже никого не осталось... Танцы в разгаре! Давай, закругляйся с дежурством и приходи на площадь, а я побежал. Кругом такое ликование… Девушки, я тебе скажу, одна другой краше… нарядились - глаз не оторвать… всю войну берегли свои шелка! Приходи…
   И Капитонов отстукал веселую дробь своими сапогами по каменным ступеням лестницы.
   С майским утром начиналась новая эпоха. Что там ждёт впереди?



   примечание: за стрельбу из тяжелых орудий командир полка получил от руководства серьёзное взыскание.

   600 тысяч советских солдат
   полегло на полях сражений за освобождение
   Польши
 
   См. видеоклип с военными снимками "От героев былых врeмён..."
   https://ok.ru/video/50537171696