О Пушкине
Три раза в году мы вспоминаем обязательно А.С. Пушкина:
10 февраля, 6 июня, 19 октября.
ШЕСТОЕ ИЮНЯ
В этот день как обычно собрались «Соратники» , чтобы отпраздновать вместе со всей страной двухсот восьмилетие со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. Я немного опоздала Когда я вошла, торжества уже начались. Сотрудник Пушкинского музея, сделав небольшое сообщение, читал стихи А.С. Пушкина. Затем был доклад с несколько странной темой « Пушкин и Рубцов». Прозвучали аналогии: Пушкин писал о России, Рубцов писал о России, Пушкин писал о природе, Рубцов писал о природе, на слова Пушкина написаны романсы, Рубцов вдохновлял композиторов на песни и романсы, жизнь обоих поэтов оборвалась трагически. И хотя несоразмерность сопоставляемых певцов земли русской сомнений не вызывала ни у докладчика, ни о присутствующих, но связь времён отмечена была.
После этого председательствующий Олег Владимирович Юрков предоставил трибуну соратникам, воспевшим Александра Сергеевича в своём творчестве. Один за другим поднимались поэты и барды, отдавая дань солнцу русской поэзии, и читали, читали, читали…
На этом официальная часть торжества закончилась.
Дня через два после этого собрания я, просматривая в публичной библиотеке «Русскую старину» за 1872 год, случайно открываю страницу, где бросается в глаза фамилия ПУШКИН. Читаю. Оказывается, это вспоминает о своей первой встрече с Пушкиным в Москве П.А. Каратыгин. Весной 1818 года он учился в танцевальной школе, после репетиций в которой воспитанников развозил длинный фургон, называемый линией. Однажды вместе с ним возвращался и другой воспитанник школы Кондратий Дембровский, который по словам Каратыгина «пописывал кое-какие стишки и был страстным поклонником Пушкина». Дембровский учил танцевать в то время камер-юнкера Никиту Всеволодовича Всеволожского, который жил в доме напротив Большого театра. «…Когда поравнялся наш фургон с окном, на котором тогда сидел Всеволожский и ЕЩЁ КТО-ТО С ПЛОСКИМ, ПРИПЛЮСНУТЫМ НОСОМ, БОЛЬШИМИ ГУБАМИ И С СМУГЛЫМ ЛИЦОМ МУЛАТА, Дембровский высунулся из окна нашего фургона и начал им усердно кланяться. Мулат снял с себя парик, стал им махать над головой и кричал что-то Дембровскому. Эта фарса нас всех рассмешила. Я спросил Дембровского: «кто этот господин». И он отвечал мне, что это сочинитель Пушкин, который только начинал входить в известность по издании своей первой поэмы « Руслан и Людмила». Тут же Дембровский добавил, что после жестокой горячки Пушкину выбрили голову и что де на днях он написал на этот случай стихи, которые Дембровский прочёл нам наизусть:
« Я ускользнул от эскулапа,
Худой, обритый, но живой.
Его мучительная лапа
Не тяжелеет надо мной…» и пр.
Вот случай, когда мне первый раз довелось увидеть нашего поэта.»
Далее Каратыгин вспоминает о том, как после весёлого обеда у Всеволожского Пушкин предложил написать Дембровскому эпиграмму на него. « Гигант вызвал карлика на борьбу с собою. Разумеется, бедный фигурант долго отговаривался от этой опасной чести, но, наконец, рискнул и написал какую-то пошлость. Пушкин не задумался ответить ему и отпустил в свою очередь на Дембровского такую эпиграмму, которая его, беднягу совершенно уничтожила.
Сколько мне помнится в эпиграмме Дембровского было сказано что-то о некрасивой физиономии Пушкина, и вот что отвечал ему Пушкин:
« Когда смотрю я в зеркала,
То вижу, кажется, Эзопа.
Но встань Дембровский у стекла,
…………………………………..»
Остальное неудобно для печати».
На этих целомудренных словах П.А. Каратыгин окончил свои воспоминания. А я, прикоснувшись к свидетельствам современника Александра Сергеевича, подумала, что опоздала второй раз: можно было бы рассказать об этой встрече соратникам , и продолжила просматривать журналы, пытаясь найти дополнительный материал к родословной своей семьи.
На очереди были «Орловские епархиальные ведомости» за 1899 год. Я как-то не обратила внимание на то, что это год столетнего юбилея А.С. Пушкина. Было трудно совместить дела религиозные с юбилеем вольнолюбивого поэта. Как вдруг в разделе Хроника читаю: « В три часа пополудни 14 февраля с.г. Его Преосвященнийший Епископ Никанор присутствовал в Доме Дворянства на собрании по поводу празднования столетия со дня рождения А.С. Пушкина. Владыка председательствовал на сем собрании, открыв его призванием благословения Божия на предстоящее дело достойным и назидательным образом почтить память «творца русскаго слова и великаго гениальнаго художника – поэта» по поводу грядущей столетней годовщины со дня рождения».
Я с нарастающим интересом продолжила чтение. Далее детально излагалась программа предстоящих торжеств, разработанная собранием. Как же предполагалось отметить это событие сто восемь лет тому назад? Цитирую:
«1. Подготовительные лекции за несколько дней до наступления дня юбилея.
2. 26 мая:
а) торжественная литургия и панихида в Соборе;
б) соединённое торжественное заседание обществ;
в) безплатное чтение для взрослых в читальнях и других помещениях;
д) дневной безплатный детский праздник-гуляние, шествие и игры;
е) литературно- музыкальный вечер в дворянском собрании».
Подробная программа, имеющая своей целью сделать этот день праздником всего населения города! Но орловчане не ограничились этим. Собрание пожелало отметить столетний юбилей А.С. Пушкина «… чем-либо таким, что постоянно напоминало бы орловцам о великом поэте…» А ведь Орёл обычный русский губернский город, я даже не припомню, бывал ли когда-нибудь там поэт. Но чтобы увековечить народную и церковную (!) любовь к поэту, собрание «постановило открыть в Орле публичную библиотеку в память А.С. Пушкина, причём заслушан был проэкт предполагаемой библиотеки, который и подписан был, начиная с Преосвященнейшаго Епископа Никанора ещё 80-ю лицами».
Безымянный хроникёр епархиальных ведомостей закончил эту статью высоким стилем:
«Пушкин! Имя сие знакомо и дорого и нам, питомцам духовных школ, а теперь и пастырям церковным! Не пройдём безучастно и мы мимо собирающихся почтить память великого поэта, который и в нас чувства добрые своею лирой пробуждал. Помолимся о поэте 26 грядущего мая, побеседуем о нём, и особенно с детьми: жизнь и поэзия А.С. Пушкина для сих бесед даёт много материала, ибо это поэт народный. Примем участие и в других, не противных нашему званию и служению, способах чествования великаго писателя».
Я читаю журнал 1899 года – со дня смерти А.С. Пушкина прошло 63 года. Я подумала о том, как быстро и умело происходит перестройка в церкви: забыто и прощено вольнодумство, его (или приписывемая ему)«Гаврилиада», эпиграммы на Фотия и т.п., как тонко священнослужители используют любой повод и любую трибуну для того, чтобы быть ближе к пастве, не упуская ни единого повода упрочить своё влияние. Но вернусь к Епархиальным ведомостям.
26 мая «…в День Вознесения Господня Его Преосвященство божественную литургию совершал в церкви духовной семинарии, а после литургии было чествование памяти Пушкина. В тот же день в 2 часа по полудни состоялось открытие библиотеки», при котором «…был отслужен молебен с водосвятием. По окроплении присутствующих и всего помещения Его Преосвященство сказал речь, в которой высказал пожелание, чтобы дух А.С. Пушкина витал над вновь открытым детищем и утолял бы духовную жажду всех приходящих в неё с запросами тех или иных знаний».
Но подчёркивая запросы «тех или иных знаний», епископ Никанор сделал крупное пожертвование библиотеке не светских, а богословских книг, положив в ней начало богословскому отделу. Год спустя 25 мая 1900 года в речи при открытии библиотеки «…Владыка указал то направление и ту цель, какую книжные сокровища должны сообщать мысли человеческой, именно стремление мысли человеческой к первоисточнику света, истины и разума – Бога» . Не думаю, что сии глубокомысленные слова можно отнести как к роли библиотек, так и к оценке творчества А.С. Пушкина. Но, конечно, нужно отметить, что церковь несла не только духовность, но и культуру в массы, хотя с её трактовкой произведений Пушкина, в которой подчёркивалось божественное начало, богоискательство, вряд ли можно согласиться.
В юбилейный 1899 год «Орловские епархиальные ведомости» посвятили не одну страницу А.С. Пушкину. Здесь и разбор его творчества, и хроникальное описание юбилейных торжеств, полностью приведена речь епископа Никанора, даже опубликованы стихи священника законоучителя Илии Ливанского «Памяти Пушкина», в котором есть такие строки.
« О, Пушкин, Пушкин! Узнаю
Я музу дивную твою.
Светлеет ярко предо мною
Её приветный чудный лик.
И сладостной всегда мечтою
Пред ним склоняться я привык.
…….
Ты наша истинная слава,
Национальный наш поэт!
Тобою Русская Держава
Красуется уж много лет.
…
И ты звездою лучезарной
Вновь для поэзии блеснёшь
И светоч яркий, жизнедарный
В наш прозаичный быт внесёшь».
Закончив просматривать журнал, я с сожалением подумала, как жаль, что он не попался мне чуть раньше. Тогда поэтам «Соратников» можно было бы прочитать хотя бы последнее стихотворение. Таких поэтических высот, как у Илии Ливанского я на этом форуме не услышала. Правда, и отмечался не юбилей, а только день рождения великого поэта. Иные времена, иные нравы. Но что касается других дел, « не противных нашему званию», то собрание соратников закончилось салютом шампанского в ознаменование дня рождения Александра Сергеевича. Летели «… пробки в потолок, вина кометы брызнул ток».
Так «достойно и назидательно» отметили соратники этот всенародный праздник.
10.06.2007 г.